– И не только он! – огорошил Петрович. – Мы вообще целую экспедицию собрали! После того, как узнали, что вы тут своими изменениями напрямую на будущее влияете! Нет никаких параллельных миров и "ветвящегося" времени! Просто последствия ваших действий на будущем отражаются не сразу. Идет что-то типа волны изменений.
Вывалив на меня эту информацию, Петрович, чтобы отдышаться, махнул еще одну рюмочку лимонной и решительно придвинул к себе очередное блюдо. А я задумался. Выходило, что наша авантюра перерастает во что-то более значительное, нежели нам представлялось вначале.
– Значит, мне в ближайшее время следует ждать нашествия добровольных помощников? – уточнил я, уже мысленно прикидывая, куда мне пристроить этих людей.
– Ну, с нашествием – это ты погорячился! – хмыкнул Дорофеев, мужественно расправляясь с канапе из слабосоленой семги, приправленной тонким соусом. – Хотя… когда суть дела дошла до… – Петрович ткнул пальцем в потолок, – самого верха, было предложено задействовать любые силы и средства.
– Что, прямо-таки с САМОГО верха команда прошла? – Я поднял руку, изображая высоту этого "верха".
– Ну, не совсем уж с самого… – немного смутился Петрович. – В общем… информация дошла до уровня начальника Пятого управления . А он, хоть и бывший мой ученичок, выше эту информацию не пропустил. Побоялся, что за идиота примут. Или по какой-то другой причине – сейчас не в этом суть! Но с оперативной поддержкой все же помог. Хотя и на почти общественных началах.
– Угу… – кивнул я.
– Что "угу"? – рассердился Дорофеев, видимо, в отношениях со своим бывшим учеником у него некий казус произошел. – Нам и такая помощь весьма пригодилась! Однако, поскольку официально мы никакие госструктуры не представляем – вся подготовка, и техническая и кадровая, была отдана непосредственно Альбертычу. Дед твой уже намеревался чуть ли не целый полк тебе в помощь направить… Однако Фалин быстро охладил наш пыл, пояснив, что пропускная способность мнемотранслятора всего 8 человек. И связано это с оперативной памятью прибора – он ведь портативный. От этой печки и пришлось плясать! Вот и выходит: Олег – первый, ты – второй, я – третий. Остается пять мест. И одно из них оговорил себе Фалин. Ну и последним пойдет Альбертыч. Так что…
– А если вернуть нас с Олегом, а на наше место каких-нибудь ученых-академиков, инженеров с мировым именем, что чертежи ядрён-батона в голове держат? Или талантливых администраторов-хозяйственников?
– Мы думали над этим… – кивнул Дорофеев, – однако ничего не выйдет! На ваше место в головах Николая и Рукавишникова уже больше никого не вставить – мозг носителя не выдержит повторной установки матрицы. Тем более – матрицы другого человека. А найти других реципиентов… Так вы с Олегом прекрасно справляетесь и уже много сделали, а другим с чистого листа начинать. Да и время упущено. Бифуркационный узел пройден.
Я кивнул, искренне радуясь такому повороту. Предложить замену-то я предложил, чего не сделаешь ради блага Родины. Но внутренне изрядно напрягся – все-таки я уже сроднился с этой эпохой, да и просто жалко было оставлять на чужого дядю хорошо поставленное дело.
– Ага, вижу – глазки заблестели! – весело хмыкнул Петрович. – Ты эту кашу заварил – тебе ее и расхлебывать! Никто за тебя ложку держать не будет, но поддержать тебя еще парой-тройкой ложек, а то и целым половником мы вполне можем! А гуртом, как известно, и батьку бить легче!
– Так куда мне вас пристроить? – призадумался я. – Пойдешь ко мне начальником службы безопасности? А деда мы на промышленную разведку поставим!
– Э нет, милай! – подмигнул Петрович. – Не в твою дружину, боярин, мы вольемся! Ты думаешь, я в тело этого корнета сдуру влез? Словно других реципиентов не было? Нет, Димка, мы все продумали – здесь и сейчас надо разведку и контрразведку поднимать. Вот мы с твоим дедом этим и займемся! Но из окружения твоего друга Олега. А чтобы офицерская кастовость в работе не мешала, мы и взяли носителями хоть и глупых, но перспективных и с обширными связями!
– Ну вы и хитрованы! А Фалина куда?
– Фалин в советники к цесаревичу пойдет! Все прокрутим, дай только Олегу-Николаю из круиза вернуться!
Я задумался – идея была неплохой! Действительно, с разведкой, особенно агентурной, здесь сейчас полный швах. Но человек со стороны на посту начальника ГРУ будет воспринят офицерским корпусом в штыки. А если возглавят его люди "свои в доску"… Жаль только, что дед будет от меня далеко. Впрочем… сейчас-то он еще дальше, а как переместится сюда… да пусть он в Питере сидит, а я в Нижнем! Поезда уже ходят, и даже вполне регулярно! Захотим повидаться – сделаем!
– Ну чего пригорюнился? – усмехнулся Дорофеев. – Жалеешь, что упустил двух спецов по агентурной и промышленной разведке? С сорокалетним стажем? А к ним в придачу доктора исторических наук, прекрасно изучившего политические процессы XIX–XX веков и помнящего наизусть всех мало-мальски значимых персонажей этого периода? Не куксись – для тебя приготовлен специальный приз! Будет тебе инженер! И хозяйственник!
– И кто это будет? – с жадностью спросил я.
– А! Загорелись глазки! – радостно рассмеялся Дорофеев. – С трех раз угадаешь?
– Инженером – Михаила Тимофеевича! – выпалил я одним духом, примерно представляя, что будет, если я заполучу Самого.
– Калашникова? – фыркнул Петрович. – Однако! Губа не дура! Нет, не угадал, хотя его кандидатура рассматривалась. Но мы решили, что со "стрелковкой" ты и без него вопрос решишь. На тебя уже Наганы работают, да и этот самородок твой – Ерема Засечный – тоже неплохо себя проявил. А что они изобрести не смогут – ты "вспомнишь"…
– Ну, если так рассуждать – так у меня вообще никаких проблем нет! – разочарованно протянул я. – Я тут вкалываю, как папа Карло, без продыху и просыпу! Тьфу! Недосыпаю, короче! Дичайший кадровый голод!!! Я же, блин, вообще не инженер! А вокруг меня сплошь технические гении собрались! И периодически с подковыркой спрашивают: а эту хрень, Александр Михалыч, вы откуда взяли? Ах, из головы выдумали? Ну-ну…
Уловив насмешливый взгляд Дорофеева, я поперхнулся и смолк на полуслове. Петрович сочувственно покачал головой.
– Выпустил пар? На-кась вот, прими, не пьянства ради, а исключительно для лечения нервов! – Петрович чуть не силком влил в меня полный лафитный стакан коньяку. Меня слегка повело. А Дорофеев продолжил: – Вот и видно, что не инженер ты! Сейчас не винтовки решать будут. Винтовки – частность! Решать будет наличие тяжелой промышленности. Первые шаги в этом направлении ты уже сделал – неплохой сталеплавильный комбинат отгрохал!
– Да какой там сталеплавильный! – уже немного заплетающимся языком возразил я. – Через два месяца с конвейера сойдет первый в мире серийный автомобиль! Серийный, Петрович!
– Да ты что! – восторженно воскликнул Дорофеев. – Если так, то поздравляю! Как назвали?
– Обещай, что не будешь смеяться! – попросил я Петровича. Дорофеев кивнул, но в его глазах уже заплясали бесенята. – Назвали "Жигулями"! А легкий грузовик будет зваться "Самара".
Несмотря на обещание, Петрович тут же залился оглушительным смехом. Как я посмотрю – его в новом теле все время на "ха-ха" пробивает. Гормоны гуляют?
Отсмеявшись, Дорофеев вытер выступившие слезы и со значением произнес:
– Да, это не хухры-мухры! Это повод выпить!
Я торопливо подставил рюмку, потому как Петрович снова примерился к уже полюбившемуся лафитнику. Мы со вкусом выпили и закусили. Однако, прожевав, Дорофеев продолжил:
– Да только автомобиль твой – кусок железа, пусть и рационально отформованный! А вот на чем движок его работает?
– Как на чем? На бензине, ясно дело! – с пьяной обидой в голосе воскликнул я. – У меня в Стальграде специальный цех работает! Куб перегонный, все дела… Шесть бочек неплохого бензина в сутки!
– Сколько-сколько? – изумился Петрович. Но я, уловив в его тоне издевку, предпочел не отвечать. А Дорофеев, подмигнув, веско сказал: – Да, шесть бочек – это круто! Это круче, чем вообще ничего! На сколько машин того бензина хватить? Ась? Молчишь? А про крекинг нефти ты слыхал?
– Вот только не надо, Петрович, меня азами долбить! – возмутился я. – Нашелся, блин, специалист! Ну слышал я про крекинг! А ты слышал – в каком году этот долбаный крекинг изобрели, да в какой стране? Да мне даже Менделеев сейчас помочь не может! Нет здесь и сейчас квалифицированных химиков-технологов!
– Так вот к этому, Димка, я и вел! – Удовлетворенно улыбнувшись, Петрович откинулся на спинку стула и скрестил на груди руки. – Тебе сейчас не Калашников нужен, а грамотный инженер-химик! Да не простой рядовой инженер, а человек, способный на голом месте химкомбинат построить. Полного цикла.
– И такой человек у тебя есть? – недоверчиво хмыкнул я.
– И такой человек у меня есть! – победно улыбнулся Дорофеев. – Горегляд Афанасий Иванович. 93 года, пенсионер. До сих пор пребывает в твердом уме и ясной памяти. Коллекционирует радиолампы. Но ценно в нем не это… С 1961 по 1984 год Афанасий Иванович был главным инженером Чернореченского химкомбината, что располагается в славном городе Дзержинске. А до того товарищ Горегляд работал на том же комбинате, последовательно занимая должности от разнорабочего до начальника цеха.
– Чернореченский химкомбинат? – призадумался я. – Это случайно не комбинат "Корунд"?
– Он самый! – кивнул Дорофеев.
– Дык… там вроде бы искусственные кристаллы выпускали, для лазеров и часов, – припомнил я. – Зачем нам здесь такая продукция? До производства лазеров – как до Луны раком, а собственная часовая мастерская у нас совсем маленькая. Много часов здесь не нужно – потребление этого товара очень огранниченно.
– Ну ты даешь! – восхитился Петрович. – Темнота! А кроме кристаллов, на комбинате выпускали аммиак, полиизоцианат, динатрийфосфат, сульфат аммония, сернистый ангидрид, тринатрийфосфат. Тьфу, чуть язык не сломал! И еще краски, стиральные порошки, карбамид, карбид кальция, нашатырь, фосген, пенополиуретан. Мало тебе этого? Что такое "большая химия", Горегляд знает не понаслышке! Ну, годится такой кандидат на перенос?
– Спрашиваешь! – покачал я головой. – Неплохое подспорье! Чувствую, что и второй "доброволец" меня не разочарует?
– А то! – хитро подмигнул Дорофеев. – Держись за стул крепче! Вторым по счету, но не по значимости пойдет Григорий Васильевич Романов!
Я не понял дорофеевского пафоса, о чем честно Петровичу и сказал.
– Эх, молодежь! – укоризненно погрозил пальцем Дорофеев. – Таких людей не знают! А ведь Романова в свое время на должность генсека прочили, но Черненко перехватил! А то, глядишь, до сих пор при советской власти бы жили… Устроили бы реформы наподобие китайских… – Петрович расстроенно вздохнул и с горя махнул еще рюмочку коньяку.
А я, кажется, начал понимать – что за человека прочат к нам в помощники.
– Э-э-э, Петрович… А не тот ли это мужик, что питерским горкомом рулил?
– Он самый! – кивнул Дорофеев. – Только не питерским, а ленинградским!
– Так он же вроде бы администратор, а не инженер!
– Он, Димка, не простой администратор, а как бы сейчас сказали – кризисный менеджер. Самого крупного калибра! Почти двадцать лет управлять таким большим городом, как Ленинград, – это многого стоит! И управлять твоим Стальградом для него – словно микроскопом гвозди заколачивать! Есть для него достойный его опыта и умения проект… Не догадываешься какой?
– Петрович, я что, провидец, что ли? – усмехнулся я. – Тут сейчас столько проектов можно учудить, начиная от строительства Транссиба до… – Тут до меня доперло, для чего потребовался крупный антикризисный менеджер. – Неужели?..
– А говоришь – не провидец! – расхохотался Дорофеев. – Именно, Димка, что Транссиб!
– Блин, Петрович, но мне сейчас реально такой проект не потянуть! Химкомбинат еще туда-сюда… наскребу денег по сусекам. А сколько бабла в Транссиб вбухать придется?
– А я что-то не припоминаю, чтобы в реальной истории Транссиб строился на деньги купца-миллионщика Рукавишникова! – хитро прищурился Дорофеев. – Но и отдавать такое дело на откуп чиновникам-казнокрадам мы не будем! Создадим акционерное общество! А Романова – управляющим над всем! Работой, финансами, связями с общественностью!
– Дык… ежели акционерное общество будет, то фиг акционеры позволят на должность управляющего незнакомого человека поставить, будь он хоть семи пядей во лбу!
– А кто сказал, что человек будет незнакомый? – снова хитро прищурился Петрович. – А если это кто-то из великих князей будет? Ты знаешь, сколько среди них потенциальных реципиентов?
– Ну, судя по отзывам современников – вагон с тележкой!
– Вот! – удовлетворенно кивнул Дорофеев. – Так что найдем кандидата, не беспокойся!
– А пятый кто? – мысленно загнув пальцы, спросил я.
– Какой пятый? – Мой вопрос Петровича огорошил.
– Ну, ты сказал, что после переноса меня, тебя и Олега осталось пять мест. А перечислил Фалина, деда, Горегляда и Романова. А кто пятый?
– Да… есть еще одно направление, где без "вселенца" не обойтись! Догадываешься какое?
– Два великих союзника России? Ее армия и ее флот? – пошутил я.
– Маладца! – одобрительно кивнул Дорофеев. – Стратегически мыслишь!
– Не понял! – удивился я. – Вы что, хотите сюда какого-нибудь генерала от инфантерии перетащить? Или майора спецназа? Или…
– Эх, рано я тебя похвалил! – перебил меня Петрович. – Стратегически ты правильно подумал – России непременно понадобятся современная армия и современный флот. Причем – в организационном плане. Ведь сколько ни дай армии винтовок и пулеметов, а флоту – броненосцев, неумение этими ресурсами пользоваться сведет все преимущество на нет. Дружок твой Олег – он кто по первому образованию? Инженер-нефтехимик! Но несколько горячих точек прошел и, в принципе, знает, с какого конца из оружия пули вылетают. Однако для организации регулярной армии таких знаний маловато! Ну сумеет он обучить новым тактическим приемам пару полков. Реализует концепцию стратегической кавалерии… А дальше?
– Что, у него советников мало? – обиделся я за Олега. – Грамотных военных, предлагающих новые организационные структуры, тактику и логистику, сейчас хватает – надо их найти и расставить на ключевые места.
– Правильно! – согласился Дорофеев. – Армию Олег построить сможет, помощников по этому делу действительно много. А флот?
– А что флот?
– Кто подготовит флот для эскадренных сражений? Сумеет построить базы? Сформулирует техническое задание военно-промышленному комплексу на новое вооружение? И сумеет потом под это вооружение построить тактические схемы и обучить этим схемам экипажи?
– Ну… дык… адмирал Макаров!
– Он еще не адмирал! В настоящее время Степан Осипович всего лишь командир корабля. Да, он, безусловно, весьма талантливый военный моряк. В будущем – прекрасный флотоводец. Но флот нужно начинать создавать уже сейчас! А еще лучше было бы начать вчера! Но завтра – точно будет поздно! Опять понастроят бестолковых коробок, призванных во время боевых действий подпирать стенки причалов. А экипажи? Единственное, на что они сгодятся, геройски погибнуть, не спуская славного Андреевского флага!
– Ладно, Петрович, не кипятись! – Я примирительно капнул в рюмки коньячку. – Понял я, понял – на флоте нам нужен свой человек. И кого вы нам приготовили – Кузнецова или Горшкова ?
– Зря лыбишься! – усмехнулся на мою незамысловатую шутку Дорофеев. – Были бы они живы… Прекрасно бы на эту роль подошли. Особенно Сергей Георгиевич! Я его лично знавал – отличный был мужик. Но не судьба…
– А других прославленных флотоводцев современности я что-то не припомню! – продолжал прикалываться я.
– А нам прославленный флотоводец и ни к чему! Любой кандидат из уже действующих командиров крупного ранга поневоле начнет переносить на новую почву все ошибки и недочеты сложившейся на начало XXI века управляющей системы. А нам нужен человек непредвзятых взглядов. Да еще и знающий историю флота и флотских вооружений. К тому же желательно, чтобы он был достаточно молод, чтобы мозги у него не заплесневели. Поэтому мы решили пригласить для участия в нашем грандиозном проекте одного твоего старого знакомого… Ну, порадуй старика точностью аналитики – угадай-ка – кого!
Я быстренько прикинул варианты. Собственно, мареман среди моих знакомых был всего один. Да, молодой… да, знающий историю флота… да что там – знающий! Он этой историей просто бредил! А еще я ценил его как человека, твердо знающего свою цель и идущего к ней со всей целеустремленностью. Но без "бараньей" упертости. Было даже несколько странно, что в славном Военно-морском флоте Российской Федерации он сумел дослужиться всего лишь до звания капитана второго ранга. И по последним слухам, которые дошли до меня до переноса, собирался уходить в отставку. Но чем черт не шутит? Тем более что и дед, и Дорофеев прекрасно этого парня знали – он был сыном одного из их сослуживцев.
– Неужели Серега Платов? – стрельнул я догадкой.
– Ну, голова! – восхитился Петрович. – Угадал-таки! Именно что Сережка! Тем более что семьей-детьми он так и не обзавелся. Да и после увольнения в запас пребывает в состоянии некоторой обалделости от гражданской жизни.
– Ладно, раз уж вы все рассчитали, продумали – спорить не буду. Да и человек он хороший. И в чью голову вы его хотите запихнуть? Кастовость во флотской среде покруче армейской будет!
– А вот в этом вопросе мы были полностью единодушны! – улыбнулся Дорофеев. – В самую главную на нынешний текущий момент флотскую голову!
– Неужели в самого генерал-адмирала? – оторопел я.
– В него, родимого! – Удовлетворенный моей реакцией, Петрович не преминул разлить по рюмкам. – Он, правда, еще не получил клички "Семь пудов августейшего мяса" , но вполне этому соответствует! А так мы сразу двух зайцев убиваем – наш человек занимает самую верхнюю ступеньку флотской иерархии, причем одновременно устраняется угроза лоббирования со стороны императорской семейки!