Это очень общие сведения о происхождении клана Дерини. Намного подробнее их история рассказана в десяти романах и восьми повестях, которые на сегодняшний день составляют Канон Дерини. Трилогия Камбера - "Камбер Кулдский", "Святой Камбер" и "Камбер-еретик" - представляет собой написанную Камбером Мак-Рори и его детьми хронику падения последнего короля династии Фестилов, возведения на престол короля Синхила Халдейна и того, что произошло сразу после его смерти. Продолжение трилогии начинается со "Скорби Гвиннеда" и продолжает историю клана повестями "Год короля Джавана" и "Наследие Дерини" , развивающими пост-Камберианскую сагу. Летопись Дерини - "Возвышение Дерини", "Шахматная партия Дерини" и "Властитель Дерини" - описывает события, происшедшие спустя почти две сотни лет, когда простой люд уже не так боялся Дерини, что, впрочем, не изменило отношения церкви к клану, когда король-мальчик, полукровка Дерини, окруженный друзьями-Дерини, вернул трон своего убитого отца. История Келсона - "Сын епископа", "Милость Келсона" и "Тень Камбера" - продолжает Летопись, начиная с первых лет зрелости короля Келсона. Короткие повести, собранные в "Архивах Дерини", охватывают промежуток с 888 по 1118 год, наиболее широко освещая второстепенные события и характеры, с которыми мы сталкиваемся в романах. Находящаяся в процессе подготовки трилогия о детстве Моргана освещает время до начала Летописи.
Уделив внимание обстановке, которая сложилась вокруг магии Дерини, перейдем к подробному рассмотрению ее аспектов.
Структура Церкви, религиозные Ордена, таинства крещения и брака
Структура официальной церкви Гвиннеда очень похожа на структуру средневековой церкви Англии, Уэльса, Шотландии и Ирландии X–XII веков. Есть лишь одно отличие, но оно огромно - церковь признает магию. Не пытаясь решить нравственный вопрос, плоха или хороша магия, церковь Гвиннеда терпимо относилась к осторожному и осмотрительному применению хитростей магии.
Иерархическая структура церкви более близка коллегиальной структуре церкви Англии, чем Римской католической церкви. На рубеже IV–V веков в мире Дерини постепенно ослабевает влияние Рима и его место занимает Византия, что, впрочем, очень скоро происходит и в мире людей. Неудачная попытка римского епископа добиться, чтобы его признали Папой, еще больше уменьшила это влияние, и если бы этот процесс продолжался, ведущее место на Церковном соборе в Уитби (664 год) наверняка занижала бы местная Кельтская церковь, основанная, скорее, Иосифом Аримафейским, а не Святым Патриком, как это утверждает Рим.
Для Гвиннеда и его соседей сравнительно раннее отдаление от Рима послужило причиной того, что церкви удалось сохранить многие из кельтских корней и иерархических структур, хотя латинский все-таки стал официальным языком литургии, а ее римские элементы - частью общепринятого канона. Развитие коллегиальности в структуре церкви привело к установлению власти примасов, первых среди равных, а не одного над всеми. Валорет и Ремут, пожалуй, можно сравнить с Йорком и Кентербери, примасы которых возглавляли коллегию епископов главных кафедральных городов и их странствующих коллег, не имевших закрепленных епархий, игравших роль помощников своих титулованных собратьев, занимавших административные посты и выполнявших основные пасторские обязанности.
Таким образом, у нас нет свидетельств в пользу существования в Гвиннеде Папства или Коллегии кардиналов, хотя некоторые из таких институтов, вероятно, существовали в странах, располагавшихся за пустынями, к востоку от Джелларды, культура которых была близка культуре Византии. Более восточные, ортодоксальные формы христианства процветали и в непосредственной близи от восточных границ Гвиннеда. Так, Келсон сообщает о том, что по случаю присвоения ему титула рыцаря патриарх Торента Белдур сам благословил дар, посланный графом Махаэлем Арьенольским.
Дар доставил посол-араб герцога Торента, чей трон в то время занимал мавританский принц, и это подтверждает, что где-то к востоку наряду с ортодоксальной линией существовала мусульманская параллель. Наиболее характерные упоминания - свидетельства о маврах как о силе, с которой постоянно сводили счеты, особенно на востоке, хотя христиане и мавры достаточно мирно сосуществовали в то время. Однако бывали и исключения. Так, короля Беренда Халдейна канонизировали за то, что он в 752 году участвовал в вытеснении с морских путей, лежащих у берегов Гвиннеда, по-видимому, наиболее агрессивных мавров.
Действительно, ко времени царствования Келсона мавританское влияние было достаточно сильным в буферных государствах Форсинна (здесь Дерини было довольно много). Так, Риченда и Росана родились от смешанных мавританско-христианских браков и получили некоторые из своих знаний от мавританского мудреца Азима, дяди Росаны, которого, по-видимому, уважал даже обычно самоуверенный Тирцель Кларонский.
- …Знакомый, - попыталась уклониться Тирцель. - Он не враг нам, уверяю тебя, хотя не могу больше ничего сказать о нем. Давай просто скажем, что он давний друг и учитель Риченды, и все.
("Милость Келсона")
Точное положение Азима в иерархии адептов Дерини до конца не ясно, хотя как брат эмира Хакима Нур-Халлайя и регент рыцарей Энвила, потомков последователей рыцарей святого Михаила, бежавших в Джелларду после восстановления на престоле Халдейнов и продолжительного времени Регентства, которое последовало за смертью Синхила Халдейна, он, очевидно, имел вес как в политике, так и в магии. Мы также знаем о его связях с Советом Камбера, осуществляемых, вероятно, при посредничестве загадочной Софианы, которая была, по-видимому, мусульманского вероисповедания.
Что же касается Риченды и Росаны, то обе женщины исповедовали христианство, хотя обычаи при дворах, где проходило их детство, по общепринятым в Гвиннеде меркам, сложились в результате интересного компромисса. Несмотря на то что Риченда может показаться более европейской дамой, чем ее экстравагантная кузина, именно она получила лучшее образование и именно ее магия, казалось, была более восточной. То, что Риченда была прекрасно образована, подчеркивает тот факт, что даже очень разборчивый Арилан согласился следовать ее указаниям, которые касались заклинаний Четырех Стихий в ритуале передачи могущества Нигелю. Он никогда бы не допустил никаких отклонений, если бы не был уверен в ее глубоких знаниях. Позднее мы уделим больше внимания восточной, окрашенной мусульманским воздействием, ветви христианства, так как продолжаем находить все больше и больше исторических материалов, касающихся Гвиннеда.
Некоторых читателей удивило, что в Гвиннеде нет евреев. Хотя в хрониках не упоминается о них, не следует принимать отсутствие свидетельств за свидетельство отсутствия. Ни христианство, ни ислам не смогли бы существовать без иудаизма, в конце концов Арилан приводит Талмуд как доказательство прецедента в отношении принятия Таинства Пресуществления, как свидетельство в пользу нарушающего традицию, но все же законного брака Дункана и Маризы. Такое знание должно было иметь определенные истоки.
В отличие от Европы эпохи Средневековья евреи в Гвиннеде играли, вероятно, несколько иную роль.
Обществу не было необходимости приносить их в жертву враждебности, неизменной спутнице страха перед несхожестью и бросающимся в глаза превосходством: роль козла отпущения вполне успешно исполняли Дерини. Племя волшебников, таких как Дерини, чьи возможности давали невообразимые преимущества, для общества, предрасположенного к расизму, было куда более заметным и оправданным объектом преследований.
Проницательные евреи очень скоро осознали это и наживались на этом, стараясь ни в чем не превосходить соседствующих с ними Дерини, что сделать было совсем не трудно, особенно в период Междуцарствия, на словах выражая лояльность к проявлениям христианства, почти так же, как мараны (евреи, принявшие христианство) в Испании, но намного успешнее, ибо враждебность проявлялась в основном по отношению к Дерини. Как мы видим на примерах "Скорби Гвиннеда" , инквизиторы регентства периода пост-Реставрации использовали тактику, подобную той, которую применяла Инквизиция нашего мира. В некотором смысле мы можем утверждать, что Дерини в Гвиннеде исполняли функцию евреев, будучи объектом гонений и отвечая на них таким же образом.
Однако это еще не говорит о том, что мы никогда не встретим "настоящих" евреев в Гвиннеде. Вполне вероятно, что их просто было совсем немного. Из-за различий в истории стран, окружавших Святую Землю, те, кто приходил в Гвиннед, становились неотъемлемой частью его культуры. Но не стоит беспокоиться: когда придет время рассказывать историю, в которой быть евреем означает отличаться от просто человека или просто Дерини, мы встретимся с ними.
В Гвиннеде наверняка были и другие верования.
Благоговение Фериса перед Всеотцом в рассказе "Суд" ("Архивы Дерини") предполагает наличие некоей Северной параллели. Встречаются также несколько упоминаний о местной дохристианской религиозной практике, распространенной главным образом среди простого народа и сосуществующей бок о бок с христианством. Наиболее яркое свидетельство в пользу этого - разговор принца Джавана с Тависом О'Ниллом о традиции устраивать костер на вершине холма и танцевать вокруг него. Остатки такого костра принц обнаружил вскоре после дня осеннего равноденствия. ("Камбер-еретик"). Дохристианские корни прослеживаются и в испытании, которому подвергся Келсон в подземном зале церкви Сент-Кириелла, в стенах которой ему привиделись рыцарские приключения, пока он спал у подножия фигуры святого Камбера ("Тень Камбера"). Однако, по крайней мере внешне, официальной религией в Гвиннеде было все же христианство, мирившееся с существованием магии.
Какова же структура церковной иерархии Гвиннеда? Ее основу составляют архиепископы Валорета и Ремута (из которых первый занимает главенствующее положение и величается как примас Всего Гвиннеда, первый среди равных). Затем следуют титулованные епископы (от четырех до десяти человек), которые управляют закрепленными за ними территориями, прилегающими к их кафедральным соборам. Помогают им в этом каноники собрания каждого собора. До десяти странствующих епископов без закрепленных епархий странствуют в пределах назначенных им областей и исполняют скорее пасторские, чем административные обязанности. Надзор над приходскими священниками попадает под юрисдикцию епископа, ответственного за данную епархию.
Кроме того, существует множество религиозных Орденов, члены которых всячески содействуют епископскому клиру. Некоторые из них управляют школами, приютами, семинариями, другие исполняют более прозаические обязанности в скрипториях (мастерских, где переписываются книги), архивах и монастырских фермах. Некоторые же из Орденов созданы для того, чтобы удовлетворять нужды Дерини. Так, Орден святого Гавриила был первоначально создан для обучения Целителей, а Орден святого Михаила воспитывал воинов, образование которых носило отчетливый отпечаток влияния Дерини, и хотя некоторые из михайлинцев были простыми людьми, они многое извлекли из беспрекословной дисциплины и упорных занятий.
Бок о бок с Орденами Дерини в Гвиннеде существуют и Ордена, членами которых могли стать лишь простые люди. Один из них был создан специально для того, чтобы бороться с Дерини.
Основанный в первые годы царствования короля Алроя, чтобы заменить Орден михайлинцев, он назывался Орденом Custodes Fidei и располагал своим военным подразделением Рыцарей. Для нового режима они стали официальными инквизиторами и разработали множество хитроумных способов борьбы с Дерини.
Официальная церковь и магия Дерини были тесно переплетены друг с другом. В пределах Одиннадцати Королевств отношения между ними колебались от некоторой натянутости до открытой враждебности, хотя сами Дерини не видели противоречия между исполнением христианских обрядов и использованием магических сил до тех пор, пока не нарушаются законы этики. В действительности в контексте эзотерического христианства, по большей мере скрытого от маленького человека, чья вера зиждется на периодическом исполнении обязанностей присутствовать на публичных богослужениях, существует иная практика и техника медитации, способствующая более тесному контакту между индивидуумом и Созидающей Силой. Практика же Дерини, некоторые элементы которой используют также и простые люди, позволяет человеку, истово верующему, установить более тесную двустороннюю связь с Божеством и достичь священного экстаза, описываемого всеми мистиками всех веков.
Это более тесное единение с Божеством (или предполагаемое более тесное единение) и стало объектом зависти среди простого духовенства, которое возмущалось тем, что Дерини, очевидно, обладают непосредственной связью с Господом. По сути, связь не столь непосредственна, сколь более очевидна на уровне сознания для того, кто связан с Богом таким же образом. Невежды же, к какой бы расе они ни принадлежали, стараются не обращать внимания на то, что истинно близкие Божеству люди ли, Дерини ли прежде всего души возвышенные и не склонные похваляться этим.
Однако фактом остается то, что многие из людей чувствовали себя обделенными оттого, что они не в состоянии (или полагают, что не в состоянии) действовать так же и, следовательно, не могут установить связь с Богом. Не нужно много ума, чтобы заключить, что Дерини, а не человеческие недостатки, ответственны за отрицание людьми этого проблеска Божественности.
Дерини-Целители, по-видимому, единственные из клана, кто не вызывал такого неприятия большинством, так как и для людей, и для Дерини способность исцелять была даром Божьим, а профессия Целителя считалась святым призванием.
К Целителям предъявлялось намного больше требований, чем к обычным врачам, и были они не менее строгими, чем нравственные принципы, придерживаться которых предписывалось священнослужителям. К сожалению, Целители были редкостью даже среди Дерини.
Добавим ко всему, что многие из чудес, о которых рассказывается в священном писании, Дерини способны были повторить, особенно те, что касались исцеления. По сути, лечение посредством наложения рук по своему эффекту не отличалось от описанного в Библии, по крайней мере, внешне. (Как мы впоследствии убедимся, исследовав этот дар более тщательно, в этом методе помимо наложения рук использовано нечто еще. К сожалению, никому из нас не дано проникнуть в истинный механизм исцелений, описанных в Библии.) Отсюда делаем вывод: если дар исцелять - от Бога, значит, Целители, по крайней мере, не могут быть причастны к тому злу, что приносят Дерини. А если это принять как данное, то вероятно, что другие Дерини тоже не хотят никому зла.
Способность Дерини испускать ауру света вокруг головы в контексте Библии также имеет большое значение, так как ореол более не является признаком святого или ангела. А как насчет способностей Дерини заклинать огонь, вызывать дождь или молнию или при необходимости менять внешность? Кто-то может сказать, что это признаки ангельской природы. Но, с другой стороны, разве дьявол не падший ангел, обладающий теми же способностями, что и его небесные собратья, и разве может кто-нибудь сравниться с ним в мастерстве принимать иные обличья? А если Дерини служат ему?
Люди трезвомыслящие способны держать в узде свои сомнения и опасения, когда общество находится в состоянии равновесия и когда те, кто обладает сверхъестественной силой, не используют свои способности во вред простым смертным. Но когда эти силы выходят из-под контроля и те, кто одарен огромными способностями и возможностями, злоупотребляют ими, негодование, злоба и нетерпение открывают путь страху, огульному обвинению всех, кто имеет такие способности (используют они или не используют свой дар корысти ради), и оправданию всех преследований.
Трагической иллюстрацией этому печальному свидетельству человеческой близорукости служат события, происшедшие в первые месяцы после кончины короля Синхила, когда те, кто долгое время находился под гнетом прежних диктаторов Дерини, вновь обрели свободу и право отрицать. Оттого что религиозное рвение - одно из сильнейших орудий, доступных обществу, церковь становится одной из первых, кто оправдывает новую мораль, "восстанавливая равновесие" в пользу угнетаемого населения, верша правосудие над теми, кто вызвал ее неудовольствие.
Одним из наиболее действенных способов ограничить влияние Дерини было не допускать их в церковную иерархию, держать подальше от церковной кафедры. Таким образом, в 918 году декретом Совета Рамоса было запрещено Дерини испрашивать рукоположения под угрозой отлучения и смерти, так как их считали, мягко выражаясь, порождением дьявола. Под покровительством людей, подобных архиепископу Хьюберту и Полину Рамосскому, церковь быстро изобрела тайные способы, помогавшие привести в исполнение эти запреты, касающиеся Дерини. Они будут оставаться тайными для Дерини на протяжении почти двухсот лет, до тех пор, пока юный Денис Арилан не осмелится бросить вызов епископскому запрету и не узнает о том, как он был принят ("Архивы Дерини"). Трудно вообразить набожность Дерини, жаждущих лишь служения Господу в качестве его священнослужителей, которые вынуждены были отдать жизни, считая, что Бог оставил их для того, чтобы они умерли за свои убеждения, хотя на самом деле были лишь невольными жертвами, принесенными на алтарь человеческого страха и мщения.
Однако отношение христианства к Дерини было не всегда отрицательным. Во времена их возвышения в Гвиннеде, до и в течение Междуцарствия, невзирая на то, что происходило в миру, Дерини, исполнявшие свои должностные обязанности внутри официальной церкви, дали вере намного больше, чем взяли от нее. Магия Дерини, таких как гавриилиты и михайлинцы, вместо суррогата, заменяющего традиционные верования, привнесла ту живость в выражение религиозных чувств, которую очень редко можно встретить в нашем мире, обогатив и оживив "человеческие" основы христианства. В действительности такое понятие, как "человеческое выражение религиозных чувств", к вере неприменимо. Вера - таинство, общение с тем, что лежит вне пределов человеческого познания. Когда же попытка общения с тем, что не подвластно разуму, не имеет успеха, чисто человеческие чувства, такие как злоба, зависть или мания величия, обычно лежат у истоков этой неудачи, и мы могли убедиться в этом, изучая те немногие примеры соприкосновения магии Дерини и основных христианских таинств.
Из традиционных семи таинств все, кроме конфирмации, наблюдаются в магии Дерини.