Настоящее произведение казахстанского автора Марата Ахметова представляет собой историческое исследование, впервые увидевшее свет в 2002 году под названием "Слово о Сталине - последнем императоре России". На суд читателя предлагается новый вариант этой книги, значительно дополненный и исправленный. Марат Ахметов - профессиональный журналист, один из самобытных и талантливых казахстанских литераторов-исследователей; он является автором ряда исторических публикаций и миниатюр, книг и пьес. Автор искренне убежден, что давно назрело время для окончательной реабилитации одного из крупнейших государственных деятелей всех времен и народов.
В книге Генералиссимус изображается не всесильным диктатором или несусветным монстром, а правителем необычайной силы политической воли, персоной с неформальным подходом к решению любой проблемы. Читатель сможет убедиться, насколько нестандартно подается автором Иосиф Сталин и его грандиозные деяния; также интересно представлен минувший век - во всем величии и несовершенстве, трагизме и достижениях.
Содержание:
Предисловие 1
Пролог 2
I~Формирование субъекта из металла 2
II~Неотвратимость революционного цунами 8
III~Время торжества Зверя 16
IV~Флаг Ильича опускается 27
V~Определение дальнейшего пути 35
VI~Курс Сталина - модифицированная революция 41
VII~Твердой поступью к социализму 51
VIII~Окончательное становление системы советского абсолютизма 57
IX~Канун величайших испытаний 73
X~В начальном периоде германо-российского столкновения 87
XI~Победитель в глобальном вооруженном конфликте 99
XII~Осень Пастыря 109
XIII~Обреченный на бессмертие 123
Выборочная библиография 138
Марат Ахметов
Сталин. Разгадка Сфинкса
Памяти отца Мухана (Мухамади) посвящается
"Большим счастьем было для России, что в годы тяжелейших испытаний страну возглавил гений и непоколебимый полководец Сталин. Он был самой выдающейся личностью, импонирующей нашему изменчивому и жестокому времени, того периода, в котором проходила вся его жизнь"
Из высказываний Уинстона Черчилля о Сталине
"Сталин
и теперь живее
всех живых -
наше знанье,
сила и оружие"
"Как личность - Сталин для России Горец"
Авторский перифраз изречений поэта Владимира Маяковского и английского драматурга Макса Бирбома
Предисловие
Великий римский писатель-моралист Корнелий Тацит счел необходимым свои главные произведения предварить нижеследующим.
" …Деяния Тиберия и Гая, а также Клавдия и Нерона, покуда они были всесильны, из страха пред ними были излагаемы лживо, а когда их не стало - под воздействием оставленной ими по себе еще свежей ненависти… Но если лесть, которой историк пользуется, чтобы преуспеть, противна каждому, то к наветам и клевете все охотно прислушиваются; это и понятно: лесть несет на себе отвратительный отпечаток рабства, тогда как коварство выступает под личиной любви к правде… тем, кто решил непоколебимо держаться истины, следует вести свое повествование, не поддаваясь любви и не зная ненависти… "
Однако, вознамерившись рассказать о временах правления императора Тиберия и его преемников "без гнева и пристрастия", вследствие личной незаинтересованности, Тацит, пожалуй, не смог избежать субъективности. Уж слишком мрачными мазками обозначен колорит его "Анналов" и "Истории".
Отсюда можно сделать вывод о том, насколько непросто бывает порою отобразить достаточно взвешенно те или иные события и персоналий, в них задействованных. Данный фактор превосходно осознавал Стендаль, безапелляционно утверждавший в свое время, что через пятьдесят лет придется заново писать биографию Наполеона Бонапарта, а также мимоходом обмолвившийся -" …одинаково трудно удовлетворить читателей, когда пишешь о предметах либо малоинтересных, либо представляющих слишком большой интерес ".
Со дня смерти Иосифа Виссарионовича Джугашвили, вошедшего во всемирную историю под псевдонимом Сталин, в году 2003 как раз миновало полвека.
За пятьдесят с лишним лет опубликовано множество его биографий. После снятия грифа секретности с части советских партийных и государственных архивов в 1991-1992 годах были выпущены также сотни книг, посвященных различным периодам сталинской деятельности: индустриализации, коллективизации и прочая и прочая. Но данный поток большей частью не внес концептуальных корректировок в представление о "вожде всех времен и народов", сложившееся после сенсационного выступления Н. С. Хрущева в 1956 году.
Главные вопросы и ныне остаются без внятного ответа.
Кто есть Иосиф Виссарионович Сталин?
Действительно ли загадка владычества "кремлевского горца" является величайшей исторической головоломкой, как полагает американский профессор Адам Улам?
Другой же американец - Корделл Хэлл, госсекретарь США времен второй мировой войны, даже прозывал кавказца Сфинксом.
В чем заключаются истинные причины того, что обожаемый в Советском Союзе и мире, как полубог при жизни, обожествленный после смерти, Сталин столь безжалостно и бесповоротно оказался низвергнутым с пьедестала впоследствии, фактически смешан с грязью? Почему один из трех политиков, принимавших около середины минувшего века судьбоносные решения для населения всего земного шара, оказался в столь незавидном положении?
В самой России лишь в последние годы явственно обозначился откат от изображения личности Сталина исключительно как несусветного тирана, какой-то суперадской смеси Джека Потрошителя, Чикатило и Ивана Грозного в одном лице. Даже наиболее ярые антисталинисты наподобие Роя и Жореса Медведевых теперь признаются, что, оказывается, Сталин был "не только вождем, диктатором и тираном", но "за внешней оболочкой культа личности жестокого деспота" скрывался и "обычный человек, думающий, размышлявший, имевший огромную волю, большое трудолюбие и немалый интеллект".
Не составит большого труда заметить в этом показательном силлогизме не одно противоречие и несообразность. Но нельзя не согласиться с сыновьями репрессированного когда-то бригадного комиссара Красной Армии (что и предопределило их исключительно негативное отношение к кавказцу) в том, "что действительно глубокое понимание эпохи Сталина и его роли в мировой истории еще только начинается".
Возвратимся к Стендалю, объявившему также, что его жизнеописание Наполеона является произведением двухсот или трехсот авторов, а сам писатель в качестве редактора собрал лишь те фразы, которые показались ему правильными. Автор данного труда, следуя общепризнанному французскому классику, попытался на основе известных многим документов и материалов, мемуарной и другой литературы, выстроить собственное видение персоны Сталина и его вклада в историю России и мира. Он постарался придерживаться следующих базисных принципов: точности и беспристрастности, правдивости и объективности.
Помимо этого автор попытался в меру своего разумения обозначить важнейшие особенности психологии вождя, а также мотивацию его и других, весьма важных исторических личностей.
Далее он стремится не просто излагать хронологию событий (датируемых новым стилем), но и объяснить, чего, в сущности, добивался своими действиями тот или иной персонаж. Ибо проще всего приклеить ярлык и объявить человека монстром, деспотом и прочая, и прочая. Одновременно автор пусть даже попутно и более чем кратко постарался затронуть родной Казахстан и надеется, что достиг определенной читабельности своего произведения. Этому обстоятельству он также уделил особое внимание и заранее благодарит за понимание вдумчивого читателя.
Пролог
Противник формализма, безответственности и лжи
Маршал Советского Союза Жуков Георгий Константинович на основании многочисленных встреч, обусловленных войной с нацистской Германией, безапелляционно заявляет в своих мемуарах: "Мне очень нравилось в работе И.В. Сталина полное отсутствие формализма".
В этом высказывании именитого полководца помимо плохо замаскированного восхищения, на взгляд автора, заключается ключ к разгадке доминирующей черты характера Сталина. То есть в практической деятельности "отец народов" повседневно и повсеместно не руководствовался формально-бюрократическим подходом при решении какого-либо вопроса. Практически всегда он стремился не наносить ущерб существу дела соблюдением внешней формы.
Если Сталин (в периоды полной дееспособности) давал установку соответствующим инстанциям проводить работу в определенном направлении, будь то борьба с противниками государства или построение завода по изготовлению резиновых калош, то акция сия неуклонно претворялась в жизнь.
В этом принципиальное отличие генсека Сталина от его преемников, при которых на разных уровнях принимались сотнями и тысячами постановления, исписывалась тоннами бумага, превращаясь впоследствии в никчемную макулатуру.
Предшествовали же этому действу многолюдные различные заседания, совещания, съезды и тому подобное. Произносились многословные доклады и речи, вырабатывались резолюции, выражавшие какие-то, возможно даже, ценные идеи… Но эффективность их реализации была низкой, несоответственно затраченным усилиям. Формально работа как будто кипела, на самом деле очень часто дело не двигалось с места. В сталинские времена подмена понятий категорически исключалась.
Несомненно, Сталину был присущ особый дар руководителя: при минимуме использования слов и бумаг добиваться максимальной продуктивности действий.
Показательный пример неформального поведения Сталина привел Бернард Шоу, причем сделал это с присущим лишь ему одному неподражаемым ехидством.
Летом 1931 года, вкупе с высокородной четой Асторов, журналистом и политическим деятелем Филиппом Керром, а также маркизом Лотианом, он удостоился Сталиным аудиенции. Уже в начале встречи эксцентричная англичанка американского происхождения леди Нэнси Астор немедленно атаковала генсека. Выпалив с ходу, что большевики не умеют воспитывать детей. Сталин был весьма обескуражен, но, оправившись, ответствовал:
- У вас, в Англии, детей бьют, - присовокупив к восклицанию соответствующее движение руки.
Но леди Астор не унималась, она посоветовала кавказцу не валять дурака (примерно таков был смысл ее слов) и послать в Англию на стажировку неглупую женщину.
Русский лидер, убежденный в том, что его страна делает все правильно в деле воспитания подрастающего поколения, сказался весьма раздосадованным. Однако темпераментная англо-американка, нисколько не смутившись, продолжала упорно гнуть свою линию.
"Пришлите ко мне в Лондон женщину с головой", якобы отдала она распоряжение Сталину, "пусть поучится, как надо обращаться с… живыми пятилетками".
Озадаченный столь бурным натиском столь пылкой особы, вождь, вероятно, решил, что в ее словах есть нечто дельное. Незамедлительно взяв конверт, Сталин попросил надписать на нем лондонский адрес леди Астор. Именитые гости были польщены столь явным признаком внимания, но отнесли его на счет вежливости хозяина, не ожидая никаких последствий. Не тут-то было. Леди Астор вела речь об одной толковой русской женщине. Но не успела непоседливая Нэнси вернуться домой, как из России прикатила целая дюжина советских женщин, и ей пришлось немало с ними повозиться при передаче своего опыта детского воспитания.
Еще один известнейший советский военачальник, маршал Василевский Александр Михайлович, детально рассказывал о том, насколько Сталин бывал нетерпим к малейшей неаккуратности при исполнении служебных заданий. В таких случаях практически не было предела его резкости и суровости. Случай с офицером Ивановым В.Д. может послужить наглядной иллюстрацией.
Это произошло в 1939 году во время монголо-японского столкновения на Халхин-Голе. Из Москвы в район боевых действий - Монголию, был направлен командарм II ранга Штерн Г.М. Его своевременному прибытию придавалось очень большое значение. Организация перелета была возложена на Генеральный штаб, а непосредственно отслеживал маршрут передвижения красного военачальника исполняющий обязанности начальника оперативного управления Иванов. На основании его информации глава Генштаба Борис Михайлович Шапошников периодически докладывал правительству и лично Сталину. Точно в назначенный день и час Штерн прибыл в Читу. До конечного пункта назначения военачальнику оставалось лететь менее часа.
Утром следующего дня Шапошников, когда ему позвонил Сталин, доложил, что командарм Штерн находится на месте. То есть продублировал сведения Иванова. Спустя некоторый период времени Шапошникову вновь позвонил разгневанный Сталин и потребовал отдать виновного в дезинформации под трибунал. Оказывается, Штерн телеграфировал в Москву и сообщил, что находится до сих пор в Чите из-за разыгравшейся непогоды.
Дело Иванова, не удостоверившегося в факте, казалось бы, пустякового перелета из Читы на территорию Монголии, в трибунал, правда, не передали, ограничившись судом офицерской чести. Но из Генштаба отчислили, а в дальнейшем назначили начальником штаба одной из дальневосточных армий.
Зимой 1941-1942 годов, когда Генштаб испытывал очень острую нужду в опытных штабных работниках, Василевский, проконсультировавшись с некоторыми членами Политбюро ЦК партии, возвратил проштрафившегося кабинетного функционера для более рационального использования. Все шло нормально. Но однажды Сталин, случайно заметивший, что Иванов возвратился и работает в Москве, потребовал незамедлительного удаления провинившегося когда-то офицера, с теплого, по мнению высшего военного иерарха, местечка. Василевскому, по его словам, пришлось затратить немало усилий, чтобы отстоять в аппарате Генштаба Иванова. Лишь мотивировка острейшего дефицита квалифицированных штабных исполнителей позволила убедить Сталина. Последний разрешил Иванову остаться с большой неохотой и с условием, чтобы тот не попадался на глаза Верховному Главнокомандующему, то есть ему.
Случай с Ивановым, допустившем непростительную оплошность, наводит на определенного рода размышления. Очень многие мемуаристы единодушно заявляют, что Сталин органически не переносил малейшего обмана. Он мог многое простить, но фальсификацию, особенно заведомо умышленную, не прощал никому и никогда. Обманувший доверие вождя человек, какие бы заслуги он не имел в прошлом, практически переставал для него существовать. Полностью реабилитироваться фактически никому не представлялось возможным, тем более, если кремлевскому горцу внушали наличие умысла. В неумолимости его жесткой, но не жестокой, натуры было что-то сверхчеловечески твердое. Свою вторую фамилию он оправдывал сполна.
Почему же Иванов, в целом, по заверению Василевского, отличный работник, заслуженно заработавший затем не одну генеральскую звезду, относительно легко отделался? То есть счастливо избежал уголовного преследования?
Видимо, смягчающим обстоятельством для Иванова послужило то, что он непосредственно дезинформировал не лично Сталина, а своего прямого начальника Шапошникова, известного своим покладистым характером и сыгравшего в данном эпизоде роль буфера. Шапошников, вне всякого сомнения, по мере своих сил и возможностей защитил провинившегося генштабиста. То есть, при наличии желания "кровожадные" намерения генсека относительно легко можно было нейтрализовать, пусть не полностью, но в довольно значительной степени.
Не будет лишним отметить, что в отличие от счастливчика Иванова, "виновнику" его служебных неприятностей - Штерну, два года спустя повезло значительно меньше. Ему инкриминировали примерно такие же деяния, а заступников у Штерна не оказалось…
I~Формирование субъекта из металла
"Гордость и достоинство стоят дороже, чем голод, жажда и холод"
Томас Джефферсон
Семинарист выбирает (Вначале был Coco)
21 декабря лета 1879 от Рождества Христова или, как уверяют новейшие исследователи, годом и тремя днями раньше, в семье ремесленника Виссариона (Бесо) Джугашвили, в городке Гори, расположенном на востоке Грузии, родился мальчик, нареченный Иосифом. Именем примечательным со времен глубокой древности.
Однако в отличие от библейского персонажа у Иосифа Джугашвили, сына Виссариона, не было ни братьев, ни сестер.
Родины обеих Иосифов сравнительно близко расположены географически. Гори - живописный городок, раскинувшийся на берегу буйной реки Куры, у подножия высокого холма с крепостью на вершине. Он являлся тогда уездным центром Тифлисской губернии Российской империи. Не столь уж далеко от Гори располагается громада гор главного Кавказского хребта, усыпанная сияющим, никогда не тающим снегом, в обрамлении, казалось бы, недвижных белых облаков. Центральный город Грузии Тифлис также находится километрах в 60 от Гори.
С раннего детства родители звали своего единственного оставшегося в живых ребенка уменьшительно-ласкательным именем Coco. Мать будущего вождя, Екатерина, урожденная Геладзе, происходила из семьи крепостных крестьян. Когда родился Иосиф, ей было немногим более двадцати лет и, к тому времени, она уже успела похоронить троих младенцев.