Не знаю, какие кары и выводы последуют в отношении хапуг, но скорее всего – отделаются выговором или лишением премии, если она у них вообще будет. Выносить сор из избы и доводить дело до милиции бригадир не стал, зато выделил нам прекрасное "урожайное" поле – явно по собственной инициативе, не могло наше начальство так быстро решить вопрос с председателем, и чтобы он успел довести эту договоренность до бригад. Поле, по странному стечению обстоятельств, оказалось тем самым, что мы вчера обобрали.
Судя по хитрой ухмылке бригадира – нашу хитрость он вычислил практически сразу. Но и это сказочный подарок.
Так что к часам одиннадцати норма уже сделана. А настроение мне испортил… самолет.
Истребитель Миг-23 краса и гордость советских ВВС. С изменяемой геометрией крыла, что позволяет ему летать на малых высотах, что он и демонстрирует. К началу девяностых он устареет окончательно и будет снят с вооружения при Бориске, оставшись лишь в странах третьего мира и бывших окраинах СНГ.
Засмотревшись на пролетающего красавца, к слову они над нами весь день носятся, внезапно задумался:
- А не стать ли мне лётчиком?!
Большинство советских мальчишек мечтало стать космонавтами или летчиками (первое очевидно вытекает из второго), и я не был исключением.
Именно после этого колхоза состоится мой поход в ДОСААФ. Что не отнять у советской системы – это целеустремленность и основательность в подготовке молодежи к будущей войне, которая так и не состоялась. Дело даже не в пресловутых уроках НВП (начальной военной подготовки), а системе получения дополнительных специальностей, естественно нужных не только, и не сколько, в народном хозяйстве страны, а профессий именно для армии.
В ДОСААФ готовили водителей и радистов, парашютистов и юных моряков и т. д. и т. п.
Кроме того школьников бесплатно учили летать на самолетах! К сожалению, в той жизни моя мечта не осуществилась, по смешной до невозможности, причине – на момент подачи заявления мне не исполнилось 15 лет. День рождения в конце октября, а группа приступила к занятиям с начала месяца, и брали только тех, кто достиг пятнадцатилетнего возраста.
Мне бы настоять, попросится на прием к начальнику, и пробить в виде исключения, но нужно было согласие родителей, а мамуля ушла в отказ наотрез. А там и время уже было упущено, поскольку вернулись с колхоза мы с опозданием, и пока то, да сё – самолет улетел.
И много позже, проезжая мимо учебного аэродрома по пути на дачу с тоской смотрел на юркие красно-белые Як-52, вспоминая упущенный шанс.
- Решено, выучусь на летчика. В той жизни не успел – здесь получится. И пусть кто попробует возразить.
Впервые с момента попадания задумался о своем будущем, до этого суета и беготня не давали этого сделать вдумчиво. А может, подсознание пытается избежать или оттянуть принятия решения: "Что делать и, главное, зачем?"
- В Краснодар точно не поеду. Нечего мне там делать – проверено опытом на мне лично. Знания и так у меня остались, а пять лет в казарме, чтобы выйти с погонами лейтенанта в самый разгар сокращения армии? Когда в стране развал и нищета, разгул бандитизма? Опять разгружать вагоны по ночам?
Согласиться и поехать на учебу в Москву? Не проблема, если в той реальности у меня было третье место на городской олимпиаде по математике, то здесь гарантированное первое обеспечено. После чего обязательно последует предложение о поступлении в одно закрытое от случайных абитуриентов заведение. Не так уж и обманул старшего лейтенанта Сомова – просто немного поторопил события, предложение последует только через несколько месяцев.
Идея самостоятельно попросится на учебу – не очень удачная, не любят там "инициативников", тех, кто сам, без приглашения хочет попасть в систему.
Предварительно, как принято, опросят всех знакомых, учителей, запросят характеристику из школы и из райкома комсомола, проведут целый комплекс мероприятий по проверке родственников через архивы, и только потом пригласят на собеседование. Даже к отцу в автобазу наведаются и к маме в СМУ заглянут.
Смущает лишь необходимость проходить тесты – а это не просто вопросики: "переступаете ли вы линии на асфальте" или "ругаетесь матом", там есть гораздо хитрее, и что важно – они все многократно дублированы. То есть даже зная, как надо отвечать на отдельные пункты заданий и вопросов, в комплексе скрыть основные личностные характеристики невозможно. А вот с этим у меня точно проблемы возникнут – не похож мой психотип на юношу пятнадцати лет, никак. Даже близко.
А такое вопиющее несоответствие обязательно привлечет внимание психологов – остальное вскрытие лишь вопрос времени. Там такие зубры, что расколят мгновенно, даже без сыворотки и полиграфа. Впрочем, и это тоже применят, если надо.
Время у меня пока есть, чтобы подумать, а на самолете научусь летать обязательно. Не хватило двух недель- это мелочь, а не проблема.
- До дня рождения надо дожить ещё.
Последний свой праздник как сейчас помню. В тот день ещё разбился президент французской нефтяной компании "Тоталь" во Внуково. Как раз кофе с утра варил, когда в новостях показали "Фалькон-50" врезавшийся в снегоуборочную машину на взлетке. Дикторша ещё так бойко тараторила, словно не о гибели людей речь шла, вспоминала, как ровно тридцать лет назад, в таком же октябре, точно такая же катастрофа произошла в Омске. Где Ту-154 врезался в два бензовоза на взлетке. Диспетчер заснул и забыл включить табло, что ВПП занята техникой. Один в один…
Самая страшная катастрофа в истории России и СССР – 170 пассажиров, в том числе дети сгорели заживо.
И тут меня словно током ударило, аж, перед глазами потемнело. Ровно тридцать лет назад, в октябре…
2014-30=1984
Туды её в качель!!
Пересчитываю ещё раз – все правильно, восемьдесят четвертый год. Вот и закончилось мое безмятежное пребывание в счастливом детстве.
Нет, конечно, умная мысль предотвратить Чернобыль и предупредить о землетрясении в Ленинакане меня уже посетила, но поскольку до её воплощения есть ещё несколько лет, то даже заворачиваться не стал с планами – где окажусь и что делать буду через пару лет – самому не ведомо.
А вот так, раз и сразу, по голове обушком – не ожидалось такого. Это что, у меня всего месяц остался в запасе? Если учесть, что нахожусь в теле несовершеннолетнего школяра, за несколько тысяч километров от злополучного Омска, да ещё и в колхозе, то сложность задачи становится понятной. Впрочем, не запредельной – бывало и хуже.
Первое и самое важное: вспомнить как можно больше подробностей, а что не удастся извлечь из памяти – вычислить путем логических умозаключений, или хотя бы ограничить круг вероятных вариантов.
Точное число мне неизвестно, только год и месяц. Но вспоминая телевизионный репортаж, можно сделать вывод, что даты заметно отличаются, иначе журнамеры обязательно отметили этот факт. Такое совпадение было бы просто мистическим, и упустить сенсацию акулы пера и микрофона никак не могли. Разница, скорее всего, более недели, и отталкиваясь от 21-го дня моего рождения плюс-минус неделя, получаем высокую вероятность, что катастрофа в Омске случилась в первой половине октября! Не так уж много это дает, но придется исходить из того факта, что действовать мне придется уже сейчас, не дожидаясь возвращения из колхоза, иначе будет поздно.
Больше ничего не удалось вспомнить, кроме того, что сразу всплыло в памяти. Не скажу даже, была там снегоуборочная машина или бензовоз на ВПП, но не одна машина – это абсолютно точно.
Естественно, запомнился аэропорт, откуда вылетел обреченный борт – мой любимый Краснодар. Вот и не верь в мистические совпадения после такого знака!
Не ясно только, транзитный рейс или Омск – конечный пункт назначения, но выяснить это не проблема. Справочная в агентстве Аэрофлота пока ещё бесплатная.
Другой вопрос, каким образом предупредить гибель людей и самолета? Лично купить билет на этот рейс и в полете предупредить пилота об опасности? Вариант хоть и рискованный, но вполне осуществимый. Вот только одинокий школьник, путешествующий в разгар учебного года по стране без определенной цели – это из области фантастики. Не говоря уже о родителях, которые меня никуда не отпустят. Организовать убедительную причину для поездки в другой город, например, поездку в Новосибирск, к примеру, на фальшивую олимпиаду по математике в Академгородок – теоретически можно было бы, будь время в запасе. Но из колхоза такое провернуть – нереально, да и вообще идея авантюрная, и поэтому не подходит – мне же нужна гарантия на 100 %.
Остается второй вариант – он же основной и самый надежный. Сообщить в компетентные органы, и уж пусть они предотвращают.
Здесь выбор тоже очевиден – действовать придется через контору. Прокуратура, милиция, ЦК КПСС, да хоть Народный контроль (к слову, весьма уважаемая и влиятельная организация в стране) или любые другие структуры либо слишком неповоротливы, либо это вне их прямой компетенции, и никакой гарантии, что вообще заметят и вовремя отреагируют, причем так, как надо – просто нет.
Возникает вопрос: "С какой стати такую гарантию даст обращение в КГБ?"
Ответ и банально очевидный, и сложный одновременно. По сути, комитет – самая эффективная и влиятельная организация в стране, такие вопросы в сфере их прямых интересов, недаром, в их структуре есть транспортное управление. Сложность же в том, чтобы информацию восприняли максимально серьёзно. И обычная анонимка вряд ли будет этому способствовать.
Напрашивается прямой вывод: дело должно оказаться на особом контроле, а значит, придется придать ему специфический окрас.
И заснувшего на работе диспетчера мне ни капельки не жаль. Во-первых: жизнь 170 пассажиров много важнее. И во-вторых: даже если его и возьмут в оборот, как агента сомалийских спецслужб, то в любом случае это будет на порядок меньшее наказание, чем 15 лет строго режима, которые он получит в случае катастрофы. Да и времена нынче не те – максимум, что ему светит – вылететь с работы с волчьим билетом, заслуженно, кстати говоря.
Если бы все было так просто, то голова моя сейчас не страдала от перегрузки мозговой деятельности. Обычная угроза теракта, хоть и усилит впечатление и привлечет внимание к письму, но сама по себе ничего не гарантирует, особенно учитывая полное отсутствие хоть каких-либо доказательств.
Нужен козырь, который сам по себе – аргумент, причем убойный. Вот только тогда, в дополнение к нему, сообщение о готовящейся авиакатастрофе гарантированно будет проверено самым тщательным образом. И чтобы в результате каждый топливозаправщик и диспетчер в аэропорту был под особым контролем весь октябрь – такого уровня должен быть материал.
Осложняется дело тем, что мне ничего не известно о кодах на корреспонденции, которые используются в конторе – наше училище проходило по другому ведомству, которое можно без особой натяжки считать конкурирующим. Если же использовать известные мне маркеры, то можно влететь "по самое не балуйся". Представляю, как будет выглядеть реакция специалистов, если окажется, что используемые мной коды ещё только разрабатываются, и нигде сейчас ещё не применяются. Тогда меня будет искать уже вся страна.
Выдавать ведомственную принадлежность категорически не стоит – мало ли как дело повернется в будущем.
Поэтому придется искать другие козыря.
Вариантов достаточно много, и одновременно мало – либо эту информацию преждевременно выдавать, либо опасно, или она малоценная, не произведет должного эффекта.
Допустим, я сообщаю о предателе генерале Полякове, который сотрудничает с американцами уже почти четверть века, выдал более тысячи нелегалов, в том числе более сотни офицеров ГРУ и КГБ. Что это дает? Справедливость восторжествует чуть раньше? Сомнительный аргумент, поскольку выдал он давно уже всех кого знал, а менее чем через год его арестуют, осудят и расстреляют. Спугнуть же его такой информацией можно запросто, да и фактов у меня маловато. Нет, конечно, такое письмо не затеряется, ему гарантированно дадут ход на самый верх – вопрос лишь, сколько это займет времени? Проверка и изобличение генерала спецслужб – дело не самое просто и быстрое, и все это время моё письмо будет всего лишь странной анонимкой. Когда же все подтвердится – может быть поздно.
Не так просто выбрать убойный материал, имея в распоряжении лишь свои собственные знания и воспоминания.
Требуется что-то убедительное, и что самое важное – быстро проверяемое!
Тот же прибор для прослушки подводного кабеля в Охотском море, о котором мне рассказывал товарищ, служивший в Магадане и присутствовавший на его извлечении и транспортировке, при всей сенсационности не подойдет. И дело не в том, что его подняли ещё в 1979 году – а в том, что для проверки потребуется несколько недель или месяцев.
В Баренцевом море, к примеру, прямо сейчас пендосы висят на нашем секретном кабеле – выяснится это только через три года, да и то трусливый Михайло Горбачев замнет скандал по этому поводу, умывшись, как князек какой-нибудь Ботсваны.
Раз уж вспомнил об этом случае, то его тоже добавлю в список – не пропадать же добру. Но основной "ударный" материал никак не вырисовывается – знания у меня несколько специфичные, вот если о шифрах кто спросит… Впрочем, не скажу все равно ничего, по старой въевшейся привычке))
- Тфу, зациклился на этих подводных кабелях – ничего путного в голову не лезет. Как будто на суше ничего интересного нет!
Внезапно останавливаюсь, чуть не рассыпав ведро полное томатов:
- Конечно же! Все гениальное – простынь! То есть – кабель, только не подводный, а подземный! Как можно было о нем забыть?
Осталось сообразить, как выбраться в Волгоград в ближайшее время, чтобы бросить письмецо в конверте в синенький почтовый ящик.
- Заканчиваем! Черес десят минут машин приедет, - вид унылого педагога-жука не может испортить моего прекрасного настроения.
Сижу себе, никого не трогаю, размышляю о героическом, лениво ковыряю перловку, обильно сдобренную мясом с подливой, и вдруг кто-то нехороший пытается испортить мне аппетит. По натуре я человек добрый, но всему есть предел – перловку без аппетита есть вообще нельзя!
- Говорят, ты сказки по ночам рассказываешь? - Женя Зеленинов собственной персоной.
За спиной четверка прихлебаев-дружков, лыбу давят – бесплатный цирк у них, понимаешь.
- Тебя как зовут, что-то забыл, - лениво копирую ВВП по отношению к Юре Шевчуку.
- Для тебя Евгений Семенович, - открыто хамит под одобрительное гыканье подручных
- И чего тебе надо, Женя, возможно, Семенович?
Зеленый хмурится, чувствуя какой-то подвох, но так и не уловив издевки, возвращается к своей теме.
- Короче, хотим послушать твои байки – развеять скуку.
И ведь кто-то из нашего класса стуканул, быть может, и не специально проболтался, но то, что Зеленый справки наводил – очевидно. Выходит, затаил обиду за "баранов" – и теперь ищет повод отыграться.
- В чем проблема. Приходи после отбоя, мы тебе табуретку в углу поставим – сиди, да слушай. Денег за послух не возьмем. Вот только, боюсь, не поймешь ничего – фантастика, она более широкого кругозора требует.
Зеленый довольно щерится, глаза так и плещут злобой и торжеством:
- Мне дядька казал, что у них на зоне целый профессор каждую ночь веселки устраивал, романы пересказывал, прикалывал общество. Теперь и у меня свой Лермонтов будет!
- Сядешь на зону – будет. За этим дело не станет, сразу после школы – самое место для тебя, - пожимаю плечами, мол, мне-то какое дело до твоих прихотей.
Кто-то за спиной поперхнулся, кто-то хихикнул – тишина в столовой стоит, хоть муху запускай. Все ждут развязки. Лишь на мойке гремят посудой дежурные.
- Ты оглядывайся почаще, когда вечером из барака выходишь, - скрипя зубами, выдавливает Зелень, его дружки разочарованы – концерт скомканный и невнятный. По факту, какой-то салага только что послал их вожака, причем публично, при всем честном народе – что неожиданно и странно в их понимании.
Ладно, перловка, но этот заср.нец мне какую-то интересную мысль перебил своими дешевыми понтами. Теперь никак не вспомню, о чем думал.
В строгой курсантской логике, боец всегда думает о бабах – придется и мне о них подумать. Например, сообразить, чем можно заменить злополучные апельсины? Не сегодня-завтра надо что-то предъявить, иначе светловолосая меня застыдит – о чекистах будем думать завтра.
Внезапно, осознаю, что рядом кто-то стоит, мнется с ноги на ногу, причем несколько минут уже как. Поднимаю глаза от тарелки – Витя Чернов. Ему-то что надо?
- Сань, ты если что, можешь на меня рассчитывать. Впишусь без разговоров, если махач будет.
Чуть не прослезился в душе – меньше всего ожидал от нашего тихони такой решимости и смелости.
- Спасибо, буду знать, что на тебя можно положиться. Только не надо – сам разберусь.
- Гнида он, у семиклашек мелочь трясет. Давить его надо, - теперь понятна мотивация, уважаю, смелый парень.
Киваю в знак одобрения – свой человек, оказывается.
Выхожу из столовой через боковой выход, тот, что ведет к реке. И вовсе не от желания избежать встречи со школьными урками, а по более прозаической причине – не попасться на глаза начальству. Ибо трудно объяснить, зачем мне понадобилась эмалированная кастрюля, несколько луковиц и солонка с перечницей, позаимствованные с учительского стола – школьникам пряности не выдаются, как буржуазное излишество. Впрочем, никому не возбраняется пользоваться "учительскими" солью и перцем, если возникла такая потребность. Вот у меня и возникла – а то, что вынес, не насовсем же, верну вечером.
Оставляю кухонную утварь в укромном месте на бережку, возвращаюсь в палату – забрать нож и нунчаки заодно. Теперь можно идти на охоту за достойным эквивалентом "апельсинов". А добывать мы будем, ни много, ни мало – а осетра! С последующим приготовлением оного в виде шашлыка – пальчики можно заранее начинать облизывать. Сторонний наблюдатель мог бы подивиться такому несерьезному оснащению рыболова – с одним ножом на осетра? Но коренной житель нашей области сразу сообразит, что не удочкой и спиннингом ловится "красная" рыба. К слову осетр, а равно белуга и севрюга никакие не красные внутри, а скорее желтые или белые по цвету мякоти, просто название прижилось исторически.
И тем более не ловят краснуху с ножом, ныряя на глубину – такой ныряльщик рискует вообще никогда не вынырнуть, зацепившись за один из множества остро-заточенных крюков, сделанных из прекрасных прочных электродов. Ловят осетра обычно переметом – варварским орудием лова, запрещенным во всех странах мира, впрочем, когда это кого останавливало, даже если икра стоит всего десять рублей за банку. Справедливости ради, колхозы ловят осетровых сетями, впрочем, в 90 % случаев точно так же незаконно, без разрешения, и сбывают проверенным поставщикам.
Интерлюдия. Печальное криминальное.
Стоит пояснить, что браконьерство процветало в наших краях всегда, с царских времен включительно, и даже Советская власть ничего с этим поделать не в силах. Поскольку незаконная добыча черной икры – явление тотальное и массовое, примерно как коррупция в России 2000-х и бороться с ней бесполезно. Да и не борется уже давно никто – махнули рукой, что нисколько не отменяет реальных сроков за добычу рыбы, занесенной в Красную книгу.