… Страсть Тристана и Изольды кажется безрассудной и безмерной… Эта пагубная и неразумная страсть толкает их на попрание вассального и супружеского долга, на целую цепь притворств и обманов, даже на жестокость и несправедливость. Впрочем, у героев есть смягчающее их вину обстоятельство – случайно выпитое приворотное зелье, толкнувшее их в объятия друг друга и роковым образом изменившее их судьбу. Мотив любовного напитка снимает налет иррациональности с пожирающей их страсти. Герои не просто одержимы любовью, как были одержимы ею Ланселот или Ивэйн в отдельные моменты своей жизни. Тристан и Изольда понимают (понимают с самого начала) незаконность и трагическую безысходность своей любви, они то бездумно предаются своей страсти, то борются с ней, стремясь ее преодолеть, расстаются, бегут друг от друга. Но их удел – вечное возвращение, чтобы в смерти соединиться уже навсегда. Рок, символически реализовавшись в поднесенном им на корабле кубке, оказывается сильнее. Или такова всепобеждающая сила любви?
А. Д. Михайлов
Содержание:
Предисловие 1
Рождение Тристана 1
Детство Тристана 1
Морхульт Ирландский 2
Битва с Морхультом 3
Тристан блуждает по морю 3
Битва с драконом 4
Зазубрина на лезвии 5
Сватовство короля Марка 6
Любовный напиток 7
Бранжьена заменяет Изольду 7
Бранжьена в лесу 8
Тристан под лавром 8
Одре в опале 9
Месть Одре 9
Опочивальня Изольды 10
Прыжок Тристана 11
Логово прокаженных 11
Лес Моруа 12
Дочь Короля Хоэля 13
Рыцарь Каэрдэн 14
Замок Короля Динаса 14
Безумие Тристана 15
Ривален и Гаржолена 16
Недуг Тристана 17
Смерть любовников 18
Крест Тристана 19
Послание Тристана 19
Чудо с терновником 19
Примечания 20
Тристан и Изольда
Предисловие
Различные версии романа, прежде всего стихотворные (среди них выделяются французские романы Беруля и Тома, сохранившиеся далеко не полностью, и написанный на немецком языке обширный роман Готфрида Страсбургского), начали появляться с конца 60-х годов XII в. Приблизительно в 1230 г. была сделана прозаическая французская обработка сюжета. В нем появились уже многие рыцари Круглого стола, и тем самым легенда о Тристане и Изольде была включена в общий контекст артуровских сказаний. Прозаический роман сохранился в нескольких десятках рукописей и был впервые напечатан в 1489 г. Одна из поздних рукописей (XV в.) легла в основу издания, подготовленного одним из крупнейших специалистов по средневековой французской литературе, Пьером Шампионом (1880-1942). По этому изданию (Le Roman de Tristan et Iseut. Traduction du roman en prose du quinzi?me si?cle par Pierre Champion. Paris, 1938) выполнен наш перевод. На русском языке неоднократно (1903, 1913, 1938, 1956 гг.) печаталась обработка легенды, сделанная французским ученым Жозефом Бедье (1864-1938), и отрывки из прозаического романа в "Хрестоматии по зарубежной литературе средних веков" (1938, 1953).
Рождение Тристана
Весь день и всю ночь промучилась в родах королева . И на рассвете разрешилась пригожим мальчиком, ибо так было угодно господу богу. И, разрешившись от бремени, сказала она своей служанке:
– Покажите мне моего ребенка и дайте его поцеловать, ибо я умираю.
И служанка подала ей младенца.
И, взяв его на руки и увидев, что не бывало еще на свете ребенка краше ее сына, молвила королева:
– Сын мой, сильно мне хотелось тебя увидеть! И вот вижу прекраснейшее создание, когда-либо выношенное женщиной; но мало мне радости от твоей красоты, ибо я умираю от тех мук, что пришлось мне ради тебя испытать. Я пришла сюда, сокрушаясь от печали, печальны были мои роды, в печали я родила тебя, и ради тебя печально мне умирать. И раз ты появился на свет от печали, печальным будет твое имя: в знак печали я нарекаю тебя Тристаном .
С этими словами она поцеловала его. И едва успела поцеловать, как изошла ее душа из тела, ибо умерла она, как я вам о том рассказываю.
Так родился Тристан, прекрасный и добрый рыцарь, которому потом пришлось вынести столько мук и тягот из-за любви к Изольде.
И Мелиадук, король Лоонуа , попросил показать ему младенца и спросил, успели ли его крестить.
– Да, сир, – отвечает служанка, – он наречен Тристаном. Это имя дала ему мать, когда умирала.
Тогда король взял младенца и вверил его Гуверналу . И тот приказал отыскать ему достойную кормилицу и стал беречь его как зеницу ока, так что никто не мог ни в чем его упрекнуть.
Детство Тристана
Овдовев, король Мелиадук женился на дочери Нантского короля Хоэля , женщине прекрасной, но коварной. И поначалу она возлюбила Тристана. А ему уже минуло семь лет, и был он пригож, как сам Ланселот. Все любили его, и оттого обуяла мачеху великая зависть. Не замыслила ли она извести ребенка, за которым смотрит Гувернал? И случилось, что вскоре умер король Мелиадук, и Тристан горько оплакал своего отца.
А Гувернал заметил, что королева Лоонуа возненавидела Тристана, и убоялся он, как бы не погубила она его своим коварством. И вот приходит он к Тристану и молвит ему:
– Тристан, мачеха ваша ненавидит вас лютой ненавистью, и уж давно сжила бы вас со свету, если бы не опасалась меня. Уедем же отсюда в Галлию, ко двору короля Фарамона . Там послужите вы ему и поучитесь придворному вежеству и учтивости, как то пристало всякому благородному отроку. И когда по воле господней примете вы рыцарское посвящение и разойдется повсюду добрая о вас слава, тогда, если будет вам угодно, сможете вы вернуться в королевство Лоонуа, и не найдется там никого, кто дерзнул бы вам перечить.
– Господин мой, – отвечает Тристан, – я поеду за вами всюду, куда вам заблагорассудится.
– Тогда завтра же утром отправимся мы в путь, – молвит Гувернал.
На следующий день встали они до рассвета, сели на коней и ехали до тех пор, пока не достигли Галлии, где жил в своем замке король Фарамон. Гувернал наказал Тристану, чтобы тот никому не обмолвился, кто он таков, и откуда едет, и кто его родители, а на все расспросы отвечал бы, что он-де чужестранец.
– Будь по-вашему, господин мой, – говорит Тристан.
И вот поселились они в замке короля Галлии.
И всем на удивленье вырос Тристан и похорошел. Так умело играл он в шахматы и тавлеи , что никто не мог поставить ему мат, и не было ему равных в искусстве владения мечом, и стройнее всех держался он в седле. И так он во всем преуспел, что был безупречен в любом деле, за какое бы ни взялся. И в свои двенадцать лет отличался таким мужеством и красотой, что все дивились ему. Не было во дворце галльского короля такой дамы или девицы, что не почла бы за честь, если бы Тристан удостоил ее своей любви. И служил он королю верой и правдой, а тот ценил его превыше всех своих приближенных.
И да будет вам ведомо, что никто не знал, кто он такой, кроме бога да Гувернала, его наставника.
Морхульт Ирландский
Знайте также, что на жителях Корнуэльса лежала ежегодная дань в сто девушек, сто юношей, достигших пятнадцати лет, и сто чистокровных лошадей. И была эта дань установлена двести лет назад, во времена короля Тонозора Ирландского, и взималась каждый год сполна вплоть до времени короля Марка. А при нем прекратились эти поборы, ибо прекрасный Тристан, добрый рыцарь, сразил Морхульта, брата ирландской королевы, прибывшего в Корнуэльс, чтобы вытребовать эту дань; он убил его на острове Святого Самсона, как будет о том поведано в нашей повести.
Тристан отправился к королю Марку, своему дяде, и попросился к нему на службу. И король пожелал узнать, кто он таков.
– Отрок из дальних краев, – отвечает Тристан, – что готов послужить вам, если будет на то ваше согласие.
– Даю его с превеликой охотой, – молвит король, – ибо мнится мне, что ты хорошего рода.
И Тристан зажил у своего дяди, как пришлец, и повел себя так, что скоро ни одного отрока при дворе не ставили по сравнению с ним ни в грош.
Ездит он с королем в лес и прислуживает ему во время охоты. А тот ценит его превыше всех своих приближенных и шагу не хочет ступить без него, ибо за что бы ни взялся Тристан, все умеет он довести до конца. Столь пригож он с виду и столь ловок во всяком деле, что придворные смотрят на него с завистью, ибо во всем он их превосходит. Так служил Тристан у короля Марка до тех пор, пока не минуло ему пятнадцать лет. И стал он к тому времени так силен и отважен, что не сыскать было равных ему по силе и отваге.
Гувернал счастлив видеть, что воспитанник его так вырос и возмужал, ибо теперь ему впору принять рыцарское посвящение. И если примет он его, немало славных дел удастся ему свершить.
Тогда случилось, как я уже вам говорил, что в начале мая Морхульт Ирландский с великим множеством своих людей явился требовать дань, которой жители Корнуэльса были обязаны ирландскому королю. И вместе с Морхультом прибыл один рыцарь, доблестный и храбрый, но еще молодой; звали его Гайерет, и был он дружинником Морхульта.
Как раз в то время воцарился король Артур; совсем недавно возложил он на себя корону.
Узнав, что ирландцы прибыли за данью, опечалились жители Корнуэльса великой печалью, и поднялся повсюду стон и плач. Принялись рыдать дамы и рыцари и так говорить о своих детях: "На горькое горе были вы рождены и вскормлены, ибо суждено вам стать рабами в Ирландии. Земля, почему не разверзлась ты и не поглотила наших детей? Видеть это было бы для нас меньшим бесчестьем, чем смотреть, как ирландцы увозят их в рабство. Коварное и жестокое море! И ты, изменчивый ветер! Почему не потопили вы ирландские корабли в пучине?"
И так громко стонут они и рыдают, что в ту пору не расслышать было бы и грома с небес.
И Тристан спрашивает у одного рыцаря, отчего подняли они такой шум, и кто этот Морхульт, о котором они говорят. И тот ему отвечает, что Морхульт приходится братом ирландской королеве, что он один из лучших рыцарей на свете и что явился он в Корнуэльс, чтобы вытребовать дань. И получил наказ вступить в единоборство с любым, кто дерзнет ему воспротивиться. Но только никто не посмеет с ним сразиться, ибо очень уж он могучий и храбрый воин.
– А что будет, – спрашивает Тристан, – если кто-нибудь осилит его в схватке?
– Клянусь честью, – отвечает рыцарь, – тогда жители Корнуэльса будут избавлены от дани.
– Клянусь именем господним, – молвит Тристан, – легко же им от нее избавиться, если выкупом за всех служит жизнь одного человека.
– Нет, им это не под силу, – говорит рыцарь, – ибо не найдется в этой стране ни одного храбреца, что дерзнул бы сразиться с Морхультом.
– Клянусь честью, – молвит Тристан, – нет на свете более жалких трусов, чем жители этой страны!
И вот идет он к Гуверналу и говорит ему:
– Господин мой, у жителей Корнуэльса заячьи души, ибо нет среди них такого храбреца, что дерзнул бы сразиться с Морхультом и положить конец этим поборам. Будь я рыцарем, я вступил бы с ним в поединок, чтобы вызволить их из рабства. И если с божьей помощью удалось бы мне осилить Морхульта, покрыл бы я славой весь свой род и тем паче самого себя на всю свою жизнь. Но что вы думаете об этом деле? В этой битве я сумею доказать, суждено ли мне когда-нибудь сделаться настоящим мужчиной. А если не сумею, пусть убьет меня Морхульт, ибо лучше пасть от руки столь доблестного и славного рыцаря, чем жить среди этих трусов: больше будет мне в том чести!
Гувернал, любивший Тристана, как никого на свете, отвечает:
– Тристан, милый мой сынок, хороши твои слова. Но Морхульт – рыцарь, коему не сыскать равных. А ты еще так молод и ничего не смыслишь в ратном ремесле.
– Господин мой, – молвит Тристан, – если не осмелюсь я на это дело, считайте, что обманул я ваши надежды и никогда не стать мне настоящим мужчиной. Отрадно мне было узнать от вас, что отец мой слыл одним из лучших рыцарей на свете. Само естество требует, чтобы мы с ним были похожи, и, даст бог, я не посрамлю его имени!
Услышав эти речи, застыл от изумления Гувернал, а потом говорит ему:
– Делай как хочешь, сынок!
– Спасибо, господин мой, – отвечает тот.
Тогда идет Тристан к королю, своему дяде, который пребывал в великом гневе, ибо досадно было ему видеть, что не нашлось в его замке ни единого рыцаря, пожелавшего сразиться с Морхультом и положить конец поборам, ибо не было в Корнуэльсе такого храбреца, который дерзнул бы ему противостоять.
И вот преклонил Тристан колена перед своим дядей и говорит ему:
– Сир, долго я служил вам, как мог, и прошу вас в награду за мою службу посвятить меня в рыцари и сделать это сегодня или завтра. Так долго ждал я этой награды, что ваши придворные стали надо мной смеяться.
Король отвечает:
– Друг мой, я охотно посвящу вас в рыцари, коли вы у меня того просите; и было бы это посвящение великим праздником, если бы не приезд ирландцев, что привезли нам дурные вести!
– Сир, – молвит Тристан, – не печальтесь о том, ибо господь избавит нас и от этой напасти, и от многих других!
Король протянул руку, поднял Тристана и приказал Динасу, своему сенешалю, позаботиться о нем и отыскать и приготовить все, что ему потребуется, ибо решил он завтра же посвятить его в рыцари.
Всю ночь молился Тристан во храме Богородицы. А наутро король Марк посвятил его в рыцари с такими почестями, какие только возможны. И бывшие при том говорили, что не было еще видано в Корнуэльсе столь прекрасного рыцаря, как Тристан.
И в ту пору, как праздновалось посвящение Тристана, явились во дворец четверо рыцарей, мудрых и велеречивых, и от имени Морхульта обратились к королю, не удостоив его поклоном:
– Король Марк, мы посланы к тебе Морхультом, славнейшим рыцарем на свете, чтобы истребовать дань, которую ты должен ежегодно платить ирландскому королю. Поторопись же, чтобы мог он получить ее не позже, чем через неделю. Если же ты откажешься, мы бросаем тебе вызов от его имени. Берегись прогневать его, ибо тогда не останется у тебя ни клочка земли и весь Корнуэльс будет разорен.
Услышав эти речи, так опешил король Марк, что не мог вымолвить ни слова.
Но тут поднялся Тристан и спокойно отвечает:
– Господа посланцы, передайте Морхульту, что вовеки не видать ему этой дани. Деды наши были простаками и безумцами, но мы умнее их и не желаем расплачиваться за их глупость! А если Морхульт утверждает, что мы – его должники, я готов сойтись с ним в поединке, чтобы доказать, что жители Корнуэльса – свободные люди и ничего не обязаны ему платить!
Тогда посланцы говорят королю:
– От вашего ли имени обратился к нам этот рыцарь?
– Клянусь честью, – отвечает король, – не я приказывал ему так говорить, но раз была на то его воля, я положусь на него и на господа бога и благословлю его на этот поединок, в котором решится судьба всего королевства!
Услышав эти слова, Тристан облобызал стопы короля, а потом обратился к ирландским послам:
– Теперь вы можете передать Морхульту, что не получит он этой дани, если только не добудет ее мечом.
– А кто вы такой, – вопрошают послы, – чтобы бросать вызов Морхульту?
– Я чужестранец, – отвечает Тристан, – столь верно служивший королю, что он посвятил меня в рыцари.
– Хорошо, а какого вы роду и племени?