Над столом повисла тяжелая пауза. Впечатления испытателей от пожара опытного Р-10 с "Тюльпанами" еще не выцвели. Поэтому озвученная задача и, правда, отдавала штурмовщиной, а возможные последствия плохого результата испытаний все присутствующие отлично себе представляли. Как впрочем представляли себе и последствия задержки проведения испытаний.
- Товарищ комбриг. А может нам у ВВС автора этого "Тюльпана" выпросить? Вроде бы он в Харькове самый первый образец еще в мае на И-Z испытывал.
- Я уже посылал запрос. Ответа нет. В какую-то командировку его услали.
- А вернуть, нельзя…
- Нельзя его вернуть и хватит об этом. Давайте, товарищи, думать, что тут еще можно сделать?
***
"Сюда смотреть, товарищи, эскорт… Ствол вверх задран, видели?! Ага. Крылышками качнули, значит узрели. Проснулись и ближе подошли. А теперь включаем, робяты, телепатию. Правая пара на полкило ниже, удаление такое же… Твою ж мать! Смотреть за моим стволом, дебилы! Вот так, понятно вам? Нет? А так? Ну же, дятлы! Может, вам сюда еще сурдопереводчика подать? Ну думай, думай Сашок! Скрипи, давай, своим грецким орешком… О! Заработало! Теперь левому скомандовать осталось…Уф! А я уж грешным делом думала, флажным семафором только на флоте пользуются…"
- Подлетаем, Боря. Железную дорогу видишь?
- Нет пока. Да и с такой высоты ее попробуй разгляди. Ты эскорту уже скомандовал развернуться?
- Угу. Они уже минут пять головами крутят, ориентиры запоминая. Жаль, над теми двумя аэродромами нам пролететь нельзя. Но я камеру развернул, как сумел, их сфотографировал.
- Вижу железку, Паша!
- Молодца, теперь станцию ищи.
- Впереди ее не видно, может сзади у тебя.
- Тьфу ты! Точно, вон там сзади какое-то скопление пятен. Разворачиваемся туда.
Группа самолетов лениво развернулась левым виражом, и пошла вдоль полотна на юг.
- Паша, готовься фотографировать.
- Усегда готов. А поезда на станции видишь?
- Там до хрена всякого. С такой высоты и не разглядеть толком. Готовь камеру. Я тебе командую как в спорте.
- Давай уже, директор фотосалона.
- На старт… Внимание… Марш! Снимай, Пашка, я ровно веду!
- Тихо, "Сусанин"! Гляди, не рыскай…
Р-10 не спеша прошел над объектом на почти семикилометровой высоте. Потом заложил левый вираж и снова ушел в глубину вражеской территории, сопровождаемый четырьмя своими лейб-гвардейцами. Еще через четверть часа группа пересекла железную дорогу уже в другом месте и под острым углом стала плавно приближаться к линии фронта. Здесь на высоте солнце еще не выглядело закатным, но внизу на земле уже легли длинные тени.
- Пашка, выше нас на десять часов кто-то летит. Видишь его?
- Не вижу, Борька, скользни вправо.
- Ну как?
- Так держи, отлично! Вижу его гада! Это японский разведчик. Они очень быстрые, шансов взять его у нас очень мало. Но отпускать эту сволочь, ой как не хочется. Он же, мерзавец, нашим сильно напакостить может.
- Так, может, собьем его?
- А если уйдет? Он же тогда всем тут растреплет, что по японским тылам какие-то русские нахалы шастают.
- Паша, он нас уже увидел. Будем мы его сбивать или нет, он нас так и так сдаст. Решай сам, ты командир.
- А, хрен с тобой, вояка! Наш курс сейчас за его хвостом должен пройти. Разворачивай группу на параллельный и высоту набирай. Он наверняка выше полезет чтобы от нас уходить.
- Ладно, сделаю. Жаль, нам самим стрельнуть не удастся.
"Этот гад пока не убегает. Небось думает, что не достать нам его. Думай, думай, сын Востока. Ребята, внимание! А теперь, ребятушки, нам с вами нужно такое взаимопонимание, прям как у циркачей на трапеции. Сашок, гляди сюда. Понял меня? Не понял, тетерев. Щас я тебя научу сигналы понимать. На тебе пару восьмилинейных в направлении цели. У-у-уу! Снова плечо заныло… Ну, Березин, ну змий! О! Неужели этот гений немого общения понял мою команду. А теперь нам с Борей нужно самим на его пути отхода встать".
- Борис, видишь, наши высоту для атаки того японца набирают?
- Ага, вижу.
- А ты все наоборот делай. Разгоняйся со снижением чуть левее. Потом мы с тобой снова высоту наберем. Сейчас они его на нашу территорию погонят и он в обратную сторону выкрутиться захочет. Вот там мы его и должны встречать. Сбить мы его с нашими скоростями и маневренностью не сможем, так давай пугнем его, чтобы хотя бы скорость потерял и под пушки ребят угодил. Швидче давай, хлопче! Зажмем мы этого гада, Борька…
***
Солнце уже несколько минут как коснулось горизонта, но ночь еще не совсем захватила своим темным воинством широкую площадку аэродрома и его пустынной округи. У взлетной полосы замер покусывая травину высокий мужчина в форме капитана ВВС. Вдоль направления посадки предусмотрительно светила пара небольших прожекторов.
- Раз, два, три, четыре. Четыре… Нет, не четыре. Все пять на посадку заходят. Видать, ведомый одной из пар только что из-за своего ведущего вылез.
- Ну что, все садятся, Иван?
- Все. Что, не вышло позлорадствовать?
- Ты, Иван, на меня не дуйся. Мы с тобой вместе за операцию отвечаем. И я для пользы дела старался.
- Мое мнение об этой пользе ты слышал. Так что, Сергей, разные у нас с тобой взгляды на пользу дела. Но вот работать нам, несмотря ни на что нужно слаженно. Ну, а то, что он вернулся говорит о том, что мы можем получить от него гораздо больше, чем сейчас, если будем себя вести капельку умнее.
- Ладно, комэск. Но ты совсем-то о нашей общей ответственности не забывай.
- Я не забуду, и ты помни. Только не перегибай палку, Сергей. Пусть он нормально служит. А контроль твой пусть таким будет, чтобы он о нем и не задумывался, но при этом никуда в сторону даже рыпнуться чтоб не мог. Мне Бочков сказал, что помощника тебе пришлет.
- Мне тоже говорил. Ладно, иди встречай своих героев.
К самолетной стоянке, не спеша, заруливал Р-10. Первая пара истребителей тоже уже катилась по полосе. Оставшиеся И-14, не спеша, выравнивались перед посадкой.
- Паша, ты бы чему сейчас больше порадовался?
- Стакану чая горячему. А ты? Небось, салу копченому.
- Да ну тебя! Я вообще-то о горячем душе мечтал. Вот теперь слюну сглатывать придется. А где это ты копченое сало ел?
- Да нигде не ел. В поезде один раз сосед по купе меня угощал, так я чуть слюной не подавился. Ладно, Борька, вылезай давай, и позови кого-нибудь помочь, а то у меня вроде фонарь заклинило.
На крыле разведчика первыми оказались командир роты охраны вместе с одним из своих бойцов. Как только фонарь кабины был открыт, в рот штурмана-стрелка была быстро всунута белая пилюля и через минуту лейтенант Колун, под удивленными взглядами своих недавних попутчиков, строевым шагом подошел к стоящему у стоянки комэску.
- Товарищ капитан. Группа возвратилась из разведывательного вылета на территорию противника. За время вылета обнаружено два аэродрома противника и скопление эшелонов на железнодорожной станции. Эти объекты зафиксированы фотоаппаратурой. Другие более мелкие объекты отмечены на карте. Схемы пролета замеченных на маршруте вражеских самолетов отражены в блокноте. Над линией фронта группа была обнаружена одномоторным вражеским разведчиком, предположительно, типа Ки-15. Вражеский разведчик на высокой скорости пытался скрыться на своей территории, но был зажат самолетами группы и сбит истребительным прикрытием. Потерь группа не имеет, техника работала бесперебойно. Ста… лейтенант Колун доклад закончил.
- От лица командования выражаю вам благодарность!
- Служу …трудовому народу!
- Что-то ты совсем расклеился, Павел Владимирович. Вон уже язык заплетается. Шел бы ты спать, что ли.
- Сейчас разбор вылета проведу, чаю выпью и завалюсь с размаху.
- Разбор и завтра провести можно будет.
- Нет, Иван Олегович. Разбор надо делать по горячим следам, пока еще руки помнят.
- Ладно, проводи. И вот что Павел… в общем не будет тебе больше лекарств, ты меня понял?
- А то как же. В смысле так точно, понял. И спасибо за доверие. Разрешите идти?
- Иди, разбирай. Завтра подробно обо всем потолкуем…
***
По прошествии трети суток, но в этот же примерно час, на крыльце одноэтажного дома расположенного на значительном удалении от описываемых событий крепкий немолодой мужчина задумчиво выкуривал уже третью по счету папиросу "Казбек".
"Ну держись, змий, только вернись мне оттуда. Вечным дежурным по штабу я тебя нахрен сделаю… Пару строк своему командиру ему, понимаешь, черкнуть лень. Я тебя, засранца, научу командование уважать. Ладно, ладно, злыдень…"
- Вась, пойдем спать, а?
- Сейчас приду. Иди в дом, а то замерзнешь. Иди-иди я скоро.
- Вась. Ну правда все нормально у него. Я сердцем чувствую.
- Угу.
- Зря ты себя так изводишь. Я три недели назад его мамке написала. Рассказала ей, что у парня сердечная драма, и вот мол из-за этого сейчас он весь в службу с головой погрузился. А она, представляешь мне вчера ответила. Благодарила, что заботимся о нем и сказала, что он ей перед самой командировкой письмо написал. Просил фотографию одной его школьной подруги выслать. Может, сладится у них, а?
- Может и сладится. Если, конечно, дурить не будет. Ладно, пошли в дом, Ларис, и, правда, спать уже пора…
***
Криптокапитан ВВС и, по совместительству, старший лейтенант госбезопасности Горелкин потерял к середине беседы часть своего олимпийского спокойствия. По его лицу было видно, что отстаиваемая им идея уже принята им всей душой, хоть и с полным осознанием возможного риска.
- Виктор Михайлович! Но вы же видите, что на снимке четко просматриваются стоянки самолетов? Значит надо обязательно этим воспользоваться. Сегодняшний день мы уже потеряли. Сильной активности японской авиации по сводкам наших соседей сегодня не наблюдается. И погода сегодня плохая, облака и вон дождь накрапывает. Значит, самолеты скорее всего никуда не делись. А на станции стоят цистерны с горючим. Не успели они их перекачать, это точно, тот состав тем вечером как раз последним на станцию пришел. Я не знаю, что в остальных вагонах, да будь там даже овес для лошадей вперемешку с хомутами. Все равно горючее в тех цистернах нужно уничтожить! Уничтожить, чтобы завтра их самолеты не могли выполнить часть запланированных вылетов… А то они наши аэродромы регулярно навещают, а мы, значит, не торопимся. Разгружайтесь на здоровье, господа самураи, так что ли?!
- А вы чего так разошлись-то, Иван Олегович?
- Простите за повышенный тон. Просто я с Колуном перед этим вот так же эту операцию обсуждал. Только там он уже меня почти теми же словами уговаривал. А теперь вот я вас убеждать пытаюсь.
- Хм. Значит он на этой операции настаивал. Может это как раз то самое, чего мы ожидали?
- Не может это оно быть, товарищ старший майор.
- Не товарищ старший майор, а Виктор Михайлович, договорились же. И вы же сами говорили, что эскадрилья еще к настоящим боям не готова. Ориентируетесь на местности слабо, опыта маловато. Да и "Кантонец" вас перед тем вылетом убеждал, что сначала людей нормально садиться и осматриваться научить надо…
Горелкин упрямо мотнул головой. И не отводя взгляда от вскинутых бровей начальства продолжил.
- Я его буквально этими же вашими словами долбить пытался. Представляете, он все это слушая, даже глазом не моргнул. И ответил, что к жестоким воздушным боям мы действительно не готовы, а вот к удару по наземным целям, выполненному на рассвете и на хвосте за лидерами, мы вполне даже готовы. И что, именно получив такой опыт, наши пилоты, наконец, перестанут трястись в мандраже, и почувствуют свою силу перед противником.
- М-да. На все у него ответ готов. Вам так не кажется?
- Кажется. Я от него уже просто устал. И еще кое-какие проблемы у нас появились това… Виктор Михайлович.
- Разве? Мне казалось вы полностью уверены в "Кантонце".
- Я не про "Кантонца", с ним все в порядке, я про легенду будущего японского беглеца с угоном самолета.
- Хм. А тут-то вам что не нравится?
- Да шито все на белую нитку. При том режиме охраны, который выстроен сейчас, японец сможет сбежать, только если ему специально помочь. В общем не поверят они. Не поверят в это, и тогда все пойдет насмарку. Может вообще по-другому эти сведения им подкинуть?
- Можно конечно и по-другому, но времени займет дополнительно недели две, никак не меньше. А время в нашем деле, Иван Олегович, дороже денег, а иногда и дороже человеческой жизни стоит. Неужели мы совсем ничего придумать не можем?
- Ну почему совсем ничего. Мысли пока крутятся вокруг убийства японцем одного из бойцов нашей охраны, но это отрепетировать очень сложно будет. Да и четыре счетверенных "Максима" объектовой ПВО и дежурное звено сильно снижают вероятность нормального взлета угнанного самолета.
Бочков, нахмурившись, задумчиво глядел в завешенное двойной сеткой окно юрты.
- М-да-а. Вот так история. Столько всего нагородили с охраной, что сами же себе трудности создаем… Иван Олегович, ты ж вроде говорил, что "Кантонец" у тебя главным придумщиком работает…
- Гм. Предлагаете ему про эту фазу операции рассказать?
- Почему бы нет?
- Но вы же сами говорили, что полного доверия к нему нет.
- Говорил и остаюсь при прежнем мнении, но дело важнее. И потом мы ведь можем и не привлекать его к самой инсценировке пусть лишь пару идей подкинет. Заодно и познакомите меня с ним. А то столько всего про него слышано да читано, а лично так до сих пор и не общались. Ну так как?
- Через полчаса доставлю его к вам. Разрешите идти?
- Идите.
…
Ехать в броневике Павле не понравилось. Шумно, тесно, запахи резкие и постоянное ощущение что сейчас непонятно откуда либо в спину сапогом прилетит либо какой-нибудь железиной по башке заедет.
…
- Лейтенант Колун по вашему приказанию прибыл, товарищ…
- Виктор Михайлович меня зовите. Ну, здравствуйте, товарищ постоянный нарушитель нашего спокойствия.
- Здравия желаю, Виктор Михайлович.
"Ну что, за отказ без карты летать меня прорабатывать будешь, дядя? По петлицам глядя, ты обычный пехотный полковник. Но, судя по тому как тянется перед тобой комэск… В общем скорее всего ты не просто левая какая шишка, а прямой начальник Горелкина, причем на несколько рангов выше его по должности. Это для меня минус. Но вот юмор у тебя присутствует это будет в плюс. В общем, поглядим…"
- Павел Владимирович, у меня к вам не совсем обычный вопрос. Если бы вы были японским летчиком, захваченным в плен, то какие обстоятельства вашего бегства из плена на самолете не вызывали бы у вас самого никаких сомнений в том, что этот побег не подстроен?
"Вот они чего задумали! Хм. А что, толково! Было бы толково, если бы японцы в штабе во всю эту липу поверили. Ладно, будем скрипеть. Давай, извилинка, помогай, родная. Что мы там им придумать-то могем? Может, пусть он И-14 с "Тюльпаном" и блоком 60-х угонит? М-дя-я-я. Такое предложение лучше не озвучивать…"
На лице прибывшего к начальству лейтенанта вдруг расплылась глупая улыбка. Старший майор госбезопасности удивленно вскинул брови. "Чего это он развеселился?".
- Что-то уже придумали, Павел Владимирович?
- Да нет пока. Просто я ваше, Виктор Михайлович, лицо представил, после того как вы выслушаете идею разрешить японцу угнать новейший истребитель с реактивными двигателями и блоками ракет.
- Хм. С юмором у вас все в порядке, это хорошо. Ну а другие идеи есть?
- Другие? Чего-нибудь родим, не совсем же мы пальцем деланные. Можно мне еще минут двадцать на раздумья?
- Конечно можно, хоть час. Чаю хотите?
- Не откажусь.
"Вкусный чай. Китайский наверное. Не зеленый, а вроде бы белый какой-то. Хотя в наши застойные годы его бы обозвали "Моча старого монгола". А что! Мы как-никак в Монголии. Гм. А это точно чай? Тьфу ты! Что-то мысли в голову всё какие-то дурацкие лезут. Да и хватит уже о ерунде думать, пора нам с тобой, извилинка, поднапрячься. Секретную технику мы им отдать не можем. Значит угонять ему надо дать самый дешевый самолет. Таким у нас тут является УТ-2. Самой естественной ситуацией было бы начать на нем проверять летную подготовку японца и вдруг… Гм. Что вдруг? Инструктор выпадает из самолета. Лети япу-сан на доброе здоровьишко. Бред! Гм. А если убрать бред. Летят они себе, летят и тут сбоку на них наваливается И-96 и… и точной двухпулеметной очередью убивает обоих летчиков наповал. И заодно поджигает бензобак или клинит М-11. А побег? А хрен с ним с побегом, зато подтвержденных сбитых добавится у пилота-киллера, которым будет лейтенант Колун. Правда за таких сбитых у нас не награждают. М-дя-я…"
Спустя минут сорок тягостных раздумий наморщенный лоб не старого еще лейтенанта разгладился. Правда не старым он был только по возрасту, а вот пару кубарей в петлицах носить начал уже года три назад. Хозяин юрты тактично, но интересом наблюдавший за процессом генерации идей, и сменой выражений на лице гостя, даже подался вперед с готовностью выслушать очередную бредовую идею.
- Э-э… Виктор Михайлович, а хорошие снайпера-пулеметчики у вас тут имеются?
- Гм. Наверное найдем парочку-тройку. А для чего это вами планируется?
- Представьте себе такую ситуацию. УТ-2 с японцем и проверяющим его летную подготовку инструктором шумит винтом в начале полосы. Еще секунда и тормоза будут отпущены и он начнет разбег. Сбоку от полосы примерно метрах в ста есть какое-то достаточно высокое строение, в котором открыто окно. То что за тонкой сетчатой занавеской расположен снятый со сбитого японского истребителя пулемет "Виккерс" с оптическим прицелом летчики не видят. Инструктор точно вовремя дает команду на взлет. В эту секунду из-за этого строения выныривает японский истребитель и короткой очередью сильно вспахивает землю рядом с самолетом. Почти одновременно с ним, огонь снайпера ранит обоих летчиков. Цель в принципе неподвижная, можно ведь зацепить так, чтобы не только оба живы остались, но и чтоб японец летных способностей не потерял. В общем, желательно ранить легко, но там уж как получится. Далее наш раненый инструктор командует японцу покинуть УТ-2 и бежать к укрытию и сам первый выпрыгивает из кабины на землю. Двигатель УТ-2 не заглушен. В этот момент кодекс "Бусидо" дает самураю другую команду, противоречащую словам какого-то трусливого гайдзина…
- Достаточно. Остановитесь, Павел Владимирович. Вы случайно прозу писать не пробовали?
- Пробовал много раз. Правда, как ни стараюсь что-нибудь художественное написать, все время какая-то публицистика получается.
- М-да-а. Нет, вы не думайте, что я над вами смеюсь. Идея ваша мне очень понравилась, но как-то это все… необычно, что ли… и еще очень и очень рискованно.
- Конечно рискованно. Ну а как вы думаете, такой рассказ раненного японца выслушают штабные японцы?
- Ну а кто станет тем инструктором, которого наш снайпер ранит?