Караванщики в дороге отдыхают очень мало,
Уложив в песок верблюдов и укрывшись в их тени
Или каменные глыбы выбирая для привала,
Когда плавятся от зноя солнцем выжженные дни.Никнут всадники и кони, если ветер раскаленный
Золотые стрелы солнца рассыпает по степи,-
Так и я в твоем сиянье никну, словно ослепленный,
И опять молю Аллаха: "Символ веры укрепи!Поддержи дела халифа и храни его, владыка,
Будь с ним рядом, милосердный, в светлый день и в трудный час,
Потому что с нами вместе он и в малом и в великом,
Он, как дождь, нас освежает, если дождь минует нас!"Мой владыка справедливый, дело доброе вершишь ты,
Как целительный источник, чуждый лжи и похвальбе.
Как хотел бы я восславить мудрости твоей вершины.
Но твои деянья сами все сказали о тебе!Лишь тебе хочу служить я, хоть в степях сухих я вырос,
Хоть мой род в степях кочует то на юг, то на восток.
Никогда бы землепашец жизни кочевой не вынес,
И кочевник землепашцем никогда бы стать не мог!Сколько вдов простоволосых к доброте твоей взывали,
Простирая к небу руки, изможденные нуждой!
Скольких ты сирот утешил, почерневших от печали,
Обезумевших от страха, обездоленных бедой!Ты бездомным и убогим заменил отца родного,
Не забыл птенцов бескрылых в милосердии своем,
И тебя благословляли эти сироты и вдовы,
Словно странники в пустыне, орошенные дождем.У кого еще на свете им в беде искать спасенья,
И к кому идти с надеждой и с мольбой в недобрый час?
Мы скрываемся от бури под твоей державной сенью -
Снизойди, наместник божий, с высоты взгляни на нас!Ты - страстям своим хозяин, о халиф благословенный!
По ночам Коран читая, ты идешь путем творца!
Украшение минбара, средоточие вселенной,
Ярким светом осветил ты сумрак царского дворца!Господин, ты стал халифом по велению Аллаха,
И к заветному престолу ты взошел, как Моисей.
Лишь с тобою мы не знаем ни отчаянья, ни страха -
Только ты опора веры и оплот державы всей!Ты - из славных исполинов, твердо правящих державой
На становище оседлом и в кибитке кочевой:
Если ты змею увидишь на вершине многоглавой,
Ты снесешь вершину вместе со змеиной головой.Род твой воинами славен: даже в самых страшных битвах
Племя кайс перед врагами не привыкло отступать.
Я в стихах тебя прославил, помянул тебя в молитвах
С той поры, как злая воля повернула время вспять.Равного тебе отвагой не встречал я исполина,
Не встречал я властелина, славой равного тебе,-
Я уверен: ты поможешь пострадавшему невинно,
Чтобы он расправил снова крылья, смятые в борьбе.Не оставить ты поэта, если он убог и стар,
Потому что милосердье - это самый высший дар!
Маджнун (Кайс ибн аль-Мулаввах)
* * *
"Если б ты захотел, то забыл бы ее", - мне сказали.
"Ваша правда, но я не хочу, - я ответил в печали.-Да и как мне хотеть, если сердце мучительно бьется,
А привязано к ней, как ведерко к веревке колодца,И в груди моей страсть укрепилась так твердо и прочно,
Что не знаю, чья власть уничтожить ее правомочна.О, зачем же на сердце мое ты обрушил упреки,-
Горе мне от упреков твоих, собеседник жестокий!"Ты спросил: "Кто она? Иль живет она в крае безвестном?"
Я ответил: "Заря, чья обитель - на своде небесном".Мне сказали: "Пойми, что влюбиться в зарю - безрассудно".
Я ответил: "Таков мой удел, оттого мне и трудно,Так решила судьба, а судьбе ведь никто не прикажет:
Если с кем-нибудь свяжет она, то сама и развяжет".
* * *
Заболел я любовью, - недуг исцелить нелегко.
Злая доля близка, а свиданье с тобой - далеко.О, разлука без встречи, о, боль, и желанье, и дрожь…
Я к тебе не иду - и меня ты к себе не зовешь.Я - как птица: ребенок поймал меня, держит в руках,
Он играет, не зная, что смертный томит меня страх.Забавляется птичкой дитя, не поняв ее мук,
И не может она из бесчувственных вырваться рук.Я, однако, не птица, дорогу на волю найду,
Но куда я пойду, если сердце попало в беду?
* * *
Клянусь Аллахом, я настойчив, - ты мне сказать должна:
За что меня ты разлюбила и в чем моя вина?Клянусь Аллахом, я не знаю, любовь к тебе храня,-
Как быть с тобою? Почему ты покинула меня?Как быть? Порвать с тобой? Но лучше я умер бы давно!
Иль чашу горькую испить мне из рук твоих дано?В безлюдной провести пустыне остаток жалких дней?
Всем о любви своей поведать или забыть о ней?Что делать, Лейла, посоветуй: кричать иль ждать наград?
Но терпеливого бросают, болтливого - бранят.Пусть будет здесь моя могила, твоя - в другом краю,
Но если после смерти вспомнит твоя душа - мою,Желала б на моей могиле моя душа-сова
Услышать из далекой дали твоей совы слова,И если б запретил я плакать моим глазам сейчас,
То все же слез поток кровавый струился бы из глаз.
* * *
Со стоном к Лейле я тянусь, разлукою испепеленный.
Не так ли стонет и тростник, для звонких песен просверленный?
Мне говорят: "Тебя она измучила пренебреженьем".
Но без мучительницы той и жить я не хочу, влюбленный.
* * *
О, если бы влюбленных спросили после смерти:
"Избавлен ли усопший от горестей любовных?" -Ответил бы правдивый: "Истлела плоть в могиле,
Но в сердце страсть пылает, сжигает и бескровных.Из глаз моих телесных давно не льются слезы,
Но слезы, как и прежде, текут из глаз духовных".
* * *
Мне желает зла, я вижу, вся ее родня,
Но способна только Лейла исцелить меня!Родичи подруги с лаской говорят со мной,-
Языки мечам подобны за моей спиной!Мне запрещено к любимой обращать свой взгляд,
Но душе пылать любовью разве запретят?Если страсть к тебе - ошибка, если в наши дни
Думать о свиданье с милой - грех в глазах родни,То не каюсь в прегрешенье, - каюсь пред тобой…
Люди верной и неверной движутся тропой,-Я того люблю, как брата, вместе с ним скорбя,
Кто не может от обиды защитить себя,Кто не ищет оправданий - мол, не виноват,
Кто молчит, когда безумцем все его бранят,Чья душа объята страстью - так же, как моя,
Чья душа стремится к счастью - так же, как моя.Если б я направил вздохи к берегам морским -
Всё бы высушили море пламенем своим!Если б так терзали камень - взвился бы, как прах.
Если б так терзали ветер - он бы смолк в горах.От любви - от боли страшной - как себя спасти?
От нее ломота в теле и нытье в кости.
* * *
Одичавший, позабытый, не скитаюсь по чужбине,
Но с возлюбленною Лейлой разлучился я отныне.Ту любовь, что в сердце прячу, сразу выдаст вздох мой грустный
Иль слеза, с которой вряд ли знахарь справится искусный.О мой дом, к тебе дорога мне, страдальцу, незнакома,
А ведь это грех ужасный - бегство из родного дома!Мне запретны встречи с Лейлой, но, тревогою объятый,
К ней иду: следит за мною неусыпный соглядатай.Мир шатру, в который больше не вступлю, - чужак, прохожий,-
Хоть нашел бы в том жилище ту, что мне всего дороже!
* * *
О, сколько раз мне говорили: "Забудь ее, ступай к другой!",
Но я внимаю злоязычным и с удивленьем и с тоской.Я отвечаю им, - а слезы текут все жарче, все сильней,
И сердце в те края стремится, где дом возлюбленной моей,-"Пусть даст, чтоб полюбить другую, другое сердце мне творец.
Но может ли у человека забиться несколько сердец?"О Лейла, будь щедра и встречей мою судьбу ты обнови,
Ведь я скорблю в тенетах страсти, ведь я томлюсь в тюрьме любви!Ты, может быть, пригубишь чашу, хоть замутилась в ней любовь?
Со мной, хоть приношу я горе, ты свидишься, быть может, вновь?Быть может, свидевшись со много, почувствуешь ты, какова
Любовь, что и в силках не гаснет, что и разбитая - жива?Быть может, в сердце ты заглянешь, что - как песок в степи сухой -
Все сожжено неистребимой, испепеляющей тоской.
* * *
Слушать северный ветер - желание друга,
Для себя же избрал я дыхание юга.Надоели хулители мне… Неужели
Рассудительных нет среди них, в самом деле!Мне кричат: "Образумь свое сердце больное!"
Отвечаю: "Где сердце найду я другое?"Лишь веселые птицы запели на зорьке,
Страсть меня позвала в путь нелегкий и горький.Счастья хочется всем, как бы ни было хрупко.
Внемлет голубь, как издали стонет голубка.Я спросил у нее: "Отчего твои муки?
Друг обидел тебя иль страдаешь в разлуке?"Мне сказала голубка: "Тяжка моя участь,
Разлюбил меня друг, оттого я и мучусь".Та голубка на Лейлу похожа отчасти,
Но кто Лейлу увидит, - погибнет от страсти.От любви безответной лишился я света,-
А когда-то звала, ожидая ответа.Был я стойким - и вот я в плену у газели,
Но газель оказалась далёко отселе.
Ты пойми: лишь она исцелит от недуга,
Но помочь мне как лекарь не хочет подруга.
* * *
В груди моей сердце чужое стучит,
Подругу зовет, но подруга молчит.Его истерзали сомненья и страсть,-
Откуда такая беда и напасть?С тех пор как я Лейлу увидел, - в беде,
В беде мое сердце всегда и везде!У всех ли сердца таковы? О творец,
Тогда пусть останется мир без сердец!
* * *
Я вспомнил о тебе, когда, шумя, как реки,
Сошлись паломники, благоговея, в Мекке,И я сказал, придя к священному порогу,
Где наши помыслы мы обращаем к богу:"Грешил я, господи, и все тебе открылось,
Я каюсь пред тобой, - да обрету я милость,Но, боже, я в любви перед тобой не каюсь,
Я от возлюбленной своей не отрекаюсь.Я верен ей навек. Могу ль, неколебимый,
Я каяться в любви, отречься от любимой?"
* * *
Бранить меня ты можешь, Лейла, мои дела, мои слова,-
И на здоровье! Но поверь мне: ты не права, ты не права!Не потому, что ненавижу, бегу от твоего огня,-
Я просто понял, что не любишь и не любила ты меня.К тому же и от самых добрых, когда иду в пыли степной,-
"Смотрите, вот ее любовник!" - я слышу за своей спиной.Я радовался каждой встрече, и встретиться мечтал я вновь.
Тебя порочащие речи усилили мою любовь.Советовали мне: "Покайся!" Но мне какая в том нужда?
В своей любви - клянусь я жизнью - я не раскаюсь никогда!
* * *
Я страстью пламенной к ее шатру гоним,
На пламя жалобу пишу пескам степным.Соленый, теплый дождь из глаз моих течет,
А сердце хмурится, как в тучах небосвод.Долинам жалуюсь я на любовь свою,
Чье пламя и дождем из глаз я не залью.Возлюбленной черты рисую на песке,
Как будто может внять земля моей тоске,Как будто внемлет мне любимая сама,
Но собеседница-земля - нема, нема!Никто не слушает, никто меня не ждет,
Никто не упрекнет за поздний мой приход,И я иду назад печальною стезей,
А спутницы мои - слеза с другой слезой.Я знаю, что любовь - безумие мое,
Что станет бытие угрюмее мое.
* * *
За то, что на земле твои следы целую,
Безумным я прослыл - но прочь молву худую:Лобзаю прах земной, земля любима мною
Лишь потому, что ты прошла тропой земною!Пусть обезумел я - к чему мне оправданье?
Я так тебя люблю, что полюбил страданье!С людьми расстался я, остался я в пустыне,
И только дикий зверь - приятель мой отныне.
* * *
Она взглянула - взор ее заговорил вначале,
И взором я ответил ей, хоть оба мы молчали.Казалось мне, что первый взгляд со встречею поздравил
А новый взгляд едва меня погибнуть не заставил.То свет надежды мне сиял, то света никакого.
О, сколько раз и умирал и оживал я снова!Я к ней иду - мне все равно, какие ходят слухи,
Дорогу к ней не преградят ни люди и ни духи!
* * *
О, смилуйся, утренний ветер, о Лейле поведай мне вновь
Тогда успокоюсь я - если совместны покой и любовь.О, смилуйся, утренний ветер, надеждой меня оживи,
Не то я умру - если людям дано умереть от любви.Навек утолил бы я жажду, была б моя участь проста,
Но если бы яд смертоносный ее источали уста.
* * *
Во мраке сердца моего она свой путь свершает длинный,
А для привала избрала его заветные глубины.Переселяется в глаза, как только в сердце тесно станет,
А утомляются глаза - ее обратно в сердце тянет.Клянусь создателем, что я такой признателен судьбине:
Ни в сердце, ни в глазах моих нет места для другой отныне!
* * *
С тех пор как не стало ее пред глазами,
Глаза мои мир заливают слезами.Лишь только в одном станет сухо - как снова
Мой глаз увлажнится от глаза другого.Слеза ли зажжется, щеку обжигая,-
Тотчас же ее догоняет другая.Слеза за слезою струятся впустую,
И гонит одна пред собою другую.
* * *
Ночной пастух, что будет со мною утром рано?
Что принесет мне солнце, горящее багряно?Что будет с той, чью прелесть во всем я обнаружу?
Ее оставят дома или отправят к мужу?Что будет со звездою, внезапно удаленной,
Которая не гаснет в моей душе влюбленной?В ту ночь, когда услышал в случайном разговоре,
Что Лейлу на чужбину должны отправить вскоре,Мое забилось сердце, как птица, что в бессилье
Дрожит в тенетах, бьется, свои запутав крылья,А у нее в долине птенцов осталось двое,
К гнезду все ближе, ближе дыханье ветровое!Шум ветра утешенье семье доставил птичьей.
Сказали: "Наконец-то вернулась мать с добычей!"Но мать в тенетах бьется, всю ночь крича от боли,
Не обретет и утром она желанной воли.Ночной пастух, останься в степи, а я, гонимый
Тоскою и любовью, отправлюсь за любимой.
* * *
Черный ворон разлуки, зачем ты приносишь мне муки?
Отчего ты кричишь, что пророчат мне злобные звуки?Не разлуку ли с Лейлой моей? Если сбудется это,-
Пусть ты вывихнешь крылья свои и невзвидишь ты света,Пусть погибнешь, настигнутый меткой стрелой птицелова,
Пусть не будет птенцов у тебя и гнезда никакого,Пусть воды позабудешь ты вкус, черный вестник злосчастья
Пусть погибнут птенцы твои вместе с гнездом от ненастьяЕсли ты полетишь, да погибель с тобой будет рядом,
Если сядешь, да встретишься ты с омерзительным гадом!Пусть увидишь ты до наступления смертного часа,
Как твое будут жарить на угольях старое мясо,Пусть в беспамятстве жалком у адского ляжешь преддверья
Пусть на части тебя разорвут и пусть вырвут все перья!
* * *
Кто меня ради Лейлы позвал, - я тому говорю,
Притворясь терпеливым: "Иль завтра увижу зарю?Иль ко мне возвратится дыхание жизни опять?
Иль не знал ты, как щедро умел я себя расточать?"Пусть гремящее облако влагу приносит шатру
В час, когда засыпает любимая, и поутру.Далека ли, близка ли, - всегда она мне дорога:
Я влюбленный, плененный, покорный и верный слуга.Нет мне счастья вблизи от нее, нет покоя вдали,
Эти долгие ночи бессонницу мне принесли.Наблюдая за мной, злоязычные мне говорят,-
Я всегда на себе осуждающий чувствую взгляд:"Разлученный с одной, утешается каждый с другой,
Только ты без любимой утратил и ум и покой".Ах, оставьте меня под господством жестокой любви,
Пусть и сам я сгорю, и недуг мой, и вздохи мои!Я почти не дышу - как же мне свою боль побороть?
Понемногу мой дух покидает бессильную плоть.
* * *
Как в это утро от меня ты, Лейла, далека!
В измученной груди - любовь, в больной душе - тоска!Я плачу, не могу уснуть, я звездам счет веду,
А сердце бедное дрожит в пылающем бреду.Я гибну от любви к тебе, блуждаю, как слепой,
Душа с отчаяньем дружна, а веко - со слезой.Как полночь, слез моих поток не кончится вовек,
Меня сжигает страсть, а дождь струится из-под век.Я в одиночестве горю, тоскую и терплю.
Я понял: встречи не дождусь, хотя я так люблю!Но сколько я могу терпеть? От горя и огня,
От одиночества спаси безумного меня!Кто утешенье принесет горящему в огне?
Кто будет бодрствовать со мной, когда весь мир - во сне?Иль образ твой примчится вдруг - усну я на часок:
И призрак может счастье дать тому, кто одинок!Всегда нова моя печаль, всегда нова любовь:
О, умереть бы, чтоб со мной исчезла эта новь!Но помни, я еще живу и, кажется, дышу,
И время смерти подошло, и смерти я прошу.
* * *
Вечером в Ас-Сададайне я вспомнил о милой:
Память о милой полна нестареющей силой.Ворон разлуки расправил крыло между нами,
Много далеких дорог пролегло между нами,Вот и гадаю, не зная, как мучиться дольше:
Меньше она меня любит в разлуке иль больше?Властной судьбе дорогая подруга подобна:
И оживить и убить она взором способна,-Все умирают, когда она сердится гневно,
Все воскресают, когда веселится душевно."Плачешь?" - спросили меня. Я ответил: "Не плачу.
Плачет ли доблестный духом, познав неудачу?Просто соринка попала мне в глаз, и невольно
Слезы струятся, и глазу немножечко больно"."Как же, - спросили, - другому поможешь ты глазу?
Видно, в два глаза попала сориночка сразу!"
* * *
О, если бы Лейла мой пламень в груди погасила!
Слезами его не залью, и судьба мне постыла,И лишь ветерок из ее стороны заповедной
Приносит порой утешенье душе моей бедной -Душе, где не зажили раны смятенья и страсти,
Хотя и считают иные, что тверд я в несчастьи.Влечет меня в Йемен любовь, а блуждаю по Неджду,
Сегодня я чувствую горе, а завтра - надежду.