Эта языческая Троица, знаменующая Солнце Непобедимое в трёх Его аспектах ("Солнце Побеждающее", "Солнце Умирающее" и "Божество Земли") была отнесена автором к эпохе неолита (около 2000 лет до Р.Х.) и разобрана в соответствии с данными историков. В одном случае (данные археолога Густава Коссины), это были "Бог Молота", "Бог Копья" и "Бог Однорукий", то есть, Донар, Вотан и Тиу. В другом (информация Цезаря) - Сол, Вукан и Луна (Нертус или Тиу). В третьем (сообщение Тацита) - Геркулес, Меркурий и Марс, соответствующие Фрейру, Вотану и Тиу в их римской интерпретации. "Кроме того, эти боги до конца язычества имели в Швеции, в Упсале, общий храм; его посетили германские путешественники, и его, так же как и некоторые из происходивших там церемоний, по их впечатлениям, описал Адам Бременский" . По версии Дюмезиля, эти три верховных германских Бога олицетворяют собой три индоевропейских сословия, а именно: жречество, воинство и крестьянство. Имеющиеся у нас сообщения историков, например, что от каждого из Богов происходило своё германское племя (ингевоны - от Донара, истевоны - от Вотана и ирмионы - от Тиу), вряд ли способны подтвердить гипотезу Дюмезиля. Речь шла, по видимости, о чём-то другом…
ПРАРЕАИГИЯ "ВИХИНАИ"
Если вернуться к метафоре сновидения, то религия древних германцев - это своего рода сон на тему ушедшего ритуала. Нам уже не понятно, с какой целью Однорукий с Двуруким вращали своё Колесо. Миф о руке, откушенной у Однорукого Волком Фенриром - это всего-навсего метафора. В какую сторону Колесо вращалось - это нам тоже не совсем понятно. Древний прагерманский ритуал куда-то ушёл, каменные гробницы были оставлены, а Боги наскальных рисунков крепко заснули, чтобы проснуться в виде Богов германских.
Это совсем не смерть, так как смерть у Богов отсутствует. То, что ошибочно принимают за "Гибель Богов" - это лишь сумерки, сон, в который время от времени впадают целые пантеоны. Этот процесс далеко не трагичен, так как не является необратимым, и не морален, так как вполне естествен. Он - далеко не "последствие греха" , наоборот, с нордической точки зрения "грехом" было бы отступление от Судьбы и желание Богов избежать неизбежного .
Если развивать далее идею "Божественных засыпаний" (по образцу "Дня и Ночи Брахмы" и легенды о спящем Императоре), то можно прийти к выводу, что нордическая религиозность, при всём своём внутреннем единстве, засыпала к новому пробуждению как минимум несколько раз. Этот момент подробно описан у австрийского мистика и религиоведа Гвидо фон Листа (1848–1919) в его исследовании "Религия ариогерманцев в её эзотерике и экзотерике". Там изложена необычайно интересная концепция, проясняющая все повстречавшиеся нам затруднительные моменты: наличие у германцев идеи Спасителя и Троичности Бога, наличие в Стоунхендже пяти трилитов и их связь с календарными ритуалами и Праязыком. Кроме того, у Листа мы также находим детально продуманную теорию трёх сословий, задолго до Дюмезиля отвечающую на многие поставленные им вопросы.
В общих чертах теория Листа выглядит следующим образом. Изначально существовала древняя Wihinei ("Вихинай"). Так называлась общая для всех индоевропейцев единая Прарелигия, бывшая непосредственным Откровением Единого Бога-Андрогина, Общего Истока всего сущего. Если говорить об эпохе листовской Прарелигии языком последующего религиоведения, то можно сказать, что это была эпоха изначального монотеизма, память о которой можно обнаружить в самых разных мировых и этнических религиях. Достаточно вспомнить одного только священника, Вильгельма Шмидта (1868–1954), жившего в той же Вене, что и Лист и написавшего на тему изначального монотеизма целых 12 толстых томов ("Происхождение идеи Бога") . Это была по-своему отчаянная попытка реконструкции первобытной веры в Единое Верховное Существо, исходя из одних лишь этнологических описаний сохранившихся древних культов. Верования австралийских, североамериканских и прочих аборигенов представали у Шмидта в виде своего рода "дохристианского христианства", подтверждающего истинность матери католической церкви, верным сыном которой о. Шмидт и являлся.
У Листа всё обстояло совсем по-другому. Никаких религий кроме древнейшей ариогер-манской "Вихинай" он вообще не признавал, проводя различение между Вихинай как религией и так называемыми "религиозными системами" (Religions-Systeme), которые создаются современниками - для современников и соплеменниками - для соплеменников (von Zeitgenossen für Zeitgenossen, von Artgenossen für Artgenossen) и соответствуют лишь потребностям времени и племени, так никогда и не достигая возвышенной цели - стать Религией для всего мира - такой религией, какой в своё время была древняя "Вихинай" .
Древнегерманский корень wih, от которого происходит понятие "Wihinei", ясен не до конца. В обстоятельной книге "Священное у германцев", написанной одним из крупнейших германистов XX века Вальтером Бэтке, этот корень толкуется как "кольцо". Что за кольцо? - на этот вопрос Бэтке в растерянности приводит множество авторитетных версий, демонстрирующих наличие серьёзной проблемы, но в корне ничего не объясняющих. Кольцо wih - это либо "священный предмет", о культовой роли которого остаётся только гадать, либо "храмовое сокровище готов" (а заодно, быть может, и Нибелунгов?), либо "отличительный знак царей и жрецов", либо (совсем несерьёзно, но любопытно) "дверное кольцо храма". Кстати, во многих храмах Скандинавии действительно имелись дверные кольца, смотреть же об этом можно в "Хаймскрингле" (I: 370). Намного интереснее гипотеза с клятвой, при принесении которой выдавалось особое "инициатическое кольцо" .
ЗАКОН ТРЁХ СТАДИЙ
По версии Листа, "Вихинай" с незапамятных времён передавалась в кругу посвящённых, и различные версии нордических мифологий, содержащие предания о множестве Богов - это лишь гулкий отзвук некогда единой Религии, бывшей строго монотеистической и претерпевшей на пути "Ботанической деградации" три основных изменения. Эти три изменения стали основой трёх религиозных эпох, каждой из которых соответствовала своя культовая система.
Первая эпоха, с которой начинается деградация Вихинай, - это эпоха трансформации предвечного Бога-Андрогина (Суртура или ВеликогаДуха) в муже-женского гермафродита и Автогена, то есть Бога, породившего самого себя. Отголоски этого превращения имеются во множестве древних культов, и мы не будем на этом вопросе останавливаться.
Затем наступает вторая стадия. Это эпоха Солнечной Девы, девственной Рожаницы, Женского Божества, непорочно рождающего Бога-Сына. Речь шла у Листа о времени весьма отдалённом, память о котором сохранили одни лишь резные фигурки граветтийской культуры (так называемые "неолитические Венеры"), а также отдельные мотивы эддических песен или славянской народной вышивки .
Третья стадия: эпоха Ботанического политеизма, начало которого было положено в превращении различных аспектов Единого во множество отдельных Богов и Богинь. Так образовывался пантеон вотанизма - нордической религии эпохи патриархата. Любопытно, что понятию "вотанизм" Лист постоянно противопоставляет другое понятие - "арманизм". Если вотанизм - это, собственно, "нордическая мифология", то есть остатки религии и обычаев простых северогерманских крестьян, то арманизм - это религия духовной элиты, которая даже в самое тёмное время забвения древней Вихинай оставалась верна Единой Религии. С эпохой раскола и расслоения Вихинай арманизм сохранил её эзотерику, вотанизм же явился экзотерической стороной той же самой древнейшей Религии. Это были как бы две руки единой Прарелигии, "высшая" и "низная" мифология, говоря языком Вильгельма Шварца .
На третьем этапе деградации Вихинай произошла очередная фундаментальная подмена, состоявшая в том, что "арманические обозначения качеств превратились в вотанизме в собственные имена Богов" . Так появился политеизм. Затем, в довершение всех бед и в угоду грубейшей чувственности, эти Боги стали изображаться по образу и подобию человеческому - так, как они никогда не изображались. В этом и состояла главная особенность периода вотанизма - предельная очеловеченность (антропоморфность) божественных образов - то, чего не было в эпоху Предвечного Андрогина и что постепенно намечалось лишь на второй стадии, в эпоху Солнечной Девы .
ПЕРЕХОД ОТ ВОТАНИЗМА
Единственными хранителями Истины в эпоху торжества вотанизма оставались нордические арманы (средневековые герольды, рыцари Храма и люди из союза "Фемы"), на протяжении многих столетий оказывавших противодействие вторжениям иррелигиозности, а также низмейно-шаманского и романского духа, бывшего для германцев тлетворным и разлагающим. Никаким "вотанистом" Лист, разумеется, не был, так что все упрёки по этому поводу, исходившие от Германа Вирта , Ганса Гюнтера и других авторов, можно считать безосновательными. Наоборот, Листа объединяет с Виртом искреннее желание восстановить облик изначального монотеизма (почитание Бога как Всеотца), с Гюнтером - систематизация общеиндогерманских универсалий, проявивших себя в истории и религии.
Главная мысль арманизма, без усвоения которой всё дальнейшее будет бессмысленно, - это идея Троичности как всеобщего Закона, лежащего в основе всего мироздания.
Эта Троичность есть всесильный принцип Рождения - Бытия - Умирания ради Возрождения , символически представленный в мифообразе германской Троицы (Один - Вили - Be; Урд - Верданди - Скульд; Вотан - Тиу - Донар, и т. д.) и являющийся ключом к "виртовской" идее Троичности Спасителя.
Кроме того, этот закон "Entstehen - Sein - Vergehen zum Neuerstehen" был, по Листу, также основой германского общества, разделённого на три сословия, ошибочно принимаемые за три племени . Это были мудрецы (Lehrstand), сословие тех, кто учит, хранит ритуалы (Рита), - духовный цвет народа - его ирмионы или арманы (семаны). Затем, сословие воинов (Wehrstand), тех, кто защищает, - истевоны. И также сословие крестьян-фермеров (Nährstand) - ингевоны. Первые представляли на Земле идею Рождения, вторые - идею Бытия-Пребывания, третьи - идею Распада й Умирания. Все три сословия отражали различные "лики" Бога - того самого Триединого Спасителя, веру в Которого постарался обосновать на материале петроглифов Герман Вирт.
В конце XIX века один необычайно талантливый филолог по имени Софус Бугге (1833–1907) на материале Эддических текстов старался доказывать, что вся вера германцев и "нордическая мифология" есть явление необычайно позднее, постхристианское, и во многом обязанное своим происхождением, с одной стороны, - грекоримской античности, а с другой - теологии христианства и иудаизма. От греков, из "Сивиллиных оракулов", появились "Прорицания Вёльвы", от иудеев периода Второго Храма - апокалиптический настрой и образы Рагнарёка, от христиан - вера в умирающего и воскресающего Бальдра, в распятого на Мировом Древе Одина и т. д Эта идея Бугге была воспринята в науке и доведена до абсурда сначала немецким исследователем Элардом Гуго Майером (1837–1908), а затем - финским специалистом по фольклору Каарле Кроном (1863–1933). Разумеется, у приверженцев германского мифа эта попытка его "разобрать" и "деконструировать" вызывала лишь отторжение.
Чтобы "бороться с врагом его же оружием", северные почитатели Одина брали найденные филологами совпадения и старались обосновать то же самое заимствование, только в другую сторону. Так, например, поступили Ф.Р. Шрёдер - в "Германстве и эллинизме" и Фридрих Дёллингер (он же - Герман Виланд, он же Йенс Юргенс, он же Ганс Лиенхардт, он же Карл Вайнлендер) - в книге "Бальдр и Библия" . Эти авторы просто показали, что не Бальдр пришёл с Востока, а как раз наоборот, именно германское почитание Бальдра - единственного идеального персонажа на всю нордическую мифологию - стало истоком различных ориентальных и эллинистических представлений об умирающем и воскресающем Боге.
У других авторов, как, например, у норвежского неоязычника Варга Викернеса, та же самая идея заимствования (как в ту, так и в другую сторону) отвергается в принципе: "Много раз я обнаруживал теорию о том, что история о том, как Один повесился на Иггдрасиле - только копия мифа о том, как Иисус был распят (или посажен на кол, как говорили позже). Это не так. Один повесился сам - Иисус был повешен; Один пронзил себя копьём - Иисуса пронзил римский солдат; Один висел на верёвке - Иисус был крепко прикован; и наконец, Один висел на дереве один, в то время как Иисус висел со многими другими. И результат повешения различен: Один вошёл в состояние между жизнью и смертью, в то время как Иисус умер для того, чтобы позже восстать из мертвых и опять умереть (если он вообще умер на кресте). Один же жил дальше. Он научился рунам с их другой стороны, со стороны смерти <…>. В то время как Один висел девять дней и девять ночей, Иисус висел только один день (и ночь?)" и т. д.
Позиция Листа и других авторов арманического круга (Рудольфа Йона Горслебена, Филипа Штауффа, Вернера фон Бюлова и т. д.) была намного оригинальнее. С одной стороны, все они, так или иначе, вышли из недр католической традиции и пытали по отношению к христианству сильнейшую симпатию. В нём они видели продолжение арманизма - в этом отношении особенно интересна идея фон Листа, что христианство как "религиозная система" (Religions-System) имеет в своей основе "запакованную" Вихинай - это эзотерическое ядро различимо наиболее чётко в писаниях тевтонских мистиков (Бёме, Экхарт, Таулер), а также в символике христианских храмов, несущей в себе колоссальный и совершенно неисследованный арманический потенциал.