* * *
…Катрин машинально улыбалась. Джин, привезенный еще из Тинтаджа, казался пресным, речи бессмысленными. Она сидела среди своих, только они уже не были своими. Даже Блоод и Энгус. Они вернутся, а она нет. Никогда. Не будет больше в ее жизни этого закопченного потолка и жесткого, несмотря на потертую волчью шкуру, кресла. Не будет длинного, изрезанного ножами стола. И не увидеть больше разномастную посуду, часть из которой хозяйка отмыла-отчистила собственноручно. И к гобеленам, которые так и не хватило времени толком рассмотреть, больше не подойти. Замолкнут голоса подвыпивших, но все равно искренних сотрапезников. Большая часть этих людей завтра исчезнет из жизни бывшей хозяйки. Сейчас даже хитрозадый Жигун казался своим. Собственно, без его помощи обойтись было бы сложно. Конечно, мужичок и сам лицо заинтересованное, но это и к лучшему. Бескорыстного фанатизма Катрин, откровенно говоря, опасалась. Староста не из таких. Нормальный. Проверить его еще разок будет время. Жигун и еще двое исконных обитателей Медвежьей долины завтра отправятся провожать хозяйку до крошечного городишки Дубника, что стоит по ту сторону лесистого хребта. Крюк, конечно, но Катрин твердо запретила себе торопиться. У "Двух лап" едва ли появится иной шанс еще в этом году заполучить новых лошадей, пополнить запасы соли и прочего необходимого. Список вышел немаленький, под сотню пунктов. Как будет возвращаться Жигун с товарищами – вопрос сложный. Тем более, кроме своего брата, угрюмого детины, староста взял в спутники мальчишку – внука кузнеца. Если им придется драться, толку от сопляка никакого, но Катрин надеялась, что обойдется без крайностей. Две ночевки в лесу селяне должны пережить. Ну, наделают в штаны в крайнем случае. Окрестности Медвежьей долины на удивление малообитаемы. И людьми, и дарками.
Кажется, Ингерн опять собирается всхлипывать.
Катрин подняла свой отчищенный до блеска, почти идеально выправленный, серебряный кубок:
– Ну, дамы и господа, за то, чтобы наши желания всегда совпадали с нашими возможностями.
Тост тривиальный, но здесь он внове. Подвыпивший кворум задумчиво закивал.
Девушка хорошенько глотнула можжевелового "эликсира" и улыбнулась старику. Фир Болг серьезно склонил голову. Должно быть, понял что-то свое, древнефилософское. Рядом со своим старым товарищем лохматой глыбой сидел песик. Тоже смотрел серьезно.
Ну что ж, оставляем замок на истинных мудрецов.
Катрин кинула рубашку на плешивый ковер, вытянулась на постели. Ложе привычно заскрипело, руки плотников до него так и не дошли. Теперь уже не твоего ума дело, с кем именно Блоод продолжит антикварную мебель расшатывать долгими зимними ночами.
Прохладные руки обвили талию. Кровать чуть заметно дрогнула, приняв второе тело. У, желтокожее перышко. Блоод вела себя сдержанно, чему Катрин была рада. Хозяйка еще не отошла после плотских катаклизмов пещерной ночи. Мягкие, почти успокаивающие ласки подруги были максимумом того, что Катрин могла выдержать в ближайшее время. Блоод понимала все без слов, не ласки, только нежные намеки. Ресницы хозяйки "Двух лап" вздрагивали, она еще видела мерцание звезд за узким окном. Плыли звездные реки, жили-дышали под ними темные узоры земной реки. Или это темная сталь клинка кукри? Сталь, звезды и речная вода сливались воедино, уводили далеко-далеко. Катрин старалась дотянуться, заглянуть, но засыпала…
* * *
– Отправляться в дорогу в дождь – к удаче, – пробурчала Катрин.
– Я тоже такое слыхал, – согласился Энгус. – Но, пожалуй, мы уже давно отправились.
Действительно, дело шло к вечеру. Косой нудный дождь превратил весь день в бесконечное хмурое утро. Настоящего рассвета нынче вообще природой не предусматривалось. Ну и ладно, погода полностью соответствовала настроению отставной землевладелицы.
– Зато нас не слышно, – сказал Жигун. – Колеса не скрипят, дождь шуршит. Безопасно.
Катрин покосилась на старосту. Кряжистый мужик жизнерадостно шагал рядом с телегой и, по-видимому, был действительно доволен жизнью. Промокшая одежда его не волновала. Свернутый плащ в целях сохранности упрятан под поклажу. Борода торчит бодрым веником. А почтенный староста, оказывается, не прочь поискать приключений.
Кроме Жигуна на погоду не обращал внимания еще и мальчишка. Этого как магнитом притягивали обтянутые брюками бедра Блоод. Бедняга боролся с собой, но безуспешно. Капли дождя залетали в приоткрытый рот. Такое внимание, кажется, развлекало ланон-ши. Блоод изредка одаривала страдальца взглядом из-под темных глубин капюшона. Мальчишка дергался, начинал усердно рассматривать землю. Потом все начиналось снова…
Вот же развлечение. Катрин хотела поменяться с подругой местами, но передумала. Пусть уж малый ляжки Блоод взглядом греет, чем строгостью миледи смущается. И ланон-ши нужно отвлечься. Катрин понимала подругу: когда у тебя появляется первая в жизни кровать, с ней трудно расставаться.
А где будет стоять твоя собственная кровать, а, леди?
* * *
И кроватью, и одеялом служил привыкший ко всему плащ. Собственно, было не так уж плохо. Дождь стих. Блоод едва слышно дышала в шею. У Катрин даже появились мысли о более занимательном общении, но игры пришлось отложить до лучших времен. Для Жигуна и его односельчан это была первая ночевка в "чужом" лесу. Чувствовали они себя, мягко говоря, неспокойно, и не стоило их шокировать еще и раскрепощенностью господских нравов.
* * *
Следующий день прошел без происшествий. Отряд двигался по знакомой тропе. Встречались лишь птицы да белки. Видели путники и огромную сову. Была ли это, та старая знакомая, или у местных лупоглазых хищниц имелась общая привычка порхать среди белого дня, осталось неизвестным. По крайней мере, Энгус уверял, что видел птицу и ночью. Подтвердить это наблюдение никто не мог: Блоод на подобные мелочи внимания не обращала, а Катрин бессовестно дрыхла. Вот компания не сомкнувших глаз селян "видела" так много жути, что о какой-то птице вспоминать было смешно.
Жигун с братом дремали на телеге. Мальчишка вполглаза следил за обольстительной кровосоской. Лошади двигались шагом. Катрин никого не торопила. Пока было время привести мысли в порядок.
Когда будет покончено с хозяйственными делами, придется двинуться в Тинтадж. Посещать столицу Катрин не хотелось, но иного выхода она не видела. Если возвращаться в старый мир, то не с пустыми руками. Жизненно необходим прочно забытый мистер Найт. Теперь он требовался лично Катрин. Для делового разговора на Базе и для отчетности. В старом мире понадобится поддержка. На искреннюю благодарность работодателей рассчитывать не приходилось, но некоторую сумму в смешных бумажных деньгах шпионка надеялась выторговать. И новые документы. И еще непременно нужно остаться живой.
Как остаться живой По Ту Сторону, думать будем потом. Сейчас нужен след красавчика Найта. Скорее всего единственный, кто может помочь следствию, это добрый дедушка всех шпионов лорд Фиш. Ну, он вполне мог лгать, исходя из каких-то своих соображений. Мог действительно не знать. Но придется дедушке поднапрячься. Катрин была настроена решительно. Крайне решительно, вплоть до томительного и неспешного лишения лорда Фиша ушей, пальцев и всего прочего. Хотя это на самый крайний, нехороший случай. Катрин ничего личного против старого шпиона не имела. Даже наоборот.
Все будет нормально. Или ненормально.
Но обязательно будет, мать их всех за ногу!
Блоод бросила на подругу вопросительный взгляд. Катрин успокоила подругу напряженной улыбкой.
Что-то рано леди психовать начинает. Дорога только началась.
* * *
Вторая ночь прошла спокойнее. Селяне несли охрану по одному, а не всем скопом, хотя и дергались от малейшего шороха. Под утро и сама Катрин начала просыпаться. Она вспоминала первые нервные ночи своего отряда. Вон, Энгус сейчас сопит безмятежно, а не так уж давно они в кусты-то решались отойти только на пару с Даллапом. Теперь крутой парень с самой ланон-ши амуры водит.
* * *
Утро выдалось ясное, но не жаркое. Ехать было приятно. Катрин глянула назад: телега исправно тащилась за всадниками, Энгус прикрывал тыл. Можно было рискнуть задать так и вертящийся на языке вопрос.
– Бло, а как вообще плодятся ланон-ши?
Янтарные глаза суккуба изумленно сверкнули даже сквозь шелк:
– Что ланон-ши делают?
– Извини, – смущенно сказала Катрин. – Я хотела спросить – у вас бывают дети?
Блоод издала придушенный звук. Кажется, сдерживаемое хихиканье.
– Мы устроены, как вы. Казалось – ты знаешь.
– Ну да, – Катрин заткнулась, обдумывая, зачем, собственно, завела этот разговор.
– Людские женщины тяжелеют при полной луне. Я – когда захочу, – прошелестела суккуб.
– Понятно, – пробормотала Катрин. Про особенности здешнего зачатия она узнала давно. Леди Нидд любезно просветила новоприбывшего агента едва ли не в первые минуты знакомства. Наравне с отсутствием венерических заболеваний возможность надежно контролировать деторождаемость была исключительным плюсом этого мира. Просто мечта человечества. В некоторых случаях помпезное наименование Эльдорадо вполне себя оправдывало. Заботиться о продолжении рода (или о непродолжении) следовало всего три дня в месяц. Возможно, сия странность играла главную роль в отсутствии демографических взрывов. Население просторного мира росло с черепашьей скоростью. Честно говоря, это радовало Катрин. Здесь очень не скоро столкнутся с дефицитом площадей для жилого строительства и мест для парковки. Правда, ланон-ши вообще не люди…
– Зачем разговор? Хочешь мне ребенка? – тихо спросила Блоод.
Катрин неуверенно улыбнулась:
– Я бы с удовольствием. Но это уж вовсе безумно будет. Да и человек я, все-таки.
– Я не от. Пыльного "песика" потяжелею. От человека. Это хотела узнать?
– Хм. Ну, да. Пока ты не хотела "тяжелеть"?
– Мне пора? Старая? Могу рожать через зиму. Понравится?
– Не глупи. Это ведь так. Теоретический вопрос.
Блоод пристально смотрела на подругу:
– Ты уходишь. Совсем.
– Скорее всего. Мне нужно уходить. По-настоящему нужно.
– Сказала старику?
Первый раз Катрин уловила в голосе подруги что-то, весьма похожее на ревность.
– Нет. Но думаю, он догадался. Прости меня.
– Я тоже догадалась. Давно. Жалко. Не волнуйся. Буду не одна. И маленькие человечки-ши будут. Двое. Хватит?
– Ну, это уж как получится.
Блоод оглянулась:
– Получится. Я буду бережлива.
Подруги вдвоем смотрели на Энгуса. Парень настороженно моргнул, потом робко улыбнулся.
– Помни, что мужчины крайне ломкие существа, – пробормотала Катрин.
– Он не мужчина. Не самец. Он просто мой, – уверенно прошептала суккуб.
Катрин ощутила зависть, смешанную с сочувствием. Энгуса ждет крайне нелегкая жизнь. Но интересная.
– Вы уж не слишком торопитесь. Пока я еще здесь. Дорога у нас длинная.
– Хорошо. Не только дорога. Всегда.
– Спасибо. – Катрин обхватила плечи подруги, поцеловала в губы. Жеребец укоризненно косился. Сзади смотрел Энгус, смотрели мужики с телеги. Ну и плевать.
* * *
С неба опять капало. Сумерки еще не начали сгущаться, но в серой дымке Катрин могла рассмотреть лишь крепкий, высотою более двух человеческих ростов, частокол.
– Ворота с другой стороны, – прошептал Жигун. В детстве он бывал в городе с отцом. Дважды. Совершенные в десятилетнем возрасте путешествия накрепко запечатлелись в памяти бородача. Мужику не терпелось въехать в город. Еще бы, – такое событие. Всю зиму будет о чем с односельчанами толковать.
– Езжайте, – разрешила Катрин. – До вечера все узнаете. Утром пришлете парнишку к нам, только пусть уж не заикается и вообще не тормозит.
– Я сам приду, – сказал Энгус.
– Ты с Жигуном будешь лошадей торговать. Времени у нас немного, не отвлекайся. Парень справится.
Мальчишка судорожно кивнул. Он стоял слишком близко к Блоод и был готов к любым подвигам. Вот смена Энгусу растет. Ладно, сами разберутся.
Мужчины скорым шагом отправились к оставшимся под защитой опушки лошадям. Девушкам торопиться было некуда. По листьям шлепали капли, но мех ворота куртки приятно грел шею. Катрин смотрела на прячущийся за высокой стеной форпост цивилизации. Честное слово, в лесу лучше. Слава богам, еще одну ночь можно держаться поодаль от людей.
Городишко или скорее крупная укрепленная деревня издревле носила гордое имя – Дубник. Когда-то здесь росла роскошная дубовая роща. Говорят, отборную древесину поставляли в саму столицу. Роща исчезла, но коммерческие навыки у местных жителей сохранились. По крайней мере, Дубник славился на все западное захолустье знаменитым торжищем. Что купцы потеряли в этой дыре, Катрин не понимала, ну и не так это было важно. Главное, здесь можно закупить все необходимое.
– Не нравится? – прошептала Блоод.
– Почему же? Забор крепкий и добротный. Может, за ним и еще что-то полезное найдется. Только что нам эти бревна рассматривать? Пойдем на ночь устраиваться.
Для того чтобы не соваться в город, имелись более веские причины, чем любовь к ночевкам на природе. Обе девушки имели слишком запоминающуюся внешность, и Катрин совершенно не жаждала славы. Путешествовать инкогнито – оно как-то спокойнее.
Костер разложили крошечный. Блоод занималась свежим кроликом. Катрин наблюдала за трапезой. Манипуляции суккуба с пищей давно стали привычными и отвращения не вызывали. Сейчас хоть самой Бло не приходилось ни от кого таиться.
Потом Катрин сама держала над огнем прутик с нанизанными ломтиками крольчатины. Суккуб смирно сидела рядом, отвернувшись от костра. За компанию делала маленькие глоточки пива. Продукт "собственной пивоварни" все больше нравился Катрин. Жаль, что пиво скоро кончится. Много чего жаль. Лучше и не перечислять.
– Я смогу жить. В твоем замке? – спросила Блоод, опираясь затылком на плечо подруги.
– Что значит, сможешь? – изумилась Катрин. – Я надеюсь, ты не бросишь мой дом и моих друзей. Кстати, они и твои друзья тоже. Вам придется нелегко, и вряд ли они обойдутся без твоей помощи.
– Не знаю. Захотят? Я не человек.
– Фир Болг тоже не человек. И песик. Ты же не бросишь беззащитное четвероногое?
– Он просто не точит зубы. Я говорила. Он может. Если каждый день. Сказал – ладно-ладно. Старик сказал – ждет меня. Любит рассказывать. Спорить. Трепаться.
Катрин покачала головой:
– Что-то вы очень разговорчивы стали за моей спиной.
– Ты занята. Все не видишь.
– Теперь уж и не нужно, – печально сказала Катрин. – Теперь вы сами. И ты. Ты умная, ты им нужна.
– Старик умный. А я – кровососка. Блудливая.
– Угу. Грех-то какой. То ли дело я – голубка целомудренная.
– Без тебя будет плохо.
– Аналогично, шеф, – прошептала Катрин, обнимая тоненькую, несмотря на маскирующие одежды, талию. – Но пока я еще здесь. Не пойти ли нам на плащ и не распугать ли всех этих подозрительных сов?
– Как можно. Мы почти люди. Здесь плохо?
Идти никуда не понадобилось. Блоод податливо повалилась спиной на колени подруги. Зрачки в янтарных глазах совсем исчезли. После пещеры Катрин еще не целовалась с таким упоением. Шипящая на углях крольчатина была забыта и порядком подгорела…
– Тс-с…
Блоод отпрыгнула в темноту – сверкнул выхваченный кинжал. Катрин, на лету подхватив глефу, откатилась в другую сторону от костра.
По лесу кто-то торопливо шел. Хрустели сучья. Странно, что лошади спокойны.
Из темноты появилась Блоод. Стилет уже вернулся в ножны. Тут же у костра оказался запыхавшийся Энгус.
– А леди? Где? – спросил парень, озираясь.
– Тут, тут, – успокоила его Катрин. – Там за тобою никакого медведя, случайно, нет?
– Нет. Только один этот кабан, – нежно пояснила Блоод.
– Я спешил, – оправдался Энгус. – Там в трактире один лорд. Его люди ищут проводников в "Две лапы". У лорда человек пятьдесят. И "серые" с ними есть, правда, не местные. Из Дубника никто с ними идти не хочет. Пока не хочет. Торгуются.
– Вот еще напасть. Мы гостей вовсе не ждем. В смысле, Даллап не ждет. Полсотни человек для него многовато. Тем более Ингерн еще не выздоровела. Фир Болг чужих, конечно, задержит. Только надолго ли? А настоящей осады "Двум лапам" не выдержать. Какого черта… Что, и королевские солдаты в отряде есть?
– Вроде бы нет. Настоящих "воронов" я не видел. Правда, и всех людей этого лорда я не видел. Жигун с братом за ними следят. Утром можем уйти первыми – в лесу потреплем этих пришлых. Глядишь, и повернут назад.
– Только партизанской войны нам не хватает. Что именно этому лорду в Медвежьей долине понадобилось, в трактире не болтают?
– Вроде бы в гости едет. К вам, значит, миледи. Врет, наверное, – Энгус призадумался. – Хотя, может быть, он тебя действительно знает.
– С чего ты взял?
– Ну, – парень слегка замялся, – когда он говорит о хозяйке "Двух лап", улыбается так, будто ему меду пообещали. Слюни, одним словом, текут. Как у меня раньше, когда на тебя смотрел.
– Ты, Энгус, чего-то не то говоришь.
Парень пожал плечами:
– Что ж тут не то? Бло знает всю мою историю.
– Ну, прямо все-все знают. Осведомленные какие. Тогда подскажите, что это за тип к нам в гости прется?
– Вам лучше знать, – Энгус задумчиво приложился к пиву. – В королевском замке я его точно не видел. Но все-таки он тебя знает.
Катрин хмыкнула:
– Может, и мне с ним снова познакомиться? Раз он ко мне так неравнодушен. Ты как из города выбрался?