Белый тигр нынче к тебе придет,
Значит, должна случиться большая беда.
Не позже утра несчастье произойдет,
В великую скорбь твой погрузится род.
- Что же все-таки показывают знаки? - спросил стряпчий.
- Не скрою, сударь, вас ожидает кончина.
- В каком году это может случиться?
- В этом.
- А в какую луну?
- В нынешнюю...
- А какого числа?
- Сегодня!
- ...В какое же время?
- Вас ждет смерть нынче в третью стражу.
- Что ж, коль я должен нынче скончаться, значит, так тому и быть. Но если я останусь цел и невредим, то завтра мы потолкуем с тобой в уездной управе...
- Если я в чем солгал, вы можете вот этим мечом, карающим невежд, отсечь мою голову напрочь!
Слова ворожея рассердили Сунь Вэня. Как говорят, гнев его поднялся из самого сердца, ярость переполнила печень. Он схватил гадателя за шиворот и потянул из лавки на улицу. А как же колдун? О нем можно сказать не иначе как такими вот словами:
Была ему ведома посторонних людей судьба,
А самому только беды приносила всегда ворожба.
Как раз в это время из ямыня шли несколько мелких чиновников. Обступив Суня, стали расспрашивать, в чем дело.
- На что это похоже?! - возмущался Сунь. - Я просил его погадать, а он нагадал невесть что - будто нынешней ночью я найду смерть. Посудите сами, почтенные, могу ли я умереть, если нет у меня никакой хвори? Вот и тащу его в управу, чтобы вывели его там на чистую воду!
- Поверишь этим мошенникам - хоть дом продавай! - заметил кто-то из присутствующих, а другой добавил:
- Пасть у гадателя - что ковш без дна!
Все заговорили, загалдели. Одни принялись успокаивать Суня, другие - корить и ругать предсказателя.
- Ай-ай! Учитель Ли! - воскликнул кто-то с укоризной.- Такого уважаемого человека - и так обидеть! Никуда не годится твое гадание! Забыл ты, наверное, что еще в древности говорили: бедность и сирость легко угадать, судьбу человека нельзя предсказать! Ты ведь не родственник владыки ада Яньвана или судей загробного царства, а потому не дано тебе предрекать, когда человек появится на свет, а когда опочиет, да еще определять с точностью: в такой-то день, в такой-то час... Придется тебе держать ответ!
Старик вздохнул.
- Верно говорят: если хочешь потрафить, утаивай при гадании правду; коли скажешь ее, непременно кого-то заденешь... Видно, придется мне уходить отсюда. Как в поговорке: если в одном месте не удержался, другое ищи, что тебе по душе.
Ворожей собрал свой скарб и пошел прочь.
Стряпчий Сунь, несмотря на уговоры и утешения друзей, все же чувствовал себя не в своей тарелке. Вернувшись в ямынь, он принялся за свои бумажные дела, а после работы побрел домой, охваченный нерадостными думами.
- Что у тебя стряслось? - спросила жена, заметив его сумрачный и встревоженный вид.- Случилось что в управе? Ошибся в какой-нибудь важной бумаге?
- Не пытай меня! - ответил муж в сердцах.
- Наверное, тебе сделал выговор начальник уезда! - не унималась жена.
- Да нет же!
- С кем-нибудь поругался?
- Тоже нет... Сегодня я решил погадать возле нашего ямыня, и ворожей сказал, что нынешней ночью, в третью стражу, я должен умереть.
- Здоровый человек - и вдруг на тебе, умереть! Так не бывает! - Тонкие, как ивовый лист, брови жены удивленно взметнулись вверх, а глаза округлились.- Нужно было стащить обманщика к уездному!
- Я и сам хотел, да меня отговорили.
- Муженек! - сказала жена.- Ты посиди дома, а я отойду ненадолго. Заодно зайду к уездному и пожалуюсь ему вместо тебя. Пусть пошлет людей за мошенником и допросит его с пристрастием. С какой стати ты должен нынче умереть? Деньги казенные не крал, взятки не брал, никакой суд тебе не угрожает...
- Нет, в ямынь тебе идти не пристало, ты все-таки женщина. Если я останусь жив и здоров, я сам с ним завтра рассчитаюсь, по-мужски.
Наступил вечер.
- Приготовь мне вина,- сказал Сунь жене.- Нынче ночью я спать не лягу, буду бодрствовать и веселиться!
Он выпил чарку, за ней опорожнил вторую, третью. Очень скоро от вина Суня разморило, глаза его потускнели, и он стал клевать носом. Видя, что муж, сидя в кресле, задремал, жена спросила:
- Муженек! Да никак ты заснул?! - Она позвала служанку: - Инъэр! Растолкай господина!
Инъэр окликнула хозяина, но не получила ответа. Она стала трясти его, но тот не просыпался.
- Надо отвести его в комнату, пусть проспится,- сказала хозяйка.
Эх! Если бы в этот момент рядом с Сунем оказался какой-нибудь молодец вроде вашего рассказчика - такой же здоровяк с широкими плечами. Обхватил бы он Суня за пояс да повернул бы обратно пить вино, не позволил бы он ему идти в постель. Вот тогда, быть может, стряпчий Сунь не умер бы в ту ночь смертью жестокой, как погиб Ли Цуньсяо, упомянутый в "Истории Пяти династий", или Пэн Юэ, о котором повествует "Книга о династии Хань". Но, как говорят:
Ветер злой чует цикада, когда он еще не возник.
Но ведом лишь духам смерти смерти грядущей миг.
Жена Суня, уложив хозяина спать, велела Инъэр погасить в кухне свечу и идти к себе.
- Ты слыхала, что сказал господин? - спросила она девушку. - Ворожей ему нагадал, что нынешней ночью, в третью стражу, он будто бы умрет.
- Слыхала, хозяйка, только разве можно этому верить?
- Инъэр! Мы с тобой займемся рукоделием и посмотрим, что будет! Если хозяин останется жив, завтра гадателю несдобровать!.. Только не засни!
- Что вы, хозяйка!
Скоро служанка уже клевала носом.
- Инъэр! Я же не велела тебе спать, а ты все-таки заснула.
- Я не сплю,- пробормотала служанка и снова задремала.
Через некоторое время хозяйка снова окликнула ее и спросила, который час. Где-то возле уездной управы раздались удары колотушки. Пробило ровно три раза.
- Инъэр! Не спи! Пришло как раз то самое время!
Но служанка не откликнулась на зов хозяйки. Она сладко спала.
И тут послышались шаги, будто кто-то сошел с постели. Через несколько мгновений раздался скрип двери. Хозяйка бросилась к служанке и, растолкав ее, велела зажечь лампу. В этот момент хлопнула наружная дверь. Обе женщины выбежали из комнаты с лампой в руках. И вдруг видят какого-то человека в белом. Прикрыв рукой лицо, он выскочил на улицу и побежал прямо к реке. Раздался всплеск, и... все замерло. Верно говорят:
Пошли такие дела, что о них и сказать невмочь.
Лучше, чтоб их унес ветер восточный прочь.
Надо вам знать, что река в уезде Фэнфу впадала в Хуанхэ и течение здесь было очень быстрое. Не удивительно, что утопленников здесь находили лишь с превеликим трудом. Госпожа Сунь и служанка Инъэр подбежали к берегу.
- Господин! - закричала женщина.- На кого ты оставил нас, несчастных? Зачем ты утопился?
Крики и причитания женщин всполошили соседей. Сбежались все, и среди них, конечно, тетка Дяо, жившая в верхнем конце, тетка Мао, что жила пониже, и Гао - из дома, что напротив.
Госпожа Сунь принялась рассказывать им о том, что стряслось.
- Надо же такому случиться! - заохала тетка Дяо.- Непостижимо!
- Только нынче я его видела, мы еще поздоровались,- пробормотала Мао.- Он шел в черной куртке, а в рукаве держал какую-то бумагу.
- Вот-вот! И я с ним поздоровалась,- поддакнула тетушка Гао.
Еще одна соседка, по имени Бао, рассказала:
- Вышла я из дома сегодня пораньше (дело надо было одно уладить) и вот возле ямыня вижу: господин Сунь держит гадателя за шиворот. Помнится, пришла я домой и рассказала, а мне еще никто не поверил... Надо же, а он на тебе - помер!
- Ах, служивый, служивый! - снова запричитала Дяо.- Почему ты ничего не рассказал нам, соседям, зачем сгубил себя? - Она заплакала.
- А какой был замечательный человек!.. Какое горе стряслось! - заголосила Мао.
- Никогда-то мы больше тебя не увидим! - воскликнула Бао.
Как и положено, местный староста направил в уездный ямынь бумагу с объяснением. А госпожа Сунь совершила заупокойную службу, дабы проводить душу мужа в загробное царство.
Быстро пролетело три месяца. Однажды госпожа Сунь вместе с Инъэр сидела, как обычно, дома, и тут занавеска, прикрывавшая дверь, отдернулась, и на пороге появились две женщины. Их лица были пунцовыми от только что выпитого вина. Одна держала бутыль с вином, вторая - два пучка цветов тунцао.
- А вот и наша хозяйка! - крикнула первая, увидев вдову стряпчего.
Госпожа Сунь с первого же взгляда узнала свах. Одну звали тетушкой Чжан, вторую - тетушкой Ли.
- Давненько я вас не видела!..- проговорила хозяйка.
- Не обижайся, госпожа, что мы вовремя не поднесли тебе обрядной бумаги... Мы ничего не знали... Сколько времени прошло со дня его смерти? Умаялась ты, бедняжка!
- Позавчера исполнилось сто дней.
- Ишь ты, как быстро летит время! Уже минуло сто дней! - проговорила одна из свах.- Да, хороший был человек господин стряпчий. Бывало, поздороваешься с ним - непременно тебе поклонится...
- Надо же, сколько времени уже прошло, как он умер!.. А в доме все постыло, одиноко... Между прочим, мы пришли поговорить с тобою о свадьбе...
- Вряд ли найдется человек, который родился в одно время с моим мужем! - воскликнула молодая женщина.
- Не скажи! И такого отыскать возможно! - сказала одна из свах.- Есть у нас на примете.
- Будет вам болтать! Не может он походить на покойного мужа!
Свахи выпили чаю и ушли, а через несколько дней появились опять и снова завели разговор о свадьбе.
- Опять заладили! - проговорила хозяйка.- Так и быть! Выкладывайте, кто у вас на примете! Только прежде я скажу вам три условия. Если вы их не выполните, лучше не заикайтесь о браке. Пусть уж я останусь вдовой до конца своих дней.
По этому поводу можно сказать: как видно, судьба предрекала ей встретиться с лютым врагом, что появился на свет еще пятьсот лет назад. Она умерла, и каре жестокой подвергся еще один человек. Поистине:
При циньском дворе загадку с оленем не решило много людей.
Кто знает, бабочка снилась Чжуан-цзы иль Чжуан-цзы приснился ей.
- Каковы твои условия? - поинтересовались свахи.
- Первое - я выйду замуж лишь за того, кто носит фамилию Сунь, какая была у моего мужа. Второе - поскольку мой супруг был стряпчим в уезде Фэнфу, у нового мужа должна быть такая же должность. И, наконец, последнее - я не собираюсь уезжать из своего дома, пускай новый муж сам переселяется ко мне.
- Так-так! Значит, хочешь выйти за человека по фамилии Сунь и чтобы он служил в судебной палате, к тому же не желаешь идти к нему в дом, а чтобы он пришел сюда,- сказала одна из свах.- Так и быть! Мы принимаем эти условия... Может быть, другие бы нам не подошли, а эти мы принимаем.
- Госпожа, тебе, конечно, известно, что твоего супруга величали Старшим Сунем, потому что он служил главным стряпчим в уезде. Но в ямыне есть еще один стряпчий - тоже по фамилии Сунь. Он-то и сватается к тебе! После смерти твоего мужа его повысили в должности и сделали старшим. Младший Сунь (как его все называют) не прочь переехать к тебе. Вот мы и предлагаем тебе выйти за него. Согласна?
- Сколько совпадений! Даже не верится! - воскликнула молодая женщина.
- Я уже старуха,- сказала тетушка Чжан,- мне нынче исполнилось семьдесят два. Коли я соврала, пусть из меня выйдут семьдесят две суки и пусть они в твоем доме станут поедать нечистоты!
- Ну что же, почтенные, если то, что мне здесь сказали, правда, можете дать ему мое согласие... Только не знаю, удачный ли вы выбрали день?
- Еще бы! Самый наисчастливейший! - обрадовалась сваха Чжан.- Вот только нужно послать свадебную карточку...
- У меня ее нет!
- На то мы и свахи, чтобы у нас было все под рукой,- сказала тетушка Ли и достала из-за пазухи цветной лист с изображением пяти сынов и двух дочерей.
Как говорится в таких случаях:
Белую цаплю в метель не увидишь, коль она не вспорхнет на миг.
Поймешь, что на иве сидит попугай, только заслышав крик.
Госпожа Сунь велела служанке Инъэр принести письменный прибор. Получив от молодой женщины карточку с благоприятным ответом, свахи покинули дом. Вскоре от жениха, как положено, прислали свадебные дары, а через два месяца в доме появился новый муж - стряпчий Сунь. Молодые супруги оказались хорошей парой. Как видно, ловкие старухи удачно свели их вместе...
Однажды муж и жена решили выпить вина, после чего, как водится, сильно захмелели. Хозяин приказал служанке приготовить протрезвляющего отвару. Инъэр нехотя отправилась на кухню.
- Когда был жив старый хозяин, я в такое время давно уже спала, а сейчас приходится делать какой-то отвар! - недовольно ворчала она себе под нос.
Огонь в печи не разгорался: видно, трубу забило сажей. Инъэр сняла ее и стукнула по основанию очага несколько раз. Вдруг видит, что очаг начал медленно приподниматься - поднялся на целый чи или больше,- а под очагом сидит человек с колодезной решеткой на шее. Волосы растрепались, язык вывалился изо рта, из глаз капают кровавые слезы.
- Инъэр! - прохрипел он.- Ты должна мне помочь!
Объятая ужасом, служанка закричала дурным голосом и грохнулась оземь. Лицо ее посерело, глаза помутнели, губы сделались лиловыми, а кончики пальцев посинели. Как говорится в подобных случаях: не знаем, что случилось с пятью внутренними органами, но члены ее стали неподвижными. Есть по этому поводу такая присказка:
Жизнь ее - словно тающий месяц, что к рассвету повис над горой,
Как лампа, в которой кончается масло предутреннею порой.
На крик прибежали муж с женой, стали приводить ее в чувство, а потом дали укрепляющего настоя.
- Почему упала? Иль что заметила? - спросила хозяйка.
- Стала я разводить огонь - и вдруг вижу, очаг начал медленно приподниматься, а под ним... наш старый хозяин. На шее у него решетка от колодца, волосы взлохмачены, из глаз капает кровь. Он позвал меня... и тут я со страху потеряла сознание.
- Ах ты мерзавка! - закричала хозяйка и дала служанке затрещину.- Тебе было велено приготовить отвар! Где он? Сказала бы, что поленилась, а то придумала разные страхи. Нечего прикидываться дурочкой!.. А ну, пошла спать! Да не забудь погасить огонь в печи!
Инъэр отправилась к себе, а супруги вернулись в комнату.
- Муженек! - тихо сказала жена.- Эту девку не следует больше держать в доме, после того, что она здесь наговорила. Пусть убирается прочь!
- Куда же мы ее денем? - спросил Сунь.
- Есть у меня один план.
Утром после завтрака, когда муж ушел в ямынь, госпожа Сунь позвала служанку к себе.
- Инъэр! Ты живешь у нас уже семь или восемь лет. Я привыкла к тебе. Но сейчас ты стала работать хуже. Думается мне, ты подумываешь о муженьке. Хочешь, я помогу тебе?
- Я не смела даже мечтать! - воскликнула Инъэр.- А за кого вы меня хотите выдать, хозяйка?
Из-за того, что хозяйка позволила служанке выйти замуж, ей пришлось еще теснее связать свою судьбу с судьбою покойного мужа.
По этому поводу можно вспомнить такие стихи:
Только затихнет ветер - сразу цикада слышна.
Едва потускнеет лампа - станет заметна луна.
Так вот, хозяйка, не спрашивая Инъэр, за кого она хочет выйти, отдала ее замуж за Ван Сина по прозвищу Пьянчужка - большого любителя не только попоек, но и азартных игр. Уже через месяца три Инъэр пришлось расстаться с вещами, которые она принесла в дом мужа,- одеждой и даже постелью. Ван Син, то и дело приходивший домой хмельным, по всякому поводу набрасывался на жену с попреками и бранью.
- Подлая баба! Переломать тебе хребет - и то мало! - лаялся он.- Видишь, как я бедствую, но все не хочешь сходить к бывшей хозяйке и занять у нее какие-нибудь триста или пятьсот монет.
Не выдержав упреков, Инъэр оделась поприличнее и направилась к Суням.
- Инъэр! У тебя же есть теперь муж! Что тебе нужно от меня? - спросила ее госпожа Сунь.