Наконец, следует понимать абсолютно, что наши научные откровения останавливаются перед верой, то есть, как христианский и католический, наш труд только строго подчиняется высшему правосудию Церкви. Говоря это, мы обращаемся к тем, кто сомневается в существовании дьявола. Мы хотели бы указать, что существует все, что имеет имя. Речь может быть произнесена напрасно, но сама по себе она не может быть напрасной, она неизменно имеет значение. Слово никогда не пусто и, если было написано, что оно было у Бога, и оно было Бог, то это было сделано потому, что оно есть выражение и доказательство бытия и истины. Дьявол назван и персонифицирован в Евангелии, которое есть Слово истины, следовательно, он существует и мы должны рассматривать его как личность.
Зло существует. В этом невозможно сомневаться; мы можем творить добро или зло. Есть существа, которые творят зло сознательно и намеренно. Дух, который одушевляет эти существа и подстрекает их поступать плохо, это предатель, который свернул с правильной дороги и встал как препятствие на пути добра. Таково точное значение греческого слова diabolos. Другие духи, которые любят и творят зло, являются второстепенными. Есть дьявол, дух заблуждения, дикого невежества, головокружения; в его подчинении есть существа, которые являются его вестниками, посланцами, ангелами. По этой причине Евангелие говорит о вечном огне, который предопределен для дьявола и его ангелов. Сами эти слова являются для нас откровением и заставляют нас искать их значение, что и дает нам определение дьявола. Дьявол есть отсутствие нравственности в существе. Моральное зло - это неправда в действии, как ложь - преступление в речи. Несправедливость есть сущность лжи, и каждая ложь есть несправедливость. Когда то, что мы произносим, справедливо, лжи нет. Когда то, что мы делаем, справедливо и правильно по образу действия, нет греха. Несправедливость есть смерть морального существа, ложь есть яд ума. Следовательно, дух лжи есть дух смерти. Тех, кто прислушивается к нему, он обманывает и отравляет. Но если мы должны воспринять его персонификацию серьезным образом, он должен бы быть абсолютно мертвым и абсолютно обманчивым; это утверждение содержит явное противоречие. Иисус сказал, что дьявол - лжец, подобно его отцу. Кто же отец дьявола? Любой человек дает ему персонифицированное существование, действуя по его наущениям; человек, который дьяволизирует себя есть отец инкарнированного духа зла. Но имеется опрометчивая, нечестивая и чудовищная концепция, традиционная подобно гордыне фариссеев, и, наконец, имеется гибридное создание, которое вооружило жалкую философию восемнадцатого века кажущейся защитой. Это ложный Люцифер еретической легенды - ангел возгордившийся и возомнивший себя Богом, храбрый настолько, чтобы купить себе зависимость ценой вечного мучения; прекрасный настолько, чтобы поклоняться себе в полном Божественном Свете; сильный настолько, чтобы царствовать во мраке и скорби и сотворить себе трон из неугасимого огня. Это Сатана еретика и республиканца Мильтона, лицемерный герой черных вечностей, украшенный рогами и когтями.
Это дьявол, царь зла, как если бы зло было царством, который умнее людей, боящихся его уловок. Это (а) Тот черный свет, та тьма с глазами, та сила, которой Бог не хотел, но которую никакое падшее сознание не могло бы создать; (в) князь анархии, обслуживаемый иерархией чистых духов; (с) изгнанник Бога, который, подобно Ему, на земле вездесущ, но более ощутим, более осязаем, и которому служат лучше, чем самому Богу, (d) некто побежденный, которому победитель отдает своих детей, чтобы тот мог пожирать их; (е) изобретатель плотских грехов, для которого плоть - ничто и который, следовательно, может быть ничем для плоти, если только он не ее творец и хозяин, подобно Богу; (f) необъятная персонифицированная и вечная ложь; (д) смерть, которая не может умереть; (h) богохульство, которое Слово Божье никогда не заставит умолкнуть; (i) отравитель душ, которого Бог мучает противопоставлением Своего всемогущества, или сохраняет, как римские императоры оберегали Локусту среди трофеев своих царствований; (k) наказанный преступник, живущий, чтобы проклинать своего Судию и вести свое дело против Него, потому что он никогда не раскаивается; (I) чудовище, одобренное в качестве исполнителя Верховной Власти, и который, согласно сильному выражению одного древнего католического писателя, может определить Бога как Бога дьявола, описывая себя как дьявол Бога.
Таков иррелигиозный призрак, который поносит религию. Прочь от этого идола, который искушал нашего Спасителя. Долой тирана лжи, черного бога манихеев, Аримана древних идолопоклонников. Да живет Бог и его Слово воплощенное, которые видели Сатану падающим с небес. И да живет Мария, Матерь Божья, которая сокрушила голову адского змия.
Так восклицает голос святых преданий, так восклицают наполненные верой сердца. Придавать какое бы то ни было величие падшему духу, в чем бы то ни было, означает клеветать на Божественное. Приписывать какое-либо могущество мятежному духу означает подстрекать к мятежу и быть виновным, по меньшей мере мысленно, в том преступлении, которое страх средневековья именовал волшебством: Среди проступков, за которые древние волшебники карались смертью, были реальные преступления, и среди них были самые тягчайшие. Они похитили огонь с небес, подобно Прометею; они ездили на крылатых драконах и летающих змиях, подобно Медее; они отравляли воздух, подобно тени манцинеллового дерева; они оскверняли священные предметы и даже использовали тело Господа для дела разрушения и недоброжелательства.
Почему все это возможно? Потому что существует сложная действующая сила, сила природная и божественная, одновременно телесная и духовная, универсальный пластичный посредник, общее вместилище вибраций движения и образов форм, флюид и сила, которую можно назвать, в известном смысле, фантазией природы. Посредством этой силы все нервные системы тайно сообщаются между собою; отсюда приходят симпатия и антипатия, отсюда сны, отсюда феномены ясновидения и сверхъестественного видения. Это универсальная действующая сила природы есть Од древних евреев и Райхенбаха, Астральный Свет Мартинистов; это наименование мы предпочитаем, как наиболее объясняющее.
Существование и возможное использование этой силы составляет великий секрет Практической Магии; это Жезл Чудотворца и Ключ Черной Магии. Это Эдемский змий, который передал Еве соблазны падшего ангела. Астральный Свет согревает, освещает, магнетизирует, притягивает, отражает, оживляет, разрушает, сгущает, разделяет, соединяет и разрывает все - под воздействием мощных повелений. Бог создал ее в первый день, когда Он сказал: "Да будет свет". Эта сила слепа, но она направляется Эгрегорами, то есть руководителями душ, или другими словами, энергичными активными духами.
В этом состоит теория, полностью объясняющая удивительное и чудесное. Как, в самом деле, может хорошее и таким же образом, дурное заставить Природу открыть свои тайные силы, как могли бы осуществляться божественные и дьявольские чудеса; как мог низменный и подлый дух, иметь в некоторых случаях силу большую, чем дух справедливости, который столь могуществен простотой и мудростью, если мы не постулируем орудие, которое могут использовать при определенных условиях все, но некоторые для великого добра, а другие - для великого зла?
Маги фараонов на первых порах совершали те же чудеса, что и Моисей. Следовательно, они пользовались тем же орудием; когда они почувствовали себя побежденными, они объявили, что для них человеческие силы достигли предела, и что в Моисее было нечто сверхчеловеческое.
Это происходило в Египте, матери магической инициации, стране, где была известна вся оккультная наука, иерархические и священные наставления. Однако, было ли труднее вызвать появление мух, чем жаб? Конечно, нет; но маги знали, что флюидическое проецирование, с помощью которого глаза биологизируют объекты зрения, не может осуществляться при некоторых ограничениях, Моисей же преодолел их.
Особый феномен имеет место, когда мозг переполнен Астральным Светом; зрение обращается внутрь, а не наружу, на внешний реальный мир нисходит ночь, в то время как мир грез озаряет фантастическим сиянием; даже физические глаза при этом трепещут и раскрываются веки. Тогда душа получает посредством образов отражения своих впечатлений и мыслей. Можно сказать, что аналогия, существующая между идеей и формой, притягивает в Астральном Свете отражение, представляющее эту форму, конфигурацию, которая является сущностью витального света; это всеобщее воображение, которое появлялось у каждого из нас в большей или меньшей мере соответственно степени чувствительности и памяти. Здесь источник всех призраков, всего экстраординарного зрения и всех интуитивных феноменов, характерных для сумасшествия или экстаза.
Присвоение или ассимиляция света ясновидящими - это один из величайших феноменов, которые может изучать наука. Его можно понять сразу, положив, что зрение - это, фактически, говорение, и что сознание света - это сумерки вечной жизни в существе. Слово Самого Бога, Который создал свет, произносится всяким рассудком, который чувствует формы и пытается их визуализировать. "Да будет свет". Свет в виде сияния существует только для глаз, которые на него смотрят, и душа, страстно влюбленная в пышное зрелище всеобщей красоты и фиксирующая свое внимание на этих сияющих строках бесконечной книги, которая называется манифестом существующего, кажется произносит, как Бог на рассвете первого дня, высокие созидательные слова: Fiat lux.
Мы не все видим одними и теми же глазами, творение не для всех имеет одну и ту же форму и цвет. Наш мозг - книга, которая печатается изнутри и снаружи, и при малейшем возбуждении напечатанное затуманивается, как это постепенно бывает при отравлении или сумасшествии. Тогда грезы торжествуют над реальной жизнью и погружают разум в беспробудный сон. Это состояние галлюцинации имеет свои степени; все страсти - это отравление, все возбуждения сравнимы и соответствуют маниям.
Чтобы понять пользу этой силы, но никогда не давать ей победить себя, надо наступить на голову змия, и это то, что мы познаем в магии света; в этих секретах содержатся все тайны магнетизма, именем которого по справедливости можно бы назвать целую практическую часть античной трансцендентальной магии. Магнетизм - чудо чудес, но это лишь для посвященных. Для опрометчивых и необученных людей, которые играют с ним или делают его прислужником своих страстей, это так же опасно, как истощающая слава, которая в аллегорическом сказании погубила слишком амбициозную Семелу в объятиях Зевса.
Одно из великих достижений магнетизма состоит в том, что он демонстрирует неопровержимые факты духовности, единства и бессмертия души; Бог объявляет это всем умам и всем сердцам. Отсюда, из веры в Бога и гармонии творения мы приходим к той великой, религиозной гармонии, которая не существует за пределами чудесной и законной иерархии Церкви, потому что одна она сохраняет все предания науки и веры.
Первоначальное предание об одном единственном откровении сохранили под именем Каббалы священники Израиля. Каббалистическая доктрина, доктрина Трансцендентальной Магии, содержится в книгах "Сефер Йецира" (Sepher Yetzi-rah), "Зогар" (Zohar) и "Талмуд" (Talmud). Согласно этой доктрине, абсолют есть Бытие, и в нем есть Слово, которое выражает разум Бытия и жизни. Следовательно, принцип таков: Бытие есть бытие. В начале было Слово, которое означает все, что есть, было и будет; и это разум, который говорит. В начале было Слово. Слово есть разум верования и в нем также есть выражения той веры, которая дает жизнь науке. Слово, или Логос, есть источник логики. Иисус есть Воплощенное Слово. Согласие разума с верой, науки с верованием, власти со свободой стало в наши дни реальной загадкой сфинкса. Соответственно этой великой проблеме выдвинулась другая, касающаяся прав мужчины и женщины. Это было неизбежно, потому что между различными членами этого великого и высокого вопроса существует постоянное сходство, аналогия и трудности, подобные упомянутым, неизменно одинаковы.
Развязка этого гордиева узла философии и современной политики оказывается парадоксальной, так как для достижения согласия между членами этого уравнения, необходимо преодолеть тенденцию путать одно с другим. Если существует высший абсурд, так это попытка исследовать, как вера становится разумом, разум - верованием и свобода - властью, или соответственно, мужчина - женщиной, а женщина - мужчиной. Сами определения протестуют против такого смешения и, следовательно, против того, что мы пытаемся их согласовать. Совершенное и вечное различие между двумя первичными терминами силлогизма, для демонстрации их гармонии благодаря сходству противоположностей, есть второй великий принцип этой оккультной философии, скрытой под именем Каббалы и показанной всеми священными иероглифами древних святилищ, а также ритуалами древнего и современного масонства, плохо понимаемыми даже теперь.
В Писании мы читаем, что Соломон воздвиг две бронзовые колонны у дверей своего Храма; одна из них называлась Иакин (Jachin), другая - Боаз (Boaz), они означали силу и слабость. Эти две колонны представляли мужчину и женщину, разум и веру, власть и свободу, Каина и Авеля, право и обязанность. Они были столпами интеллектуального и морального мира, монументальными иероглифами антиномии, неизбежной для великого закона творения. Это символизировало, что каждая сила предполагает сопротивление, каждый свет - тень, каждая выпуклость - вогнутость, каждое вложение - вместилище, каждый царь - царство, каждый властелин - подданных, каждый завоеватель - то, что он завоевывает. Утверждение опирается на отрицание; сила может торжествовать только над слабостью; аристократия не может проявить себя иначе, чем поднявшись над народом.
Так как слабость должна стать силой, то для народа, чтобы овладеть аристократическим положением, это вопрос преобразования и прогресса, но без предрешения первого принципа; слабость всегда будет слабостью и это ничего не значит, если они не будут всегда теми же людьми. Подобным образом народ всегда будет оставаться народом, массой, которая управляется и не способна к управлению. В обширной армии подчиненных каждое персональное освобождение есть автоматическое выбывание из рядов, которое, по счастью, незаметно, потому что оно замещается также автоматически. Царствующая нация или народ царей предполагает рабство мира и анархию в одном городе, так было в Риме в дни его величайшей славы. Нация властелинов должна быть неминуемо такой же анархичной, как класс специалистов или ученых, которые полагают, что они хозяева; там, где некому слушать, все одновременно изрекают догмы и издают приказы.
Радикальная эмансипация женщин относится к той же категории. Если интегрально и радикально женщина оставит пассивную и перейдет на активную позиции, она отречется от своего пола и станет активной или, скорее, если такое превращение возможно физически, она достигнет утверждения путем двойного отрицания, помещая себя вне обоих полов, как бесплодный чудовищный андрогин. Таковы прямые следствия великой Каббалистической догмы, касающейся того различия противоположностей, которое достигает гармонии за счет их сходства. Эта догма известна, и приложение ее результатов означает открытие высших секретов, относящихся к материнской симпатии и антипатии; что так же означает открытие науки управления в политике, в стране, во всех отраслях оккультной медицины, магнетизме, гомеопатии и моральном влиянии. Более того, закон равновесия аналогий ведет к открытию универсальной действующей силы, которой был Великий Секрет алхимиков и магов средневековья. Было сказано, что этой действующей силой является свет жизни, с помощью которого одушевленные существа воспроизводятся как магнетические, электрические, будучи лишь его случайной и переходящей пертурбацией, если можно так выразиться. Практика удивительной Каббалы целиком основана на знании и использовании этой действующей силы.
Религия Каббалистов - это одновременно гипотеза и определенность, она переходит от известного к неизвестному с помощью аналогии. Они понимают религию как нужду человечества, как очевидный и необходимый факт, и это единственное, что является для них божественным, непрерывным и универсальным откровением. Они дискутируют о том "ничто", которое, как они считают, есть причина всего. Кроме того их доктрина, проводя четкую границу между наукой и верой, предусматривает базис для веры в высшем разуме, который гарантирует ее неопровержимость и непрерывную длительность. После этого идут популярные формы доктрины, которые могут изменяться и разрушать одна другую. Каббалиста не только волнуют такие тривиальности, но он предусматривает место для самых удивительных формул. Если упомянуть Марию, то он почитает в ней осуществление всего божественного, что есть в грезах невинности, чему поклоняется в священном энтузиазме каждое материнское сердце. Он не отвергает цветы от алтаря Богоматери, белые стяги ее храмов, слезы бесхитростных легенд о ней. Он не насмехается над новорожденным Богом, плачущем в яслях или над израненной жертвой Голгофы. Он повторяет из глубины сердца, как мудрецы Израиля и правоверные Ислама: "Нет Бога кроме Бога". Для посвященных в Истинную науку это означает: "Есть лишь одно Бытие, и это Бытие". Но все целесообразное и поучительное в верованиях, но величие ритуалов, тождественная процессия божественных творений, привлекательность молитв, магия небесных надежд - не есть ли это сияние моральной жизни во всей ее молодости и красоте? Если бы истинный посвященный убрал что-либо из публичных молитв и храмов, если бы он проявил свое отвращение или негодование против религиозных форм всякого рода, это было бы манифестом неверия в священников и народ, профанацией священного. Бог воистину присутствует там, где Ему поклоняются помнящие души и чувствующие сердца; Бог отсутствует, ощутимо и страшно, когда нам говорят без света и усердия, то есть без понимания и любви.
Адекватная концепция Бога согласно ученому Каббалисту была объявлена св. Павлом, когда он сказал: чтобы достичь Бога мы должны верить в то, что Он есть и что Он вознаградит тех, кто ищет Его. Здесь нет ничего, выходящего за пределы идеи бытия, в сочетании с идеей добра и справедливости: лишь они абсолютны. Сказать, что Бога нет, ли определять, что такое Он Есть, в равной степени кощунственно. Каждое определение Бога, которое осмеливается дать человеческий ум, есть проявление религиозного эмпиризма, из которого суеверие последовательно извлечет дьявола.
В каббалистическом символизме представление Бога имеет всегда двоякий образ, прямой и обратный, белый и черный. В такой манере мудрецы пытаются выразить интеллигентную и вульгарную концепции той же идеи - идеи Бога света и Бога тени.
Свет при отсутствии тени был бы невидим для наших глаз, поскольку он производил бы сильнейшее сияние, равноценное полной тьме.