Чем выше взбираешься по ступеням власти, тем более одиноким ты становишься. Это хорошо прочувствовал на себе попавший в далекое прошлое Руси Федор Россошанский, став правой рукой юного царевича Годунова.
Вроде бы гибель государя Дмитрия должна облегчить задачу надеть на сына царя Бориса шапку Мономаха, но не тут-то было. Жива Марина Мнишек - венчанная царица всея Руси. И чтобы добиться единоличной власти, тайная католичка не гнушается ничем. Например, во всеуслышание объявила, что носит под сердцем царское дитя. Правда, на самом деле она вовсе не беременна, но… Неужто не найдется человек, который поможет ей в этом? Честолюбивая вдова готова пойти и на откровенное предательство. И вот уже летит от нее к королю Сигизмунду, пославшему на Русь свои рати, тайный гонец. А у выступившего навстречу полякам Россошанского сил и без того немного: два стрелецких полка и верные гвардейцы…
Содержание:
Пролог - ТЯЖКИЙ ВЫБОР 1
Глава 1 - ПЕРЕД ПЕРЕВОРОТОМ 1
Глава 2 - НЕЗВАНЫЕ ГОСТИ 4
Глава 3 - ВСЕ МЕНЯЕТСЯ 5
Глава 4 - ПОТЕРИ НЕБОЛЬШИЕ, НО… 8
Глава 5 - ЦАРСКОЕ ЗАВЕЩАНИЕ 10
Глава 6 - ЦЕНА ВРЕМЕНИ 12
Глава 7 - ГОСУДАРЕЙ НА РЯДОВИЧЕЙ НЕ МЕНЯЮ… 14
Глава 8 - ТЕ ЖЕ И СТРЕЛЬЦЫ 17
Глава 9 - ПЕРВОЕ СТОЛКНОВЕНИЕ, ИЛИ КТО ИЗ ХУ 19
Глава 10 - ЗА КОРОНОЙ В ГОРЯЩУЮ ИЗБУ… 21
Глава 11 - НЕОЖИДАННОЕ ПОМИЛОВАНИЕ, ИЛИ СТАРАЯ СХЕМА НА НОВЫЙ ЛАД 24
Глава 12 - ПЕРЕД ВТОРЫМ РАУНДОМ 27
Глава 13 - БИТВА В ДУМЕ 30
Глава 14 - НЕУГОМОННАЯ 33
Глава 15 - ДВОЙНОЙ АГЕНТ 36
Глава 16 - НЕ МЫТЬЕМ, ТАК КАТАНЬЕМ 38
Глава 17 - СЛУЧАЙНАЯ ВСТРЕЧА, ИЛИ С ПАРШИВОЙ ОВЦЫ… 43
Глава 18 - ДЕТИ, КУХНЯ, ЦЕРКОВЬ, НАРЯДЫ… 46
Глава 19 - НЕ ТАК СТРАШЕН ЧЕРТ, КАК ЕГО МАЛЮЮТ 48
Глава 20 - ГАРДЕ КОРОЛЕВЕ 50
Глава 21 - ЭКОНОМИКА ДОЛЖНА БЫТЬ ЭКОНОМНОЙ 52
Глава 22 - ПРОЩАЙ, ШТИРЛИЦ, ИЛИ НЕСОСТОЯВШАЯСЯ СДЕЛКА 55
Глава 23 - КНУТОМ И ПРЯНИКОМ 58
Глава 24 - ТРИ СМЕТЫ В ОДНИХ РУКАХ 60
Глава 25 - С ПОЛИЧНЫМ 62
Глава 26 - КАВАЛЕРИЙСКИЙ НАСКОК 64
Глава 27 - ВТОРОЙ ПОЛК И ПЕРВЫЙ БАНК 67
Глава 28 - ПАВЛИНА, КОТОРАЯ ГАЛЧОНОК 68
Глава 29 - ОПЕРАЦИЯ БЕЗ НАРКОЗА 71
Глава 30 - НЕВЕСТА ДЛЯ ГОДУНОВА 74
Глава 31 - К ЧЕМУ ПРИВОДЯТ МОЛОДЕЦКИЕ ЗАБАВЫ 76
Глава 32 - ИЕЗУИТ 78
Глава 33 - И СНОВА В ПУТЬ 81
Глава 34 - ПСКОВ 84
Глава 35 - ВНАЧАЛЕ ТРЕНИРОВКА… 86
Глава 36 - ПО СТАРОЙ СХЕМЕ НА НОВЫЙ ЛАД 88
Глава 37 - ПЛЕННЫЕ 89
Глава 38 - КОЛЫВАНЬ 93
Глава 39 - ВЕДЬМА 96
Глава 40 - ПРОРОЧЕСТВО 97
Глава 41 - ДОРОГА ОБРАТНО, ИЛИ ПУТЕШЕСТВИЕ С ПИИТОМ 100
Эпилог - ВСЕ НАЧИНАЕТСЯ СНАЧАЛА, ИЛИ НЕСКОЛЬКО ЗНАКОВ 101
Примечания 102
Валерий Елманов
БИТВЫ ЗА КОРОНУ. ПРЕКРАСНАЯ ПОЛЯЧКА
Пролог
ТЯЖКИЙ ВЫБОР
Пророчица сидела подле, вперившись в меня тяжелым взглядом. Мне по-прежнему не удавалось пошевелиться, тело словно окаменело. Силясь скинуть с себя странное оцепенение, я напрягся что есть мочи, но… бесполезно. А секундой позже и она сама подтвердила:
- Не тужься понапрасну.
Глаза ее ярко светились во мраке ночи. В зрачках полыхало кроваво-красное зарево. Но это были не отблески костра, разведенного моими гвардейцами, - тот оставался за ее спиной. И тишина кругом. Все застыло, замерло, затаившись от страха. Одни звезды продолжали беспечно кружиться над головой, да и то… В обычное время они перемещались по небу еле заметно, а тут буквально плыли по кругу друг за другом, словно облака при сильном ветре. Лишь одна, и тоже кроваво-красная, точь-в-точь как огонь в зрачках старухи, вперившейся в меня, оставалась неподвижной, застыв в самом центре кружащегося вокруг нее хоровода.
- Не о том думаешь, - поторопила она меня. - Ты до сих пор не выбрал, а времени все меньше и меньше. Решайся, да поскорее, не то мне не успеть.
Она не лгала - я знал, действительно хотела мне помочь. Но за помощь она назначила чересчур дорогую плату, и я никак не мог сделать выбор между своими гвардейцами. Как назло, передо мной лежали, безмятежно сопя или похрапывая, лучшие из лучших.
- Не могу, - выдавил я.
- Тогда…
Она не договорила, но я и без того знал, что будет тогда. Плохо. Очень плохо. Хуже некуда. И не одному мне, но и двум самым близким мне людям, одного из которых я сейчас мог спасти. Гвардеец - цена. Честная сделка, ничего не скажешь - жизнь за жизнь. Ах да, про себя забыл. Тогда вообще выгода. Почти как в рекламе. Правда, там два в одном, а у меня один за двоих. Но вначале предстояло выбрать этого одного, а я не мог.
- Так кто? Стременной?
- Нет! - торопливо выпалил я. - Мы с ним огонь и воду прошли. Он для меня… Нет, только не он.
- Тогда кто?
А действительно, кто? Вон с теми я плечом к плечу отбивался на волжском берегу, а чуть позже стоя на струге. Рядом спят те, кто стоял насмерть в Москве в бою со шляхтичами, подле них…
- Еще немного, и станет поздно, - предупредила ведьма.
Я до крови прикусил губу, заставляя себя поторопиться, и… проснулся.
"Приснится же такое", - облегченно вздохнув, улыбнулся я и… поморщился от боли в нижней губе. Осторожно потрогал ее - больно. Поднес пальцы поближе к горящей свече - в крови. Получается, кошмар кошмаром, а тяпнул-то я себя всерьез.
Интересно, какой такой страшный выбор мне предстоял, если я столь панически бежал от него из своего сна? Я нахмурился, вспоминая, но с удивлением обнаружил, что припомнить у меня не получается. Детали - да, но несущественные и ни о чем не говорящие. Да и лица ведьмы не мог припомнить - одни глаза и зрачки, горящие багрово-красным.
"Ну и бог с ним, с этим кошмаром", - сделал я глубокомысленный вывод, черпая ковшиком квасок из братины, стоящей в моей опочивальне. С наслаждением допив содержимое ковшика, я потянулся и… застыл, припомнив, что, по моим прикидкам, именно сегодня в Москве должно произойти убийство Дмитрия. Получалось, мой кошмар - не совсем чушь, а, скорее, отголосок неких сомнений.
Странно, ведь на самом деле наяву я свой выбор сделал накануне. Или у меня остались колебания? Да нет, едва царь сознался, что после завоевания Речи Посполитой займется введением церковной унии на Руси, я понял: мешать его убийцам нежелательно. Пускай лучше погибнет один, чем позже вся страна утонет в крови.
Тогда почему сейчас?.. Я потер лоб, пытаясь вспомнить лицо пророчицы, но не смог. Немудрено. Грязные, спутанные космы волос закрывали его чуть ли не наполовину.
"Ладно, - отмахнулся я. - Сон, он и есть сон. Лет через пятьдесят займусь их разгадыванием, а нынче не до того…" - И я принялся одеваться, не забыв посмотреть на горящую свечу, стоящую в небольшом поставце.
Странно, судя по ее высоте, убавившейся от силы на пару сантиметров, спал я совсем недолго, максимум полчаса. Часы в кабинете подтвердили мое предположение. Половина шестого - для заутрени и то рано. Мелькнула мысль поваляться немного в постели, но голова на удивление свежая, а значит, ни к чему. Лучше лишний разок все прикинуть, взвесить и… приступать к утреннему омовению.
Глава 1
ПЕРЕД ПЕРЕВОРОТОМ
- Что день грядущий нам готовит? - промурлыкал я себе под нос, плюхнувшись за стол, и сам ответил на этот вопрос: "А готовит он нам убийство царя Дмитрия", но сразу осадил себя, укоризненно заметив: "Не факт". Да, в той, официальной истории его действительно завалили бояре, а в нынешней, после того как я по нелепой случайности угодил в это время и теперь вся история Руси пошла вразнос, может случиться всякое…
Поначалу мое появление здесь в начале семнадцатого века (если быть точным, то где-то в январе 1604 года), равно как и мои первые действия, мало что могло изменить в грядущих событиях. Подумаешь, выручил жителей какой-то крохотной деревни, не дав им помереть от голода.
Дальше в общем-то тоже ерунда, включая спасенного от смерти с моей подачи Марьей Петровной и волхвом Световидом Квентина Дугласа, приглашенного из Шотландии, дабы преподавать уроки танцев царевичу Федору Годунову. Сам по себе этот паренек навряд ли мог привнести в грядущее какие-либо серьезные изменения, но именно его появление в моей жизни и послужило катализатором остальных событий.
Сперва малых. Жить-то на что-то надо, и я попросил Квентина посоветовать царевичу взять в учителя и меня, благо имел за плечами философский факультет МГУ. Дуглас поначалу усомнился в знатности моего происхождения. Пришлось поведать историю о подло убитом шотландском короле Дункане, пересказав трагедию Шекспира "Макбет" и пояснив, что сей король - мой далекий предок. Мол, позже один из сыновей Дункана выехал в Италию да там и осел. Вот так я и стал в одночасье князем Мак-Альпином, как, оказывается, именовали ту королевскую династию.
Однако царь Борис Федорович с первой встречи заподозрил во мне сына князя Константина Монтекки, или, как сам государь называл его, Монтекова. Да и как не заподозрить, когда мое лицо - копия дядькиного, а тот, попав в средневековую Москву, но намного раньше, чуть ли не на три с половиной десятка лет, успел познакомиться с юным Годуновым и даже гульнуть у него на свадьбе.
Я не хотел признаваться в своем родстве, невзирая на то что у Бориса Федоровича остались о дяде Косте самые прекрасные воспоминания. Слишком сильно во мне горело желание добиться всего самому, без протекции. И без того мне в память о дядьке оказывали помощь именно его давние знакомые: бывшая ведьма Светозара, ставшая травницей, волхв Световид, сын купца Ицхака Барух… Должен же я хоть немногого добиться сам.
Увы, жизнь внесла свои коррективы. Дело в том, что Квентин по уши втюрился в царевну Ксению, хотя ни разу и не видел ее. Да-да, бывает и такое. И, узнав об отправке Годуновым посольства на Кавказ с задачей найти невесту для сына и жениха для своей дочери, пошел напролом, заявив царю, будто он - сын английского короля Якова, недавно сменившего Елизавету I. Пришлось спасать дуралея и пойти на признание.
Но и после того как я "раскололся" перед государем, что являюсь сыном князя Монтекова, особо больших изменений в истории ожидать не приходилось. Но дальше… За время своего учительства я искренне привязался к младшему Годунову. Поверьте, подросток этого заслуживал, будучи умницей, каких мало. Историю я знал не ахти, в школьных рамках, но о Лжедмитрии I, из-за которого спустя всего год суждено погибнуть пареньку, мне было известно. И первая моя идея, на которую я уговорил старшего Годунова, - создание особого полка, высокопарно поименованного мною Стражей Верных.
В него я напринимал всех желающих от шестнадцати до двадцати лет. Были и моложе - поди узнай, сколько ему. Мой расчет основывался на том, что эти парни, в отличие от бояр, не оставят царевича в беде. Иностранцы учили их правильно держать строй, бывалые стрельцы - меткой стрельбе, умению метать ножи. Отличалось у Стражи Верных и вооружение - на пищалях штыки, за правым плечом арбалет, в каждом голенище по метательному ножу. А вдобавок я создал и особую сотню, спеназовскую, взявшись обучать наиболее способных приемам, освоенными мною за время собственной службы в десанте.
Впрочем, и это навряд ли могло внести какие-то радикальные изменения в грядущие события. Да и мое тайное расследование, проведенное по поручению Бориса Федоровича в Угличе, тоже нельзя считать особым вмешательством в историю. Ну и толку с того, что мне удалось выяснить, кто скрывается под маской младшего сына Иоанна Грозного? Подумаешь, Дмитрий оказался на самом деле не Отрепьевым, а незаконнорожденным первенцем боярина Федора Романова. Хотя к Отрепьевым отношение он имел - его мать, Соломония Шестова, действительно доводилась двоюродной сестрой Богдану Отрепьеву. Но какое это имеет значение, коль народ, включая самого самозванца, искренне верил, будто тот - истинный сын Ивана Грозного?
Но, вернувшись из Углича, я узнал о прибытии послов из Англии, сообщивших Борису Федоровичу, что Квентин - никакой не королевич, и Годунов рассвирепел. Казнить он Дугласа не стал, но толку. Он же пообещал послам передать несчастного влюбленного для последующей расправы, а как карают в цивилизованной Европе за оскорбление короля, я, со слов шотландца, знал. Его подвергают сразу и повешению, и четвертованию, и раздиранию на части лошадьми.
Потому-то я и изобрел благовидный предлог для спасения Квентина, предложив царю, что сам поеду к самозванцу и соберу достоверные сведения о том, как тот во время пребывания в Речи Посполитой тайно перешел в католическую веру. Тогда, дескать, народ сам от него отвернется. Ну а во избежание подозрений в отношении меня нужен весомый предлог для побега. И таковой имеется, если я убегу, якобы спасая своего товарища-иноземца.
Мой расчет был убить одним выстрелом двух зайцев: спасти шотландца, а заодно уболтать новоявленного претендента на корону бежать куда подальше за границу, профинансировав его проживание за счет царя. Бориса Федоровича я надеялся уговорить позднее. Государь поначалу согласился, но пришла весть о победе царских войск под Добрыничами, и он отверг мою идею. Пришлось самостоятельно организовывать побег Дугласа из-под стражи. Вместе с ним я и прибыл в Путивль, где Дмитрий отсиживался после своего поражения.
Увы, войти к Дмитрию в доверие до смерти старшего Годунова я успел, а вот убедить его бежать - нет. Единственное достижение - удалось уговорить его написать грамоту царевичу Федору, в которой он обещал сделать младшего Годунова своим наследником и престолоблюстителем, если тот распахнет перед ним ворота столицы. Под благовидным предлогом передачи его послания я отправился в Москву, рассчитывая успеть заручиться поддержкой полка Стражи Верных, благо что к тому времени успел обучить их многому. Однако стоило мне прибыть в полк, как за мной установили слежку люди Семена Годунова - ближайшего царского советника, опасавшегося конкуренции с моей стороны. Он-то, пользуясь своей властью, улучив момент, сунул меня в тюрьму.
Просидел я в ней чуть ли не месяц, потеряв время, столь необходимое для принятия мер по защите семьи Федора. Освободили меня оттуда москвичи и… казаки, которые отвезли обратно к Дмитрию, стоящему уже под Серпуховом. Вернувшись к новоиспеченному царю, я понял, что миловать младшего Годунова тот не намерен. Сказалось нашептывание бояр, прибывших на поклон к новому государю.
Я ухитрился сбежать. Расправу над Годуновым и его матерью мне удалось предотвратить в самый последний момент, да и то не полностью - всего-навсего оттянуть ее. Но когда я настраивался принять последний и решительный бой, подоспел на выручку заранее предупрежденный мною полк Стражи Верных. А еще в тот день я впервые увидел царевну Ксению и… влюбился.
Спасти-то Федора получилось, но Русь к тому времени чуть ли не полностью перешла на сторону новоявленного претендента на престол. Годунов по моему настоянию добровольно отступился от царской короны. Правда, теперь он имел определенные гарантии - пригодилось письмо Дмитрия. В день покушения на Федора я торжественно огласил его с Царского места, расположенного близ Фроловских ворот на Пожаре. Согласно ему получалось, что бояре переусердствовали, и москвичи, облегченно вздохнув (самим стало не по себе, когда увидели, как идут убивать царскую семью), по собственному почину растерзали виновных.
Сохранение двух жизней - юного Годунова и его матери Марии Григорьевны - стало первым крупномасштабным изменением в истории России. Дальнейшие события понеслись по нарастающей. В немалой степени популярности Федору, пока он правил в Москве в ожидании Дмитрия, прибавили и его суды, которые он вершил как престолоблюститель. Не скрою, я помогал, но исключительно в предварительной работе.
А тут и радость - вернулся из дальних странствий Алеха. Бывший детдомовец угодил в это время даже чуть раньше меня, и я пристроил его к делу. Борис Федорович Годунов весьма заинтересовался заморскими овощами, о которых я ему рассказал, и мне удалось уговорить его отправить за ними Алеху. Ну и заодно за художниками и разными умельцами-мастерами.
Тот успешно справился со всеми поручениями, привезя и людей и семена. Были там семена помидоров, кукурузы, подсолнухов, но главное - картофельные клубни. А на Руси появились английский философ Фрэнсис Бэкон, предназначенный в качестве учителя философии для царевича, художники Рубенс, Хальс, Снейдерс и большущий любитель выпить итальянец Микеланджело. Нет, не Буонарроти, а другой, Меризи да Караваджо, но тоже очень талантливый. Привез Алеха и множество мастеров, включая стеклодувов, и три подзорные трубы.
Однако пришло время уезжать в Кострому, которую Дмитрий отвел Федору для его проживания. И новая проблема. Государь вознамерился оставить в столице сестру и мать моего ученика. Якобы как заложниц, но на самом деле он явно положил глаз на Ксению. Мне удалось незаметно подменить ее другой девушкой, а когда Дмитрий разобрался, оказалось поздно - царевна на струге вместе со мной плыла к Костроме.
Приключений по пути хватало, пришлось даже возвращаться в Москву, но подробности расписывать не стану. Скажу кратко - выжил и царевну уберег. Более того, я успел объясниться ей в любви, а она мне. Правда, Дмитрий вынудил меня дать обещание, что без его согласия царевна ни за кого не выйдет замуж, и взял слово в следующем году возглавить его войско для захвата Ливонии.