Маргариточка первая начинает хлопать в ладоши и класс лениво и нестройно присоединяется к ней. Под жидкие аплодисменты я встаю и уверенно подхожу к доске. Что ж, я готова, доклад я составила. Завтра День Победы, вот и подготовила я праздничный доклад о Дмитрии Медведеве, как Маргариточка меня и просила. И читать ребятам я сейчас буду именно то, что и обещала классной - доклад о Дмитрии Медведеве. Если же ей не понравится - её проблемы, нужно, значит, было точнее выражаться при постановке задачи.
- Ребята! - начинаю я, стоя у доски. - Сейчас я вам расскажу о нашем выдающемся, исключительном соотечественнике, о человеке, которым я совершенно искренне восхищаюсь, которого я очень сильно уважаю и даже преклоняюсь перед ним. Этот человек очень много сделал для нашей с вами Родины, да и для нас всех, ребята. Я имею в виду Дмитрия Медведева.
Маргариточка поощрительно кивает мне и довольно улыбается. Ну-ну. Краснов внимательно изучает в окно облака на небе, Хузиахметов, кажется, засыпает, а Верка Махиторян что-то делает под столом со своим мобильником.
Я же открыла отпечатанный вчера дома доклад, прокашлялась, и, прямо-таки наслаждаясь постепенно вытягивающимся в недоумении лицом Маргариточки, начала:
- Дмитрий Николаевич Медведев родился 10 августа 1898 года в городе Бежица, Брянского уезда Орловской губернии…
Глава 27
(написано Леной)
Вот это человек! Нет, ну какой человек-то, а? Так писать… это что-то. Гений, других слов нет у меня просто. Сейчас так писать больше не умеют. С каждой, буквально с каждой строчки его стихов на меня бьёт ключом кипучая энергия этого бескомпромиссного бунтаря.
И ведь не устарело ничего, всё так и есть. Да, встречаются в тексте фамилии, мне неизвестные, в вику лазить приходится, выяснять, кто это такие были. Ну и что? У нас и своих таких куча. Что, через сто лет кто-то будет помнить, что это за тип такой был, Собянин? Ага, как же. Кто его вспомнит-то через сто лет без энциклопедии? Зато всё остальное…
А как он про паспорта написал, а? Про английский, про американский. Про польский ещё написал: "Что это ещё за географические новости?". Только в наше время нужно слово "польский" заменить на "украинский", и всё один в один будет. Нет, ну чего я раньше-то про него не знала, чего тормозила? И вполне оправданно он о самом себе написал, никакого хвастовства тут нет. Вот, смотрите, я заложила даже закладкой, так понравилось мне:
Мой стих трудом громаду лет прорвёт
и явится весомо,
грубо,
зримо,
как в наши дни вошёл водопровод,
сработанный ещё рабами Рима.
В курганах книг,
похоронивших стих,
железки строк случайно обнаруживая,
вы с уважением ощупывайте их,
как старое,
но грозное оружие.
Блин, я тащусь просто с него. Так, нет, ТАК написать… Нет слов.
Телевизор что-то невнятно бормочет в фоновом режиме, глупость очередную. Но я его не слушаю, сижу в своей комнате, с ногами забравшись на кровать, и неотрывно читаю старую, ещё семидесятых годов выпуска, книгу. Эту книгу мой прадед купил, дед Василий. Я его вообще никогда не видела живым, только на фотографиях, он умер за шесть лет до моего рождения. Никогда не видела, но вот, поди ж ты, вспомнила. Так я к нему только дважды в год на могилу прихожу, а тут вот какое дело.
Книга. Он её купил давным-давно, когда меня и в проекте ещё не было. Купил. А вот теперь я читаю её. Читаю, и вспоминаю прадеда Василия, с которым я совсем-совсем не знакома. Ну и что? Зато у меня есть книга, которую он когда-то купил. И теперь я чуть-чуть, совсем немножко, но знаю, каким человеком был мой прадед, хоть я его и не знала.
С кухни приглушённо доносятся голоса. Там мама, папа, дядя Игорь и тётя Света празднуют День Победы. А я свалила оттуда, мне эти все праздники не нравятся, я даже собственный День Рождения отмечаю только по необходимости, самый минимум, чтобы приличия соблюсти. Вообще бы не отмечала, если бы можно было.
Вот и с празднования Дня Победы я слиняла, как только парад закончили показывать по телевизору. Сегодня хоть парад относительно нормальный был, а не как два года назад, когда наш "тандем" парад сидя принимал. Я помню. Такого даже смертельно больной Брежнев себе не позволял. Мама тогда ругалась страшно и плевалась, а мой папа говорил, что он очень удивлён. Удивлён тем, что парад они принимают без пива и попкорна, периодически бегая отливать за угол Мавзолея.
Ладно, как бы то ни было, но сегодня праздник. А я, к тому же, такую замечательную книгу прадеда нашла на верхней полке шкафа. Ой, как здорово он пишет! Телевизор бубнит, но я и не слушаю его, так просто включила первый попавшийся канал для фона. Какое-то ток-шоу для дебилов, что ли, идёт, не разбиралась я.
Неожиданно ухо мне дёрнуло непонятное слово и я, помимо своей воли, начала слегка прислушиваться к тому, что там, на экране, происходит. А слово было такое: "чайлдфри". Наверное, я минут пять тормозила и пыталась понять, что это такое, прежде чем до меня дошло, что сие есть лишь чуть искажённое произношением английское словосочетание "child free", то есть человек, детей не имеющий. Если на русский язык переводить, то ближайшим аналогом, пожалуй, будет слово "пустоцвет".
Какая-то невнятная женщина с экрана вещала, как ей здорово живётся без детей. Во, во, слушайте, что говорит она:
Вообще, вся неприязнь к чайлдфри проистекает из зависти к тому, что они не живут в атмосфере детских экскрементов, а наслаждаются жизнью. И избавлены от проблем, связанных с детьми.
Ага. Точно. Именно так. От проблем избавлены. И от детей тоже избавлены, зашибись. Не, я бы так жить не хотела. Зачем вообще жить, если детей нет, а? Я себе маленького хочу обязательно. Двух маленьких. Двух мальчиков и двух девочек, чтобы скучно не было, вот.
В телевизоре же какой-то мужик из зала со странной тёткой спорить начал. Говорит, что вот это пока Вы молодая и красивая, то так говорите, а когда Вам семьдесят стукнет, то как Вы запоёте в пустой квартире, пусть и с миллионными счетами в банке? Кому Вы нужны тогда будете, а? Ну, насчёт "молодой" мужик явно погорячился, никакая она не молодая, ей уж под сорок, это просто косметика, но мужики это не всегда сразу понимают, мне мама объясняла. А вот "красивая"… Пожалуй, красивая, да. Лет десять назад была, но следы до сих пор сохранились. И всё равно, кому красота такая нужна, если всё в пустоту, не для мужчины любимого? Впрочем, пустоцвет - он пустоцвет и есть.
Вот, книга на коленях у меня. Это книга моего прадеда, он когда-то давным-давно купил её. Но теперь это моя книга. Прадеда нет, а книга - есть. И я его помню, моего прадеда, хоть и не видела его ни разу. Всё равно помню и буду помнить, у меня есть его книга. А что эта? Наверное, наверняка даже, у неё есть личные вещи, в том числе и книги. Но кому, кому она оставит их? Кто станет перелистывать пожелтевшие страницы через два десятка лет после её смерти с мыслями: "Это книга моей прабабки"? Да никто! У неё нет детей - не будет и правнуков! Безумная, больная.
Но эта, с экрана, продолжает упорствовать. Говорит, что "большинство чайлдфри добиваются успеха в жизни именно благодаря тому, что обладают более высокими интеллектуальными способностями". Ну… возможно. Только вот цель у такого человека должна быть воистину эпической, чтобы он добровольно отказался от возможности растить собственных детей. Что-то невероятно колоссальное.
Неожиданно я вспомнила Гитлера, он ведь тоже чайлдфри был, если уж на то пошло. Но у него была Цели Жизни. Ошибочная, ложная, но всё равно Цель. Цель, к которой он стремился и ради неё отказался от возможности оставить собственное биологическое потомство. Только я вот что-то ну очень-очень сильно сомневаюсь, что дама с экрана потянет хотя бы на сотую долю мощи таланта Гитлера. Пупок у неё развяжется.
Н-да. Но она упорствует. Одной, без детей, ей проще, легче. Она одна, сама себе хозяйка. Делает то, что хочет. Просто "попрыгунья-стрекоза", иначе и не назвать её. Хотя нет, можно и иначе, я полчаса назад читала такое. Ну-ка, где тут это в моей книжке? Ага, вот, нашла:
Плохо человеку,
когда он один.
Горе одному,
один не воин -
каждый дюжий
ему господин,
и даже слабые,
если двое.
Единица - вздор,
единица - ноль,
один -
даже если
очень важный -
не подымет
простое
пятивершковое бревно,
тем более
дом пятиэтажный.
Звонок в дверь, кто-то пришёл. Кто бы это мог быть, мы сегодня и не ждали больше никого. Мама открыла, какой-то тихий разговор в коридоре, а затем дверь в мою комнату отворилась и моя мама сказа мне: "Лена, к тебе тут мальчик пришёл".
Захлопнув книжку я встала, поправила свой халат, и вышла к гостю. Чего? Нафига он-то припёрся? И откуда вообще мой адрес знает? Я так удивилась, что не смогла выдавить из себя ничего другого, кроме банального: "Чонадо?"…
Интерлюдия IX-1
- …этот чёртов голландский! Не хочу! Надоел он мне!!
- Не дерзи! - немедленно возмущённо взвивается мой переводчик.
- Не стану больше учить эту муть!
- Станешь. Станешь, Саша, иначе как ты собираешься общаться со своими родителями? Как ты в школу станешь ходить?
- Эти пидарасы мне не родители, а в школу я буду ходить в русскую, а не в голландскую.
- В Амстердаме нет русских школ.
- А я и в Амстердам никакой не собираюсь, не поеду я туда!
- Это решать не тебе, Саша. И потом, отчего тебе не нравится Амстердам? Очень культурный старинный город. Чрезвычайно красивый, я был там много раз.
- Ага, "культурный". И толпы пидарасов на улицах.
- Саша! Прекрати употреблять это нехорошее слово! Прекрати, или тебе опять придётся принимать лекарства для снижения уровня немотивированной агрессии.
- Не надо лекарства, я с них дурею.
- Тогда веди себя хорошо и будь послушной.
- Почему Вы обращаетесь ко мне, как к девочке?
- Оговорился. А Амстердам действительно очень красив, это одна из самых красивых столиц Европы, можешь мне поверить, я много где побывал.
- Всё равно Ленинград лучше, я в Ленинград хочу.
- В Санкт-Петербург? Пфф! Жалкая, неудачная пародия на европейское великолепие. Там я тоже был и могу уверенно утверждать, что до уровня Европы Петербург не дотягивает.
- А что мне на Европу равняться? Плевал я на всю эту Европу, мне своя страна дороже.
- Саша, Европа - это культурная колыбель всей человеческой цивилизации.
- А мы зато всю эту "колыбель" в дымину разнесли.
- Это ты о чём?
- Забыли, какой сегодня день, Тимофей Дмитриевич? Что в этот день в сорок пятом году случилось?
- Ах, вот что ты вспомнил.
- Да, я про День Победы, про наш праздник.
- Саша, вот лично я этот день никаким праздником не считаю.
- Как так?
- Кощунственно праздновать день победы в самой страшной войне в истории Европы, унесшей жизни десятков миллионов человек. Тем более что отечественная война являлась фактически войной братоубийственной. На стороне Германии воевали сотни тысяч, если не миллионы советских граждан, а целые народы были депортированы в Сибирь и Казахстан за "пособничество фашистским оккупантам".
- Но…
- И я уверен, что очень скоро день окончания войны станет и у нас в России называться Днем Скорби.
- А как же "праздник со слезами на глазах"?
- Саша, так называемая "Победа" в "В. О. В." - по сути, поражение. "Освободители" Европы были ничуть не лучше, если не хуже, гитлеровских "завоевателей". США и Англия смотрели сквозь пальцы, отдали на откуп "победителям" Восточную Европу - а их зверства там помнят до сих пор, когда все лица женского пола от 8 до 80 лет поголовно были изнасилованы, шли повальные грабежи, убивали просто так, для развлечения. При этом о зверствах гитлеровцев сведений не так уж и много. И Холокост - это было "совместное мероприятие". То, что начал, но не доделал Гитлер - доделали Сталин и русские "освободители". Всех евреев, "освобожденных" из гитлеровских концлагерей, отправили в товарных вагонах в пункты фильтрации, по дороге не кормили, не давали воды, не отпускали по нужде - и 90 % от "спасенных" погибли или при перемещении в эти пункты, либо уже там от зверств русских "освободителей", в сравнении с которыми гитлеровцы казались светочами гуманизма.
А вот после таких слов моего преподавателя я просто молча захлопнул свой рот, возразить мне было нечего. Что тут возразишь-то? У меня было гораздо больше шансов словами убедить волка стать вегетарианцем и перейти на морковную диету, нежели доказать Тимофею Дмитриевичу всю глубину его заблуждений. Н-да, такое не лечится. В морг…
(продолжение главы 27)
- … Лена, вижу похож что я не на рядовой Вермахта, - недовольно бубнит себе под нос "папаша" Мюллер, рассматривая в ростовое зеркало своё отражение. - Похож на глупый артист убежать из цирк.
- Нормально-нормально, мне нравится, - говорю я, сдувая пылинку с плеча переодетого в полевой мундир новоиспечённого рейхсфюрера.
- Лена, так не бывает!
- Бывает.
- Это глупость, Лена!
- Не глупость, мне лучше знать!
- Глупость! Медаль "за 25 лет службы" не бывает у рядовой. Не может быть! Вместе с такой медалью у рядовой "Рыцарский крест"?! Чушь!
- А мне нравится, красиво получилось.
- И нагрудные знаки парашютиста Люфтваффе и "за танковую атаку" вместе не бывает! Ещё нашивка снайпера, много глупо тут. Совсем глупо - манжетная лента "Африка".
- Да всё нормально, всё правильно, так и должно быть!
- Плохо.
- Хорошо. Теперь автомат на шею повесьте… вот так.
- Так мне неудобно.
- А как удобно?
- Так, - Мюллер перевешивает автомат у себя на шее стволом направо.
- Ладно, можно и так.
- Но так я не смогу быстро начать стрелять, мне неудобно.
- А как его правильно вешают?
- Вот так, - Мюллер снимает с шеи автомат и вешает его себе на плечо.
- Нет, так не пойдёт, - не понравился мне результат. - Вешайте обратно, как было.
- Это неправильно, Лена.
- Мне лучше знать.
- Непонятно, откуда взять рядовой пистолет-пулемёт.
- Как откуда? - удивляюсь я. - А как же солдат без автомата?
- Рядовому положен карабин. Пистолет-пулемёт бывает у командир отделения.
- Странно. А мне казалось, что автоматы у всех солдат были, кроме, разве что, лётчиков. Я много раз в кино видела, как по полю идёт толпа немцев и все с автоматами, стреляют постоянно. А наши по ним из окопов из винтовок стреляют, только почему-то обычно мимо. Немцы же в наших из автоматов попадают.
- Солдаты Вермахта идут в полный рост по полю на окопавшийся противник?
- Да. А чего? У них ведь автоматы у всех, а у наших только винтовки. Автомат же сильнее винтовки, верно?
- Лена, это глупость! - возмущается бывший шеф Гестапо. - Так можно делать только тот, кто хочет умирать. Офицер не сможет посылать свой солдат в такой атака! Если офицер даст такой приказ - солдаты сами убить его или звать Гестапо!
- Да что Вы всё затеяли: "Глупость, глупость"! Не глупость, я ведь в настоящую атаку не посылаю Вас. И автомат наденьте уже правильно, как я Вас учила, господин Мюллер, а не как Вам удобно. Стрелять из него Вам всё равно не придётся. Наверное.
- А если нужно стрелять?
- На крайний случай у Лотара в коляске пулемёт будет.
- Лотар плохо стрелять из пулемёт, всего три занятия, очень мало опыт.
- Сойдёт, вы же не войну там развязывать будете. У охранника, скорее всего, даже и оружия нет боевого, травматика только.
- Что есть "травматика".
- Несмертельное оружие, делает больно, но не убивает. Всё, хватит болтать, каску надевайте.
- Так?
- Пониже на глаза.
- Так?
- Да, всё отлично. Пойдёмте мотоцикл выбирать уже. Кстати, мне что-то не понравился ни один, какие-то они несерьёзные все.
- Это есть настоящий, подлинник мотоцикл Вермахт!
- Всё равно выглядят убого.
- Какой глупый вид! - в очередной раз сокрушённо вздыхает Мюллер, смотрясь в зеркало. - Ваши полицаи такие глупые, что не поймут?
- Не поймут. Они ведь такие же фильмы смотрели, как и я.
- И не остановят для обыск? Вблизи видно будет, что у Лотар усы приклеен.
- Он смешной такой с этими усами стал, жесть! А так думаю, что не остановят. Конечно, в любой другой день остановили бы скорее всего, даже наверняка, но только не сегодня.
- Почему?
- Говорила же, День Победы у нас, праздник. Военных куча на улицах, в Москве парад. Вас за чокнутых реконструкторов примут, за артистов. Подумают, что вы с Лотаром с какого-то представления едете.
- Возможно, оружие лучше спрятать в коляске?
- Ни в коем случае! Что вы за фашисты тогда будете, если без автоматов?
- А пулемёт?
- И пулемёт нельзя прятать, на коляске просто обязан быть пулемёт, иначе не бывает.
- Бывает и очень часто.
- Не бывает, мне лучше знать.
- Но откуда у артистов боевое оружие, особенно пулемёт?
- Никто и не подумает, что оно боевое, подумают, что это муляж.
- Что есть "муляж".
- Макет. Всё, идёмте уже во двор, а то Лотару, наверное, надоело катать Светку на этом чуде техники.
Мы с Мюллером вышли из комнаты и стали спускаться со второго этажа вниз по лестнице. С улицы отчётливо доносился рёв мотоциклетного двигателя, периодически перекрываемый довольным повизгиванием Светки. Это она на Лотаре каталась. Не на самом нём, конечно, а в коляске мотоцикла, на месте пулемётчика, Лотар только управлял старинным уродцем.
Пока мы шли по лестнице, Мюллер всё время тихо ругался по-немецки (ему не нравилось, как он с моими подсказками оделся), а я в это время пыталась решить, нужно ли привязывать к мотоциклу георгиевскую ленточку или нет. С одной стороны, у нас в Москве на День Победы их буквально к любому транспортному средству привязывают, от железнодорожных локомотивов до детских колясок. Но с другой стороны, георгиевская ленточка на фашистском мотоцикле - не слишком ли это авангардно?..