Сон, бодрствование - что бы ты ни называл, находятся внутри этого, но никогда в чем–то другом. Это отсутствие состояния, в котором проявляются все состояния. Само оно не имеет состояния. Это обманчивое состояние, или отсутствие состояния, внутри которого возникают все "я", "я есть" и "я есть такой–то и такой–то". Все это - реализация "я есть такой–то и такой–то": состояние осознанности, состояние "я есть"–ности и состояние "я есть такой"–ности. Но все они проявляются внутри Сердца, пребывающего вне состояний, которому ни в каком смысле невозможно дать определение. С первым "я", с первым словом ты каждое утро создаешь все это заново.
Кристоф: А как получилось, что ты пришел к этому переживанию, к истинному состоянию?
Карл: Я никогда не приходил к нему.
Кристоф: Ты всегда был в нем?
Карл: Я никогда не утрачивал его. Оно было всегда, в каждом моменте каждого переживания. И в качестве "я есть такой–то и такой–то", в качестве "я есть"–единства, даже в качестве "я"–осознанности, я все равно пребывал до этого. Я есть, несмотря на свет. А не благодаря ему.
Кристоф: Да, но как насчет того, что было раньше в твоей жизни, до того как…
Карл: Это никогда не было моей жизнью, поэтому я не могу говорить об этом. Была жизнь этого тела, ты имеешь в виду. У этого организма тело–ум есть история, разворачивающаяся момент за моментом. Прекрасно. Когда–то было время, все еще есть время. Мы можем говорить сейчас об этом "сейчас". Необходима иллюзия времени для опыта переживания себя и других. Это тело, другие тела могут возникать только в этой иллюзии или этом сне о времени.
Кристоф: Я пытаюсь понять, но не понимаю.
Карл: Я знаю, ты намекаешь на то, что я противный. (смех) Если бы ты действительно был заинтересован в ответе, ты был бы более…
Кристоф: Более настойчив? Но я не думаю, что могу решить это с помощью ума, что могу ухватить это умом в ходе обсуждения. Я чувствую, что мне нужно погрузиться в себя. В какой–то момент это состояние пришло, но я его утратил, поэтому нет завершенности.
Карл: Я бы не стал так говорить.
Анна: Можно выразить это понятиями "сахаджа самадхи", которое является длящимся состоянием, и "нирвикальпа самадхи", что означает приходящее и уходящее состояние?
Карл: Все состояния, самадхи, существуют вопреки этому. Это Сердце, пребывающее вне состояний, есть вопреки всякой идее о самадхи, о преходящих состояниях. Все, о чем ты можешь говорить, является преходящим состоянием. Даже осознанность - это преходящее состояние.
Роза: Ты всегда осознавал то, в чем пребываешь?
Карл: Никогда не было того, кто был бы осознан, и никогда не было того, кто был бы не осознан. Поэтому бесполезно говорить о том, чего нет. О чем говорить? Если никогда не было того, кто был бы непробужден, как мы можем говорить о ком–либо, кто пробужден? Здесь и сейчас нет никого, кто больше или меньше тебя.
Роза: Значит, это одна большая шутка.
Карл: Это первая шутка, и ты вторишь этой шутке. Ты, должно быть, шутишь!
Роза: Это замечательно, потому что я всегда была очень серьезной. (смех)
Карл: Это отличная шутка. Поэтому я и толкую про эту расщепленную секунду, в которой абсолютно отсутствует "до" или "после". Это [выставляет кулак, символизирующий Сердце] - вопреки. Пробуждения не существует. От чего? Выхода просто нет. Абсолютно никакого выхода. Но даже этого там нет. Вы просто принимаетесь за очередную чашку кофе, потому что ничего не изменилось.
Есть простое "ага!". Потому что То, которое есть осознанность, или То, которое есть само восприятие, всегда было так же чисто, как в этот момент, потому что в эту расщепленную секунду вы переходите к вечному бытию. Обратно к Адаму и Еве. И вы понимаете, что это восприятие было всегда, вечно чистое, безо всякого смысла. Всегда без смысла. Ощущения появляются и исчезают, и вместе с ними всевозможные представления, но это было и остается, как оно есть. Не было времени и даже не–времени.
Роза: Значит, я сейчас смотрю фильм?
Карл: Ты и есть фильм!
Роза: Да, я внутри него.
Карл: Нет, ты не внутри. Ты и есть фильм. В самом фильме никогда никого не было.
Роза: Но ты–то сейчас в моем фильме.
Карл: Ах, это ты виновата, что все сейчас находятся здесь! Это все твое кино. Мы нашли ее. Вам нужно просто убить ее, и все будет хорошо. (смех) "Мой фильм!" Если вы хотите избавиться от фильма, убейте ее. Распните ее. Мы снова нашли Иисуса. Распните ее.
Роза: Но я не собираюсь страдать. (смех)
Карл: Тебя все равно пригвоздят.
Роза: Этим ты сейчас как раз и занимаешься!
Карл: Я пригвождаю тебя к кресту бытия и говорю тебе, что ты не можешь уйти от того, чем являешься, ибо ты - это абсолютное бытие. В горизонтальном времени, в вертикальном времени и даже в Том, которое есть Сердце осознанности, ты не можешь уйти от того, что ты есть. Поэтому я пригвождаю тебя, здесь и сейчас, опять, так, как был пригвожден Иисус.
Роза: Значит, я освобождена?
Карл: Это освобождение - быть пригвожденной к бытию. Единственный выход из драмы, в которой ты находишься, - это быть самой драмой, поскольку сама драма не знает никакой драмы.
Роза: Мне это нравится.
Карл: Будь этим. Поскольку, если ты не будешь получать от себя удовольствие, другого Я, получающего удовольствие от тебя, не будет.
Роза: (со смехом) Многие не получают от меня удовольствие.
Карл: Многие? Где? Кто это "многие"?
Роза: Многие внутри меня.
Карл: Многие внутри тебя. Многие представления о тебе. Многие образы тебя. Но ты - это не образ.
Роза: С твоей помощью я освобождаюсь от них.
Карл: Освобождаешься от образов? Ничего не должно исчезнуть ради Того. Ты просто становишься тем абсолютным Источником, из которого появляются все образы. Но сама ты - не образ. Поэтому я указываю на ту расщепленную секунду, в которую ты видишь, что не можешь вообразить себе себя. Что бы ни появилось из воображаемого мира, из осознанности, света, какого угодно опыта - ты не это.
Тереза: Тогда что это все за деятельность, которую мы обнаруживаем повсюду, - деятельность образов?
Карл: Ты поддерживаешь жизнь отражений. Это называется поддержанием дхармы.
Тереза: Опять–таки, это Само–развлечение. Но…
Карл: Но, но, но…
Тереза: Правда…
Карл: Нет никакой "правды". Нет правосудия.
Аико: Но мне кажется, что это сулит большую надежду…
Карл: С этим нет проблем. Это часть шутки. Тебе стоит посмеяться над своей шуткой. Потому что ты - это ловушка, и ты попадаешь в свою собственную ловушку желания получить что–то. Ты - изобретатель религии. Всякая религия существует благодаря тебе, потому что ты воображаешь себе, будто некое знание или что–то в этом духе может добавить что–то к твоей природе. Ты создаешь все эти религии, все, что ты можешь себе вообразить. Ты - это сам хранитель дхармы. Ты - изобретатель идеи "чистоты", которая покрывает тебя такой грязью. Ты - изобретатель всего "божественного", которое превращает тебя в дерьмо. Все, что существует, существует благодаря тебе.
Если хочешь пожаловаться, то поищи, на кого! (смех) Забавно жаловаться на саму себя, на то, что ты сделала. Ну так что!
Аико: Ни в коем случае.
Карл: Ни в коем случае, ага. Это не имеет смысла.
Тереза: Бессмыслица!
Карл: Это полная бессмыслица, даже до бессмыслицы. Абсолютный нонсенс. Просто убери одну букву.
Пребывая до вины, ты абсолютно виновна, что устраняет виновного. Поскольку никто не может взять на себя вину абсолютной ответственности за То. Только когда ты являешься Тем, исчезает тот, кто может быть виновным. Но никто не может взвалить на себя ответственность за пребывание тем Источником всего, что есть и чего нет.
Хм? Кто–нибудь здесь может взвалить это на себя? Думаю, все могут, потому что, будучи Тем, которое есть вы, проблем с этим нет. Но ни одна личность, ни одно представление не может взять на себя такую ответственность. Осталась здесь еще хоть одна идея, которая способна вынести это?
Для того, чем вы являетесь, ничего не может быть проще, чем быть тем, что есть. Но в качестве образа вы никогда не сможете стать Тем, которое есть Источник образа, вы никогда не сможете стать Тем, которое есть образ. Поэтому стать тем, что вы есть, невозможно.
Сердце - это все, что есть
Берта: Если невозможно, значит, мы зря здесь сидим.
Карл: Все правильно. Представь себе, ты бы сидела здесь ради чего–то!
Берта: Но вообще–то мне нравится иметь цель.
Карл: Да, ты голкипер. Я знаю. Без цели не было бы Берты. Берта будет бороться за цель, как за жизнь.
Берта: Это правда.
Карл: Вот и я о том же. Такова система выживания образа. Без этого образа цели образу не удержаться. Он боится смерти; он боится существования. Он в экзистенциальном кризисе, и вне его ему требуется цель, ему требуется ориентир, потому что без ориентира его просто нет. Он просто исчезает. Хорошая шутка: Всевышний, которым является Берта, боится сам себя - бесцельности.
Берта: В Амстердаме я умирала без цели, но у меня и энергии не было, чтобы создать себе цель. В итоге у меня почти не осталось энергии на то, чтобы ходить. Ни в чем не было смысла.
Карл: Может быть, ты была бы первым Скамеечным Бабой Амстердама! (смех) Берта, ты, может быть, упустила свой шанс, в который раз!
Берта: Думаю, что да.
Карл: Скамеечный Баба был святым человеком [в Тируваннамалае], который просто пролежал на скамейке сорок или шестьдесят лет, просто считая "раз, два, три". Полная бессмысленность. Но он был абсолютным указателем на То, которым вы являетесь. Много учеников приезжало со всех концов Индии, чтобы только увидеть, как он считает "раз, два, три". Как я. (смеется) Я всегда считаю "раз, два, три" [поднимает большой палец, указательный и средний].
Тереза: "Карлойога"! (смех)
Маттиас: Но ты кое–что добавил. Есть три состояния и исчезновение в кулаке. Поэтому у тебя их четыре - четыре состояния.
Карл: Рука как–то изменяется, когда она раскрывается в ладонь или сжимается в кулак? Это все та же рука. Это все то же Сердце. Сердце, открывающееся этому [поднимает большой палец, указательный и средний], - все то же Сердце. И закрываясь на ночь [сжимает кулак], оно все равно остается Сердцем. Вы никогда не теряли свое Сердце. Вы не можете потерять то, чем вы являетесь, ибо вы есть само Сердце.
Поэтому даже в качестве "я такой–то и такой–то" вы никогда не теряли то, чем вы являетесь, в том, что все равно остается Сердцем. Поэтому все есть Сердце. Все, что есть, есть Сердце. Вы не можете потерять то, что вы есть. Ночью вы просто возвращаетесь к потенциальной возможности. А утром вы вновь просыпаетесь от этой возможности к реализации, к Само–переживанию, всю дорогу. Вы можете переживать только то, чем вы являетесь, в ваших бесконечных аспектах и формах, и все это есть Сердце, потому что Сердце - это все, что есть.
Клара: Что ты имеешь в виду, говоря "Сердце"?
Карл: Я имею в виду то, что имею в виду! (смех)
Клара: Да, что ты имеешь в виду?
Карл: Я говорю не о физическом сердце, или каком–либо духовном сердце, или о каком–то сердце вообще. Я говорю о той природе Будды, которой вы являетесь, которой невозможно дать определение, которая есть суть бытия, - как бы вы ее ни называли, она не является этим. Но То есть то, что есть вы. Вы не можете наделить его именем, формой, очертаниями, обозначить концепцией. Потому что все, что вы сможете сказать, останется представлением. Оно не может вместить его.
Как только вы даете этому определение, вы стремитесь вогнать в рамки это Сердце, но Сердце не может быть помещено в рамку. Вы не можете заключить Сердце в неволю, потому что Сердце есть все, что есть. Когда есть только Сердце, то нет никакой неволи для чего бы то ни было. Поэтому вы не можете лишить его свободы знанием или незнанием или каким–либо своим представлением о Сердце. Вы не можете поместить его в рамку.
Это сама свобода. Свобода, реализующая себя в чем угодно, остается свободой. Свобода в идее о пребывании в неволе все равно есть свобода. Потому что свобода, заключившая в неволю свободу, все равно остается свободой. Поэтому Сердце в Сердце все равно есть Сердце.
И поскольку есть только Сердце, и То, которое суть сама свобода, есть Сердце, свобода означает, что нет второго Сердца. Нет второго варианта существования. Вы не можете подвергать сомнению свое существование, потому что даже для того, чтобы сомневаться, вам необходимо существовать. Это существование, которое пребывает абсолютно "вне всякого смысла", не имеет второго. Без второго - это и есть свобода. Без второго вы не можете ничего контролировать, даже себя. Требуются двое для того, чтобы был контролер и тот, кого контролируют.
Это рай. Рай означает, что нет второго, которого можно контролировать. Ты не можешь контролировать другого, и ты не можешь быть контролируемым другим. Поэтому, что бы ни контролировало тебя, это есть ты сам. А тогда кому переживать, если тебя контролирует то, чем ты являешься? Так что же? Ты не можешь выйти из абсолютного контроля, который является реализацией того, чем ты являешься.
Эта беспомощность сидит здесь, снова и снова говоря о том, о чем невозможно говорить, столетиями, может быть, даже целую вечность. Я понятия не имею, как долго это уже продолжается. Это никогда не прекратится. Я никогда не пресытится разговорами о Я. И никогда разговоры не удовлетворят его. Вы не можете сделать его больше или меньше. Поэтому вы можете говорить, и говорить, и говорить, и петь, и петь, и петь, ля–ля–ля, и это не имеет к нему абсолютно никакого отношения. Она прекрасна, эта радость!
Клара: Но почему я ее не ощущаю?
Карл: Почему "я" не ощущаю?! Это не ощущение. Это пребывание этим! Это никогда не будет твоим ощущением, вот и все. Ты не можешь положить это ощущение или переживание к себе в карман и сказать: "Мое переживание бытия". Ты не можешь переживать бытие. Ты должна быть. Ты не можешь обладать этим как переживанием. Оно никогда не станет твоим переживанием.
Поэтому сейчас ты можешь слышать и видеть, что не существует "моего". Это никогда не будет "моим" переживанием, потому что "я" не может обладать бытием. Какова идея! Даже идея моего сознания - какова идея! Как будто ты можешь владеть сознанием! Какой бред!
Аико: Я чувствую себя тупой! (смех)
Карл: Отупленной.
Хуан: Карл, идея "безличностного существования" как–то очень страшна.
Карл: Для личности да, но не тогда, когда ты являешься Тем. Нечего бояться. Иисус сказал, что тебе не стоит бояться того, чем ты являешься. Какой смысл бояться того, чем ты являешься?!
Иисус говорил, что он - абсолютный человек, он - абсолютное сознание и он - абсолютная осознанность, ибо он есть Сердце бытия, ибо он есть само бытие. Так чего бояться? Но он - не осознанность, он - не "я есть" и не "я есть такой–то и такой–то" - поскольку он есть Сердце при любых обстоятельствах. Сердце - это все, что есть. Так чего бояться? Вы боитесь быть Сердцем?
Хуан: Личностный страх очень велик.
Карл: Это тоже сердце. Слишком сердечное. Слишком мягкое, возможно. Вы боитесь быть мягкими, слишком хрупкими, потому что вас научили, что нужно защищать себя, потому что есть второй, есть мир, есть "я" и мир. "Я должен защищаться". Поэтому вы надеваете на себя броню, возводите крепость. "Не трогай меня!" Вы хотите, чтобы ничто не касалось вас. Вы выполняете все эти техники и медитации, чтобы быть "неприкасаемыми". "Не прикасайся ко мне!" (смех)
Франческо: Тебе легко смеяться!
Карл: Но потом наступает момент, когда вы влюбляетесь во что–либо, в женщину или мужчину, и тут наступает беспомощность. "О! Нет!" Тут вы на самом деле оказываетесь в опасности. Потому что, видите ли, вы не можете не влюбиться, если это происходит. Вся эта броня спадает в тот момент, когда вы влюбляетесь, и, что бы вы ни делали, чтобы быть неприкасаемым, - опять "черт возьми!". (смех)
У многих есть подобный опыт. Сначала выпадание из отождествленности, достижение единственности: "Я ничего не делаю! Меня ничего не касается! Никто больше не может тронуть меня! Я выше этого. Для меня игра закончилась. Теперь я вне этого", - а затем: "О нет!"
Франческо: Я не верю. (смех)
Карл: О, позавчера я видел твои глаза. У него взгляд был такой: "Нет, нет, только не это!"
Тереза: Она, наверное, это почувствовала. Она уехала. Я ее не вижу.
Карл: Она приходила вчера, бросила взгляд через ограду и снова ушла.
Франческо: Она была у меня дома прошлой ночью. Веришь? Нет, не была.
Карл: О, извини.
Франческо: Да ладно. (смех)
Тереза: Я так часто просыпаюсь с таким ощущением, словно я совсем не спала. Так много снов. Внезапно начинаются атака картинок.
Карл: Атака клонов?
Тереза: Так много снов.
Карл: Хорошее название для фильма: "Атака клонов". Каждую ночь ее атакуют клоны. Ты клонируешь себя, а затем отголоски твоего творения атакуют тебя в ответ.
Тереза: Я имею в виду, что когда я просыпаюсь, то чувствую, что могла бы писать сценарии к фильмам, точно тебе говорю.