Должны ли мы тогда поверить, что недавний скандал публичного изгнания бесов, совершенного около 14-го октября 1876 г. старшим священником Церкви Святого Духа в Барселоне, в Испании - тоже произошел под непосредственным руководством Святого Духа? Будут твердить, что "епископ не знал о такой выходке духовного лица"; но даже если бы он знал об этом, как мог бы он протестовать против обряда, который со дней апостолов считается одной из наиболее священных прерогатив Римской церкви? В такое совсем недавнее время, как в 1852 году, всего двадцать пять лет назад, эти обряды получили публичную и торжественную санкцию Ватикана, и новый "Ритуал изгнания бесов" был опубликован в Риме, Париже и в других католических столицах. Де Мюссе, пишущий под непосредственным покровительством Отца Вентуры, генерала римских театинов, - даже оказывает нам любезность пространными выдержками из этого знаменитого ритуала и объясняет причину, почему он опять введен в действие. Это было сделано вследствие оживления магии под именем современного спиритуализма. Булла папы Инокентия VIII эксгумирована и переведена ради пользы читателей де Мюссе.
"Мы услышали", - восклицает суеверный понтиф, - "что большое количество людей обоих полов не побоялись войти в сношения с духами ада; и что применением колдовства они… поражают бесплодием супружеское ложе, уничтожают зародыши человеческие в утробе матери, наводят на них чары и ставят препоны размножению животных… и т. д. и т. д.";
затем следуют проклятия и анафема на это занятие.
Это верование суверенных понтифов просвещенной христианской страны есть прямое наследство от наиболее невежественных масс южноиндусской черни - "язычников". Эти люди твердо верят в дьявольское искусство известных кангалин (ведьм) и джадугаров (колдунов). Следующее числится среди самых ужасных их сил: возбуждать по желанию любовь или ненависть; послать беса, чтобы он вселился в кого-либо и мучил его; изгнать его; причинить внезапную смерть или неизлечимую болезнь; поразить скот эпидемией, или же предохранить от нее; изготовлять зелья, которые или причиняют бесплодие, или же вызывают безудержные страсти в мужчинах и женщинах, и т. д. и т. д. Один только вид человека, про которого говорят, что он колдун, вызывает в индусе глубокий ужас.
А теперь мы процитируем в этой связи справедливое замечание одного писателя, который провел долгие годы в Индии, исследуя происхождение таких суеверий:
"Простонародная магия в Индии, как развращенная примесь, идет рука об руку с наиболее благородными верованиями сектантов питри. Это результат работы низшего духовенства, имеющей целью держать население в постоянном страхе. И так было во все века и под всеми широтами, что бок о бок с высочайшими философскими размышлениями идет религия черни" [378, c. 162].
В Индии это были результаты работы низшего духовенства; в Риме же этой работой занимаются высочайшие понтифы. Но тогда, разве в качестве авторитета для них не является их величайший святой, Августин, который заявляет, что "кто не верит в злых духов, тот отказывается верить в Священное Писание" [436].
Поэтому во второй половине девятнадцатого века мы находим, что советник Священной конгрегации ритуалов (также изгнания бесов) отец Вентура де Раулика пишет следующее в опубликованном де Мюссе письме, в 1865 году:
"Мы полностью погрузились в магию! и под фальшивыми наименованиями; Дух лжи и бесстыдства продолжает совершать свои ужасные злодеяния… Наиболее прискорбная черта в этом явлении та, что среди наиболее серьезных людей не придают того значения странным феноменам, которые его заслуживают, этим манифестациям, которые мы наблюдаем, и которые с каждым днем становятся все более зловещими, поразительными так же, как и весьма фатальными.
С этой точки зрения, я не могу достаточно восхититься и похвалить рвение и мужество, проявляемые вами в вашем труде. Собранные вами факты рассчитаны на то, что они прольют свет и убеждение в самые скептические умы: и после прочтения этого замечательного труда, написанного с такой великой ученостью и сознательностью, более не возможна слепота.
Если что-нибудь могло удивить нас, так это равнодушие, с которым к этим феноменам отнеслась ложная наука, старающаяся, как она это делала, обратить такой серьезный предмет в насмешку; эта детская простота, проявленная ею в ее желании объяснить эти факты абсурдными и противоречивыми гипотезами… [101, c. II]
[Подписано] Отец Вентура де Раулика, и т. д."
Одобренный таким образом величайшими авторитетами Римской церкви, как древними, так и современными, этот шевалье доказывает необходимость и эффективность совершаемых священниками изгнаний бесов. Он пытается доказать - на веру, как обычно - что власть духов ада тесно связана с определенными ритуалами, словами и формальными знаками. "В дьявольском католицизме", - говорит он, - "так же как божественном католицизме потенциальная милость связана (lies) с определенными знаками". В то время как власть католического священника исходит из Бога, власть языческого жреца исходит из Дьявола. "Дьявол", - говорит он, - "принужден к подчинению" перед святым служителем Бога - "он не осмеливается ЛГАТЬ" [103].
Мы просим читателя хорошенько запомнить подчеркнутое выражение, так как мы намереваемся беспристрастно проверить его правдивость. Мы готовы приводить доказательства, неотрицаемые и неотвергнутые даже папской церковью - она была вынуждена их признать - доказательства сотен случаев, относящихся к ее наиболее торжественным догмам, где "духи" лгали от начала до конца. Как насчет некоторых святых реликвий, удостоверенных видениями святой Девы и множества святых? У нас имеется под рукой трактат, написанный благочестивым католиком Жильбером де Ногеном по поводу реликвий святых. С искренним отчаянием он признает существование "великого количества поддельных реликвий так же, как поддельных легенд" и сурово порицает изобретателей этих лживых чудес. Автор "Демонологии" пишет, что "Ногена заставило взяться за перо по этой теме дело об одном из зубов нашего Спасителя, которым монахи St. Medard de Soissons якобы творили чудеса; это была претензия, настолько же фантастическая, как претензии некоторых лиц, которые верили, что они являются обладателями пупа и еще других, менее привлекательных частей тела Христа" [137].
"Один монах Св. Антония", - говорит Стивенс [437, c. 39], - "будучи в Иерусалиме, видел несколько реликвий, в том числе кусок пальца Святого Духа, такой же, неповрежденный, целехонький, каким он был всегда; нос серафима, который явился Св. Франциску; один из ногтей херувима; одно ребро из Verbum caro factum (Слова, ставшего плотью); несколько лучей звезды, появившейся трем царям Востока; фиал с потом Св. Михаила, выступившим, когда он сражался с Сатаной, и т. д. "Все эти вещи", - сказал монах-казначей, - "я привез домой с великим благоговением".
Если вышеприведенное будет отбрасываться как выдумка врага-протестанта, то не будет ли нам позволено отослать читателя к истории Англии и к подлинным документам, в которых сообщается о существовании реликвии, не менее экстраординарной, чем самая лучшая из остальных? Генрих III получил от великого мастера тамплиеров фиал, содержащий в себе часть священной крови Христа, которую он пролил на кресте. Подлинность ее была засвидетельствована печатями патриарха Иерусалимского и других. Процессия перенесения священного фиала из церкви Св. Павла в Вестминстерское аббатство описана историком:
"Два монаха приняли фиал и поместили его в Аббатстве… что заставило всю Англию просиять славой, посвящая это Богу и Св. Эдуарду".
Хорошо известна история князя Радзивиля. Неотрицаемый обман окружающих его монахов и монахинь и его собственного духовника заставили этого аристократа стать лютеранином. Сначала он был так возмущен "ересью" реформации, которая начала распространяться по Литве, что отправился в долгий путь в Рим, чтобы поклониться папе и выразить ему свое почитание. Папа преподнес ему ящичек с драгоценными реликвиями. Когда князь вернулся домой, его духовник видел святую Деву, которая спустилась из своей сияющей обители с единственной целью благословения этих реликвий и удостоверения их подлинности. Игумен соседнего монастыря и игуменья женского монастыря оба тоже видели то же самое видение, с подкреплением из нескольких святых и мучеников; они пророчествовали и "ощущали, как Святой Дух" поднимался из ящичка с реликвиями и витал над князем. Духовенство раздобыло человека, одержимого бесом, и совершило над ним полную церемонию изгнания; при этом, как только коснулись его вышеупомянутым ящичком с реликвиями, тот сразу же на том же месте выздоровел и возносил благодарность папе и Святому Духу. Когда церемония изгнания была закончена, хранитель сокровища, в котором находились реликвии, бросился к ногам князя и признался, что на обратном пути из Рима он потерял ящичек с реликвиями. Страшась гнева своего хозяина, он добыл такой же ящичек, "который он заполнил косточками собак и кошек"; но видя, как обманывают князя, он предпочел лучше сознаться, чем допустить такие кощунственные трюки. Князь ничего не сказал, но еще какое-то время продолжал испытывать не реликвии, а своего духовника и имевших видения. Их притворные экстазы заставили его окончательно раскрыть грубые обманы монахов и монахинь настолько, что он присоединился к реформистской церкви.
Это история. Бейл рассказывает, что когда Римская церковь более не в состоянии отрицать, что имелись поддельные реликвии, она прибегает к софистике и отвечает, что если фальшивые реликвии совершали чудеса, то это "вследствие добрых намерений верующих, которые таким образом получали награду от Бога за свою хорошую веру!" Этот самый Бейл показывает, множеством примеров, что каждый раз, когда было доказано, что в разных местах одновременно существует по несколько тел одного и того же святого или три его головы, три его руки (как в случае Августина), и что не могут же они все быть подлинными, - звучал хладнокровный и неизменный ответ церкви, что все они подлинны, ибо "Бог их умножил и чудодейственно воспроизвел для большей славы Своей Святой церкви!" Другими словами, они хотели бы, чтобы верующие поверили, что умерший святой, благодаря божественному чуду, приобретает физиологические своеобразия речного рака!
Мы представляем себе, что было бы трудно с достаточной наглядностью продемонстрировать, что видения католических святых в каком-либо отдельном случае были бы лучше или достовернее, чем средние видения и пророчества наших современных "медиумов". Видения Эндрю Джексона - как бы ни высмеивали его наши критики - намного более философские и более согласующиеся с современной наукой, чем Августиновы спекуляции. Каждый раз, когда видения Сведенборга, величайшего среди современных ясновидцев, отклоняются от философии и научной истины, это бывает тогда, когда они более всего идут по линии, параллельной богословию. Также эти видения ничуть не бесполезнее для науки и человечества, чем видения великих ортодоксальных святых. В жизнеописании Св. Бернарда рассказывается, что однажды в церкви в канун Рождества он молился о том, чтобы ему открыли час рождения Христа; и когда "настал правильный и точный час, он увидел, как божественный младенец появился в своих яслях". Какая жалость, что божественный младенец не ухватился за такой благоприятный случай, чтобы зафиксировать правильные день и год своей смерти и тем примирить противоречия у своих мнимых историков. Тишендорфы, Ларднеры и Колесоны, а также многие католические священнослужители, которые напрасно выжимали все, что могли, из исторических записей и из своих собственных мозгов в бесполезных поисках, - получили бы хоть что-нибудь, за что благодарить святого.
Фактически, нам безнадежно остается прийти к выводу, что большинство блаженных и божественных видений "Золотой легенды" и видений, встречающихся в более полных жизнеописаниях наиболее значительных "святых" так же, как большинство видений наших преследуемых провидцев и провидиц, - было произведено невежественными и малоразвитыми "духами", страстно стремящимися разыгрывать из себя великих исторических личностей. Мы вполне готовы согласиться с шевалье де Мюссе и с другими неутомимыми преследователями магии и спиритуализма во имя церкви, что современные духи часто бывают "лживыми духами", что они всегда под рукой чтобы приноравливаться к соответственным склонностям тех лиц, кто сообщаются с ними в "кружках"; что они обманывают их и поэтому не всегда бывают добрыми "духами".
Но, после того как мы допускали так много, мы теперь хотим задать вопрос любому беспристрастному человеку: возможно ли поверить в то же самое время, что власть, данная священнику-экзорсисту, та высшая и божественная власть, которой он хвастается, - дана ему Богом с целью обмана людей? Что молитва, произнесенная во имя Христа, которая, принуждая демона к подчинению, заставляет его открыться, - рассчитана в то же самое время не на то, чтобы заставить беса высказать истину, но чтобы то, что соответствует интересам той церкви, к которой принадлежит священник-экзорсист, сошло за истину? А это как раз то, что неизбежно происходит. Сравните, для примера, ответы, данные демоном Лютеру, с ответами, полученными от демонов Св. Домиником. Один спорит против тайной мессы и бранит Лютера, что он поместил Деву Марию и святых выше Христа и тем бесчестит Сына Божьего [438]; тогда как демоны, изгоняемые Св. Домиником, после того как увидели святую Деву, которую святой отец тоже вызвал, чтобы она помогла ему, - заревели:
"Ох, наш враг! Ох, наш покровитель!.. Почему ты спустился с небес, чтобы нас мучить! Почему ты такая могущественная заступница за грешников! О, ты ecи самый верный путь к небесам… Ты повелеваешь, и мы принуждены сознаться, что никто не будет осужден, лишь бы он усердствовал в поклонении тебе, и т. д. и т. д.".
Лютеровский "Святой Сатана" убеждает его, что в то время, когда он верил в претворение Христова тела и крови, он, просто, поклонялся хлебу и вину; а бесы у всех католических святых обещают вечные муки каждому, кто не верит или даже только сомневается в этом догмате!
Прежде чем покончить с этой темой, давайте приведем еще один или два примера из "Хроники жития Святых", выбранных из таких повествований, которые полностью признаны церковью. Мы могли бы заполнить многие тома доказательствами о существовании неоспоримого заговора между изгонителями и демонами. Сама их натура выдает их. Вместо того, чтобы быть независимыми, хитрыми сущностями, стремящимися к разрушению человеческих душ и духа, большинство из них являются просто элементалами каббалистов, сущностями, неимеющими собственного разума, но являющимися верными зеркалами той ВОЛИ, которая вызывает их, управляет и руководит ими. Мы не станем тратить время на обращение внимания читателя на сомнительных и малопонятных чудотворцев и изгонителей бесов, но возьмем в качестве примера одного из величайших святых католицизма и соберем букет из той же самой изобильной оранжереи благочестивого вранья - "Золотой легенды" Джеймса де Веражина.
Св. Доминик, основатель знаменитого монашеского ордена того же имени, является одним из мощнейших святых в календаре. Его орден был первым, получившим торжественную папскую конфирмацию, а он сам хорошо известен по истории как сообщник и советник бесчестного Симона де Монтфорда, папского генерала, которому он помогал вырезать несчастных альбигойцев в самой Тулузе и вблизи нее. В повествовании говорится, что этот святой, а также церковь после него, заявил, что он получил от Святой Девы, in propriв personв, четки, обладающие такой огромной чудодейственной силой, что совершенно затемнили чудеса апостолов и даже самого Иисуса. Один человек, говорит составитель биографии, большой грешник, осмелился сомневаться в свойствах доминиканских четок и за такое ни с чем не сравнимое кощунство тут же на месте был наказан тем, что в него сразу вселилось 15 000 бесов. Видя великую муку одержимого бесами, Св. Доминик забыл о нанесенном ему оскорблении и призвал бесов к ответу.
Нижеследующее представляет собою беседу между "благословенным изгонителем" и бесами:
Вопрос. - Как вы овладели этим человеком и сколько вас?
Ответ бесов. - Мы вошли в него за то, что он непочтительно говорил о четках. Нас 15000.
Вопрос. - 15 000 - почему же так много вошло?
Ответ. - Потому что в четках, над которыми он насмехался, пятнадцать десятков и т. д.
Доминик. - Разве не все правда, что я говорил о достоинствах этих четок?
Бесы. - Да! Да! (они испускают языки пламени через ноздри одержимого). Знайте же все вы, христиане, что Доминик никогда не сказал ни одного слова по поводу четок, которое не было бы самой истиной; и знайте еще, что если вы не поверите ему, - великие несчастья выпадут на вашу долю.
Доминик. - Кто тот человек, которого Дьявол во всем мире больше всего ненавидит?
Бесы. - (Хором). Ты есть тот самый человек (за этим следуют многословные комплименты).
Доминик. - Из каких сословий христиан те, кто терпят наигоршие муки в аду?
Бесы. - У нас в аду торговцы, ростовщики, жуликоватые банкиры, бакалейщики, евреи, аптекари и т. д.
Доминик. - Имеются ли в аду священники или монахи?
Бесы. - Много священников, но никаких монахов, за исключением тех, кто преступили правила своего ордена.
Доминик. - Есть ли у вас доминиканцы?
Бесы. - Увы! Увы! Пока еще ни одного нет, но мы ожидаем большую партию их, когда их набожность немножко поостынет.