На "Сантана Майор" опомнились первыми и стали разворачивать галеон. "Сан-Пабло", повёрнутый к "Фениксу" левым бортом, неожиданно окутался облаком порохового дыма. Прокатился гром залпа.
- Недолёт, - спокойно сказал Пончик.
Ядра, словно слушаясь канонира Пончева, попадали в волны в добром кабельтове от корабля, подняв фонтаны брызг и пены.
- Понч! Заряжай пушки - и отвязывай те, что по правому борту! Как только ударишь всем левым, тут же меняешь орудия на правые!
- А мы что, правым бортом разворачиваться не будем?
- Некогда!
- Сделаем, капитан!
Оба галеона с жёлто-пурпурными стягами Испании развернулись и, подгоняемые попутным ветром, двинулись к "Фениксу", забирая немного к югу.
Олег прикинул, что им суждено встретиться с испанцами совсем недалеко от берега. Что ж… Организуем тёплую встречу.
"Сантана Майор" заметно опережал "Сан-Пабло".
Вот и замечательно - этот ходкий галеон прикроет корсаров от огня своего соседа!
Горячие кастильские парни рвутся в бой, не думая.
Ну так вам и надо…
- Понч! Картечью заряжал?
- А как же! Каждое третье орудие.
- Ага… Засадишь по "Сантана Майор" ядрами, потом пройдёшься по палубе картечью. Приказа открывать огонь не жди, как увидишь, что пора, так и палишь!
- Понял! Угу…
- Мушкетёры! Это самое… Готовимся!
- Завсегда! - рявкнули мушкетёры.
Оглянувшись, Сухов заметил Гли-Гли, выглядывавшую из каюты. Олег погрозил девушке пальцем, а та показала ему язык.
Но скрылась-таки.
- Огонь! - провопил Понч.
Галеон вздрогнул, тяжкий грохот ударил по ушам. Всклубился дым, совершенно скрывая неприятеля, и тут же прогремел второй залп.
Ядра крушили нос "Сантана Майор", сбили бушприт вместе с блинда-реем, проломили борт, порвали снасти и фок. А потом по палубе прошлась картечь.
Низко рявкнул ответный залп. Слава Богу, испанские канониры дело своё знали плоховато, большее число ядер угодило в море или просвистало поверху, раз или два оставив дыры в парусах "Феникса".
Сейчас бы "Сантана Майор" уступить место "Сан-Пабло", но куда там…
А разворачиваться другим бортом испанцы не станут - пока завершат разворот, корсары уйдут с линии огня.
Было видно и невооружённым глазом, как испанские пушкари стараются побыстрее зарядить свои орудия, да только дело это долгое и нудное. А вот у корсаров оно получится!
Хотя бы потому, что ни одному капитану и в голову не придёт перекатить пушки от одного борта к другому. Так же нельзя! Оставить борт незащищённым?!
Но Капитану Эшу закон не писан.
- Огонь!
Не ожидавшие залпа испанцы нисколько не прятались, зная прекрасно, сколько времени уходит на перезарядку.
И они наивно полагали, что это самое время у них есть.
Испанцы ошибались…
Ядра прошлись по палубе, сметая канониров и прочую команду, подсекая фок-мачту, рухнувшую за борт и верхушкой зацепившую борт "Сан-Пабло".
"Вооружённые силы противника" бросились распутывать снасти, рубить, растаскивать - и угодили под свинцовый дождь. Канониры ударили картечью, а мушкетёры добавили.
- Шлюпки готовь!
- Всё готово, капитан!
- Понч!
- Заряжаем, заряжаем…
Берег Эспаньолы надвинулся вплотную, раскрыл зев синей лагуны, отороченной зарослями.
- Паруса долой! Якоря спустить!
Корсары живо вскарабкались на мачты, убирая грот, фок, марсели и прочие ветрила.
С высоты было хорошо видно, что "Сантана Майор" пострадала изрядно - вся палуба была усеяна мёртвыми телами и обломками. Пара пушек была перевёрнута, на квартердеке прыгал, неистовствуя, капитан, но ничего, кроме полусотни моряков с мушкетами, он выставить не мог.
Канониры с нижней палубы испанского корабля наверняка заряжали пушки, их залп по "Фениксу", практически в упор, мог бы наделать бед, да только "Сантана Майор" была уже плохо управляема.
"Сан-Пабло", освободившись от чужой мачты, плавно огибал мешавшего соседа, вот уже и нос показался из-за кормы "Сантана Майор". Поздновато!
- Понч! Это самое…
- Готово всё, готово! Дуйте на берег, мы прикроем!
- Не задерживайся! Один залп - и за нами!
- Есть, капитан…
С убранными парусами, осаженный якорями, "Феникс" замер, по инерции разворачиваясь бортом к берегу.
- Шлюпки на воду! Мушкетёры идут первыми! Засядете в скалах, будете прикрывать высадку! Фальконеты, какие только есть, забирайте с собой! Угостите друзей!
Вельботы высадили первую партию и вернулись, когда "Сан-Пабло" показался из-за "Сантана Майор".
Его левый борт словно взорвался - вспухла туча дыма, прорезаемая огненными вспышками.
И тут же, словно отражение в зеркале, прогрохотал залп с "Феникса". Испанцам, чей корабль качался на крутой волне, не слишком везло в меткости.
Зато корсары били прицельно - стоя на якоре в тихой лагуне, трудно не попасть!
Олег заметил, по крайней мере, одно хорошее попадание - в корабельную скулу, чуть выше ватерлинии.
"Сан-Пабло" принялся разворачиваться, чтобы ударить другим бортом, да только корсары решили не дожидаться "гостинцев" - свалили прочь.
- Роже! Жак! Шон! Быстро уходите!
- Горбун!
- Ухожу, ухожу…
- Ёш-моё…
- По-онч! Долго ты ещё?
- Да щас я…
- Витька, не высовывайся, твоя голова нам нужна целой!
- Включая Гальку!
- Диего!
- Всё, командор!
- Олег!
- Здесь я… Шанго! Прихвати запасной парус.
- Тут ещё канат…
- Оставь мне. Прыгай в шлюпку!
- Да куда ж ему прыгать, дно проломит! Угу…
- К берегу!
С прибрежных скал доносился треск мушкетов и гулкие хлопки фальконетов.
Бравым молодцам Понча удалось даже лёгкую ку-леврину стащить на берег - вон она, на камнях, как на лафете.
Бабах! Получите ядрышко с доставкой на дом!
- Отходим! - зычно скомандовал Сухов, углядев, что "Сан-Пабло" замедлил разворот и двинулся к берегу.
Видимо, его капитан был куда трезвей и опытней коллеги с "Сантана Майор" - заметил, что палуба "Феникса" опустела.
Вот и решил подойти поближе да выдать залп по прибрежным зарослям, прочесать ядрами чащобу - авось и зацепит кого из пиратов.
А пираты организованно отступали.
Хиали с ирландцами соорудил индейские травуа - волокуши из двух жердей и куска парусины.
Берёшься спереди за жерди, как за ручки носилок, и тащишь. Всё легче, чем на своём горбу.
Таким макаром корсары волокли троих раненых, увесистые фальконеты, ядра к ним, бочонки с порохом и прочие пожитки.
За Олегом в леса шла гуськом вся команда "Феникса" - сто двадцать человек.
- Жалко галеон, - вздохнул Кэриб Уорнер.
- Ёш-моё! Зря только кренговали! - раздражённо выговорил Быков.
- Испанцы скажут нам спасибо, - проворчал Малыш Роже.
Чак Железная Рука хмыкнул.
- А я им там много приветов написал - крупно, мелом!
- Ха-ха-ха!
- Корабль - пустяки, - сказал Сухов. - Была бы команда, а посудину найдём. Это самое… Витёк! Не забыл?
Акимов в ответ продемонстрировал холщовый мешок с драгоценными платиновыми зеркалами.
- Вперёд!
За лесом, с моря раскатисто ударили пушки. Зашуршали ядра, сбивая ветки в кронах деревьев и пугая местных обезьянок.
- Вот чего зря порох тратить? - пробурчал Шурик. - Делать людям нечего… Угу.
- Испанцы же! - фыркнул Ксавье Горбун. Что, дескать, с них возьмёшь, с убогих?
- Франсуа! И ты, барон, - бдите на флангах. Шанго и Хиали, идёте замыкающими.
- Мы замыкать…
Цепочка корсаров уходила всё дальше в лес.
Шум прибоя постепенно отдалился, сменяясь шорохом листвы и писком лесной живности.
Весь день, до самого вечера команда "Феникса" брела долиной меж высоких холмов. Выйдя к реке, они двинулись по её берегу, уходя в горы Сибао.
Вечером остановились под защитой скал, построили шалаши, укрыв их, на всякий случай, парусиной, разожгли костры.
Шекер-ага даже в походных условиях умудрился приготовить вкусный ужин, хотя и весьма скромный по объёму.
- Много есть - вредно, - значительно сказал Быков. - Правда, Понч?
- Кто бы говорил… - проворчал Шурик. - Вон какое брюшко отрастил!
Жерар Туссен держался недолго, хихикнул.
- Какое брюшко?! - оскорбился Яр. - Где ты его увидел?
- Ты не втягивай так живот, - фыркнул Пончик, - не поможет!
- Да это фигура у меня такая, перегибистая!
Корсары, сидевшие неподалёку, захохотали.
Что бы там ни происходило, на море и на суше, а уныния в команде не чувствовалось, настроение было бодрым.
Ещё бы! Вона как они испанцам врезали!
Народу положили - тьму, а у самих ни одних похорон. Уметь надо. А корабль… Ну что корабль?
С таким командором, как у них, они ещё десять кораблей отыщут, получше "Феникса"!
- Олег, - негромко сказал Акимов, - а на что ты надеешься? Нет, пока всё нормально и будет, конечно же, всё как надо, я уверен. Просто интересно…
Сухов кивнул.
- Надеяться надо на самих себя, - проговорил он назидательно. - И на буканьеров. Их тут много шастает. Наверняка уже нас приметили и соображают, к добру ли мы тут или к худу.
- Я видеть следы, - вставил Хиали. - Люди в мокасинах, ходить стороной.
- Ну вот… Это самое… Постараемся убедить этих людей в мокасинах, что мы не только белые, но ещё и пушистые…
- Буканиры? - не понял Быков. - Типа пираты?
- Типа заготовщики мясопродуктов. Пьер! Помнится, ты говорил как-то, что знался с буканьерами.
Пьер Длинный важно кивнул.
- Расскажи этим незнайкам.
Пьер солидно откашлялся и повёл свой незамысловатый рассказ.
- Буканьеры, - начал он, - они из беглых рабов, только белые. Или, скажем, из морячков, кого на берег выбросило после шторма. Охотники они. Испанцы-то уже лет сто сюда коров завозят да свиней, а скотина то разбежится, то индейцы тайно, бывало, нагрянут, скотоводов уделают. А коровы, они хоть и терпеливые, только не до смерти. Как проголодаются, как выедят всю траву в загоне, так и вырвутся на волю. А травы тут - хоть сам её ешь! И волков нет. Вот бурёнки и плодятся. И кони тоже, и свиньи - стадами огромными бегают по Эспаньоле!
- А почему тогда - буканьеры?
- А они так мясо готовят - на буканах. Это такие решётки из сырого дерева, вот они на них и коптят свинину да говядину. Или это потому они так окрещены, что селения свои тоже буканами прозывают? Сами себя они мателотами зовут, то бишь матросами. Семей у них нет, живут впятером-вшестером, а когда один из них помирает, всё его имущество достаётся товарищам… Хотя какое у них имущество? Даже стула со столом не держат, рубаху носят, от бычьей крови заскорузлую, да такие же панталоны, ну и башмаки из свиной кожи. А в шкурах они соль добывают - выпаривают на солнце морскую воду. Ничего даром не пропадает! Они тут всех пиратов снабжают мясом. Зали-вов-то много, наш брат-разбойник пристаёт к берегу, и пошёл обмен - мяско на ружья, на ром. А ружья у них здоровые, что твой фальконет - одной пулей быка валят! А уж какие они быстрые… Пока испанец мушкет свой перезарядит, буканьер три выстрела сделать поспевает! Да-а! Я и сам не верил, пока не увидал. Ох и шустрые ребята! И порох у них особенный, строго на заказ, из Шербура. Его так и называют - "буканьер-ский порох". Они его в таких флягах хранят, из тыкв сушёных. Или в трубках из бамбука, заделанных воском. А собачищи у них какие… Звери! На испанцев натасканные. Такая тварь, ежели в горло вцепится, порвёт аки лев! Что ты…
- Господин командор! - раздался голос дозорного. - Тут человек из леса, главного ищет!
- Давай его сюда! - отозвался Сухов.
Из теней и отсветов костров нарисовалась нескладная фигура.
- Привет вам, добрые люди!
Голос, раздавшийся из полутьмы, был полон не только смирения, но и некоего мелкого торжества, довольства собой.
- И тебе привет, добрый человек, - откликнулся Олег. - Проходи к огню, а то как дух ночной.
Во мраке послышалось хихиканье, и на свет костра вышел невысокий человек в кожаных штанах и рубахе.
За плечом у него висело длинное ружьё, в руке гость держал тесак, за поясом торчали два пистолета и здоровенный нож.
Следом вышло ещё одно "оружие" - огромный чёрный пёс, настоящая собака Баскервилей.
Втянув носом воздух, она глянула на хозяина и улеглась, положив голову на лапы.
- Меня зовут Катакоа, - представился буканьер, приседая на камень. - Это индейское имя. Моя мать - индианка Анакаона, а отец - миссионер. Сделал своё дело и был таков. А я - вот он. Индейцев тут почти не осталось, испанцы всех истребили. Вашу компанию я ещё на берегу приметил. Смотрю - испанцы кого-то к берегу прижимают, да много их. Ну, думаю, беда! А как сказать… "Сантану"-то вы приложили знатно! Приятно было посмотреть! А корабль ваш прибрали…
- Испанцы домовитые пошли, - фыркнул Быков.
- А не испанцы вовсе на ваш "Феникс" поднялись…
- Не испанцы? А кто тогда?
Катакоа поёжился.
- Колдун! - сказал он. - Злой колдун-оборотень! И с ним люди его. С испанцами он дружен, те его доном Альберто кличут, а он…
- Дон Альберто де Корон?! - воскликнул Пончик.
- Ну да…
- Так вот кто нам эту пакость устроил… - протянул Олег. - Наш старый приятель!
- Козёл безрогий! - сердито выразился Пончик. - Мы этого колдуна чуть не повесили, а вот надо было. Нет, ну какая же всё-таки скотина!
- Не кипишуй, Шурка, - спокойно сказал Быков. - Поймаем мы этого колдуна сраного и кол ему осиновый всадим.
- В анус! - рявкнул Пончик. - И на пару футов внутрь! Угу…
Когда корсары отсмеялись, Катакоа спросил осторожно:
- И вы не боитесь магии этого оборотня?
Сухов усмехнулся:
- Друг мой Катакоа, пускай он нас боится!
- Индейцы называют его Бледным Бендиго, - подала голос Гли-Гли. - Я сказала этому оборотню, что Олег, - девушка указала на Сухова, - нарежет ремней из его дряблой кожи, сплетёт из них верёвку и повесит!
- Неплохой вариант, - усмехнулся Олег.
- Но у вас же нет корабля, - заметил буканьер.
- Зато у испанцев их много! - отмахнулся Олег. - Это самое… Скажи мне, Катакоа, далеко ли отсюда ваше селение?
- Рядом, - не стал скрывать тот. - За горами.
- И много вас там?
- Человек сто… Или больше.
- А лошадей много вокруг?
- Ты любишь конину? - удивился Катакоа.
- Нет, просто я предпочитаю ездить верхом, а не пешком таскаться. Понимаешь, Катакоа, я очень не люблю, когда на меня нападают. Поэтому всегда даю отпор. Вынудили нас испанцы на берег сойти? Им же хуже. Нас тут сотня с лишним нехороших мужиков, точно знающих, с какой стороны у мушкета дуло. И если у нас будет сотни две лошадей, на Эспаньоле объявится конный отряд, который станет нападать на испанские селения, будет грабить и убивать. Мы тут такого шороху наведём, что испанцам тошно станет! Понял?
- Понял… - проговорил буканьер, находясь под впечатлением. - Будут лошади! Много лошадей!
Глава 9, в которой Олег уходит в партизаны
Рано утром, когда горный хребет загораживал встающее солнце, и в долине царил сырой полумрак, корсары покинули свой лагерь и двинулись к селению буканьеров. К букану.
Дорога была недолгой - надо было обогнуть крутобокую гору, похожую на правильный конус, поросший лесом до половины, и войти в глубокое, узкое ущелье.
Сей каньон был с секретом. Раз за разом он изгибался, подчас под прямым углом, и на каждом повороте были навалены огромные глыбы, могущие надёжно укрыть стража или двух.
Парочки стрелков было достаточно, чтобы удержать на месте хоть полк, хоть два полка - все лягут, если дозорный не захочет пропустить чужаков.
А на выстрелы другие сбегутся, и выйдет пришельцам амбец.
Ущелье выводило в долину, ступенчато поднимавшуюся к солнцу, и там, среди роскошных лугов и перелесков, стоял букан - посёлок вольных охотников.
Дома тут ставили в стиле простейшем - этакие шалаши без стен, сплошные навесы, поднятые на столбах.
От дождя защитят, а от холода… Да какой холод в этих-то местах? Зато ветерок продувает…
Первыми гостей учуяли собаки - огромная свора псов с лаем и рычанием налетела, заметила Катакоа - и мигом изменила поведение, завизжав от радости, запрыгав.
Олег убрал ладонь с рукояти палаша и улыбнулся, глянув на Пончика, - тот, здорово боясь собак, аж побелел от страха.
Следом за "друзьями человека" прибежали чернокожие слуги буканьеров и сами мателоты, сжимавшие в руках "ланас" - что-то вроде полупик со стальными наконечниками в виде перекрестий.
- Это Катакоа привёл их! - сердито заорал огромный буканьер в рваных штанах, с львиной гривой.
Несло от него тоже как от льва.
Вскоре мателотов собралась добрая сотня, причём у каждого второго в руках был мушкет, вряд ли не заряженный.
- Это друзья! - оповестил сын миссионера и индианки. - Они вчера здорово побили испанцев, но потеряли свой корабль. А вот это - сам Капитан Эш!
Буканьеры подняли шум, а "лев" проворчал добродушно:
- Ну тогда ладно…
Обтерев ладонь о засаленные штаны, он протянул руку Сухову:
- Свинтус!
- Редкое имя! - ухмыльнулся Олег, пожимая грязноватую длань.
Буканьеры загоготали.
- Это что! - вскричал Свинтус. - Вон гляди, тот длинный зовётся Стоячком, а это вот - Рукоед!
- Люди! - возвысил голос Катакоа. - Капитан Эш хочет бить испанцев здесь, на суше! Ему нужны лошади! Не конина, а живые лошади!
- И как ты себе это представляешь, Катакоа? - громко вопросил мужичонка в необычно чистой одежде. - Бежать за кобылой и упрашивать её стать под седло? Под жеребца ещё ладно, а под седло лошадь не пойдёт!
- Нужно устроить облаву, - взял слово Сухов, - и загнать хороший табунок в узкую долинку, перегородив её. Это самое… А дальше уже наша забота!
- Хм… - задумался Свинтус. - А что? Может, и выйдет чего!
- В любом случае, помочь надо, - подвёл черту Чистюля. - Людям, которые собрались испанцев бить, да не помочь - это каким же гнилым человеком надо быть! Верно?
- Верна-а! - заорали буканьеры.
На том и порешили.
После обильного угощения (на первое - мясная похлёбка, на второе - мясо тушёное, на третье - мясо жареное, без хлеба) матросы по самоназванию и матросы настоящие собрались на охоту.
Само собой, в первый день никто никакой облавы не устраивал. Следовало для начала сыскать подходящую долинку, нарубить жердей и кольев, превратить её в загон.
Да ещё и весь путь обложить, завесить, чтобы одичавшие лошади не свернули, не разбежались, а попали именно туда, куда их "приглашают".
161
Дня через два буканьер по имени Пятачок вернулся в деревню и сообщил, что видел большой табун, голов в двести, и совсем рядом, у Зеркального озера.
И на другой день охотники отправились к тому самому озеру.
Ветер дул на "мустангеров", поэтому дикие лошади не тревожились - паслись, неторопливо переступая в высокой траве, обмахивались хвостами от назойливой мошкары, встряхивали гривами.