Ещё на показных стрельбах, проверяющие обратили внимание, что при выстреле совсем мало дыма, но потом как-то вопрос замялся, все были увлечены рассмотрением деталей. Мои запасы ваты подходили к концу, вот и решил не мелочиться и взять больше, все равно казна платит. - Зелье с него особое делаю. С него пищали сильно стреляют.
Епифан кивнул, соглашаясь, - Зачем так много, берешь? Дорого получается.
- Что дорого? Десять пудов? Ой, не смеши, меня. Мне это всего на две седмицы работы.
- Пять пудов, и за каждый золотник ответ дашь. - Безапелляционно подвел черту, срезая заявку вдвое.
- Масло земляное, две бочки. А это тебе зачем? Смолой обойдешься, пуда хватит?
- Епифан, мне масло земляное надо, мне смола не нужна. - Я готов был биться за две бочки нефти.
- Раз не надо, значит не надо.
- Надо. Только мне масло в бочках надо, я не собираюсь, эту вонючку в факелах жечь.
В ответ он поднял на меня взгляд и уставился, требуя пояснений.
Вздохнув, положил на стол кусок недоеденной курицы, вытер руки и полез в комод стоящий у стены, аналог местного сейфа, достал свою заветную папку. - Епифан, то, что я тебе сейчас покажу, про это никому говорить нельзя. Даже не знаю, можно ли тебе простому писцу смотреть на это. Ежели ворог или иной тать про это узнает, тебе тогда писец будет. - Его кислая морда вытянулась, в глазах погасла последняя свечка разума, потом затеплился какой-то огонек.
- Странные ты речи ведешь, Федор, - Он покачал головой.
- Что тебе, странного? Будешь смотреть? Или пойдем в тайный приказ и ты скажешь что свейкий подсыл. Две бочки надо. Две, одна мне не нужна, мало этого будет.
- Что мало? Да за одну только ртуть, аглицкие купцы, семь рублев просят, а за два с половиной фунта пуха, хотят пятак, берковец обойдется в восемь рублей, бочка масла земляного…
- Когда меня на работу взяли, сказали что пищаль мою скорострельную, хотят у стрельцов видеть. - Я стоял перед ним и чуть ли не размахивал, папкой, в которой у меня лежали чистые листы бумаги, купленной вчера. Собрался сегодня вечером, посидеть порисовать, надо было продумать пресс, штамповать гильзы. Это было как раз просто, я не собирался делать автоматизированный станок, достаточно было посадить туда одного из моих учеников, положил заготовку, дернул рычаг, маховик провернулся и встал. Переставил деталь ручками, дерни по новой и так пока не получиться готовая гильза. Государство, платит, только здесь была одна закавыка, маленькая такая, если я не справлюсь, все потраченные средства, выбьют из моей спины вместе с мозгами из головы.
'Вот бы такую систему да в современную Россию. Тогда бы депутаты точно перестали бы стеклить себе курилку за народные деньги, а морозили бы жопы как и все'
Что-то отвлекся. Лицо Епифана приобрело нормальный цвет, он открыл рот, собираясь заговорить.
Я не дал, продолжил. - Я сейчас на тебя жалобу напишу, что такой-то, такой-то, мешает мне, мастеру, сделать пищаль особую, скорострельную. Мне всё надо, как по твоему мне её делать?
Выдай мне деньги, пойду и куплю все, что мне нужно.
Препирались мы долго, ушел Епифан от меня крайне обиженным и раздраженным, наверно хотел откат получить. А тут ему не обломилось. Он ещё не знает, как я все заказанное принимать буду. Вот уж где у меня эти крысы канцелярские попляшут. После его ухода, доел свой холодный обед, долил в кружку чай (на удивление нормальный, но дорогой, собака) до окончания перерыва, оставалось ещё время, банда помощников, а ля учеников ещё не пришла, и можно было спокойно посмаковать дорогой напиток.
Откинувшись, на стенку, завешанную дерюгой, окинул взглядом свое место работы. Оно мне нравилось всё меньше и меньше, мало того что проходной двор какой-то, каждая сволочь норовит засунут нос в дверь, так ещё встанут над душой и начинают сопеть. Это полбеды, что нельзя сделать на красной площади?
Старая загадка из современности. Правильно! Советами замучают. И уяснив это на своей шкуре, понял, страна советов уходит в глубокую древность и не принадлежит большевикам. Который раз в этом убеждаюсь.
'Как-то приперся старший конюх или как его там. Так и не понял, что за пургу он мне понес по поводу, того, что его какая-то зорька, ожеребилась на седмицу раньше, из-за того что я, своим грохотом за стенкой пугаю лошадей. Вода стала горькой, кони отказываются пить, овес не вкусный (они, сами его жрут?)
Посмотрел на это чудо, в человеческом обличии… А как его назвать? Растопыренная борода, из неё торчат во все стороны, толи солома, толи сено. Грязная рубаха до коленок, босиком, с ногами, испачканными до такой степени что непонятно, что это, грязь или ботинки. Невнятная речь, как будто рот полон горячей каши, так ещё цокает при разговоре.
И послал, подальше, к высокому начальнику, потом пошел на кузню и ребята за две копейки сковали великолепный засов. Поставил в угол бадейку, и теперь приходя на работу, мы просто запирались изнутри, а вечером выливали в отхожее место ведро. Жить после этого стало немного легче'
Надо керосинку доделать, а то от этих свечей, глаза болят. Пламя постоянно пляшет, мелькают тени и чтоб этого избежать приходиться зажигать по пять, шесть штук и ставить полукругом. Тогда вроде ничего, но запах сгоревшего воска…
Воспоминания плавно слетели с настоящего в прошлое.
'Казалось, что если бросить в огонь капельку ладана, будет как в церкви на заутренней службе. Только служки не хватает или певчего. Как-то так получилось, что я поначалу мало ходил в церковь, если только со стариками, выберусь в слободе, а чтоб вот так каждый день, по собственной воле…
Я не собирался ходить в эту церковь, просто в один из дней, забрел на эту улочку совершенно случайно. Что бы туда попасть, надо было свернуть у сгоревшего дома в узкий проулок, пройти по нему и повернуть направо, прошагать с десяток шагов мимо высокого бревенчатого забора, отгородившего, усадьбу какого-то боярина. И перед вами открывается маленькая площадь. За низенькой оградой, в окружении зелени больших деревьев и стоит каменная церквушка.
Сработали прежние привычки, найти оптимальный маршрут, чтоб добраться до дома.
Шел, перешагивая через лужи ещё не высохшие, после недавнего дождя. Настроение было мерзкое и тоскливое, низкие, серые тучи, подгоняемые холодным северным ветром, его не улучшали. В такт шагам, в голове размеренно звучит музыка ляха Шопена.
Шаг и звучит труба, шаг и стучит барабан, шаг… И какая-то посторонняя нота вплетается в размеренное движение, мелодичная, сильная, она ломает ритм похоронного настроения.
Я даже остановился и потряс башкой, потом осмотрелся вокруг себя. Сначала даже не понял, откуда идет звук. Среди кустов, разглядел открытые ворота и шагнул в том направлении.
Подошел ближе, разглядел небольшую иконку, закрепленную над воротами. Снял шапку и перекрестился.
Внутри церкви, я окунулся в море звука, мерно рокочет басом, батюшка, сухощавый дедушка с седой бородой до пояса и небольшого росточка. Ему вторит хор из десятка старушек и трех мужиков. Женские голоса, создавали иллюзию музыки, которая, отражаясь от стен, накрывает вас теплой волной очарования, нежно звучащих скрипок. Мужские голоса гармонично вплетают слова псалмов в общее исполнение.
Дальше, я, просто стоял и слушал с закрытыми глазами великолепный хор'
Мысленно встряхнувшись, вернул беглецов на место, надо было заниматься текущими делами, а не предаваться воспоминаниям. Отхлебнул изрядно остывший напиток и продолжил.
'Зря, что ли спорил с Епифаном, за стекло фигурное. Нижнюю часть керосинки, не задавая лишних вопросов, сварганил Никодим, припаял фитиле - протяжный механизм и дело осталось за малым, за стеклом. Сначала хотел сделать за свои кровные, но как раз в это время у меня был финансовый кризис, а идти на поклон, не хотелось. Нет, деньги были. Но очень мало. Всего двадцать копеек, если просто прожить месяц, хватит, а на задуманное впритык.
Стекольщики просили по гривенному за штуку, но меньше чем на рупь, делать отказывались. На хрена козе баян, а мне десять колпаков? Крохоборы.
Поговорил с главным стекловаром тет - а - тет. Нормальный парень, только вот амбиций выше крыши. Я за словом в карман не полез, популярно объяснил что аглицкая работа, чуток дороже, а качество. Не его зеленая лабуда. Посоветовал ему истолочь эту хрень и сожрать на обед и не подавиться.
В ответ услышал что таких собак как я, - 'по весне в проруби топят, потом намекнул что сейчас хоть и лето, для меня дерюга с камушком завсегда найдется'
Обозвал его рукосуем криворуковичем, который ни бельмеса ни в чем не понимает, а цену себе набивает.
Потом меня попросили уйти, вежливо так, приподняли с лавки и вышвырнули на улицу.
Ну, я человек не гордый, отряхнулся, обложил всё это заведение, по матери, по папени и побрел в немецкую слободу, благо она рядышком была, два лаптя по карте. Чистенько у них там, у немчуры проклятой, деревянные тротуары, цветочки в палисадниках, вместо репы. Тьфу, правильные они, какие-то, не наши. Нашел того кто мне нужен был, вот зараза, свинья, пивом, глаза залил, по-русски не мычит не телиться из его лепета только и понял что меньше чем за двадцать пять копеек, мне стекло не обойдется. Как же у меня зачесались руки… Припомнить ему будущий сорок пятый, - 'эх родимый, вывести бы тебя в чисто поле, да шлепнуть за углом'
- Феодор, таак ниэ можьно, тватцать пьять пфени…копеек, бутет чьестный чена.
На моей груди, проснулась, моя любовь, зеленая и пупырчатая жаба. Протянула свои тоненькие лапки и схватила за горло, перекрывая кислород.
Я только отрицательно замотал головой, молча, встал и вышел, это был один из тех редких случаев, когда я был согласен с этой мерзкой тварью'
В дверь раздался стук, это вернулись мои чада, впустив их, раздал ценные указания, прибрался на столе и пошел к токарям, время было, вроде как, обеденное.
Вот уж неистребима в русском человеке привычка есть на рабочем месте, в современности, пластиковые банки, пакеты, бутерброды… Эта еда не имеет национальности, здесь всё было то же самое. Кусок хлеба, соленый, резаный огурец, на нем вареный или жареный кусок мяса, рыбы или просто зеленуха, крынка с молоком или пивом. Меня поначалу это напрягло, но потом понял, что пить сырую воду, это заведомо обречь себя на скачки с препятствиями.
Так вот, сидит эта банда и под разговор тянет пиво, закусывая вяленой рыбкой. У одного родилась дочка, вот он и приволок ведро пива. Что такое двенадцать литров на полтора десятка крепких мужиков, так, усы смочить.
- Бог в помощь, - Поздоровался с ними.
- И тебе не хворать, - Ответил тот, что был ближе и вытер ладонью пену с бороды. - Ты кто таков будешь?
Я не успел ответить, из дальнего угла подал голос, молодой парнишка, - Это Федор, пищальный мастер, дядька Василий, он…
Что хотел сказать юноша дальше, осталось неизвестным, - Нишкни, короста, когда мужи речь ведут, молод ещё, в разговор встревать. Сказывай Федор, по делу пришел, а ли как?
- Мимо шел, дай думаю, зайду на народ посмотрю, себя покажу. Интерес есть, глянуть, как вы тут с деревом работаете. Может, что из моих придумок поможете сделать.
- Присаживайся, мил человек, отведай, что бог послал.
У Митьки, - Он указал, на молодого парня, который узнал меня, - доча родилась, Матреной назвал.
Зачерпнув своей кружкой из посудины, перелил в свободную чашку и пододвинул мне, - Слово скажи.
Пришлось произносить, отказываться грех. - Мить, у тебя ещё дети есть?
Народ загалдел, - ' Он в этом деле мастер, не смотри что молодой, три сына ужо настругал, вот теперь матери помощницу сделал'
- Мить, счастья тебе, твоей дочурке и твоим сыновьям, пусть бог, хранит тебя и твою семью от всех напастей. - И выпил пиво. Оно оказалось, так себе, кислая водичка, с небольшими градусом.
Повернулся к первому токарю, который говорил со мной, - Как тебя звать величать, а то кричать, - 'Эй ты' не по годам будет.
- Никон Лукьянов, я, мастер здешний.
- а поведай мне, что и как, вы делаете. - Зачем спросил? Поинтересовался сдуру, чем они занимаются… На мою голову вылили целый ворох бесполезной информации. Хотя это как посмотреть, после сегодняшнего разговора с Епифаном…
- Чтоб ты проведать хотел?
- Да всё. - М - да, он получил свободные уши.
Никон, степенно, не торопясь, допил свое пиво, аккуратно поставил кружку на стол.
- Мы должны точить пушечные и протчие болваны и что сверх того случитца потребное к заводским делам, а сколько чего порознь в год надлежит зделано быть, того описать и исчислить невозможно, ибо не всегда одна какая-либо вещь делается, но разные, когда какие понадобятца, и для того потребные к тому припасы положены по нынешнему расходу.
Я затряс головой, - Понятно, что ничего не понятно. Говоришь, что прежде чем пушку отлить, вы её, здесь у себя точите?
- Не саму, конечно, но болвана закладного мы протачиваем, это чтоб потом, можно было пыжи для неё в любом месте делать.
- Это как?
- А вот так, - Он встал и прошел в дальний угол мастерской, обернулся и поманил меня рукой, - Иди сюда. Смотри.
Здоровенный такой, деревянный ящик, в нем было наверно сотни три бобышек, на первый взгляд, совершенно одинаковых. Точеный цилиндр, с небольшой прорезью сбоку.
- А это зачем?
- Так в пушку, деревяху голую никто не пихает, её же веревкой обмотать надоть. - И посмотрел на меня, как-то пристально.
Я развел руками, - Ну не видел такое раньше. Не знал, теперь вот ты мне показал.
- Так ты же пищали делаешь. - В голосе было удивление.
- Они у меня вот этим стреляют. - И достал из кармана гильзу, показывая.
Токарь взял её в руки, покрутил, заглянул во внутрь, понюхал зачем-то и вернул обратно. - Занятно. И вот такими стреляешь?
- Нет, здесь зелье лежит, сюда пистон вставляется, пуля всё затыкает.
- А запаливать тогда как? Костер что ли жечь? - Он коротко хохотнул.
- Ежели чем острым по донышку стукнуть, - Показал на капсюль, - Он сам загорится и подожжет зелье и бабах. Пуля улетела, враг упал.
Сам придумал? - Более уважительно спросил Никон.
Я скромно кивнул головой и попросил, - а расскажи, как вы точите для пушки.
- Когда и каковая востребуется вылить пушка, тогда вначале к делу на оные фурмы и делаем точеной деревянной болван, длиною и толщиною как в скаске отписано будет.
- Какой сказке?
- Скаска, эта, мастером пишется, в ней он кажет, какую пушку делать восхочет. Федор, ты же сам просил тебе сказать. А таперича слово молвить не даешь, - И укоризненно покачал головой.
- Прости, молчу. - И сотворив самую умильную рожу, прижал руки к груди.
- Тебе только скоморохом на ярмарке, народ веселить, - проворчал, Никон и продолжил.
Такие станки, какие стояли в этом 'цеху', я видел в музее, полнейший примитив, педальный привод, вместо возвратной пружины, сухая лесина и здесь вместо ремней, были веревки. Передняя бабка клиновая, задняя с железным винтом, для зажима заготовки, про люнет здесь и не слушали. Инструмент, был стальной, как они говорили, из уклада. Взял один повертел в руках, попробовал на искру, так себе ничего выдающегося, обычные токарные резцы по дереву, прямые и полукруглые. Сверла они, правда, чудно называли, нодарь, большой или малый.
Никон, даже на одном из маленьких уродцев, носящем гордое имя, токарный станок, за три минуты выточил этот самый пыж. Приемы работы с течением веков не поменялись, длинная рукоять инструмента и крепкие руки. Да, упор под резец, называется у них свайка и похож он гвоздь с большой шляпкой. Ну, в принципе понятно, что здесь можно сделать, поставить нормальный подручник, добавить люнет и елочку из шкивов, для регулировки оборотов. На мой вопрос, почему из тополя не точите, Никон ответил, - 'морока с этим деревом возиться, уж больно остро резы наводить надоть'
Ответь кА, мне, а откуда вы берете все это? - Я рукой указал на инструменты.
- Скаску Епифану пишем, эвон у нас, Петька грамоте обучен. В последний раз написали что нам потребно, - И стал нудно перечислять. Сначала, я, пропустил половину, но потом стал прислушиваться.
- Надобно нам, токарных снастей к десяти станкам. Десять крюков железных по настоящему; десять свай железных же; пятеро тиски с гайками и шурупами и с ключами; десять долот желобчатых; долот двадцать прямых; десять напарей проходных; крючков крючных к трубкам; десять трубок, на чем пыжи точат к верховым пушкам. Снасть делать с укладов по настоящему.
- И как? Всё вам дали?
- Да какой, эта короста и половины не дала.
Я пробыл у токарей ещё с полчаса и пошел к себе. Моё предложение сделать широкий подручник, они обещали обдумать. В принципе, можно было даже на таком примитиве, выточить некоторые детали, по которым буду сделаны отливки для моего пресса. Да и дружеские связи, это завсегда лучше, чем официальные. Первый шаг был сделан.
По возвращении, весь оставшийся вечер просидел над бумагами, рисовал, чертил, прикидывал, рассчитывал, и когда на небосклоне засветилась первая звезда, черновой набросок был готов. Главной проблемой стал перевод привычных цифр, в те, что использовались сейчас. Вот здесь пришлось помучиться. Одна ошибка, и деталь просто не встанет на место.
Смотрите сами: - Маховая сажень, косая сажень, локоть, ладонь, перст, ноготь, вершок, малая пядь, пядень с кувырком.
В сантиметрах весь этот анатомический цирк, разбегался согласно костям измеренного индивидуума.
Мучился недолго, проставил привычные сантиметры и полез в настенный шкафчик, за жратвой, срочно потребовалось подкрепиться. Разжег маленькую спиртовку, поставил на неё чайник, нарезал бутеров с говяжьим языком и неизменным соленым огурцом. Пока грелся кипяток, ухватил один, надкусил, отложил в сторону и склонился над папкой с бумагами.
Некая мысль скользнула по мозгам и попыталась сбежать, в последний момент схвачена и записана.
'В своей ознакомительной прогулке на древнем оружейном заводе, полдня потратил, рассматривая, как делают ружейные стволы. Все со мной согласятся, что это самая главная деталь любого оружия. Он придает направление полета пули, чем ровней и качественней исполнен, тем выше точность. Ствольная коробка запирает казенную часть, связывает ствол и ложе, принимает на себя отдачу при выстреле, в ней также расположен ударно спусковой механизм и предохранительный.
Вся эта сборка укладывается на ложе и крепиться. Поверьте, стрелять из одной железки чревато для здоровья, да и держаться за что-то надо.
Обычный ствол для пищали, делали из полосовой заготовки. После разогрева в горне, укладывали на оправку и ударами молота, загибали, соединяя встык. Поинтересовался - 'почему не внахлест'
Степенный кузнец, усмехнулся, - 'То учеников работа, а мастер, тока так делает'
Отошел в сторонку, чтоб не мешать присел на чурбак, скоро они должны были начать сварку кузнечную, хотелось на неё глянуть.
'Кто их знает, может у них это и верх мастерства, но мне кажется что внахлест, ствол прочней будет'