Что Голицын с Максутовым, что остальные ключевые персонажи в деловой жизни Восточной Сибири и Дальнего Востока, особенно в коммерческих вопросах, не разбирались. Поэтому туда нужно было назначить ловкого и "проходимого" бизнесмена, который бы давал им толковые советы. Вот это цесаревич Дмитрию Егоровичу и предложил. А именно – бессрочный контракт на должность советника при Восточно-Сибирском генерал-губернаторе по вопросам финансов и коммерции. С годовым жалованьем от Саши в пятьдесят тысяч рублей серебром и сложной системой премий, которые зависели всецело от финансового состояния генерал-губернаторства.
То есть Бернадаки предлагали интересный пост, хорошую зарплату и неплохие преференции, например, за ним оставалось по десять процентов акций всех заводов, которыми он владел до подписания договора. Правда, в случае перепродажи их цесаревич оставлял за собой право первого выкупа.
Все это давало возможность греку всецело сосредоточиться на вопросах развития хозяйства во вверяемых ему территориях. Конечно, он был далеко не самым одаренным промышленником, но деловая хватка Остапа Бендера у него была на хорошем уровне. Да и чутье на прибыльные дела имелось, что позволяло ему выступать в роли весьма компетентного советника у Голицына, который прежде всего был незаурядным офицером и администратором.
Сам же Дмитрий Егорович, конечно, не горел желанием пойти на службу к цесаревичу, но тот не оставил греку пространства для маневра. Вся операция вышла похожей чем-то на рекламу в духе зарисовок "от Николая Валуева". К моменту, когда Бернадаки окончательно пришел в себя и все до конца осознал, он уже ехал по железной дороге в сторону Варшавы, дабы оттуда добраться до Венеции и на корабле двинуться в сторону своего нового места работы.
Александр умел грамотно давить. Да и амбиции у грека взыграли, не говоря уже о том, что у него образовался счет в Российском промышленном банке с очень приличной суммой денег.
Глава 55
От Дмитрия Егоровича к цесаревичу переходил целый перечень различных предприятий и долей в компаниях, однако самым ценным приобретением, кроме сормовского завода, стали следующие три комплекса. Во-первых, два Авзянопетровских завода, которые занимались производством железа и чугуна. Во-вторых, три медеплавильных завода: Верхне– и Нижнетроицкие и Усть-Ивановский – их грек пытался продать казне как убыточные, но общее экономическое состояние государства затрудняло всемерно этот процесс. И в-третьих, Александр получал долевое участие в золотодобывающих предприятиях Енисея, а также весь пакет документов по организации еще одной золотодобывающей компании на Амуре.
Золото – это, конечно, хорошо, но главное – это начало вхождения в Уральский промышленный регион. Особенно вкусными для него были три медеплавильных завода, которые, конечно, требовали серьезной модернизации, но позволили бы ему в перспективе решить целый перечень задач, связанных с изготовлением гильз для боеприпасов, и заложить инфраструктуру производства телеграфных и электрических проводов. Цесаревич был очень доволен. Он уже года два думал о том, что пора бы обзаводиться своей собственной добычей меди, но пока проблем было слишком много, чтобы так далеко от Москвы закладывать производства. Да и квалифицированных рабочих не хватало для этого. Очень своевременное приобретение. Правда, рабочие там практически все были неграмотные и неквалифицированные, но главное – появлялся плацдарм.
В 1867 году Московская промышленная корпорация должна была пополниться целым спектром предприятий. Судостроительным, вагоностроительным и металлургическим заводами в Нижнем Новгороде. Метизным заводом во Владимире. Шатурской коксовальной фабрикой. Троице-Сергиевой газовой фабрикой (светильный газ). Московскими кирпичными заводами № 1 и № 2. Московским рельсопрокатным заводом № 2. Пушкинской шерстоткацкой фабрикой и медным заводом. Коломенскими заводами малых паросиловых установок и паровозостроительным. Авзяно-петровскими металлургическими заводами № 1 и № 2. Троицкими медеплавильными заводами № 1 и № 2. Усть-Ивановским медеплавильным заводом. Клинским стекольным заводом. Александровским цементным заводом. И многими другими.
Всего же в 1867 году планировалось серьезно модернизировать или построить "с нуля" больше четырех десятков различных предприятий, затратив для этого свыше пятидесяти миллионов рублей серебром. А также удвоить количество начальных и средних специальных учебных заведений, готовящих рабочих для предприятий корпорации. Для чего требовалось больше учителей, да и квалификация имеющихся оставляла желать лучшего, поэтому было решено открыть Московское педагогическое училище, которое бы смогло заняться подготовкой преподавателей для начальной и средне-специальной школ по программам, утвержденным ЦК ВПО. В общем работы было запланировано много, причем сам Саша не был уверен в том, что ее получится выполнить хотя бы на треть. Особым нюансом было то, что цесаревич чем дальше, тем больше умудрялся выстраивать новый контур управления в государстве, практически не связанный с тем, что имелся на тот момент в империи.
Глава 56
У динамично растущего промышленно-финансового конгломерата цесаревича появилось несколько довольно серьезных проблем.
Во-первых, это острый недостаток управленцев, в особенности нормально подготовленных. Во-вторых, отсутствие оперативной и защищенной связи. В-третьих, куцый финансовый инструментарий. Так что цесаревичу пришлось принимать экстренные меры по закрытию этих угрожающе зияющих дыр в борту своего бизнеса.
Для подготовки управленцев была учреждена особая Высшая школа при ЦК ВПО, куда отбирали молодых людей как из Военно-инженерной академии, так и с улицы. Главным критерием отбора были исключительно личные качества (психика) и способности к организационной деятельности. Александр туда привел даже двух малолетних беспризорников, заметив, как толково они управляют своей "стайкой". Само собой, не просто так, а проведя не одну беседу, дабы выяснить степень адекватности. Ведь школа являлась секретным учебным заведением с присягой и весьма жестким уставом. Причем зачислить в эту школу в обход цесаревича было просто невозможно, тем более что поначалу почти все курсы читал там он лично.
Программа обучения была поистине уникальна, настолько, что разглашение услышанного в Высшей школе ЦК ВПО, без прямого письменного согласия цесаревича, каралось смертной казнью. Причем об этом изначально предупреждали, еще до начала обучения. Общий и финансовый менеджмент, бизнес-планирование, маркетинг, управленческий учет, макро и микроэкономика, социальная психология, психология власти, управление персоналом и человеческими ресурсами, технология управления и многое другое. Все, что Александр когда-то изучал на своем высшем экономическом образовании и самостоятельно, прошедшее через фильтр бурной финансовой деятельности "нулевых годов" XXI и середины XIX века, преподавалось слушателям этой высшей школы.
Учитель из цесаревича был неважный, поэтому много материалов подавалось излишне скомканно и неорганично, однако вся информация шла только по делу и с многочисленными примерами. Причем важным фактором обучения стало то, что кроме изучения того спонтанного лекционного курса, создаваемого Александром, всем учащимся приходилось заниматься проектным моделированием и участвовать в постоянных бизнес-играх. Само собой, фоном шли разнообразные командо-образовательные тренинги и идеологическая прокачка, чтобы позже включить их в рыцарский орден Красной звезды. Да и вообще подготовить площадку для создания мощного, но не многочисленного управленческого звена обновленной империи.
Часть 8
Перед грозой так пахнут розы…
Мудрый полководец лишь тогда ищет битвы, когда победа достигнута.
Глава 57
Новый, 1867 год Европа встретила настороженно и с пессимистичными ожиданиями. Газеты скулили о миролюбии и добродетелях, а потом вдумчиво пытались сделать прогнозы на конец года, "поделив шкуру неубитого медведя". То есть вели себя, как обычно.
Назревала большая война с совершенно непредсказуемыми результатами, что основательно щекотало нервы всем главным игрокам Европейской арены. Такой же мутной осталась официальная позиция Санкт-Петербурга, который так и не обозначил свою сторону в предстоящем конфликте, избегая четких и однозначных формулировок. То есть всем стало очевидно, что Россия готовится к сюрпризу.
Этот факт, совокупно с невозможностью открыто вмешаться в военный конфликт или подтолкнуть к нему Францию, привел Джона Рассела и Генри Пальмерстона к началу большой авантюры. Им стало совершенно очевидно, что цесаревич имеет огромное влияние на отца и определяет очень многие вопросы во внутренней и внешней политике. Попытка сформировать эффективную реакционную оппозицию завершилась провалом из-за перехода Милютина и Киселева в лагерь Александра, что самым беспощадным образом проредило ряды "борцов за правду и справедливость" и необратимо подорвало их влияние. Время начинало играть на Сашу, и Пальмерстон с Расселом это ясно осознали. Скорее даже почувствовали. Нужно было что-то делать. Единственным решением, которое им пришло в голову, стала попытка устроить государственный переворот в духе тех, которыми англичане регулярно меняли правящую верхушку во Франции после падения режима Наполеона, дабы она не могла чрезмерно усилиться.
Поэтому уже в январе 1867 года в Санкт-Петербурге начались консультации с Петром Андреевичем Шуваловым – начальником штаба корпуса жандармов и управляющим III Отделением Собственной Его Императорского Величества канцелярии. Учитывая тот факт, что он и ранее довольно охотно принимал у себя доверенных лиц сэра Рассела, обсуждение предстоящего дворцового переворота было воспринято им вполне благосклонно.
Схема планировалась очень простая – необходимо было отравить императора, захватить власть в столице и опубликовать манифест, в котором бы Александр Николаевич отрекался от престола за себя и свое потомство. Причем отравление обставить так, будто он сам с собой покончил, посчитав, что своим попустительством поставил Российскую империю на грань уничтожения. В связи с чем следующим претендентом на престол становился лояльный Великобритании Константин Николаевич – второй сын Николая I, который ей будет признан и взойдет на престол как Константин I.
Понимая, что за цесаревичем стоит реальная вооруженная группировка, способная создать серьезные проблемы, Рассел предложил Шувалову от имени Константина Николаевича начать вести переговоры с финнами и поляками, обещая им независимость взамен на военную помощь. Да и сам Константин I вполне мог совершенно спокойно обратиться к королеве Виктории за помощью в подавлении антиправительственного восстания. И та ему поможет, попросив парламент отправить в Санкт-Петербург "несколько закаленных полков".
Расчеты Пальмерстона и Рассела были на то, что Российская империя не сможет быстро решить этот правительственный кризис и расколется на два лагеря на какое-то время. Причем начало гражданской войны с непредсказуемым исходом им казалось неизбежным.
Чтобы реализовать эту программу, было запланировано со вскрытием Балтики ото льда начать организовывать поставки оружия "на частные склады" в Финляндию, царство Польское и Санкт-Петербург. И не абы какое оружие, а лучшее, что у них имелось, чтобы максимально сгладить военно-техническое преимущество цесаревича. Даже с ущербом для вооружения Дании и Австрии.
Наполеон III, конечно, старался помочь англичанам в "столь благородном деле", как дворцовый переворот в Российской империи, готовый вывести ее из игры на несколько лет, а то и десятилетий, однако и сам испытывал серьезные затруднения. Ситуация с Алжиром складывалась самая что ни на есть отвратительная. Если в 1865 году французским экспедиционным частям удалось разбить и рассеять большую часть берберских повстанцев, то уже в 1866 году они изменили тактику и перешли к партизанской войне. Мало того, у них откуда-то появились английские винтовки Энфилда. Конечно, Наполеон III понимал, что это еще ни о чем не говорит, так как поставки мог обеспечить кто угодно, но на подсознательном уровне этот факт его сильно беспокоил и затруднял сотрудничество с британскими коллегами. В частности, из-за него он отгрузил только две тысячи "табакерочных" винтовок для вооружения финских ополченцев в предстоящем восстании.
Кроме проблем с Алжиром, война в котором ему казалась бесконечной, начались серьезные экономические затруднения в самом государстве. Противостояние с берберами и огромный кредит, выданный Австрии, подорвали и без того шаткое состояние финансов Второй Французской империи, которая пребывала в торгово-промышленном застое. Настолько подорвало, что бюджет 1866 года был закрыт с двадцатипроцентным дефицитом. Произошли задержки по зарплатам государственным служащим, сорваны графики платежей государственных заказов и так далее. Он не знал, что делать. Франция стояла на пороге катастрофы… или очередной революции, которая позволяла легко ликвидировать очень многие долги. Да что Франция – он сам, Шарль Луи Наполеон Бонапарт, стоял на пороге грандиозного краха, который еще неизвестно чем закончится. Вполне возможно, что и гильотиной.
Подобные обстоятельства вынудили его обратиться к Джеймсу Майеру Ротшильду за помощью.
Во-первых, Наполеона III интересовала информация о том, кто снабжает берберских повстанцев оружием и деньгами. Во-вторых, ему требовался кредит. Очень большой кредит, потому как иначе государственный бюджет расползется по швам и империя, будучи и без того недовольной императором, поднимет восстание.
Понимая, что Наполеон III неплатежеспособен, Джеймс потребовал в уплату за первую услугу произвести его в графское достоинство, что было сделано без особых проблем и позволило императору Франции узнать, что в Алжире ему вредит ближайший сосед – Испания. А точнее, даже не она, а генерал Нарваэс , который вынашивал планы перехвата колонии у Наполеона III после того, как тот будет там совершенно истощен. Как говорится – сам на ладан дышит, а туда же. Впрочем, если бы Испании удалось забрать у Франции Алжир, то облик, казалось бы, совершенно второстепенной державы очень серьезно улучшился на международной арене. Да и цена вопроса оказалась посильной даже раздираемой внутренними противоречиями Испании – всего пятнадцать тысяч старых винтовок, три сотни инструкторов и поставки боеприпасов. А дальше уже сами арабы сообразили, что в открытом бою им нечего противопоставить французам, и стали их беспокоить набегами, параллельно строя в Атласских горах малые крепости и укрытия.
Вопрос информационного характера был решен быстро и просто. Однако запрос на кредитование оказался куда более сложным, ведь взамен кредита Наполеону III просто нечего было предложить Ротшильду. Вообще. Конечно, он мог ввести его в Государственный совет, но это было Джеймсу не нужно. Точнее, это не стоило тех денег, которые просил Луи Шарль (полмиллиарда франков). Даже в предложении о передаче австрийского долга Ротшильдам было отказано, ведь "никто не знает, что будет с Австрией в ближайший год". Конечно, Джеймс был более чем в курсе, какая судьба ожидала империю Габсбургов, но не рассказывать же об этом бедному Наполеону? В общем, торговались они долго. Очень долго. Закончилось, как и водится, полумерами – граф Джеймс Ротшильд был введен в Государственный совет, а его сын Майер становился пожизненным сенатором. Взамен банковский дом Ротшильдов предоставлял Французской империи пятилетний кредит на покрытие бюджетного дефицита под десять процентов годовых. То есть Наполеон III получал небольшую отсрочку – он теперь мог заплатить государственным служащим и возобновить графики платежей по госзаказам. Однако по доброму совету Джеймса, который был дан бесплатно, ему надлежало прекратить эту бесполезную войну в Алжире и начать более рачительно вести хозяйство. Иными словами, к весне 1867 года Луи Шарль Наполеон III находился в тяжелой депрессии из-за череды неудач и безденежья, ломая голову, чтобы хоть как-то свести концы с концами.
Ситуация в Европе ухудшалась не только во Франции, но и в Австрии. Дело в том, что уже в январе цесаревич дал отмашку рабочим группам операции "Северный олень", которые занялись ударными грабежами различных финансовых учреждений. Да, Франц-Иосиф I смог стабилизировать к концу минувшего года экономическое состояние государства и посредством крупных кредитов даже подготовился к войне. Однако стабильность эта являлась очень зыбкой. А тут впервые в Европе пошли массовые ограбления банков, проводимые вполне толково и организованно. За январь – апрель 1867 года общая сумма украденных средств достигала семидесяти миллионов флоринов. Финансовые учреждения резко увеличили расходы на охрану, но это практически не помогало, так как группы бандитов действовали решительно, нагло и были отлично вооружены. Трон под Габсбургами вновь зашатался, из-за чего им пришлось залезать в "Военный фонд" и вкладывать средства в создание больших отрядов – для прикрытия крупных банков и инкассаций. Конечно, на это ушли далеко не все средства, но дело было сделано – фонд раскупорен. Так что, учитывая постоянную потребность в финансировании этой армии полицейских, дальнейшее разбазаривание накоплений стало делом времени.
Глава 58
В самый разгар австрийских грабежей в Париже произошел разговор двух братьев Ротшильдов. Они частенько ездили друг к другу, дабы повидаться, пообщаться и обсудить в приватной обстановке важные дела.
– Альберт, что у вас там творится?
– Ты об ограблениях?
– Да.
– Подготовка к войне. Вполне разумная.
– Александр?
– А есть варианты? Бисмарк хитер, но это не его стиль.
– А цесаревич? Он разве так работает?
– Помнишь то сумасшествие, связанное с Индией и паникой на Лондонской бирже?
– Такое не забывается. Все-таки это цесаревич устроил?
– Я думаю, что да. Всплыл корабль, на котором грабили индийские банки, само собой, косвенно. Он сейчас служит в Тихоокеанском флоте Российской империи. А до того его видели на Гавайях, незадолго перед прибытием туда Александра. Боюсь, что он и банки ограбил, и с биржи маржу взял.
– Какой беспринципный молодой человек… – Джеймс с задумчивой улыбкой потер подбородок.
– Я тоже впечатлен. Также, по моим сведениям, он стоит и за североамериканской компанией МММ, которую на днях закрыли из-за банкротства. Я отследил с большим трудом несколько цепочек вывода средств – они все уходят в American Investment bank. Правда, доказать это будет крайне сложно.
– Но ты-то поверил. Почему?