А ветер усиливался. По макушкам волн уже прыгали барашки белой пены. Поворачивая носом к волне, приходилось грести против ветра. До берега оставалось совсем немного, но к лодке словно резиновый жгут привязали. И чем сильнее ты его растягиваешь, тем сильнее он тянет назад. Васька даже пару раз украдкой обернулся, заглядывая в тёмную воду: не зацепили ли чью-нибудь сеть. Хотя прекрасно понимал, что это невозможно – сети на Тургояке ставят всегда глубинные, их не то что зацепить, увидеть-то нельзя. Но ощущение присутствия какой-то неведомой силы не проходило.
Колян совсем выдохся, но яростно сжимая зубы и временами, как полуобморочный, прикрывая глаза, всё равно продолжал грести. Ногами он упирался в заваленный сетями специально прибитый брусок на дне и, каждый раз, когда подтягивал себя вперед на вёслах, ударялся коленями о плиту, постепенно сдвигая её.
Васька вычерпывал воду консервной банкой. Вдруг лодка резко накренилась, и он услышал треск пробитого дна. Вода окрасилась кровью и начала быстро прибывать. Колян бросил вёсла и, беззвучно хватая воздух ртом, тщетно пытался выдернуть ногу из-под соскользнувшей с борта плиты. Васька вскочил, чтобы помочь, но только усилил крен. Волна перехлестнула через борт, потом ещё, и ещё. В считанные секунды лодка наполнилась и начала тонуть. Ледяная вода хлынула в сапоги. Васька взвыл, схватил край плиты и изо всех сил рванул на себя. Но даже под водой она почему-то не стала легче. А лодка тем временем неумолимо и безжалостно погружалась.
– Держись! Колян! Я сейчас! Держись! – рыдал Васька, глядя на уходящее под воду лицо друга. Освободившись от сапог и намокшей фуфайки, он нырнул и, срывая ногти, вцепился в борт лодки, надеясь перевернуть её, чтобы проклятая плита вывалилась и освободила товарища. Но не хватило воздуха, пришлось всплыть.
Вздохнув, он снова нырнул. В тёмной воде уже ничего не было видно. Тело онемело от холода, но он нырял снова и снова, уже непонятно на что надеясь.
Очнулся в больнице. Как выбрался и добрался до города, не помнил. В памяти был только взгляд. Жуткий, молящий, последний взгляд друга и имя на чугунной плите. "Антонина".
Антонина
Она нервно ходила по комнате из угла в угол. Очередной приступ депрессии. Жизнь проходит мимо, и ты не знаешь, за что её ухватить. Этому чувству нет названия. Скука? Близко по смыслу, но не подходит. Тоска, ломка… Тьма! Теперь ясно, что "директор" имел в виду, когда сказал: "Ты ещё вегнёшься". И ехидно так ухмыльнулся.
Пятница, шесть часов вечера. Никаких планов на выходные. Разве что бессмысленно проваляться на пляже, радуя взоры местных нищебродов. О нет! В эти игры она уже наигралась. Да она, в свои двадцать три года уже во все игры наигралась. "Может, пойти утопиться?" – она упала в кресло и застонала от безысходности. Стон перешёл в истерический смех, и уже почти в слёзы, но раздался телефонный звонок.
"Светка" – было написано на экране сотового.
Школьная подруга Светка работает в местном яхт-клубе. Кем-то типа гида-экскурсовода. По крайней мере, так думают её родители и одноклассники. "Хотя, может и правда. Не все ж такие дуры, как я" – Антонина грустно усмехнулась. Не слишком приятные воспоминания, но три года жизни из памяти не сотрёшь. Началось всё с того, что она заняла второе место в конкурсе красоты "Мисс Миасс". Первое-то, понятно, было зарезервировано для любовницы местного "авторитета", на чьи деньги всё и происходило, но второе Антонина получила честно. Хотя… может и не совсем честно. Перед последним туром к ней подошёл невысокий лысый мужичок и представился директором модельного агентства из Москвы. Он сказал, что вынужден ездить по провинциям, так как в столичных городах из-за перенаселения, экологии и ещё множества причин, красивых девушек почти не осталось. А вот Урал и Сибирь пока ещё богаты настоящими "гусскими кгасавицами", которые при должной огранке заставляют рыдать от зависти европейских коллег. В общем, предложил работу, наобещал невероятных перспектив.
Она, понятно, насторожилась и сразу, как говорится, "на берегу", предупредила, что если он набирает девушек для эскорт-услуг, то на неё пусть не рассчитывает. Тот замахал руками, закатил глаза и начал уверять, что если, упаси боже, он узнает, что она подалась в "пгоститутки", то путь на подиум для неё будет сразу закрыт, по крайней мере, через его агентство. "Гепутация догоже".
Поверила, подписала контракт, предварительно изучив его. Гарантировалось проживание за счёт фирмы, обучение, предоставление работы в качестве модели для рекламных фото и для показов одежды. Как потом выяснилось, подобные предложения получили все финалистки, но те девушки, которые по разным причинам отказались ехать в Москву, заняли последние места. Но она тогда не заметила этой "случайности".
Так, получив красивый титул "серебряная мисс", она оказалась в столице в компании ещё двух землячек. Их поселили в общаге на окраине. Антонина до сих пор вздрагивает, вспоминая серый потрескавшийся потолок с разводами от протечек, тазики на полу и полчища тараканов. "А что вы хотите? – развёл руками "директор". – Жильё в Москве слишком догогое. Вот начнёте загабатывать, пегебегётесь в комнату получше".
Придраться было не к чему, ведь в контракте не указывалось качество предоставляемого жилья. Впрочем, в том же контракте было сказано, что она может в любой момент расторгнуть его и вернуться домой. А иначе она бы и не согласилась.
Но в первый же день работы она и думать забыла о бегстве, так ей всё понравилось. Шикарная студия, модные шмотки, фотовспышки. А главное, её выбрали для рекламы в глянце и заплатили аванс размером с месячную зарплату её матери. Конечно, голова закружилась.
Правда к концу дня она была выжата как лимон. Казалось бы, что проще, чем позировать? Но странный капризный фотограф (тогда она ещё не знала слова "гей") всю душу вымотал, объясняя, какая она неуклюжая, провинциальная и "фригидная". Но в остальном всё было прекрасно. Её даже не заставляли фотографироваться обнажённой.
Это потом уже, когда паук окончательно скрутил лапки своим жертвам, до неё начала доходить гениальная тактика ловли бабочек. Однажды показ коллекции какого-то модельера проходил на теплоходе. Уйти оттуда было невозможно, поэтому после работы предполагалось скромно сесть за столики и отдыхать. "Упаси боже, если я узнаю, что кто-то вёл себя неподобающе! – грозно предостерегал директор. – У нас модельное агентство, а не богдель! Вы имеете пгаво на личную жизнь, но не в габочее вгемя!"
Приняв во внимание угрозы начальства, они с подругами после показа расположились за дальним столиком и из своего тёмного уголка наблюдали, как богема поздравляет мастера. Играла музыка, стреляло шампанское, все веселились. Вдруг Антонина почувствовала на себе чей-то взгляд. Не увидела, не заподозрила, именно почувствовала. "Бабочки в животе" вдруг затрепыхались, кровь прилила к лицу, сердце заколотилось. Это ощущение невозможно перепутать ни с чем. Она с подозрением заглянула в свой бокал – не подсыпали ли туда чего-нибудь.
Вскоре, она заметила объект своей внезапной влюблённости. Он одиноко сидел за своим вип-столиком, задумчиво курил и время от времени окидывал зал скучающим взором. Антонина лишь на несколько секунд остановила на нём взгляд и, то ли случайно, то ли он почувствовал её внимание, глаза их встретились. "Бабочки" устроили вихрь и не только в животе.
Он смущённо улыбнулся и прикурил новую сигарету. Некоторое время они переглядывались и улыбались друг другу. Наконец, он встал и направился к ней. Сердце чуть не выпрыгнуло, когда он протянул руку. Они просто танцевали, все приличия были соблюдены. Он смотрел так, словно нашёл и панически боится потерять смысл своего существования. Конечно же, она дала телефон. Ведь в свободное от работы время "личная жизнь" не запрещалась контрактом.
Они встречались, посещали музеи, театры, иногда просто сидели в парке и смотрели на звёзды. Разговаривали об искусстве, иногда о философии и каких-то высоких материях. Секса между ними почти не было. Лишь иногда, когда душевный восторг не вмещался в грешную плоть, они сплетались в замысловатые узлы где-нибудь в туалете ресторана, или на заднем сиденье автомобиля, припарковавшись в каком-нибудь тёмном дворике. Или в гостинице… Она почти не помнит этих моментов, потому что просто теряла разум, превращалась в похотливую кошку, в ненасытную крольчиху или, если хотите, в птицу, парящую над всеми условностями и моральными догмами.
Закончилось всё так же внезапно, как началось. Он зарылся лицом в её волосы, глубоко вдохнул и сказал, что они не могут больше встречаться. Потом встал, оделся и вышел. Ничего не стал объяснять, а она попыталась быть гордой. Или это был шок.
А на следующий день она вдруг получила невероятно выгодную работу. Как бы случайно заказчик из сотен девушек выбрал её. Всё вокруг засверкало, закружилось. Страдать стало некогда, и душевная рана быстро покрылась коростой. Она стала "известной моделью" и для неё распахнулись двери в богемную тусовку. Она уже думала, что поймала за хвост жар-птицу. Наивная! Стоило отказать в любви какому-то старикану, и два месяца потом не могла пройти ни один кастинг. Разумеется, это никак не связано, всё как бы случайно.
А деньги неумолимо заканчивались. Ещё немного и придётся съезжать из уютной квартирки обратно в общагу. Тогда она напомнила директору, что в контракте прописана не только гарантия проживания, но и обеспечение работой. Он развёл руками и пообещал разобраться. После этого опять чудесным образом возникло приглашение на вечеринку. А там снова "сумасшедший влюблённый" и наконец-то смутное, даже ещё не понимание, а предположение, что всё совсем не случайно. Она не товар, который клиенту привозят согласно прейскуранту. Она дичь, которую ему подгоняют. А дальше он должен сам её "завалить". В этом весь кайф. Купить слишком просто, а вот покорить "серебряную мисс" – это неимоверно повышает самооценку. Это охота. А она просто многоразовая "трепетная лань". Так что, если хочешь денег и репутацию порядочной девушки, очаруй охотника и отдайся ему "по любви".
Хватило полгода, чтобы она начала понимать "тарифы". Влюбишься с первого взгляда – тебя развесят по Москве рекламировать распродажу в каком-нибудь бутике. А если заставишь клиента страдать, отбивать тебя у конкурентов, в общем, создашь полную иллюзию нелёгкого завоевания, тогда можешь оказаться на обложке глянцевого журнала в мехах и бриллиантах. И даже в какой-нибудь жёлтенькой газетёнке напишут, что "светская львица" отдала сердце известному олигарху. Вот только девушке из провинции такая роскошь не по карману, потому что, пока кокетничаешь и строишь из себя недотрогу, другая провинциалка, согласная на "распродажу", быстренько отработает клиента. В общем, ждать "журавлей" в Москве можно, если есть, где жить. Антонине же приходилось удовлетворяться "синицами" и работать.
Но однажды после очередной пьяной вечеринки, она вдруг осознала, как ей хреново. До тошноты, до ненависти к себе и всем вокруг. Возникла безумная идея послать всё к чертям и вернуться домой. Поначалу она не восприняла эту мысль всерьёз, но потом, одно за другим произошло ещё несколько случайных событий, которые "раскачали лодку" настолько, что она поняла – надо срочно грести к родному берегу. Опомнилась лишь, когда все контракты были разорваны, мосты сожжены, и Миасс принял её в свои неуклюжие отеческие объятья.
За три года удалось скопить немного денег. Хватило, чтобы купить однокомнатную квартирку в Машгородке. Теперь осталось переломаться, вернуться к провинциальному ритму и найти новый смысл жизни.
А телефон настойчиво продолжал звонить. Она нажала кнопку.
– Алё!!!
– Привет! Хочешь покататься на яхте, и провести выходные в обществе молодых, состоятельных и очень симпатичных парней? – без предисловий начала Светка.
Антонина так и застыла с открытым ртом.
– Ты там спишь что ли?! – напомнила о себе подруга, видимо удивлённая тем, что в ответ не услышала мгновенного "Хочу-хочу!"
– И тебе здравствуй, – усмехнулась Антонина.
– Собирайся мы скоро за тобой приедем.
– Кто это "вы"? Можно подробнее?
– Тебе не всё равно?! Обещаю – будет интересно.
– У меня уже есть планы на выходные, и хотелось бы выбрать лучший вариант, – соврала Антонина.
– Едем на Тургояк. Ребята приехали из Екатеринбурга, зафрахтовали яхту и собираются посвятить выходные дайвингу. Ты знаешь, что такое дайвинг?
– Ныряние с аквалангом.
– Точно! Ну и разумеется шашлыки, песни у костра и прочие развлечения.
– То есть, тебе велено взять подружку? – саркастично усмехнулась Антонина.
– Что значит "велено"? Это моя личная инициатива. Но если у тебя другие планы, позову Маринку, или Ленку.
– Так! Давай проясним на берегу. Только шашлыки и дайвинг? На большее твои клиенты не рассчитывают?
– Ээээ…. Ты о чём?
– Просто хочу быть уверена, что я нужна исключительно для компании и ничего больше. И чтобы никто меня не лапал и в кусты не тащил.
– Боже! Тонька! Что за мысли? Брррр…
– В общем, я предупредила! И чтобы потом никаких претензий и обид! Я не для того вернулась, чтобы здесь на те же грабли…
– Да какие грабли?! Они нормальные ребята! Я их знаю. Они уже не первый раз здесь ныряют.
– И зачем, по-твоему, им нужны мы с тобой?
– Я вообще-то капитан яхты, и мне будет скучно одной в мужском обществе.
– Ты капитан?! – опешила Антонина.
– Я ж тебе говорила!
– Видимо, я как-то не так поняла.
– Короче, собирайся. Заедем через полчаса.
Погружение
И вот они идут под парусами к тому берегу озера, куда простым отдыхающим не добраться. Антонина полулежит на носу восхитительной белой яхты и загадочно смотрит вдаль. Её светлые волосы развиваются на ветру, она знает, что фантастически красива в этой позе, и все мужики уже мысленно охотятся на неё. Они не догадываются, что на самом деле это они сегодня "дичь", а она пока присматривается и выбирает самого жирного. Разумеется, "жирного" не в прямом смысле слова, поэтому парня по кличке Слон она сразу отмела как вариант.
За три года тусовочной жизни Антонина научилась так тонко подавать невербальные сигналы своим избранникам, что они улавливали их бессознательно, даже не догадываясь о том, что идут на зов. Она сама не могла понять, как у неё это получается. Сначала считала все удачи случайными, но потом процент их стал неприлично высок для простых совпадений, и она поняла: что-то в этом есть мистическое. Увы, в том обществе, где она вращалась, этим талантом обладали многие девушки, да и мужчины были достаточно устойчивы к подобным воздействиям. Она порой чувствовала, как её сигналы блокируются конкурентками или как сопротивляется выбранный клиент.
Но сегодняшняя компания в этом смысле была совершенно проста.
Коренастый, взбалмошный Призрак и утончённый, молчаливый Феникс всё время держатся вместе. Их связь казалась Антонине аномальной, словно дружба орка и эльфа. Даже мелькнула мысль: "геи". Но нет: интерес, который она чувствовала с их стороны был совершенно мужской.
Но больше всех ей нравился Алексей, или, как зовут его друзья – Леший. Высокий, симпатичный, к тому же, обеспеченный и галантный. Он очень эффектно открыл перед ней дверцу своего "Мерседеса". И дорогущую новую яхту, арендовал, похоже, тоже он.
– Девушка, а я не мог, видеть ваше лицо на какой-нибудь обложке? – услышала она, наконец. Он даже не попытался придумать что-нибудь оригинальное. Считает, что она и так никуда не денется. Это хорошо. Жертва ни о чём не подозревает.
– А вы читаете глянцевые журналы? – обернулась Антонина.
– Я нет, но моя жена…
Разумеется, Антонина не рассчитывала, что такой парень в свои приблизительно тридцать до сих пор не окольцован. Но именно таких вот "честных" проще всего раскрутить на роман с подарками, вплоть до увода из семьи.
– Ээээ… то есть подруга, – поспешил уточнить Алексей. – Мы ещё не расписаны.
– Тогда всё возможно, – многозначительно улыбнулась Антонина.
– Прямо всё-всё?
– Я имею в виду, что если ваша подруга следит за модой, то вы могли видеть моё лицо. Я, в основном, снималась для профессиональных журналов, но были и рекламные снимки, я даже не знаю, где их размещали. В принципе, могли и в каких-нибудь "космополитенах".
Алексей явно не знал, что говорить дальше. Заготовка, типа "все эти модельки вам в подмётки не годятся" уже не подходила. Нельзя позволять мужчине долго чувствовать себя идиотом. Надо срочно перевести разговор на какую-нибудь тему, где он будет как рыба в воде.
– А вы давно занимаетесь дайвингом? – спросила она, взглянув на баллоны, точащие из грузового отсека на корме.
– Да… то есть… в общем, всё ведь относительно. Как-то ездили в Египет. Там решил попробовать ради развлечения. Но после первого погружения понял, что увлёкся не на шутку. Прошёл курс обучения, накупил всякой снаряги. В июле собираюсь полететь в Таиланд на пару недель. Ну а пока вот на вашем море тренируюсь. А вы погружались?
– Не довелось, пока.
– Так, может быть, сегодня попробуем? Возле берега.
– Да вы что?! – глаза Антонины вспыхнули радостью, интересом и в то же время страхом. – У меня же нет ничего, и…
– Не переживайте, обмундируем! – пресёк возражения Алексей и сразу же начал инструктаж по технике безопасности.
Она слушала с нескрываемым восхищением. Ничто не делает мужчину таким уязвимым, как чувство собственной крутости.
Когда яхта подошла к берегу, он уже почти закончил лекцию по азам дайверского искусства. Выгрузили снаряжение, и Алексей сразу же приступил к практике. С одной стороны, это хорошо, значит, он крепко сидит на крючке, но с другой, Антонина не была уверена, что готова прямо сейчас лезть в холодную воду.
– Я слышала, что нельзя нырять на закате, – попыталась отвертеться она.
– С чего это вдруг? – удивился Алексей. – К тому же, до заката ещё как минимум час. Ведь сегодня самый длинный день в году.
– Вы уверены? – и Антонина эротично прищурившись, взглянула на висящее над горизонтом солнце. Она знает, что этот прищур сводит мужчин с ума.
– Кроме того, именно на закате под водой особенно красиво! – продолжал Алексей. – Уж вы мне поверьте! А слухи эти, скорее всего, из-за акул. В океане они действительно особенно активны утром и вечером. Но здесь ведь нет акул?
– И всё-таки мне страшно! – капризно сказала она, тем не менее, позволяя ему, застёгивать пряжки и, как бы случайно, себя обнимать.
– Естественно! В первый раз всегда страшно! – прошептал он ей почти на ухо.
Сердце заколотилось. Вот он момент, когда произошёл основной захват. Дальше либо она его, либо наоборот. Точка невозврата пройдена.
– Вот уж никогда не думала, что мужчина будет меня одевать, – засмеялась она и слегка отстранилась. – Мне надо чем-то заколоть волосы.