Однажды ночью мама услышала, как мы разговариваем и спросила: "С кем ты говоришь?" "С твоим Кришной, – честно ответил я. – Он беспокоит меня по ночам, не давая спать. Даже с закрытыми глазами я все равно вижу Его, иногда даже более отчетливо, чем с открытыми глазами. Иногда я закрываю голову одеялом, но Он не исчезает. Он всегда хочет спать рядом со мной, но я не могу уснуть, пока Он здесь".
Она зашла в комнату, чтобы убедиться в этом, но не увидела Его. За все время, когда Кришна приходил к нам в дом, ей ни разу не удалось Его увидеть.
Когда Его не было рядом, я всегда хотел, чтобы Он пришел. Я действительно очень хотел Его видеть и играть с Ним. Единственной загвоздкой было то, что зачастую, когда Он приходил, я был очень уставшим и после определенного периода времени, проведенного с Ним, чувствовал, что должен отдохнуть и выспаться.
Он приходил не каждую ночь. Иногда я видел Его, а иногда нет. Я никогда не сомневался в его реальности, и мне в голову не приходила мысль, что это было своего рода видение. А однажды я даже написал Ему открытку, в которой рассказывал, как сильно я Его люблю. Я отправил ее по почте и ничуточки не удивился, когда почтальон принес ответ – должным образом запечатанное и франкированное письмо. Он был настолько реален для меня, что мне казалось вполне естественным вести с Ним переписку по почте.
С того момента как Кришна вошел в мою жизнь, я окончательно утратил какой-либо интерес к учебе. Я сидел в классе, делая вид, что внимательно слушаю, но мой ум и сердце были с Кришной. А когда внутри меня поднимались волны блаженства, я растворялся в переживаниях и терял всякий контакт с внешним миром.
Мать Пападжи часто исполняла бхаджаны в своем доме или у кого-нибудь из соседей. Частенько все местные женщины собирались вместе и пели песни, славя Кришну. Пападжи вспоминает, что не раз присутствовал на таких торжественных песнопениях.
Начиная с шестилетнего возраста моя мать брала меня на сатсанги, которые проводились по соседству. Петь бхаджаны обычно собиралось около двадцати женщин. Вечернее песнопение сопровождалось хлопаньем в ладоши, барабанными боем и звоном чимт. Они похожи на длинные щипцы с медными кольцами на концах. При ударе друг о друга они издают звук. Часто по вечерам она брала меня с собой на раса лилу. В такие дни она не отпускала меня от себя ни на шаг.
На представлениях раса лилы некоторые женщины одевались Кришной, в то время как другие представляли Его преданных. Звучали песни, в основном с мольбами, чтобы он предстал перед ними. Я спросил Сумитру, что она помнит из этих собраний у соседей.
Сумитра: Обычно женщины собирались у нас дома, потому что только у нас было проведено электричество. Было заведено, что Бхаи Сахиб встречал их у двери и провожал к матери. Когда все были в сборе, один человек изображал Кришну, а остальные – его почитателей. Исполнялось много песен и танцев, во время которых женщины умоляли Кришну предстать перед ними. Но он не внимал их мольбам. Вместо этого он являлся Бхаи Сахибу. Он получил даршан Кришны, будучи еще совсем маленьким. Иногда во время пения и танцев он входил в состояние самадхи.
Дэвид: Вы когда-нибудь видели, чтобы он играл с Кришной? По его словам, Кришна часто приходил ночью к нему в комнату и играл с ним.
Сумитра: Обычно все дети спали в одной комнате, а мать с отцом – в другой. Кришна приходил в нашу комнату, и Бхаи Сахиб играл с Ним, но никто, кроме него, не видел Кришну. Я наблюдала, как Бхаи Сахиб разговаривал, прыгал и играл, но не видела, с кем он играл. Иногда он предлагал Кришне пойти и поиграть с нашей матерью, так как знал, что она будет счастлива его увидеть, но Кришна всегда отказывался. Ему было интересно играть только с Бхаи Сахибом.
Однажды утром я услышала, как Бхаи Сахиб рассказывал матери: "Прошлой ночью, когда я спал, мне почудилось, что в нашей комнате зажжены все лампочки. Когда же я открыл глаза, то увидел, что это не лампочки, а Кришна. Он наполнил всю комнату светом. Я играл с Ним всю ночь, но когда устал, сказал ему: "Моя мама спит в соседней комнате, почему бы Тебе не пойти и не поиграть с ней?" Но теперь Он не приходит, я скучаю по Нему. Если Он снова придет, я не пошлю Его играть с тобой".
Дэвид: В то время он выполнял какие-либо духовные практики или просто играл с Кришной?
Сумитра: Он всегда выполнял пуджапат и предлагал нам присоединиться к нему. И только чтобы угодить ему, другие братья и сестры соглашались присоединиться, но мы никогда не были так увлечены, как он. В конечном итоге практики дали свой результат, и мы стали более серьезно относиться к выполнению практик и обрели веру в Бога.
Теперь я стара, и здоровье уже не то – я страдаю от повышенного количества сахара в крови, – но искренне верю, что Богиня присматривает за мной. Она каждый день дает мне пищу и кормит меня. Я также изготавливаю небольшие брошюрки о Раме и Кришне и продаю их. Я полагаю, что вера в Бога во мне была заложена еще в детстве, когда Бхаи Сахиб заставлял нас выполнять эти пуджи, в процессе которых он передал нам частицу своей страстной веры в Бога.
Сумитра ушла из жизни в 1996 году. До того как она умерла, я написал Лиле, другой здравствующей сестре Пападжи, и попросил ее рассказать, что она помнит о детских годах Пападжи. Она тоже вспомнила раса лилы, в которых Пападжи принимал участие. Она ответила письмом, адресованным своему старшему брату:
Уважаемый Бхаи Сахиб Джи,
Джей Ситарам!
Ты помнишь тот случай, который произошел в Лаялпуре, когда ты был еще маленьким мальчиком? У тебя было благословенное видение Бхагавана (Бога). Когда наша дорогая мама и ее подруги выполняли раса лилу посреди ночи, она произнесла: "Сегодня, во время раса лилы, у нас будет даршан (видение) Бхагавана". И она громко запела бхаджан, в котором были такие слова:
Приди, приди, о мой Кришна, приди!
Хоть сердце мое продолжает биться,
Ничто не находится под моим контролем.
Ночь стала тьмой,
Повсюду черные тучи.
Кришна, устрани преграды между мной и Тобой!
Кришна, пожалуйста, приди, приди!
Полностью предавшись пению, дорогая мама и ее подруги вошли в транс, их сознание оторвалось от внешнего мира. Как только они вошли в состояние транса, Радха (супруга Кришны) и Кришнаджи вышли из соседней комнаты. Тебя потрясло великолепие их ослепительного блеска.
Ты обратился к Нему: "Бхагаван, не я звал Тебя. Дорогая мама звала Тебя. Иди к ней".
Позже, описывая Его внешность, ты говорил, что Его корона и одеяние были усыпаны бриллиантами и жемчугом.
А еще добавил: "Увидев Его ошеломляющую внешность, я поистине стал принадлежать Ему, но Его сияние и блеск украшенного платья были настолько ярки, что я не мог этого долго выносить. Поэтому я попросил Его явиться нашей матери".
Наша дорогая мама потом пришла в сознание и Шри Бхагаван исчез. После такого необычного происшествия ты несколько месяцев был прикован к постели.
На протяжении всей жизни у Пападжи была способность непосредственно переживать то, что обозначают слова, а не только думать о них. Эта неординарная способность проявлялась во многих случаях, и частично это объясняет то, почему боги продолжали являться ему. Когда Пападжи слушал истории о Кришне, Кришна часто появлялся перед ним. В более поздние периоды его жизни и другие божества появлялись перед ним, когда он слушал об относящихся к ним традициях. Иногда он говорит, что это происходит с ним из-за его непоколебимой веры. Он никогда не подвергал сомнению реальность их существования и возможность появляться перед ним – вот в чем причина.
В детские годы я никогда не сомневался относительно этого. Моим первым учителем была моя мать. Какие бы истории она мне ни рассказывала, они тут же происходили со мной. Она обычно рассказывала истории об индуистских богах, и в процессе ее повествования эти события разворачивались передо мной. Герои тут же появлялись и вновь разыгрывали для меня свои драмы. Когда с тобою происходят подобные вещи, какие могут быть сомнения?
В любом случае, эти истории о божествах – не просто истории. В них заложена истина, а рассказы – всего лишь средство ее передачи.
Помимо пения бхаджанов Кришне Ямуна Деви также изучала Веданту, индийскую философию, взятую из Упанишад. Это древние тексты, большая часть которых была написана более двух тысяч лет назад. Философия Веданты, в основе которой лежат эти тексты, – намного более древнее творение.
Мать Пападжи регулярно посещала занятия, которые вел Ишвара Чандер, – он занимался сборами налогов в деревне, а также снимал комнату в доме, владельцами которого была семья Пападжи. Философия Веданты преподавалась по Вичара Сагар – книге, написанной пенджабским святым девятнадцатого века Нисчалдасом. В книге Вичара Сагар есть очень специфичные места, поэтому Ишвара Чандер часто прерывал свое чтение и комментировал их. В свое свободное время он также давал Ямуне Деви уроки медитации.
Примерно с семилетнего возраста Пападжи стал приходить на эти занятия со своей матерью. Сомневаюсь, чтобы он полностью понимал значение написанных текстов, но занимался прилежно. Когда Ямуна Деви заметила, насколько сильно его заинтересовали эти занятия, она стала давать разъяснения дома. Вот как Пападжи описывает некоторые из своих ранних уроков:
Мать обучала меня философии на практических примерах. Я был еще совсем ребенком, когда она решила, что пришло время объяснить, как пять элементов – земля, вода, огонь, воздух и пространство – взаимодействуют друг с другом.
"Вода смывает землю", – говорила она мне и иллюстрировала это, показывая, как берега реки были размыты бурными потоками воды. Затем, кладя влажные одежды рядом с огнем, объясняла, что он высушивает воду. На следующем этапе она задувала пламя огня, демонстрируя власть воздуха над огнем. На ее примерах я усвоил, что когда эти элементы сталкиваются друг с другом, обычно один из них уничтожает другого.
Благодаря ей я уже знал, что тело состоит из этих пяти элементов, и я задавался вопросом, как они могут так гармонично сочетаться, не нанося друг другу ущерб? Этот вопрос послужил причиной следующей демонстрации, которая и стала моим первым уроком по философии.
На полу кухни она рассыпала по кучкам различные виды бобовых и зерновых культур. Там были рис, зерна пшеницы и кукурузы, турецкий горох и бобы – все культуры собраны отдельно. Первоначально в каждой из пяти кучек было по пять однородных культур. Эти пять групп олицетворяли пять элементов.
Прежде всего она взяла одно зернышко из кукурузной кучки и добавила его к пшенице. Так как в пшеничном секторе стало шесть зерен, то она взяла одно зернышко пшеницы и положила его в кучку риса. То же самое она проделала с каждой кучкой, так что в конечном итоге в каждой из пяти групп оказалось по пять различных элементов. Таким образом, цель этого опыта заключалась в том, чтобы продемонстрировать мне, как эти различные элементы, соединенные в одно блюдо, могут спокойно сочетаться, не умаляя достоинств друг друга. Но на этом дело не закончилось. Несмотря на то что я был еще совсем ребенком, моя мать стала читать лекцию о философском значении сочетания этих элементов: "Эти двадцать пять зерен являются таттвами в человеческом теле". А затем она мне их все перечислила.
В самкхье, индийской философии, которую Ямуна Деви преподносила Пападжи в упрощенной форме, дается достаточно сложное объяснение функционирования всех систем человеческого организма. Двадцать пять таттв являются основными компонентами, или элементами, которые вступают друг с другом во взаимодействие и функционируют, обеспечивая существование мира и восприятие населяющей его жизни. Это пять элементов (земля, вода, огонь и т. д.), пять органов чувств (нос, глаза, язык и т. д.), пять составляющих умственной деятельности (эго, ум, интеллект и т. д.), пять "органов действия", в которые входят части тела, ответственные за способность держать предметы, ходить, говорить и т. д., а также пять пран. Праной можно свободно назвать жизненную силу, которая поддерживает человеческое тело в состоянии жизни. Существует несколько пран, отвечающих за функционирование различных внутренних органов.
Знание этих компонентов и способов их взаимодействия лежит в основе понимания некоторых систем индийской философии. Моя мать, которая изучала это у одного из учителей, решила, что я был готов к восприятию всей этой комплексной системы мысли в таком раннем возрасте. Хоть я и улавливал смысл, который она пыталась до меня донести, я все-таки не могу сказать, что принимал все за действующую модель функционирования Вселенной. Инстинктивно я чувствовал, что эти положения и идеи нельзя применить к неизменной, фундаментальной реальности, как если бы они представляли собой идеи об эфемерном теле.
После изложения тщательно разработанной схемы таттв и их взаимоотношений между собой наши философы продолжают утверждать, что это не может относиться к тому, что "я есть". Духовные учителя придерживаются того же мнения: "Я – не тело. Я – не органы чувств. Я – не элементы знания. Я – не органы тела. Все это относится к телесной оболочке, а Я выходит за рамки всего этого".
Нужно отбросить отождествление себя с двадцатью пятью компонентами. Только после этого можно начать истинный поиск своего Я. Именно такой поиск в конечном счете приведет к свободе.
Несмотря на то что моя мать была искренней бхактой Кришны, она строго придерживалась Веданты. Она поощряла меня выполнять практику "нети-нети" (ни это, ни то), говоря, что я должен отождествлять себя с Брахманом, Высшим Я, а не со своим телом и его составляющими компонентами.
Она следила, чтобы я повторял махавакью (великие слова Упанишады): "Ахам Брахмасми. Я Брахман".
К тому же она рассказывала мне, чтó является истинным, реальным, а чтó следовало отбросить.
"Ты Брахман, – повторяла она. – Во всей Вселенной нет больше ничего, кроме Брахмана, и ты есть Брахман. Брахман выходит за пределы всего, о чем ты можешь думать. Там, где нет сияния солнца, луны, звезд, там не существует таких элементов, как земля, вода, огонь, воздух. Это Брахман, и это твое высшее и истинное место пребывания. Если тебе удастся достичь его и обосноваться там, переступив границу физического мира и всех таттв, тебе больше не придется возвращаться в бесконечную самсару рождения и смерти".
Эти положения было нелегко понять маленькому ребенку, но исходя из моего поведения и интереса к духовной стороне жизни она чувствовала, что я не был обычным ребенком. Я без особого труда впитывал эту информацию и взгляд на жизнь, но лишь много лет спустя полностью смог это принять.
Абзац, где рассказывается о том месте, где нет солнца, луны и звезд, – пересказ шестого стиха пятнадцатой главы "Бхагават Гиты": "Ни солнце, ни луна, ни даже огонь не могут осветить то высшее лучезарное состояние Я, достигнув которого, они никогда не возвращаются в этот мир. Вот истинное место моего пребывания".
Иногда Пападжи забавляли попытки матери выйти за пределы тела путем отрицания отождествления себя с таттвами или другими составляющими компонентами. Вот что он рассказывает в книге "Интервью с Пападжи":
Он (Ишвара Чандер) знал множество ведических текстов и вполне компетентно мог читать по ним лекции. Его любимой была книга "Вичара Сагар", написанная Нисчалдасом, индуистским святым. Моя мать декламировала наизусть большие отрывки из этой книги. Спустя много лет, когда я познакомился с Шри Раманой Махарши, я узнал, что эта книга тоже его увлекала и что он даже сделал сокращенный перевод на тамильском языке под названием "Вичара Мани Мала".
Учитель моей матери наставлял ее запоминать множество ведических шлок, которые она обычно повторяла нараспев по нескольку раз в день. Традиционная ведическая садхана строится на утверждениях и отрицаниях. Нужно либо повторять вслух или про себя одну из махавакий, таких, как: "Я есть Брахман", либо отрицать свое отождествление с телом, осмысленно повторяя следующее: "Я – не тело, Я – не кожа, Я – не кровь…" Цель этих практик – убеждение себя в том, что твоя истинная природа – Я, что отождествление себя с телом или же с его составляющими частями ошибочно.
Моя мать всегда распевно повторяла это "Я не…", что очень меня забавляло… Я никак не мог понять смысла этих практик, которые сводились к нескончаемым перечислениям того, чем Я не является. Принимая ванну, мать обычно распевала: "Я – не плоть, Я – не кровь, Я – не желчь, Я – не кости" и так далее. Я не мог этого выносить и кричал: "Что ты там делаешь – моешься или чистишь туалет?" Я так часто над ней посмеивался, что она наконец-то перестала распевать их вслух.
Не только так он подсмеивался над своей матерью. Перед тем как продолжить описание других примечательных случаев из его детства, Сумитра подробнее рассказала об этом.
Сумитра: Наша мать брала нас с собой в различные религиозные места. Ей очень нравилось ездить в Харидвар, поэтому мы очень часто его посещали.
Ей нравилось петь бхаджаны и одновременно бить в барабан. Именно поэтому ее и прозвали Ямуна дхолки вали (Ямуна-барабанщица). Во время пения о Кришне она входила в экстаз – раскачивалась из стороны в сторону, а из глаз текли по щекам слезы. Однако такие представления не производили впечатления на Бхаи Сахиба. Как только он видел, что она так делает, он окликал ее и говорил: "Мама, кто умер? Почему ты так стонешь?"
Дэвид: Это напомнило мне одну историю. Вы как-то рассказывали, как отреагировал Пападжи на смерть одной из ваших сестер. Не могли бы вы рассказать еще раз?
Сумитра: Однажды, когда Бхаи Сахиб вместе с остальными отдыхали, наша мама вошла в комнату и разбудила нас. Она сказала: "Вы должны встать. Ваша младшая сестра умерла". Мы все начали плакать. Бхаи Сахиб заметил, что наша мама не плакала, а вместо этого повторяла: "Рам, Рам".
Бхаи Сахиб спросил: "Почему ты не плачешь?" Мать ответила: "Все, кто приходят в этот мир, должны покинуть его. Так к чему плакать?"
Когда тело принесли на кладбище, Бхаи Сахиб сопровождал похоронную церемонию. Перед тем как уйти, он отметил это место. Каждый день он возвращался туда, но не для того, чтобы оплакивать тело. Он приходил туда и раскапывал могилу, чтобы убедиться, что его мертвая сестра вновь вернулась к жизни.