Мак Кехт обнаружил сына Конайре, который не пострадал во время сражения, и унес его с поля боя. Стоя около сгоревшего дома, он услышал, как волынщики пели песнь: "Великие известия. Благодаря древним чарам, погибли воины. Пока этого не произошло, мы не могли вернуться. Теперь же мы садимся на коней Донна Дескорах, на коней сына Мидира. Теперь мы возвращаемся в страну бессмертных".
ПУТЕШЕСТВИЕ БРАНА В СТРАНУ БЕССМЕРТНЫХ
Принц Бран сидел в своем королевском дворце. Крепостной вал был закрыт, и никто не мог войти. Было собрание благородных и выдающихся личностей сельских окрестностей, и принц Бран принимал их в своем зале.
Вошла женщина и остановилась в дверном проеме. Никто не знал, как она сюда попала. Она была прекраснее всех женщин, видимых ранее Браном и его людьми. На ней был необычный наряд; женщины его страны никогда не носили одеяний подобных тем, что были на этой женщине. В руках она держала ветвь, на которой были белые цветы с прекрасным запахом. Она поднесла ветвь к трону, на котором восседал Бран, и запела песнь:
Ветвью яблочного древа из Эмайн
Шлют привет серебряно-хрустальный
Жители бессмертных дальних стран,
Кои омывает океан
Чредою волн нежно-печальных.
Там о четырех столпах из бронзы
Остров, что сокрыл Равнину Славы.
Время льется в играх и пирах.
На равнине южной во бегах,
Мнут колеса серебристы травы
И по ним равняется курах.
Все поля усеяны цветами,
Старые деревья лес хранят,
Птицы оглашают голосами
Времени неутомимый ряд.
Сей дивный край познал красу музыки,
Средь красок неба слышится напев.
Здесь нет обмана, горечи безликой,
Здесь только смех и радость нежных дев.
Без скорби, без раздоров, без болезней
Цветет потусторонняя Эмайн.
Холмы ее небесных волн чудесней,
И над равниной стелется туман.
О берег бьются волны океана,
Играючи драконьими камнями,
Искрятся волны пеною хрустальной
И воздух наполняют чудесами.
Взгляни на Благодатную Страну:
По ней на солнце правят колесницы,
И в чистом хрустале вино искрится,
И сиды вспоминают старину.
С началом дня у глади моря вновь
Грядет великий муж на колеснице;
Сей дивный муж ко берегу стремится,
Чтоб море превратить рукою в кровь.
Большой курах, наполненный мужами,
Несется к нам упругостью волны.
У близлежащего курах пристанет камня,
Из коего напевы днем слышны.
Несется песнь печальная к плывущим
Стозвучная, чрез долгие века.
Певцам сиим опасность смерти чужда,
Им чужда дряхлость, поступь их легка.
Далека и близка Обитель Яблок,
Где воздух серебром укрыл траву.
Свет Солнца над скалой прибрежной ярок,
И колесницы начали игру.
На запад от Эмайн, средь океана,
Сто пятьдесят чудесных островов;
И всяк из них готов поспорить рьяно
С размерами Ирландии лугов.
Мерцают белоснежные покровы
Над Тир-на-м’Баном, Женскою Страной.
Пусть Бран-король мои услышит зовы
И к западу уйдет морской тропой.
Женщина закончила петь и протянула ветвь так, чтобы Бран увидел цветы и почувствовал исходивший от них аромат. И исчезла. Ни Бран, ни кто из его людей, находившихся в зале, не знал, как она сумела исчезнуть с того места, где была.
Когда на следующий день принц Бран покинул свой замок, то услышал музыку, он все время слышал ее, стоял ли он или шел. Перед ним раскинулось огромное пространство, но он не видел ни мужчины, ни женщины. Он поднялся на холм, встал там и посмотрел на море. И все равно никого не увидел. И все же музыка была вокруг него; она успокоила суету внутри него, он сел на холме и заснул.
И во сне он увидел ту самую женщину, которая появилась перед ним с веткой в руке. "Поднимайся, – сказала она ему во сне. – Будь внимателен и готов. Спусти свой корабль на воду и плыви, пока не приплывешь к острову, о котором я тебе пела".
Бран подготовил корабль. Трижды по девять воинов взял он с собой, и во главе каждой девятки поставил он своих молочных братьев. Они спустили корабль на воду в маленькой бухте на своей территории и вышли в открытое море. В течение двух дней и двух ночей видели они перед собой только волны и монстров в их глубине. На третий день они увидели то, что было более странно, чем вид любых монстров в глубине: они увидели колесницу, мчавшуюся по поверхности моря.
Колесницей управлял прекрасный мужчина; лошади, впряженные в колесницу, скакали так, будто бы двигались по поверхности равнины. Когда колесница приблизилась к кораблю, мужчина остановил лошадей и заговорил с теми, кто плыл по морю.
И вот что сказал прекрасный возница Брану и его товарищам:
– Мананнан Мак Лир, морской бог – вот кто говорит с тобой. Я еду в твою страну, чтобы найти королеву, которая родит мне сына; я буду его учителем. Его будут любить и смертный, и бессмертный народ. Он будет мудр и способен без страха разгадывать таинственное. Он будет драконом в битве, волком в лесу, рогатым оленем на равнине, в реке он будет лососем, меняющим окраску, в море – тюленем, на берегу – белым лебедем. А имя ему будет Монган.
Затем Мананнан пропел Брану песню, призывая его отправиться в путь и говоря, что скоро он подойдет к островам, где живет бессмертный народ.
Мананнан продолжил свой путь по волнам на колеснице, а Бран и его соратники поплыли дальше. Они подошли к острову, от которого исходил волшебный аромат. Они увидели цветущие деревья, которые росли до самой кромки воды. Они увидели женщин на берегу, среди которых находилась и королева. Бран знал королеву, так как это именно она появилась перед ним в королевском дворце и принесла с собой ветвь с цветами. Королева крикнула ему:
– Подплывай, принц Бран, и высаживайся на берег. Добро пожаловать!
Но Бран и его соратники побоялись высаживаться на берег. Тогда королева бросила на корабль моток пряжи. Бран поймал его, и моток прилип к его ладони. Королева, держа второй конец пряжи, стала наматывать ее. И так она притянула Брана и его корабль к берегу. Тогда люди наконец сошли на землю.
Они отправились к высокому дворцу, находившемуся на острове. Там их ждали постели, их количества хватило для Брана и его воинов. Там мужчин развлекали королева и ее женщины. Моряки выбрали себе в качестве спутниц женщин королевы, а сама королева была с Браном.
На острове действительно были все те чудеса, о которых пела королева Брану, стоя в дверном проеме его зала. Этот остров был одним из пятидесяти, каждый из которых был крупнее Ирландии. Имена некоторых островов были следующими: Равнина Серебряных облаков, Спортивная равнина, Щедрая земля, Нежная земля. И никто из живущих на них не испытывал ни страха смерти, ни предательства, ни боли расставания.
И снова королева запела песню о красотах своей земли. Она пела ее Брану, стоя рядом с ним около своего высокого дворца:
Его возраст – сотни лет, и все же
На нем расцветают белые цветы,
На этом дереве, на котором
Птицы громко поют.
Слушай! С часами
Птицы меняют свое пение -
Но это всегда счастье -
Слушать их напев!
Взгляни туда, где желтогривые
Лошади мчатся!
Взгляни туда, где колесницы
Едут!
Серебрятся колесницы
На равнине вон там;
На равнине близко к нам,
Колесницы из бронзы!
И от наших земель,
Обработанных, хорошо знакомых,
Не доносится ни звука,
Но для нас звучит музыка.
Великолепие оттенков там,
Где лежит туман;
Роняет кристальные волосинки
С гривы волн!
А о многоцветной
Стране, Ильдатач,
Мы мечтаем, когда нас
Уносит сон.
Это как облако,
Которое сияет над нами,
Как великолепная корона
На челе красавицы.
Все это происходило на острове, называемом Эмайн. Но пришел день, когда первый из молочных братьев сказал Брану:
– В Ирландии цветы осыпаются с деревьев, и даже листья уносит прочь. Вороны прилетают с ветром. Но я с радостью снова увижу страну, где происходят подобные изменения. Именно ты, Бран, привел нас сюда. И если один из нас пожелает, то будет справедливо, если ты отвезешь нас обратно, чтобы снова взглянуть на нашу страну.
Бран знал, что это справедливо, что он так и должен поступить, – он должен позволить тем, кто хочет еще раз взглянуть на родную страну, уехать. Он говорил с королевой о том, что должен отвезти моряков увидеть страну Ирландию. Услышав это, королева очень опечалилась, но дала свое разрешение.
– Но пусть никто, – сказала она, – ни ты, ни один из твоих соратников не ступит на землю вашей страны. А взглянув на изменившуюся страну, возвращайся; приезжай ко мне в страну бессмертных.
Бран ответил ей, что они подплывут лишь в поле видимости Ирландии и что, взглянув на родную землю, тотчас повернут корабль обратно.
Корабль, на котором они приплыли сюда, стоял все так же в бухте. Ничто не изменилось на корабле: на парусах не было ни одной прорехи, ни одна щепка не отлетела от весла. Моряки поднялись на корабль и отплыли. Когда они немного проплыли, перед ними появился маленький остров. Они подошли ближе и увидели множество людей. Все играли в различные игры, были счастливы и смеялись. Бран отправил одного из своих молочных братьев на остров. Они стали ждать, когда он вернется к ним с новостями.
Но они ждали его напрасно. Потому что, сойдя на берег, молочный брат Брана в тот же момент присоединился к играм людей. Когда же он повернулся к своим соратникам на корабле, то они увидели, что он счастливо смеется. Какие только сигналы они не посылали ему, он так и не вернулся. Тогда Бран приказал своим воинам отплывать, оставив своего молочного брата на острове Веселья.
Они продолжили свой путь, они плыли туда, где на море опускался туман. И вскоре они увидели туман вокруг Ирландии. Тогда они отправились к северной части страны, которая была территорией принца Брана.
Когда же у них появилась возможность увидеть берег, то они увидели толпу людей, собравшихся сюда из окрестностей. Моряки крикнули людям на берегу:
– Здесь Бран, принц этих мест, его молочные братья и люди, отправившиеся в плавание вместе с ним.
– Мы не знаем никого с таким именем, – ответил им один из людей на берегу, – но в наших легендах есть предание о принце Бране, который отправился в путешествие за море.
Услышав это, Бран приказал морякам поворачивать корабль. Но его молочный брат, так страстно желавший увидеть Ирландию, спрыгнул с корабля и устремился к берегу. Люди подошли к тому месту, куда он приплыл, и стали ему помогать. Но как только они коснулись его, мужчина упал на гальку.
Люди отошли от него. Моряки на корабле видели его лежащим на берегу; присмотревшись, они поняли, что он похож на человека, умершего и похороненного много сотен лет назад.
Тогда Бран заговорил с людьми на берегу. Он рассказал им обо всем, что случилось с ним и его соратниками с того самого времени, как они отплыли отсюда. Для тех, кто слушал его, история была чрезвычайно удивительной. Ученый муж, находившийся среди людей на берегу, записал песни, которые слышал Бран в исполнении королевы острова. Затем Бран попрощался с людьми. Он снова отправился в море со своими спутниками. С тех пор больше не было никаких известий от принца Брана.
Уэльские мифы
ПВИЛЛ, ПРАВИТЕЛЬ ДИВЕДА, И ЕГО ВИЗИТ В АННУВН, КОРОЛЕВСТВО ФЕЙРИ
Это история о Пвилле, правителе Диведа. Однажды он отправился на охоту в Глин Кух. Отпустив собак и затрубив в рог, он понял, что оказался вдали от своей свиты. Продолжив путь, он внезапно услышал лай чужих собак, приближавшийся к нему с другой стороны.
Пвилл находился в лесу, на открытой плоской поляне. К нему бежали его собаки, и в тот же миг он заметил оленя, за которым буквально по пятам гналась свора собак, которые не принадлежали Пвиллу. Когда олень добежал до середины поляны, псы нагнали его и свалили. Поначалу Пвилл не обратил на оленя особого внимания, поскольку во все глаза уставился на незнакомых собак. Он повидал на своем веку немало разных псов, но таких удивительных ему довелось видеть впервые. Их шерсть сверкала ослепительной белизной, уши были красными, как кровь, и красный цвет ушей еще более подчеркивал белизну их тел. Насмотревшись на них, Пвилл отогнал псов от уже мертвого оленя и позвал свою свору.
Не успел он это сделать, как прямо перед ним возник мужчина верхом на огромном светло-сером скакуне; на шее у него висел охотничий рог, а сам он был одет в серый охотничий шерстяной наряд. Подъехав ближе, незнакомец заговорил с Пвиллом:
– О господин, я знаю, кто ты, но я не стану приветствовать тебя.
– Возможно, – предположил Пвилл, – что из-за твоего положения ты не должен приветствовать меня?
– Нет, – ответил незнакомец, – мое положение не запрещает мне приветствовать тебя.
– Что же тогда, о господин? – спросил Пвилл.
– Твои невоспитанность и бесчестье, – ответил незнакомец.
– Что же такого невоспитанного и бесчестного я сотворил? – спросил Пвилл.
– Мне никогда еще не доводилось видеть большего бесчестья, – проговорил он, – как нагло отогнать собак, которые затравили оленя, и спустить на него своих собственных.
– О господин, – сказал Пвилл, – все, что смогу, сделаю я, чтобы искупить свою вину и завоевать твою дружбу, потому что я осознаю, что ты благородного происхождения.
– Я коронованный король в своей стране, – сказал незнакомец.
– Повелитель, – продолжил Пвилл, – скажи, как я могу завоевать твою дружбу.
Незнакомец ответил:
– Я Аравн, король Аннувна. Ты можешь завоевать мою дружбу, помогая мне в одном деле. Ты знаешь, что в Аннувне есть еще один король. Король, который готовится вступить со мной в войну. И если ты отправишься в мою страну и победишь этого короля, то все королевство станет моим.
– Господин, – сказал Пвилл, – научи меня. Скажи, что ты хочешь, чтобы я сделал, и я сделаю это, чтобы завоевать твою дружбу.
Тогда сказал Аравн, король Аннувна:
– Я стану твоим другом. Я отправлю тебя в Аннувн на своем коне и дам тебе самую красивую девушку, которую ты когда-либо видел, я передам тебе свою внешность, так чтобы ни один слуга, ни один воин, ни одной другой человек не узнал, что ты – не я. Так будет продолжаться год, после которого мы встретимся на этом самом месте.
– Да, господин, – сказал Пвилл, – но, когда я буду там в течение года, как я узнаю того, о ком ты говоришь?
– Ровно через год, начиная с этой ночи, наступит время, определенное для битвы между нами. Приходи на поле боя в моем обличье. Но, лишь один раз ударив его, ты лишишь его жизни. Если же он попросит тебя ударить еще раз, не бей, даже если он станет молить тебя. Если же ты ударишь его еще раз, он будет способен драться с тобой на следующий день так же хорошо, как всегда.
– Если я отправлюсь в твое королевство, – проговорил Пвилл, – приняв твой облик на один год и один день, что же я должен делать с собственными землями?
– Я сделаю так, что никто в твоем владении, ни один мужчина, ни одна женщина, не узнает, что я – не ты. А отправлюсь я туда на твоем коне. Свободен будет твой путь, и ничто не задержит тебя, пока не окажешься ты на моей земле, а я буду твоим проводником.
Сказав это, король Аннувна, отправившийся в тот день в лес со своими собаками с единственной целью – привести Пвилла в свое королевство, проводил его до своих владений.
– Осмотри, – сказал он, – двор и королевство. Все в твоей власти. Войди во двор, там никто не узнает тебя, и, когда ты увидишь, что работа там закончена, ты поймешь обычаи двора.
После этих слов собеседник Пвилла скрылся из поля зрения.
Пвилл, повелитель Диведа, направился к крепости. Войдя во двор, он осмотрел спальни, залы, общие комнаты и другие здания – самые красивые из тех, которые он когда-либо видел. Затем он отправился в зал, чтобы переодеться. Вошли слуги и раздели его. Все они почтительно приветствовали его. Вошли два рыцаря, забрали его охотничий костюм и надели на него золотое одеяние из шелка. Зал был готов к приему, и Пвилл увидел, как вошла его свита. Вместе с ней появилась и королева; она была прекраснейшей из женщин, когда-либо видимых Пвиллом. Она была одета в желтое платье из сверкающего атласа. Пвилл заговорил с ней. Речь королевы была самой мудрой и очаровательной из когда-либо слышимых им. Она была его королевой весь последующий год. А двор Аннувна был, по мнению Пвилла, лучше всего обеспечен едой и питьем, золотом и драгоценными камнями, чем любой другой двор на земле.
Прошел год. Каждый день Пвилла состоял из охоты и песен бардов, из пиров и бесед с мудрыми и вежливыми собеседниками. И вот пришел день, предназначенный для поединка между королями. Люди даже в самых дальних уголках королевства знали об этом дне.
Пвилл отправился на поле, где должен быть состояться бой, за ним последовали придворные Аравна. Придя на поле, они увидели Хафгана, короля, с которым должен был сражаться Пвилл. Хафган находился на другой стороне поля. Поднялся рыцарь и провозгласил:
– Господа, это битва между двумя королями, между ними одними. Каждый на них претендует на землю и территорию другого. Этот бой разрешит все противоречия. Все остальные должны стоять в стороне и позволить бою между повелителями произойти.
Тем временем Пвилл в обличье Аравна приблизился к Хафгану. Они сошлись на середине поля. Пвилл поразил Хафгана копьем, да так, что оно в щепы раскололо его щит, его доспех и смертельно ранило короля, перелетевшего через круп коня и упавшего на землю.
– О господин, – вскричал он, – какое право ты имел убивать меня? Я не причинил тебе вреда, я не знаю, почему ты должен был убить меня. Но раз уж ты начал, то заверши свое дело.
– Ах, господин, – сказал Пвилл, – я могу сожалеть о том, что сделал с тобой. Но я не нанесу еще один удар.
– Подданные мои, – снова вскричал Хафган, – унесите меня отсюда, потому что моя смерть пришла, и я не смогу больше поддерживать вас!
– Люди, – произнес Пвилл в обличье Аравна, – посоветуйтесь друг с другом, и пусть те, кто станут моими подданными, перейдут на мою сторону. Те, кто перейдет добровольно, будут с радостью приняты, а тех, кто не подчинится, убедит сила мечей.
– Господин, – ответили воины, – в Аннувне нет другого господина, кроме тебя.
И принесли они ему клятву верности. Пвилл в обличье Аравна пошел по королевству Аннувна, и везде ему подчинялись те, кто до недавнего времени были подчиненными Хафгана, так что теперь обе части королевства находились в его власти.
После этого Пвилл отправился на встречу с Аравном. Когда он пришел на поляну в лесу, король Аннувна был уже там. Они очень обрадовались друг другу.
– И пусть, – сказал Аравн, – небеса вознаградят тебя за то, что ты сделал для меня. Когда ты вернешься в свои владения, – продолжал он, – то увидишь, что я сделал для тебя.
Аравн, король Аннувна, вернул Пвиллу его облик, а себе – свой. Аравн отправился обратно в свое королевство Аннувн, а Пвилл, принц Диведа, отправился в свою страну и стал снова правителем семи частей Диведа.
Прибыв в свои владения, он начал расспрашивать своих приближенных о том, что случилось за год.
– О господин, – сказали они, – твоя милость никогда еще не была так велика, ты никогда не был столь добр к своим слугам, никогда так щедро не расточал даров, и твоя власть никогда не была справедливее, чем в этот год.
После этого Пвилл поведал им все.