– Вам нужно будет написать следующее: "Я, такой-то, перечислить все титулы, клянусь в следующем: 1. Никогда и ни при каких обстоятельствах я не буду препятствовать братству, его целям и задачам. 2. Никогда и ни при каких обстоятельствах я не буду протестовать против решений настоятеля братства после того, как они окончательно приняты и доведены до всеобщего сведения. 3. Никогда и ни при каких обстоятельствах я не расскажу ни одной живой душе о существовании братства, кроме как заручившись разрешением настоятеля. Дата, подпись".
Все, кряхтя, начали выводить эти строки на пергаментных свитках, также предоставленных прислугой. Поттер, расхаживая между ними, подобно учителю, произнес: "Забавно, впервые встречаю ситуацию, при которой количество титулов идет скорее во вред, чем на пользу".
После того как все было написано, Говард снова встал и спросил:
– А настоятель, стало быть, вы?
– Пока не знаю, – улыбнулся Поттер, – я вовсе не стремлюсь к абсолютной власти. Поэтому настоятеля выберет братство открытым голосованием. Прямо сейчас.
Решение было принято единогласно. После того как задумчивые акционеры начали расходиться, новоявленный настоятель братства попросил остаться двоих – Роберта Кейтсби и Хамфри Эпплби. Роберт Кейтсби был ревностным католиком из Уорикшира, принявшим участие в ряде восстаний против Елизаветы I. В результате терпение королевы лопнуло, и в 1601 году Кейтсби был оштрафован на огромную сумму и сослан на север. Ходили слухи, что деньги, заплаченные Кейтсби, превышали стоимость всего его имущества раза в три, и он никак бы не смог заплатить штраф, даже несмотря на продажу поместья. Однако деньги откуда-то изыскались, и Кейтсби уплыл в изгнание, оставив свой пакет акций в управление Поттера. Вскоре после смерти королевы, Кейтсби вернулся в Лондон и стал весьма полезен Поттеру как в дипломатических, так и в силовых акциях. Эпплби был господином с роскошной бородой и сомнительной репутацией, про таких говорили "неизвестно, откуда он пришел и куда идет". Поттер, однако же, абсолютно доверял Эпплби. Или заставлял всех так думать.
– Ну что, господа, – поднял бокал Поттер, – теперь, когда мы заручились безоговорочной поддержкой наших друзей, давайте придумывать план извлечения нас из задницы.
– Во-первых, у нас есть вариант увеличить эффективность нашей работы… – начал Эпплби.
– Само собой, – кивнул Поттер, – но никаких гарантий нам это не даст. Нужны решительные шаги.
– Устранение конкурентов не подойдет, их сейчас просто нет, – задумчиво проговорил Эпплби, – зато потом они начнут плодиться, как кролики, и мы уже ничего не сможем сделать.
– Парламент отпадает. Там не так много наших ставленников, несмотря на то, что через нас проходят огромные финансовые потоки. Значит… – с этими словами Поттер и Эпплби повернулись к Кейтсби, как бы ожидая от него единственно возможного ответа.
– Король… – прошептал тот. Затем, нервно посмотрев по сторонам и облизав пересохшие губы, повторил, – король.
У стороннего наблюдателя сложилось бы мнение, что весь диалог был хорошо отрепетирован двумя участниками, а третьего просто подводили к нужным репликам.
– Похоже, что так, – отчеканил Поттер. – Но что мы можем сделать?
– Да, – сказал Эпплби, – к тому же король не выказывал враждебности по отношению к нам. Чего не скажешь о католиках, – добавил он как бы невзначай.
– Он многое обещал католикам, – обжег его взглядом Кейтсби.
– И примерно столько же не выполнил, – усмехнулся Поттер. – Вам нечего бояться, мистер Кейтсби. Мистер Эпплби, например, такой же добрый католик, как и вы. А я после своих приключений вообще вряд ли могу считаться адептом какой-либо религии.
– Вы католик? – удивленно спросил Кейтсби у Эпплби.
– Клянусь Девой Марией, – ответил ему Хамфри, – и мне больше, чем кому бы то ни было, осточертели эти протестантские выкрутасы.
– Но, простите, наша нынешняя обстановка… – с недоверием сказал Кейтсби, обведя рукой комнату, – не способствует попаданию в рай…
– Тогда, простите, что вы здесь делаете? – поднял бровь Эпплби.
– Я служу своему Богу так, как считаю нужным. Братство – это не религиозная община, а общность успешных людей. Или я ошибаюсь?
– Вовсе нет, мистер Кейтсби, я руководствуюсь теми же мотивами, – сказал Эпплби.
– Мы уходим от темы, – вернул их к разговору Поттер, – хотя… может, нам как-то сыграть на религиозных противоречиях?
– Не представляю как, – сказал Эпплби, – хотя было бы здорово добиться наших целей и пробить новые уступки католической церкви. Может быть, у вас есть идеи, мистер Кейтсби?
– Есть, – замявшись, проговорил Кейтсби, – но они попахивают государственной изменой.
– Вы, что, забыли, мистер Кейтсби? – мягко проговорил Поттер, положив руку ему на плечо, – у вас больше нет национальности. У вас есть только братство. К тому же, пока что это просто идея. А с нашей помощью она, возможно, вырастет во что-то большее.
– От короля нужно избавиться, и я знаю, как это сделать, – выпалил Кейтсби. Затем он начал рассказывать примерный план покушения, который включал в себя подрыв короля вместе с парламентом во время ежегодной тронной речи, и который он подготавливал уже несколько месяцев.
– Это было бы здорово, и я бы всецело поддержал вашу идею, – сухо сказал Поттер, – но я дал определенные гарантии.
– И что же, вы собираетесь мне помешать? – с вызовом спросил Кейтсби.
– Отнюдь нет. Я лишь говорю о том, что, к сожалению, к моему огромному сожалению, лично я не могу вам помочь. Однако мистер Эпплби, помнится мне, не давал никаких гарантий. Верно?
– Совершенно верно, сэр Вильям, – спокойно ответил Эпплби.
– Но… Но это же здорово, – пораженно пролепетал Кейтсби.
– Да, это совсем неплохо, – ответил ему Поттер. – Но давайте договоримся сразу, никто, кроме нас троих, не должен знать о том, что братство принимает участие в подготовке. Предоставьте господину Эпплби список необходимых материальных вложений, которые вам потребуются. Людей, сами понимаете, дать не можем. И доклад мне ежемесячно, за месяц до операции – еженедельно.
– Я, я понимаю… Я все понимаю… Спасибо… Спасибо! Я с вами свяжусь, мистер Эпплби, – засуетился Кейтсби.
– Спасибо, Роберт, – назвал его по имени Поттер, – вы все делаете правильно. А теперь я бы хотел остаться с Хамфри, обсудить все детали.
– Да, конечно, спасибо! Спасибо, сэр Поттер!
– Не за что. Главное – помните. Никто не должен знать!
– Никто не узнает! Никто не узнает! – нелепо кланяясь, Кейтсби вышел из дома с огромным облегчением.
– Ай-яй-яй, сэр Вильям, ай-яй-яй, – с усмешкой произнес Эпплби. – А еще гарантии давали.
– А кто сказал, что я не намерен придерживаться своих гарантий? – налил себе еще эля Поттер.
– То есть…
– Неужели ты думаешь, что я настолько тупой, чтобы участвовать в заговоре против короля, когда есть реальная возможность получить его благосклонность?
– А почему бы и нет?
– Потому что эти кретины не получат власть. А если и получат, то не будут знать, что с ней делать. А здесь у нас абсолютно легитимный монарх, который будет обязан нам по гроб жизни.
– То есть вся эта хитроумная комбинация…
– Хитроумная? Элементарная двухходовка. Я даже удивлен, что ты сразу не понял.
– Черт возьми, мне предстоит еще очень многому у вас научиться, сэр Поттер.
– Надеюсь, ты будешь способным учеником. Впрочем, неплохие задатки есть у тебя уже сейчас. "Клянусь Девой Марией", – передразнил он Эпплби, – знаешь, чего мне стоило не расхохотаться?
– Да я и сам едва сдержался. Кстати, у меня есть еще один вопрос: а что делать с теми, кто отказался от акций и взял деньги?
– Как что? Ничего. Эти полудурки променяли возможность реальной власти и обогащения на сиюминутную выгоду. Они уже себя наказали.
– Хм… Благородно.
– Вовсе нет. Практично, друг мой, просто практично. Пора уже научиться абстрагироваться от эмоций. К тому же, я чувствую, что наша Богиня хочет еще чего-то, но никак не может до меня достучаться…
Ночь с 4 на 5 ноября 1605 г.
Англия, г. Лондон, подвальные помещения Парламента
Человек с опаской продвигался вперед, держа в вытянутой руке фонарь. Огонь трепетал, и на каменных стенах отражались причудливые тени, но он не замечал их. Он практически ничего не видел, шляпа была опущена почти на глаза, он просто шел к своей цели. Там, еще за двумя поворотами под мешками, хворостом и углем своего часа дожидались более 20 бочек с порохом. Ему предстояло схорониться за ними до утра, а затем, когда король начнет свою тронную речь, воспользовавшись длинным фитилем и спичками, взорвать символ Английской империи – Парламент – вместе с королем, королевой, палатой лордов и прочими важными шишками.
Человека бил озноб. Его звали Гай Фокс, с опытом ведения боевых действий у него было все в порядке. Но одно дело – возглавлять кавалергардскую атаку на ровном поле, и совсем другое – крадучись, как мышь, затаиться в темном подвале для того, чтобы совершить самое чудовищное преступление в истории человечества.
Еще один поворот. Уже совсем близко. Но что это за блики? Фокс затушил свой фонарь и начал идти на цыпочках, предварительно отстегнув шпоры от сапог. Кто-то стоял с фонарем возле тайника. Кто-то, кому совершенно не положено там быть. Фокс выглянул из-за угла. Трое стражников, один в металлической кирасе. Приподняли вязанку хвороста и что-то рассматривают. Пронюхали, протестантские змеи!
Фокс нащупал в кармане рукоятку ножа. Пока они отвлеклись, у него был шанс, даже против троих. Сначала нужно сделать семь быстрых шагов в сторону того, кто в кирасе, резким движением вогнать нож ему в шею. Скорее всего, те двое не поймут, что происходит, но схватятся за оружие. Второго он ударит в живот, затем оттолкнет. Но за это время третий уже все сообразит, достанет меч, и шансы будут 50/50. Не годится. Тот, что в кирасе, двигается медленнее остальных – у него доспех. Это хорошо. Того, кто в центре, первым атаковать нельзя, иначе при переходе на второго тыл оголится. Значит, нужно сначала атаковать того, кто справа, затем нанести быстрый удар второму в живот и толкнуть его на кирасира. В этом случае человек в тяжелом доспехе потеряет равновесие и упадет, а добить его не составит труда.
Эти мысли проскочили в его голове за доли секунды, и Фокс принял решение. Он схватил нож и стремительно выскочил из-за угла. Первый шаг. Никто его не видит. Второй. В поведении стражников что-то неуловимо изменилось: похоже, все-таки некоторые действительно умеют чувствовать спиной. Тем не менее, Фокс успевал. Третий шаг. И вот тут ему не повезло. Когда он маскировал бочки углем и хворостом, конечно же, часть этого хвороста, буквально несколько тростинок, осталась лежать на холодном британском камне. И на третьем шаге под его ногой хрустнуло. Все трое резко обернулись. План провалился, Фокс немедленно затормозил.
– Вы кто такой? – спросил его стражник.
– Джон Джонсон. Я – слуга Томаса Перси.
– Что вы здесь делаете?
– Мистер Перси просил меня…
– …подкинуть хворосту, чтобы порох лучше занялся? – послышался насмешливый голос сзади. Гай Фокс обернулся и увидел в нише напротив помещения с тайником еще двух человек в кирасах. Как он мог их не заметить, уму непостижимо. А еще офицер с боевым опытом.
– Меня зовут сэр Томас Найвет, первый барон Найвет. Представьтесь, пожалуйста.
– Меня зовут Джон Джонсон, я слуга Томас…
– Нет-нет, настоящим именем. Я сомневаюсь, что бы слуге поручили такую ответственную миссию.
– Меня зовут Джон Джонсон, – упрямо повторил Фокс, поняв, что влип.
– Все ясно. Уведите его. Бочки с порохом пересчитать и изъять. Хорошо, что мы получили это письмо.
– Какое письмо? – вскинулся Фокс.
– Обыкновенное такое письмо, – благодушно ответил ему Найвет, – в котором одного из парламентариев, католика, кстати, анонимно предупредили не приходить завтра, вернее уже сегодня на тронную речь.
– И, что, из-за этого устроили обыск? – заговорщик не поверил своим ушам.
– Ну, конечно же, нет, – кирасир зевнул, аристократически прикрыв рот рукой, – мало ли анонимок от идиотов приходит. Вас, мой дорогой предатель родины, тоже предали. Один высокопоставленный чиновник, близкий к королю, оказался одним из организаторов этой вакханалии. Третьего ноября пришло вовсе не анонимное, а подписанное и запечатанное сургучом письмо от одной влиятельной особы. Причем письмо это было настолько важное, что эта особа сама его принесла. Ножками. Ну, то есть на карете, конечно же, но не суть…
Фокс закусил губу. Его предали! План, который разрабатывался больше года и был почти идеальным, вылетел в трубу. Но кто же мог это сделать, кто? Найвет, тем временем, продолжал:
– И уже сегодня, то есть вчера, четвертого ноября, у короля на столе лежал полный план вашего предательства, с указанием места закладки пороха, поместья, куда должны были увезти принцессу для последующей коронации и так далее…
"Так. О подробном плане знали только мы пятеро – Кейтсби, Уинтур, Райт, Перси и я. Значит, предатель – кто-то из них. Господи, только помоги мне выбраться из этой передряги! – взмолился Фокс. – Я восстановлю справедливость и стану карающей десницей твоей!"
– Мне не известно только одно, – Найвет скорчил задумчивую гримасу, – кто ты на самом деле? Райт, Фокс, или Перси? В плане этого обозначено не было.
– Я Джон Джонсон, слуга…
– Хорошо-хорошо, посмотрим, как ты запоешь на допросе. Сдается мне, король не будет слишком тянуть с применением пыток.
Когда Фокса уводили, у него в голове пульсировали только два слова: "Кейтсби или Уинтур, Уинтур или Кейтсби".
31 октября 2077 г.
США, г. Вашингтон, округ Колумбия
Противно заверещал будильник. Сандра Делавер, кандидат в президенты США от республиканской партии, не поднимая головы с подушки, начала шарить рукой по тумбочке. Затем она издала протяжный стон, скинула одеяло и села на край кровати. Скосив глаза на вторую половину своего ложа, она с сожалением отметила про себя отсутствие там кого-либо и направилась в душ.
Для своих сорока пяти лет и, что более существенно, для своего пола Сандра сделала головокружительную политическую карьеру. После ряда фиаско первой женщины-президента американский народ не желал видеть женщин на вершине власти, и то, что ей удалось стать кандидатом, было сродни чуду. Сандра не отличалась мудростью и выдержкой, у нее не было семьи, да и вообще, по признанию коллег, она была той еще сукой. Зато сукой изворотливой, хитрой и тактически грамотной. Одного за другим она смогла опорочить своих коллег по партии, находя на них компромат прямо во время праймериз. Репутация республиканцев пострадала, зато она осталась единственным достойным кандидатом.
В июне 2077 года определились кандидаты от обеих партий. И тут Сандра, имевшая обширные связи с мировыми и американскими телемагнатами, начала самую масштабную в истории телевидения кампанию по очернению своего соперника. Факты умело смешивались с ложью, взбалтывались и подавались однородной субстанцией.
К сентябрю, на который планировалось начало теледебатов – любимого американского развлечения, – противник Сандры, морально и физически надломленный двухмесячной травлей, снял свою кандидатуру с выборов и объявил о своем желании спокойно провести остаток жизни в особняке на берегу Атлантики. Особняк, разумеется, был предусмотрительно выкуплен Сандрой через подставных лиц и был предложен лидеру демократов в обмен на снятие его кандидатуры с выборов и неразглашение информации о его чрезмерном увлечении детской порнографией.
За полтора месяца до выборов демократы остались без кандидата и шансов на достижение согласия. Таким образом, основным соперником Сандры стал лидер партии зеленых. Партии, которая имела в Сенате три кресла из ста. В общем, за неделю до выборов, которые должны были состояться в воскресенье, восьмого ноября, у Сандры все было схвачено.
5 ноября 2077 г.
Россия, Нижегородская область, г. Богородск
19:00
Артем, расслабившись, лежал на больничной койке. К нему было подведено не меньше сотни проводков с присосками. На отдельные мониторы выводились данные ЭКГ, КТ головы и МРТ всего тела. Врач со шприцем стояла над ним и улыбалась. Артем взглянул на нее и тоже изобразил подобие улыбки. Улыбаться под мощной дозой анестетиков было затруднительно, но врач ему нравилась: она всегда старалась провести процедуру наименее болезненно.
Это была уже пятая инъекция нанитов – крошечных, в сотни раз меньше кровяной клетки роботов, которые циркулировали в теле человека и давали ему ряд неоспоримых преимуществ. Главным преимуществом была, конечно, ускоренная регенерация тканей. Если на обычном человеке порез полностью заживал 2–3 дня, то "наномодифицированному" хватало тридцати минут. За счет такой регенерации организм становился здоровее и существенно замедлялись процессы старения. "Плавая" в кровеносной системе человека, нанороботы быстро определяли и выводили любым доступным способом (через поры, прямую кишку или мочеполовую систему) вирусы и яды. Также наниты позволяли человеку бегать чуть быстрее, прыгать чуть выше и бить чуть сильнее, но эта партия, как и четыре предыдущих, была пробной версией и не была заточена на улучшение физических показателей. Эти наниты были чудовищно дорогим и засекреченным удовольствием. Комплекты проходили сборку в пяти разных частях страны в девяти НИИ, каждый из которых дорабатывал либо программное обеспечение, либо "железо".