- Песня казачья, они враги советской власти, стало быть, вражеская она.
- А вы за советскую власть значит? А если казаки Интернационал станут петь, он что, тоже вражеской песней станет?
Тут уже опешила моя собеседница.
- Как казаки Интернационал станут петь? Не будет такого никогда!
- Да ладно! Уже есть! Буденный ведь казак?
- Не смейте трепать имя товарища Буденного! Он - красноармеец!
- А червонное казачество как же?
Ну вижу, нечем крыть, сейчас тему сменит.
- А вы сами на какой платформе стоите?
- Я, слава богу, на поезд успел и теперь сижу, а вскорости и лечь собираюсь.
- Не прикидывайтесь, вы прекрасно поняли, что я о политической платформе спрашиваю.
- А… Вот вы о чем. Так я из партии политических пофигистов.
- Как это?! - Ага, снова удалось тебя, дорогая, озадачить.
- А вот так, все равно мне, коммунизм ли, капитализм ли, лишь бы людям было хорошо и подонков поменьше, внешних и внутренних, чтоб жить не мешали.
- Политической близорукостью, стало быть, страдаете. Взрослый человек, а как будто не помните, как при капитализме жилось рабочему классу. Только коммунизм может обеспечить трудящимся достойные условия жизни. А все потому как раз, что мы избавились от паразитов-капиталистов и взяли власть в свои руки. А вы: "все равно".
- Да какая разница, каких паразитов кормить, капиталистических или коммунистических? А придется в любом случае, - я завелся не на шутку. - Лишь бы они жрали поменьше.
- Это каких таких коммунистических паразитов? Да любой член ВКП(б) готов костьми лечь за дело рабочего класса! Это нашими усилиями совершилась революция, освободившая народ от гнета помещиков и буржуазии! Как вы смеете так о большевиках говорить?! Да вас в ГПУ надо сдать, как подрывной элемент!
Опаньки! Язык мой - враг мой. И что теперь с ней делать? Прибить, если заорет? Пожалуй, придется, но сначала попробуем как-то успокоить.
- А вы член партии? Простите, не знал и не хотел обидеть…
- Я не просто член партии! - перебила меня разъяренная женщина. - Я член ЦК партии! И трепать коммунистов я вам не дам! Не на ту напал! А за контрреволюционную пропаганду ответишь…
Последнее ее восклицание так и не состоялось, затухнув после того, как взгляд упал на живодерских размеров нож, который я достал из-под стола.
- Будешь орать - прирежу к чертям собачьим, - мой голос прозвучал тихо, но веско. - Давай лучше поговорим без истерик и крайностей. Честное слово, все совсем не так, как вам кажется.
В последней фразе я перешел обратно на "вы", и это несколько разрядило обстановку.
- Говори, - Александра Васильевна, видно, тоже решила не обострять. - Но учти, от меня ты ничего не добьешься, и распропагандировать тебе меня не удастся. Я твердо убеждена в верности коммунистической идеи.
- Не очень-то и хотелось! Просто попробую убедить вас в том, что я вашему ненаглядному коммунизму не враг, и тем самым исключить мое общение с органами госбезопасности в негативном ключе.
- Раз чекистов боишься, значит - враг. Что бы ты не говорил.
Вот стерва! Кто о чем, а коза о капусте! Я глубоко вздохнул и начал заново:
- Давайте условимся о некоторых вещах, которые послужат достижению взаимопонимания. Первое - вы не делаете поспешных выводов. Второе - вы слушаете меня до конца и не перебиваете. Все вопросы потом. Третье - перестаньте, наконец, мне тыкать, на брудершафт мы еще не пили. Впрочем, еще не вечер.
- Выбора у меня, я вижу, нет? - собеседница даже слегка улыбнулась, хороший признак. - Так что, валяй… те, говорите.
- Выбор есть всегда, и сейчас вы сделали верный. Но к делу. Уважаемая Александра Васильевна, человечество к настоящему моменту достигло таких высот своего могущества, что уже отдельные группировки способны бороться, ни много не мало, за власть над всем миром. Эта борьба началась уже давно, и мировая война - только явное ее проявление, точно так же как и революция вкупе с гражданской войной. Борьба идет каждый миг и на всех направлениях в виде войн, экономической конкуренции, пропаганды. И даже здесь, в этом купе. Чем же характеризуется эта борьба? А тем, что противники четко не определены, нет понимания того, кто твой друг, а кто враг. Очень часто получается так, что люди "одного цвета" воюют друг с другом, объединяясь со своими злейшими врагами в один союз. Поэтому первое, что надо сделать - это обозначить стороны этого конфликта и определиться, на какой стороне встать.
Я вижу всего двух противников. И это не какие-то страны или идеологии. Это два принципа.
Первый - это принцип созидания. Это сторона творцов, которые живут только своим умом и своим трудом, постоянно развиваясь и стремясь к Богу. Ибо сказано "по образу и подобию", а Бог - творец. Надо соответствовать. Даже неосознанно.
Второй принцип - это принцип присвоения. Это сторона паразитов, которые стремятся завладеть плодами трудов творцов или иными ресурсами, не трудясь и соответственно не развиваясь. Так можно жить, пока ресурсов хватает, но человечество постоянно растет и рано или поздно ресурсы истощаются. Творцы в этом случае делают шаг вперед и находят новые источники существования, паразиты же делят то, что еще осталось, пока не опустятся до неандертальского каннибализма и совсем не одичают, став частью фауны. Так что путь паразитов - это путь к Зверю.
Вот такая вот религиозная диалектика.
В чем же причина конфликта созидателей и паразитов? Казалось бы, созидатели, хотя бы из милосердия, могут кормить паразитов. Они для тружеников всего лишь еще один неблагоприятный фактор, воздействие которого следует преодолевать и двигаться дальше. Но проблема в том, что паразиты с виду ничем от созидателей не отличаются, рога у них не растут. А своим образом жизни они тружеников развращают. Зачем работать в поте лица, когда можно украсть и жить припеваючи, пока все не прожрешь, а потом снова украсть? Вот и получается, что в обществе, которое не борется с паразитами, тружеников все меньше и меньше - и они уже не могут прокормить толпу нахлебников. Такое общество умирает. И человечество в целом таким обществом как раз является. И борьба идет не на жизнь, а насмерть. Победит принцип созидания - выживем, наоборот - погибнем.
Чтобы проиллюстрировать сказанное, разберем историю России. Сильно углубляться не будем, начнем с Ивана Грозного, этого достаточно. Как выглядело русское общество? Был народ-созидатель, он растил хлеб, ковал железо, то есть создавал материальные блага. Во главе народа стоял царь-отец, который отнюдь не был эксплуататором, его функции совершенно другие. А именно - держать в узде слуг-бояр, строго следить, чтобы они не отнимали у народа сверх необходимого. Бояре же тогда тоже не были эксплуататорами, они считались, как я уже сказал, слугами, которые воюют и выполняют административные функции, народ же их за это кормит. То есть в царстве Ивана Грозного паразитического элемента было очень мало, все были при деле - народ пашет, бояре воюют, царь следит за порядком. И успехи России в этот период очевидны.
Что же произошло дальше? А дальше царя вместе со всей семьей отравили, и слуги-бояре устроили драку-усобицу за царский трон, в конце концов, там угнездился Романов. Но беда в том, что он царем по роду не был и отчета в царских функциях себе не давал, а значит, и детей-наследников своих не научил. Вот так на отцовском месте уселся слуга. Какие это имело последствия? Боярин-царь давал боярам-дворянам все большие привилегии, обязанности же их сокращались. Народ, наоборот, угнетался все больше. Из-за дисфункции центральной власти, обеспечивавшей оптимальный баланс в обществе, получился перекос в сторону дворян, и они постепенно стали превращаться в паразитов, жрущих, но ничего не дающих стране. Петр Первый на какое-то время заставил дворян служить, угнетение же народа только усилилось. А потом становилось все хуже и хуже, паразитов стало так много, что народ уже не мог их прокормить. Это закономерно привело к революции. Так что экономическое отставание России от ведущих стран мира вовсе не из-за монгольского ига, бывшего шестьсот лет назад, а из-за того, что приходилось кормить прорву паразитов совсем недавно.
Теперь посмотрим внимательно на революцию и революционеров. Изначально была небольшая группа, которая стремилась скинуть иго паразитов и создать общество творцов. Но революция совершалась под лозунгами "фабрики и заводы - рабочим", "землю - крестьянам". А для того чтобы это сделать, фабрики, заводы и землю надо ОТНЯТЬ у буржуазии и помещиков. Это привлекло в партию множество элементов, которые стремятся отнимать, а не созидать, то есть паразитов. Яркий пример тому - Троцкий. Его, конечно, обезвредили, но подобных ему, в партии еще, очень много.
То есть паразиты, мы убедились, среди коммунистов водятся, а они ничуть не лучше прежних помещиков и капиталистов. А есть ли среди капиталистов созидатели? Посмотрим на Форда и можем уверенно утверждать - есть. Так что не в коммунизме и капитализме дело, а в людях. Поэтому я и сказал: "чтоб подонков поменьше было", а остальное - вторично.
Что же касается государственного и социального устройства, то, очевидно, советская власть ограничивает паразитов в наибольшей степени, поэтому да - на данный момент это самая лучшая структура общества. Альтернативы я пока не вижу.
Советская плановая экономика на данный момент наиболее эффективна в наших условиях. Но только на данный момент, в дальнейшем, очевидно, придется ее сделать много гибче.
Ну и, наконец, товарищ Сталин провозгласил курс на строительство социализма в отдельно взятой стране. То есть фактически во главе страны стоит созидатель, и страна уверенно идет по традиционному для России пути с опорой на собственные силы. Ведь наша с вами Родина никогда никого не грабила и все, что у нас есть, - создано потом и кровью многих поколений наших предков.
Подведем итог. Я полностью поддерживаю товарища Сталина и советскую власть, но не поддерживаю коммунистическую партию как целое, так как нет уверенности в ее монолитности и с каждым отдельным членом партии надо разбираться отдельно. Однако и против партии как целого не выступаю по той же причине. Для меня факт чьего-то членства в ВКП(б) ровным счетом ничего не значит. Как вам такая моя жизненная позиция?
- Ну и тараканы у вас в голове, товарищ Семен! - сказала, глядя на меня даже, возможно, с жалостью Александра Васильевна. - И сами запутались, и меня запутали. Вы можете просто ответить, вы за коммунизм или за капитализм?
Епишкин козырек! Подруга черно-белая! А может, так и надо, не заморачиваться глобальными проблемами? Кого и в чем я убедить пытаюсь? И, главное, зачем? Похоже, после моего выступления она меня явным врагом уже не считает, что мне и требовалось. Пора всю эту политику закруглять, а то один долетался, а я, ну понятно.
- Раз вы так вопрос ставите, то за коммунизм. Из этой мечты, при вдумчивом и творческом подходе, может получиться что-то пригодное для реальной жизни. У капитализма же в перспективе только каннибализм. И давайте с политикой закончим, устал я от нее. Да и вы, смотрю, тоже.
- Ладно, - подозрительно легко согласилась собеседница. - Тогда расскажите о себе. Кто вы такой? Вот смотрю на вас и никак понять не могу, где вы таких мыслей могли понабраться. Вы какого происхождения?
Приехали. Лучше бы уж о политике продолжили. И что теперь? Врать? Не был бы дураком, легенду бы подготовил. Или расколоться теперь о своей истинной, "не от мира сего", сущности? Пожалуй, при таком ходе всего два варианта развития событий - ЧК или дурдом, рано или поздно. И то, и то мне не подходит, значит, придется врать, прямо на ходу.
А ведь она все-таки держит камень за пазухой. Иначе с чего бы ей мое происхождение выяснять, ведь я уже в верности коммунизму расписался. Блин, надо было с самого начала под пролетария косить, а то раскудахтался. Но кто ж знал, что учительница ярой коммунисткой окажется? И вообще, пора бы уж перестроить мозги и быть максимально осторожным, это было ясно уже после попытки меня зарезать. Местных я совсем не знаю и не понимаю, они меня - аналогично. Молчание - золото. Но сейчас говорить придется.
- Человеческого я происхождения, от папы с мамой. Ни к каким бывшим сословиям не отношусь. Одни мы с отцом в лесу жили, он преставился, мне стало скучно, решил я к людям податься. Вот такая вот незамысловатая история.
- Врешь!
- Опять вы мне тыкаете, Александра Васильевна, нехорошо, договаривались же, - выиграл я пару секунд на подавление паники. - Почему сразу "врешь"?
- А потому, что лесной отшельник такого никогда не придумает и никто ему этого не расскажет. Лесовикам вообще это ни к чему.
- Ну отец не всегда в лесу жил, а ушел туда от мира, я еще совсем мальцом был. Он же меня всему и научил. Что тут странного?
- Спрятался от мира, говоришь? Это чего ж он такого натворил, что так от людей скрывался? Даже, если бы он какое преступление совершил, так старый строй рухнул, можно выходить на белый свет. Однако не вышел. Почему? Врешь ты все!
- А почему сразу он натворил? Может, это люди натворили? Мой отец - человек сильно верующий. Говорил, света мало в людях стало, а скоро и остаткам конец. Вот, чтобы от мрака защититься, от людей и ушел. Староверы точно так же живут, никого не удивляет.
- Ну допустим. А сам ты зачем тогда сюда заявился, если вокруг все так плохо?
- Вообще-то плохо далеко не все. Если говорить подробнее, отец, исходя из своих размышлений, предвидел революцию и гражданскую войну еще в самом начале века. Участвовать в этом не хотел, так как считал, что убивать соотечественников, какие бы они ни были, - большой грех. Потому что они сами толком не понимают, за что друг дружку режут. Ушел в лес, еще перед русско-японской войной, мне всего семь лет было. Он и мне тоже вмешиваться запретил, сказал, когда уляжется все, тогда мое время действовать придет.
- И что, пришло время? Что вы, товарищ Семен делать собираетесь?
- Да время-то давно пришло, только отца я не мог одного на верную смерть оставить. А собираюсь я воевать и победить, перед этим хорошо подготовившись. После победы уж видно будет, куда голову и руки приложить.
- На войну, стало быть, собрался, герой, - Артюхина уже откровенно смеялась. - На какую же?
- А на Вторую мировую, которая лет через десять случится и превзойдет по своим масштабам все предшествующие войны вместе взятые, включая и Первую мировую.
- Это что, тоже отец предсказал?
- Он самый.
- А как, интересно, готовиться собираешься?
- Будущая война - война моторов. Значит, надо идти на завод, эти самые моторы делать. А когда время придет, в армию уже военком, не спрашивая согласия, заберет.
- Чудак человек. И балабол. Столько слов, а всего лишь сказал, что хочет вступить в ряды пролетариата. Мировые войны же еще Энгельс предсказывал, и мы к ним готовимся. Пусть только буржуи попробуют посягнуть на наше советское государство! Пролетарии всего мира встанут на его защиту и сметут их поганую власть, как у нас в семнадцатом году. Произойдет мировая революция и войн больше не будет. Учи, в первую очередь, марксистскую теорию, опираясь на которую, будешь агитировать солдат вражеских армий, таких же пролетариев. Именно это и принесет нам победу, - воодушевленно продекларировала Александра Васильевна.
- Ты, Шурочка, в этом так уверена, что мне ничего не остается, кроме как согласиться. Но на завод все равно пойду, буду постигать теорию, проверяя ее на практике, - я не остался в долгу и ответил максимально язвительно. - Как говорится, на Маркса надейся, а сам не плошай. На этом желаю выяснение моей жизненной позиции закончить и, коли я не отношусь к врагам советской власти никаким боком, удалиться покурить.
Я встал и резво покинул помещение, оставив свою спутницу, опешившую от такой наглости.
Эпизод 2
Я стоял в тамбуре, насквозь продуваемом через все щели, и жадно курил. Это ж надо так влипнуть. Похоже, мой первоначальный план, явиться пред светлы очи вождя и расколоться до пупка, рассыпался как карточный домик. Налицо полное отсутствие взаимопонимания с местными жителями. Заявись я со своими рассуждениями на самый верх - сожрут моментом, и ничего я с этим не сделаю. Придется рассчитывать только на свои малые силы.
А что я реально могу сделать? В данный момент абсолютно ничего из-за незнания местных условий. Значит, будем осматриваться, поиграем в резидента.
- Да, ничто не выдавало в нем русского разведчика, - тихо сказал я вслух, глядя на зажатую в руке пачку сигарет с аристократическим английским названием.
Пожалуй, случайная мысль устроиться на завод не так уж и случайна. Интуиция все-таки великая вещь! Ведь что мне сейчас перво-наперво нужно? Правильно, нужно безопасное логово. А там уж, осмотревшись, можно и начинать двигать дела в желательном направлении. Вот так-то, Семен, выходит, шпион ты теперь, вернее, агент влияния советский и в Советском Союзе. Абсурд. Видно, у кого-то там наверху, оригинальное чувство юмора, мол, назвался Штирлицем - пожалуйте на нелегальное положение. А это значит, что надо избавляться от всех компрометирующих меня предметов. Блин, да это ж я совсем голый должен остаться! Да еще и кожу на предмет наколок проверить! Шутка. Грустная. И жаба душит, ведь все, что на мне и в рюкзаке, - все абсолютно необходимо. Епрст!!! Рюкзак! Это я здесь курю, а член ЦК, может, сейчас в моем барахле ковыряется!
Выкинув бычок в щель между дверью и ступенькой, я в панике метнулся обратно в купе. С грохотом рванул дверь в сторону и заскочил внутрь. Александра Васильевна, видимо, в мое отсутствие вернулась к чтению и сейчас, уронив от неожиданности бумаги и коротко ойкнув, выхватила наган и попыталась направить на меня. Отработанным приемом автоматически забрал у испуганной женщины оружие и, оценив глупость своего положения, только и смог сказать.
- Извините.
- Псих!!! - Артюхина, бледная лицом, стала возвращать себе нормальный цвет. - С тобой заикой станешь! Оружие верни!
- Извините еще раз. Не хотел. Случайно получилось, - виновато бухтел я, протягивая ей револьвер. - Давайте я вам бумаги собрать помогу.
И, не дожидаясь ответа, стал поднимать с пола машинописные листы.
- Ну вот! Теперь у меня все перепуталось! Я половину еще не прочитала! Теперь разбираться, что к какой статье относится! - удрученно причитала моя спутница.
- А что это у вас?
- Материалы в "Работницу". Вот, взяла с собой некоторые статьи на следующий месяц, думала в дороге поработать, да вы свалились как снег на голову.
- Так вы журналист?
- Я главный редактор!
- Вот те раз! А знаете что? Давайте я вам помогу?
- Надо же! Он еще и грамотный! И начал с малого, всего-то - статьи в "Работницу" отредактировать!
- Нет уж, это вы сами. Я бумаги только соберу и разложу по статьям. Ваш хлеб отбирать не буду.
- Ну ладно, коль напросились, - уже снисходительно согласилась Александра Федоровна.