А если они спрятались, срослись с правильными, рядышком встали, притворились безобидными и безмятежными? Что тогда? Некому даже и разобраться с ними, ибо они притворяются неотделимой от тебя частью. Тобой и притворяются. Тобой и являются. Где же взять другого тебя?
И БЕДНАЯ ТВОЯ ТУШКА, обиженный твой бекон, названный какими-то странными и непонятными никому понятиями, вроде как физиология, биохимия, энзимы, анатомия, афродизиаки, эпистемология (мое, кстати, любимое слово), мечется между собой и собой, не имея возможности понять и сделать выбор. Где тело, а где личность, где слово, а где суть?
Непонятно. А кругом еще огромное множество предметов окружают тебя, требуют вступать с ними в какие-то прочные и порочные отношения постоянного обладания. А ты же ведь и не знаешь, что безобидное предложение со стороны предметов владеть ими по своему усмотрению, подразумевает еще и обратную зависимость.
Как они там между собой договорились? Эти предметы, то есть. Они сбиваются в какие-то шакальи стаи, и через некоторое время ты, вольный хищник, хозяин ночных лесов и сумеречных прерий, уже приделан этими предметами по полной и находишься с ними в таких уже странных отношениях, что я и боюсь об этом говорить по причине наличия приличий в связи с тем, что не только при женщинах и детях такого нельзя говорить, но и взрослые мужчины иногда, не выдерживая, покрываются пунцовым румянцем пролетарского знамени, и, закатывая глаза, как юные гимназистки, со всей дури шумят по полу своими обмякшими телесами. Костями иногда ударяются сильно. Не всем же везет на мягкое упасть.
И вот еще беда. Однажды все равно всем придется об этом услышать. И бывшим детям, и бывшим гимназисткам, и бывшим женщинам, и даже (прости меня, Господи) бывшим мужчинам.
И падать обязательно придется, дежурно глаза подкатив под самый, для убедительности выражения своего понимания осознания, затылок. А некоторые умудряются еще до падения с помощью глаз смастырить через закатывание перелом основания черепа.
Так вот твой бекон, то есть тело твое бренное, вместилище, так сказать, души, и как следствие (не обязательное кстати) носитель разума, физиология твоя турецкая, грамота твоя китайская, требует у тебя определиться, что тебе ближе и дороже, эти копошащиеся в чужих полях сознания слова и словечки, слава твоя, известность, или все эти незамысловатые развлечения простых шевелений, почесываний, покряхтываний, вкусностей разных.
Так вот, эта колбаса твоя ливерная с расплывчатой подгнившей начинкой, настоятельно теребит и требует от тебя определения в понятиях. Что тебе дороже, – кричит, – Я или Оно, или Я или Она, или, или-или-или, вот так вот кричит, ты мечешься всей своей испуганной тушкой, не пронимая кто у кого и чего хочет, потому что определение и вытекающая из него определенность вообще в твои планы не входила. Хотел по-простому, под дурака проканать, чтобы проскочить по-легкому.
А тебя по-легкому не пропускают, требуют выбора, отречений каких-то, жертв (желательно кровавых), предательств, бесчестия, бессовестности, принципами опять же нужно поступаться, противоречить себе постоянно, от стыда сгорая, врать по мелочам так долго, пока не перегорит, и врать научишься легко и незамысловато как журчание воды в хорошей сантехнике.
ГОВОРИ БЫСТРО, что роднее, кто роднее. В глаза смотреть, отвечать не думая, быстро на полиграф, на детектор лжи. Доказывай верность выбранному курсу. Ой, мамочки! Не хочу. Ну и предметы. Они множатся, и их отсутствие множится, и их присутствие множится, что-то в тебе ежится.
Кстати.
Это, наверное, душа.
Как следствие таких упражнений, душа съеживается до размеров жалких сомнений в ее наличии вообще.
У тебя есть бессмертная душа?
Сюда без души нельзя, или предъявите документ, удостоверяющий личность.
Ага?
У вас такой документ, ну тогда вам можно.
В общем, все всё перепутали.
Пора уже тормозиться.
Пора уже обрести покой, и обретение покоя – это задача самая важная и главная, чтобы от этого обретения потом дальше отправляться, отказавшись от всего остального.
Ах да.
А что, кстати, приносит больше боли, обретение или потеря.
СТЯЖАТЕЛЬСТВО и приобретательство – это моя любимая игра, и дело даже не в осязаемых предметах. Ведь самый большой наркотик – это власть, способность и возможность распоряжаться чужими судьбами. Чужими жизнями, в общем, всем чужим. Возможность присваивать чужое, возможность его направлять, им управлять выделяет какие-то странные эндорфины и канабиолы в неокрепшей душе, вводя эту душу в состояние предсмертной эйфории. Предсмертной – потому что гибнет душа неокрепшая от неправильного пользования властью. Так что всем попадающим в этот порочный круг доброго добра я на всякий случай напоминаю, что ставки значительные, гораздо более значительные, чем подозреваешь когда только начинаешь.
С властью не играем, ладно?
Нужно иметь очень высокий уровень владения игровыми пространствами, чтобы играть с властью. В наше время всеобщего вырождения я таких не встречал. Подделываются многие, многие самонадеянно и наивно полагают, что они действительно уже душой окрепли.
Но откуда в них может быть крепкая душа, когда они и духа еще не нюхивала. Если ты ходишь, принюхиваясь, но ничего не чуешь, то совершенно не обязательно, что дух уже вошел в тебя.
Осторожнее, друг мой, придется неизбежно отвечать, и гораздо быстрее, чем ты думаешь.
Чем больше ты чего-то полюбил, тем болезненней будет утрата и расставание.
Она его за муки полюбила, а он ее вообще не полюбил.
Так вот тоже бывает. Потому, привязывай только верблюда, надеясь на Аллаха, а больше никого к себе не привязывай. А верблюда привяжи, и вали быстрее с места преступления. Тело, кстати, тоже можешь бросить. Оно тебе больше не понадобится, а к телу дело подошьют, или к делу тело, потому что время пришло, вернее, приспело, как поется в одной песне.
Там если слова переставить, то получится занятно. Я из тела ушел, из такого прекрасного, волшебного, чудесного, хорошего тела, ничего не забрал с собой, по причине отсутствия тела, Душа свободна потому, что ничем владеть не может, потому ни утрат, ни обретений.
Чем больше, короче, наворуешь, то есть накопишь, тем тяжелее и мощнее потери. Следи за собой.
Умей вовремя остановиться, а то, пока мешки сокровищами набиваешь, может, и не помнишь, что тебе придется эти мешки самому тащить, а верблюда ты привязать забыл, или его кто-то уже отвязал, и катается на твоем верблюдище по пустыне бытия.
Что будешь делать. Рассчитывал только до верблюда дотащить. А там, куда ты дотащил, верблюда нет, один только Аллах тебя спрашивает: зачем в меня не верил, на меня не надеялся. Сколько верблюдов зря привязал. Что ты Аллаху скажешь? Ну, понятно, что "Аллах акбар". Но не для тебя. Только к верным, а ты кто? Ты-то кто? Вот именно, неверный. И пусть покойники сами хоронят свои трупы.
Плакать будешь, но ничего уже не поделаешь, поздно потому что.
Стыдно. Позор тебе, не понял, где хватит, сколько нужно тебе, чтобы насытилась твоя алчность?
Тормози. Останови себя хоть раз вовремя.
И больше не приходи в движение.
Пусть оно дальше само длится.
Спокойно и долго-долго.
Глава 45
Держаться ясности
Об управлении состояниями, делами и обстоятельствами
Каждый день приносит тебе новые обстоятельства, и приходится ставить задачи, достигать целей, решать вопросы, делать выбор. Движение всегда делается во времени. Следует понимать, что все, что может быть названо великим, не есть просто продолжение свойств в сторону увеличения, без изменения основ явления. Потому и говорится, что великое свершение узнается только по изъянам, которые позволяют скрыть и не видеть действительное величие. Ведь величие еще нужно уметь увидеть, нужно иметь соответствующие глаза. А по-другому не получится.
Однако при применении великого совершенства ничто не может помешать или воспрепятствовать его действию, и именно поэтому можно узнать его величие.
Великая полнота – это не есть переливание через край, или заполненность огромных вместилищ. Ибо великая полнота может быть достигнута на любых объемах. Узнать ее можно по наличию пробоев и пробелов, отверстий, через которые выходит то, что заполняет вместилище.
Однако когда пользуешься этим, ты видишь неистощимость содержимого. В этом суть величия, а не в объеме и величине.
Точно также ты сможешь узнать великую прямоту. Только через искривления, но в действиях прямота будет совершенной. То есть совершенство определяется по воздействию, а не потому, что кажется.
Движения великого ума обыденному сознанию представляются глупостью. Но если ты рассматриваешь последствия этих движений, они всегда разумны и велики.
Великое красноречие кажется со стороны неспособностью человека понятно выражать свои мысли, однако, воздействуя, оно может привести в движение кого угодно в любом нужном или желаемом направлении.
Дальше говорится о том, что подвижность может справляться с холодом, а покой позволяет справиться с жарой.
Однако только состояние покоя может выстроить правильные отношения с Поднебесной. То есть движения и подвижность могут быть необходимы, когда холод побеждает, но в любом случае предпочтительнее покой, и именно через покой достигается правда в этом мире.
Перевод
Великое совершенство выражается и в изъянах.
В своем применении оно неуязвимо.
Великая полнота выражается в равновесии.
В своем применении она неистощима.
Великая прямота выражается и в искривлениях.
Великий ум выражается и в глупостях.
Великое красноречие выражается и в бормотании.
Подвижностью справляются с холодом.
Покоем справляются с жарой.
Поднебесную можно исправить только с помощью чистоты и покоя.
Размышления на тему
Очень не хочется видеть никаких изъянов в своем поведении, в своих действиях, а наоборот так важно себя представляешь всегда в этот мир, что кажется (изнутри глазами воображаемого другого), что достиг уже великого совершенства во всех своих проявлениях и действиях. А великое совершенство может быть выражено только через изъяны и недочеты, оно скрывается за изъянами и недочетами, обязательно включает их в себя, несет как часть себя. Потому и видишь его в применении в действии через те изъяны, которые были до того, как именно через них и было достигнуто совершенство.
В общем-то совершенство – это просто свершение, ибо не бывает постоянного совершенства, так как оно присутствует в мире и без человеческих усилий, а усилия наши жалкие человеческие требуются для того, чтобы правильно вписываться в совершенные движения мира, и на волне наших изъянов и пробелов, недостач и передозов можно понимать и видеть, как свершается круг ночи и дня, круг суток, насколько прекрасны закаты и рассветы, движения волн на море и зеркало воды в безветрии. Все прекрасно и совершенно, но наши свершения, наши свершения трудно встраиваются в узор, все время не попадают и мешают происходящему происходить и вершиться.
Великое совершенство в своем применении, в своем действии неуязвимо, безупречно именно через все то множество изъянов и пробелов, которые работают как система отвесов и противовесов.
ВЕЛИКАЯ ПОЛНОТА заполняет все сущее собой, и в этой великой полноте есть огромное количество дыр и прорех, однако все движется неистощимо в этой великой вместимости, заполненной нашим сознанием. Именно так действует великая полнота. И в великой прямоте множество кривых, и кривизна есть одно из исходных свойств великой прямизны. Ибо прямое в первую очередь требуется людям, чтобы исправлять все искривления, которые мешают ему просчитывать происходящее в искусственно созданных устройствах.
Не нужно бояться кривых. Идя по кривым, сможешь двигаться прямо, устремляясь к великим целям. Ибо великая прямота нужна только для достижения великих целей.
Ум сам по себе велик, но величие ума выражается только через глупости, ибо сам по себе великий ум не будет действовать в этом мире. А нам всегда необходимо исправлять те самые кривые, о которых говорилось выше, и потому движение к великой прямоте возможно только с помощью великого ума. И выразить этот ум можно только с помощью глупостей. А когда ты с помощью ума выражаешь ум, обязательно получаешь самое наилучшее безумие. Потому пользуем глупости сколько угодно и как нам удобно, чтобы правильно действовать в мире людей.
Люди запинаются, глотают и путают слова, применяют неправильные обороты и допускают много численные оговорки, однако великое красноречие может быть услышано только на фоне этого, и ведь по сути великое красноречие вообще не нуждается в словах. Но если великое красноречие молчит, то откуда вообще можно понять, что это было. Только оговорки и неправильные обороты, запинки и бормотание, вот где великое красноречие.
Беспокойная подвижность подходит только для того, чтобы справиться с холодом, создав тепло, тепло превратив в жар. А вот что делать с жаром, как с ним справляться.
С жаром справляются только с помощью сохранения и поддержания состояния покоя. Когда получается держать покой, не тревожит тебя ни своя, ни чужая беспокойная мельтешня.
И если держишь чистоту и покой, вот тогда сумеешь добиться исправления Поднебесной. Жаль только, что удерживать чистый покой, очень и очень непросто и нелегко.
Глава 46
Понимать достаточность
Об управлении состояниями, делами и обстоятельствами
Когда в Поднебесной отстроено пространство сознания, не может быть войны, не может вообще возникнуть обстоятельств, в которых нужно готовиться к войне, и потому кони скаковые из полезного могут производить только навоз, который хорошо подходит для удобрения полей, и помогает главным участникам вселенского процесса в человеческом обществе, земледельцам.
А вот когда теряется Путь, то есть в головах исчезает осознанность, обстоятельства запутываются в неразрешимые узды, тогда уклад ценностей также приходит в состояние полного беспорядка, то есть никто не понимает, что, сколько и как стоит. Потому кони скаковые, боевые стоят в лучших местах, военные занимают самые хорошие земли, а земледелец священный пашет на военного, кряхтит, сдает кровь и пытается землю сохранить, от борьбы за мир и счастье всей земли.
И самая великая беда для людей, роковая и страшная случайность, это потеря осознания, приводящая к утрате ощущения достаточности всего и во всем всегда. То есть понимание, что у тебя всегда есть достаточно времени, пространства и ценностей, чтобы наилучшим образом расположиться в этих обстоятельствах и, следовательно расположить эти обстоятельства, в свою очередь, как нужно. Это определяется как равновесие начал, ось которого проходит прямо через сердце.
Ибо самые неприятные обстоятельства образуются, когда ты желаешь чего-то себе заполучить и обрести, что само в руки не идет, а чаще всего оказывается уже в чьих-то руках. От этого все неприятности и происходят.
Нет другого источника неприятностей.
Если держишь себя в правильном состоянии осознания достаточности, когда не возникает никаких стремлений, тогда вся вселенная проходит через тебя, и ты владеешь всем, не доставляя неудобств ни себе, ни другим.
И когда ты знаешь, что достаточно просто помнить о достаточности всего. Тогда всегда будет хватать всего, и ничего не понадобится хватать и удерживать.
Ибо и без излишних стараний, река бытия принесет тебя ко всем необходимым полянам на берегах этого, воистину, прекрасного мира.
Богатство всегда рядом, и никогда не требуется делать слишком больших усилий, чтобы на тебя навесили ответственность и страх потерь, что обязательно и неизбежно случается, если ты добиваешься благополучия другими способами.
Перевод
Когда в Поднебесной есть Путь, скаковых жеребцов отправляют унавоживать поля.
Когда в Поднебесной нет Пути, тогда и кобылы в боевой упряжи живут в предместьях.
Самое большое преступление – это подчинение своим желаниям.
Самая большая беда – это отсутствие чувства меры.
Самая большая трудность – это желание приобретать.
Если есть чувство меры, тогда у тебя всегда и всего достаточно.
Размышления на тему
Очень хочется иметь побольше предметов силы, ибо, кто ж его знает, откуда возникнет угроза, появится опасность? Разве можно вообще предсказать хоть что-то? Действительно нельзя, потому что ты перестаешь жить во времени, как только предметы с тобой строят связи обладания и принадлежности. Сильные предметы заставляют тебя владеть ими, и такой странной видимости поля и миражи появляются в твоем зрении, что ты неизбежно оказываешься обреченным на подвиги по защите того, что обязательно притягивает к себе похотливые взгляды желающих у тебя его отнять.
И что тебе в этом случае делать? Понятно что. Времени на земледелие уже не остается. Землю пахать не на чем, ибо кони у тебя кавалерийские и скаковые, которые все время упражняются строем ходить на плацу в манеже. Что на таком пахать? Это явный знак на то, что Путь исчез, и если проходит через какие-то пространства, то располагаются они явно не в головах обитателей моей страны. Где-то еще, наверное. В это где-то можно попасть только через обретение утраченной внутренней ясности и осознанности, и в этом случае кони будут из полезного производить только навоз и новых жеребят, и пустить их можно в луга и степи, чтобы на вольной воли паслись и играли на радость нам, обитателям этого мира.
Как-то я прочитал, кажется, у Эренбурга про Бабеля такую фразу: "Он смотрел на жизнь, как на луг в мае, по которому ходят женщины и кони". Красиво написано.
Вот что-то такое должно и в голове возникнуть. Когда на жизнь так будешь смотреть, тогда она такой и станет, подстроится потихонечку под твое видение. Неизбежный закон, более непреложный даже, чем про всемирное тяготение. Ибо то про вещества, а это про дух. Дух всегда главнее.
МОЖЕШЬ ДУМАТЬ, что тебе нужно куда-то спешить и торопиться, что ты обязан кому-то и чему-то непонятно за что. Можно так думать, и будет именно так. Если ты не производишь действий там, где их должно производить, внутри себя, тогда обязательно возникает много неприятностей, и ты попадаешь в череду противоречий и столкновений с людьми, которым по стечению обстоятельств тут же в тот же момент понадобится то, что за мгновение до этого не было нужно ни им, ни тебе. Так все становится подчиненным состоянию беззакония при отсутствии меры. Мера – это знание, что для совершения необходимых усилий у тебя всегда достаточно внимания. Не забывай, что главное – это состояние духа. Самый большой враг состояния духа – это неуправляемые желания. Все неприятности возникают, если твои желания тянут твой дух, и тот знай себе начинает нахлестывать боевых коней твоего тела. А те несутся, рады войне, хотят азарта и боя. Потом, конечно, как обычно, по шаблону и схеме, по трафарету и по модели.
Оторванные ноги, руки, головы, мясо, колбаса, сосиски, ливер, вдовы, беды, голод и прочие прелести, сопровождающие литавры победных маршей.