За последнее время на долю "придурка" выпало с ее стороны столько обольстительных улыбок, нечаянных прикосновений и прочих милых женских хитростей, сколько он за всю свою жизнь, наверное, не видел.
Девушка подскочила на кровати, метнулась в ванную и критически уставилась на себя в зеркало. Миловидная стройная шатенка с симпатично выступающей под туго затянутым халатиком грудью, длинными, слегка вьющимися волосами, аккуратным, чуть вздернутым, носиком и выразительными глазами.
- Может, он гей? - задалась вопросом Джиллиан, любуясь собой в зеркале. - Да нет, не может быть.
Рассматривать себя, в конце концов, ей тоже надоело. Пришлось возвращаться в кровать. Некоторое время пролежав там в безуспешных попытках заснуть, она снова поднялась, решительно направилась к мини-бару и выудила оттуда початую бутылку старого-доброго Джека.
- И пусть весь мир подождет! - торжественно заявила мисс Ван Вейк, рассматривая янтарную жидкость на свет.
Дэн Соссьо, матрос первой статьи. 3409.
В то время, как помощница штурмана дегустировала виски у себя в офицерской каюте, двумя палубами ниже и на пятьдесят ярдов ближе к носу корабля точно так же тосковал в одиночестве матрос первой статьи Дэн Соссьо по прозвищу Алкоголик.
Что характерно для таких "позывных", горячительные напитки Дэн терпеть не мог с детства. И это, возможно, делало его сейчас на порядок более несчастным, нежели скучающую Ван Вейк.
С учетом же того, что девушка всего-то отсидела штурманскую вахту в удобном кресле на мостике неподвижно стоящего корабля, а матрос Соссьо весь день валил деревья на берегу, расчищая место вокруг временной базы, различие в их настроении было радикальным.
Дэн откровенно злился. Сейчас объектом его злости был журналист, который вел умные речи по телевизору, рассказывая о невзгодах своего путешествия обратно к авианосцу.
- Да чтоб ты сдох на том берегу, дрищ штатский, - злобно проговорил матрос.
У него были серьезные сомнения в том, что, попади он в такую ситуацию, к нему за сотню километров гоняли бы беспилотники, а потом, доставив вещи для выживания, еще и транслировали бы круглосуточно его приключения.
- Проклятые журналюги.
Его негодование вполне можно было понять. Дэн давным-давно смирился с тем, что есть люди гораздо умнее или, по крайней мере, образованнее его, служащие офицерами и инженерами. Смирился с тем, что есть гораздо более сильные и тренированные, которые тянут лямку в десанте или летают пилотами на самолетах. Да, черт возьми, даже более успешные матросы, уходившие на повышения, не вызывали у него никакого гнева или зависти - ведь он сам видел, как они старались ради этого. Но пришлый журналист, который, на взгляд Дэна, не приносил кораблю никакой пользы, раздражал его неимоверно.
То, что коммандер Терон и остальные офицеры носятся с ним, как курица с яйцом, раздражало его еще больше. И мысль о том, что репортер действительно работает, обеспечивая какое-никакое, а развлечение для команды, тщательно изгонялась им из головы.
- Ничего, припрет нас еще эта планета к стене, тебя, бездельника, первого за борт отправят.
Журналюга в телевизоре, высокомерно игнорируя Соссьо, демонстрировал, как выглядит окружающая местность в различных режимах работы десантного шлема.
Мысли Дэна оторвались от болтающего журналиста и зацепились за сказанные им только что слова.
А ведь действительно. Чертова планета с чертовыми здешними обитателями уже успела, образно выражаясь, хорошенько вломить их непобедимому кораблю по печени. А сегодня добавила еще одну пощечину, размолотив последний имеющийся в строю вертолет. Что будет дальше?
- А дальше будет жопа, - с мстительными оттенками в голосе произнес матрос, нехорошим взором поглядывая в сторону экрана.
Интуиция подсказывала ему, что, в случае возникновения на горизонте этой самой части тела, полезность человека на борту корабля точно будет определяться не его умением работать с видеокамерами.
Впрочем, скрепя сердце, Дэн вынужден был признать, что самой нужной частью экипажа в условиях, когда всем им придется бороться за выживание, будут десантники, пилоты и прочие тренированные люди. Но следующим звеном уж точно пойдут те, кто умеет и любит работать руками - техники и такие, как он, работяги.
Соссьо задумался - а нужны ли вообще будут в такой ситуации офицеры? Поразмыслив, пришлось признать, что все же нужны. Дураком он не был и понимал, что руководить людьми тоже нужно уметь.
На некоторое время Дэн, попав в логический тупик, размышлял, кого же все-таки можно заранее списать в утиль. Но, как он ни старался, оказывалось, что все или почти все члены экипажа несли пользу кораблю. Кроме журналиста.
Телевизор удостоился еще одного неприязненного взгляда.
Адам Кошрайбер, боевой пловец. 3409.
Могучий удар швырнул Адама на палубу корабля, выбив воздух из легких. В глазах потемнело, мяч вывалился из ослабевших рук.
- Да, детка, да!!! - послышались совсем рядом чьи-то вопли. Издалека донесся одобрительный гул.
Он очумело поболтал головой, пытаясь привести мозги в порядок и сфокусировать хоть на чем-то взгляд.
Совсем рядом с ним вопил и исполнял какой-то странный танец отвратительно жирный негр в футбольной амуниции. Рядом с ним обнимались его товарищи по команде.
Адам повертел головой и ругнулся от досады - до зачетной зоны оставалось всего ничего. Но, увы, нереализованный четвертый даун и, в итоге, проигрыш, вылет. Не повезло. Не хватило совсем чуть-чуть...
Он тяжело поднялся, морщась от боли в ребрах, получил пару утешительных хлопков по плечам от друзей и отошел в сторонку, смерив по пути еще раз недобрым взглядом веселящегося негра.
Без наплечников и шлема жизнь сразу стала заметно приятнее. А переодевшись в нормальную одежду, он даже снова начал радоваться погожему деньку.
На палубе царило небывалое со времен Инцидента оживление. Корма корабля была отдана любителям баскетбола, на огрызке носа, где он сейчас находился, было расчерчено футбольное поле, в центре, около надстройки, вяло шел обмен вопросами и ответами между экипажем и офицерским составом. Там же, неподалеку, виднелись нехитрые аттракционы, неизвестно как притащенные на палубу из зала отдыха, а также палатки, в которых можно было получить прохладительные напитки и приготовленные на скорую руку сэндвичи с хот-догами.
За бортом корабля по бухте носились надувные лодки, на время переквалифицировавшиеся из десантных в прогулочные. На пляже народ играл в волейбол и жарил барбекю. Адам, помассировав ноющие ребра, признался сам себе, что на скорую руку устроенный праздник-выходной получается очень неплохим.
Болтаться на палубе и смотреть на футбол дальше ему не хотелось, так что, захватив по дороге хот-дог и банку колы, он отправился вниз, на десантную палубу, откуда можно было перебраться на берег. Поплутав чуть по внутренностям корабля, вышел на легонько качающийся понтонный мост и, неторопливо жуя, потопал к суше.
На земле его встретил патруль, выдавший идентификационный браслет и строго-настрого запретивший ходить куда-либо без него.
- Территория под роботизированной охраной, так что без браслета вас нашпигует свинцом в секунду, сэр. Зато с ним можете гулять где угодно и как угодно далеко. Если заблудитесь, мы вас отыщем. Приятного отдыха!
Перебросившись парой слов со знакомыми, валяющимися на пляже, Адам стащил с гриля кусок жареного мяса, пару бумажных салфеток и отправился, куда глаза глядят.
С неба светило ласковое солнце, веселыми зайчиками пробиваясь сквозь кроны чешуйчатых пальм, легкий ветерок, пробирающийся между древесными стволами, приятно гладил кожу, постепенно, по мере отдаления от лагеря, наступала все большая тишина...
- Идиллия, мать его, - задумчиво произнес он, откусывая кусок чуть подгоревшего жилистого мяса и осматриваясь.
На стволе неподалеку виднелся незаметный коричнево-зеленый нарост, представляющий собой не что иное, как замаскированный датчик охранной системы. Адам невольно скосил глаза на браслет - но тот умиротворяюще светил зеленым огоньком, сигнализируя о том, что его обладатель учтен в системе и классифицирован, как дружественный.
Немного дальше ему попалась небольшая просека, устроенная для проезда машин к опорным пунктам. Чуть подумав, Адам все же свернул на нее. Почему бы и не глянуть на тот самый пункт, в конце-то концов.
Через десять минут подъема он оказался на месте. Увы, легкий блокпост был без людей - настороженно шевелили стволами два пулемета, между которыми примостилась, собственно, база, собирающая данные с расположенных вблизи датчиков.
С открытого пространства была неплохо видна бухта с авианосцем, можно было спокойно различить людей, веселящихся на пляже.
- А репортеришка сейчас, точно так же, как и я, где-то в лесу, один.
Почему ему вспомнился оператор, Адам не знал, да и не стал задаваться размышлениями на эту тему. Вместо этого он улегся на мягкую траву, оперся головой о крепление пулемета и принялся нежиться на солнышке, постепенно впадая в дрему.
Разбудил его шорох чьих-то шагов неподалеку. Быстро сообразив, что ситуация мирная и опасности не предвидится, он не спеша зевнул и сел, потирая отдавленный железкой затылок.
- Ой, я не знала, что здесь кто-то есть! - послышался сзади женский голос. Адам обернулся.
Рядом со вторым пулеметом, опасливо на него косясь, стояла симпатичная девушка в легкомысленном наряде и с рюкзачком в руках. Девушка перевела взгляд на его лицо и тут же прыснула от смеха.
- Вам никто не говорил, что загорать нужно аккуратно?
Адам провел рукой по лицу. Точно... Вот тебе и ласковое солнце. Кожа легонько зудела и, наверняка, была уже гнусного красного цвета. А через денек ему предстоит увлекательнейший процесс линьки... Он поднялся на ноги, машинально отметив, что ребра по-прежнему побаливают. Как бы трещины не образовалось какой-нибудь после удара гадского негра.
- Позвольте представиться, прекрасная незнакомка, - насколько возможно более галантно произнес он. - Адам. Адам Кошрайбер. Нечто вроде подводного спецназа на этом симпатичном корытце.
Он махнул рукой в сторону авианосца. Девушка улыбнулась и плюхнулась на траву, принявшись расшнуровывать кроссовки.
- А я Джул. Джульетта, если быть точной, но лучше просто Джул, - представилась она, стаскивая правый кроссовок. - Я с беспилотниками вожусь... О, боги, как же хорошо без обуви. У тебя попить есть что-нибудь?
- Нет, к сожалению... - Адам внезапно понял, что и сам чертовски хочет пить.
- Ну и ладно. Там неподалеку ручеек какой-то есть, можно оттуда воды будет набрать. Ты какими судьбами сюда забрался? Дежуришь?
- Я? Нет, просто гулял по лесу, наткнулся на просеку, дошел в итоге до пункта, да и заснул здесь. Местечко приятное.
- А самое классное - нет мошкары, - заметила Джул, сбрасывая второй кроссовок и вытягивая на траве длинные ноги. Адам некстати вспомнил, как давно был лишен женского внимания со всеми этими инцидентами, сражениями и прочим.
- Так чем ты именно занимаешься? - из рюкзака были извлечены два апельсина, подвергнуты придирчивому осмотру, после чего один был метко брошен в его сторону.
- Ну, последнее, что я делал, это взорвал наш корабль, - похвастался подводник, ловя фрукт.
- Это как? - Джул перевернулась на живот и принялась чистить апельсин.
- Ну... Ты, случайно не была на дежурстве во время боя?
- Была.
- Помнишь, наверное, что пришлось отрезать нос корабля, чтобы пожар и радиация не перекинулись на остальную часть? Вот наша команда этим и занималась.
- Не, нам тогда было немного не до корабля... Чуть не поубивало всех совсем. Так что, когда отошли от случившегося, все уже закончилось.
Апельсин был восхитительно вкусным, общество девушки - неизмеримо приятным, природа - чудесной, хоть и не очень разнообразной. Адам и сам не заметил, как за беспечной болтовней пронеслось время.
- Ух ты. Это всегда так выглядит? - к своему стыду, он первый раз воочию наблюдал, как из-за верхушек деревьев появляется исполинская тень потухшей звезды и начинает погоню за убегающим к горизонту солнцем. Телевизор-телевизором, а, когда ты вживую видишь, как бесконечный небосклон начинает исчезать за огромным силуэтом... Адам почувствовал, как по коже пронеслись мурашки.
- Да, я уже видела. Здорово, правда? И жутко.
- Жутко - не то слово...
- Кстати, странно, раньше она появлялась в более позднее время. Наверное, это из-за того, что мы сейчас потихоньку уходим в тень планеты.
Увидев лицо мало что понимающего собеседника, Джул постаралась объяснить особенности здешней системы. Адам понял главное - скоро будет темно и холодно.
- Ну, темно - это не факт... Здесь столько звезд, что на три наших Луны хватит...
Шли минуты. На тускнеющем кусочке неба, еще не закрытом гигантским темным диском, действительно начали россыпями вспыхивать прятавшиеся до этого звезды.
- Красота... Интересно, завтра она уже догонит солнце или еще нет...
Адам поежился. Погасшее за горизонтом светило принесло неожиданно сильную прохладу.
- Холодно становится... Может, того, на корабль?
- Смотри... - Джул кивком головы указала на пулемет. Тот медленно, но неотвратимо покрывался белесым налетом.
- Что за черт... - Адам осторожно коснулся ствола. - Да это же иней...
Окружающий лес внезапно показался чужим и недружелюбным. Ветерок, еще недавно теплый и ласковый, продолжал терять температуру.
- Ничего не понимаю, - поежилась Джул, обхватывая себя за плечи озябшими руками.
Далеко внизу едва просматривающиеся в наступивших сумерках люди шустро убирались на корабль.
- Мне кажется, нам стоит поторопиться...
Главный аналитик Том Джонс. 3409.
Том сидел в одиночестве в аналитическом центре, вальяжно закинув ноги на стол и лаская пальцами еще теплую кружку кофе. Взгляд его задумчиво блуждал по стенным экранам, послушно выдающим оперативную информацию.
В самом центре виднелась детальная спутниковая картинка местности с авианосцем посередине. Вокруг корабля, на берегу, на воде, да и на самой палубе наблюдались скопища зеленых точек - экипаж, отпущенный на выходной.
Зеленые точки, еще недавно хаотично разбросанные по местности и перемещающиеся по законам броуновского движения, сейчас в едином порыве стремились к кораблю.
Том с досадой осмотрелся. Никого. Кто-то из отдела болтался на берегу, Сноуграсса переманил к себе оператор, пара человек погибла во время произошедших событий... Мозговой штурм устраивать было не с кем. Пришлось вызывать на связь центр мониторинга.
- Мистер Ливингстон.
- Так точно, мистер Джонс.
- Что произошло в последние пятнадцать минут в окружающей среде?
Оператор задумался на десяток секунд.
- Произошел полный закат. Освещенность снизилась в двенадцать раз. Температура воздуха снизилась на... двадцать семь градусов. Ничего себе.
В голосе невозмутимого оператора послышалось удивление. Джонс встрепенулся.
- Можете составить мне временной график температуры и освещенности с отметкой заката для любой точки местности за последние четыре дня?
- Тридцать секунд, сэр.
Спустя полминуты на одном из экранов рядком выстроились четыре графика. Том нехотя поставил кружку, поднялся и подошел вплотную.
На всех графиках кривая температуры делала резкий провал сразу же после захода солнца, затем медленно понижалась еще в течение часа, после чего оставалась неизменной до утра - после рассвета температура быстро восстанавливалась.
Неприятным было то, что четыре дня назад температура после заката падала на пять градусов, три дня назад - на одиннадцать градусов, а сегодня - уже на двадцать семь.
- Так-так-так...
Последовательность вырисовывалась скорее геометрическая. Том попробовал прикинуть дальнейшее поведение температуры. Получалось, что через пару дней закатное падение температуры будет составлять около семидесяти градусов, а вокруг будет настоящая зима с морозом под минус четыре-пять градусов. Бред.
- Или не бред.
Аналитик задумался. Затем прочертил график дальше. В день наступления рассчитанной компьютером зимы температура на планете, как показывал неумолимый рисунок, должна быть в районе минус двухсот тридцати по Фаренгейту.
- Все же бред.
Аналитик подумал еще немного.
- Мистер Ливингстон, - задумчиво проговорил он. - А какая температура во время зимы рассчитывалась компьютером? И какая температура, по данным компьютера, должна быть прямо сейчас?
В этот раз оператор не отвечал дольше, очевидно, копаясь в глубинах машинной памяти.
- Пиковый минус температуры рассчитывался как минус семьдесят градусов по Фаренгейту, сэр. В данную минуту температура должна быть от плюс шестидесяти до плюс шестидесяти пяти.
- А она, эта температура...
- Плюс тридцать семь градусов, сэр.
- Похоже, не бред, - пробормотал Джонс.
- Простите, сэр?
- Да нет, нет, все нормально...
Том отключился от связи, аккуратно распечатал стопку графиков, собрал их в папку... Мысли лихорадочно вертелись вокруг свежеиспеченной теории. Черт с ней, температурой. Корабль на ядерном реакторе как-нибудь проживет, обогревая себя самостоятельно. Но в диапазоне от минус двухсот пятидесяти до минус трехсот тридцати градусов расположены точки кипения всех подряд газов, составляющих земную, да и здешнюю, атмосферу. Лишние двадцать-тридцать градусов - и огромная куча проблем.
- Но корабль у нас все же может быть практически полностью герметичным... Должен стать таким.
Ноги довели Джонса до мостика, где он, уткнувшись в часовых, внезапно осознал, что стоило предупредить коммандера заранее.
- Э... м... Коммандер Терон на мостике? - обратился он к одному из морпехов, смотрящих на него глазами, лишенными даже искры интеллекта.
- Так точно сэр.
- Не могли бы вы сообщить ему, что у меня к нему очень важное дело? Я Джонс, Том Джонс, аналитик.
- Минуту, сэр.
Терон ему не поверил. Смотрел на графики, хмыкал, но явно гнал от себя мысль о том, что Том может оказаться прав.
- Спасибо за предупреждение, Том. Но это выглядит уж слишком... фантастично.
Из-за его спины тенью выдвинулся шеф Гатлинг. Взял один из графиков, рассмотрел. Тяжело вздохнул.
- Думаешь иначе? - повернулся к нему коммандер.
- Не знаю я, что думать... - Найджел положил график обратно на стол. - Выглядит убедительно. А на этой планете я уже ничему не удивлюсь.
Терон скривился.
- Ладно, Том. Спасибо за предупреждение... Давайте так - если температура пойдет и дальше по вашему графику, то будем бить тревогу. Через два дня.
Аналитик понял намек и аккуратно ретировался. Уже на выходе услышал слова Гатлинга:
- Если все так и пойдет, что будем делать с этим остолопом-журналистом? Замерзнет ведь...