- Из другого мира, - чётко повторила девушка. - Видите ли, мы с друзьями занимались у вас тем, что устанавливали связь с людьми, обладающими некоторыми способностями. Среди вас есть люди с биополями определённой частоты. Только с ними и возможен наш контакт. Но их мало, даже очень мало… Вот мы уже собрались сегодня улетать, я шла по улице к месту отлёта, а тут гляжу - навстречу идёте вы. И у вас - то самое поле, которое и требуется для полноценного контакта. Ведь другие меня даже не видят… Простите, моё время истекло. Прощайте…
Девушка растворилась в воздухе прямо у Михаила на глазах. Несколько минут он стоял, словно остолбенев, ничего не понимая. Потом, придя в себя, осмотрелся вокруг. Мимо шли редкие прохожие, не обращая никакого внимания на стоящего посреди улицы растерянного молодого человека.
Остаток дня Михаил провалялся на кровати в гостиничном номере, думая о таинственной незнакомке и периодически проверяя свой пульс и температуру. Он понимал, о том, что случилось, нельзя никому рассказывать без риска попасть в "психушку". Михаила сочли бы сумасшедшим. Хотя он и сам был склонен считать себя таковым.
Потом каждый выходной, в душе надеясь на чудо, Михаил приходил на то место, где повстречал красавицу с белыми волосами и синими-синими глазами, шёл по маршруту их прогулки до того места, где незнакомка исчезла. Но напрасно…
Примерно через месяц он уехал из Дальнегорска. Мечта о новой встрече с девушкой ослепительной красоты так и не осуществилась.
Долгое время незнакомка с белыми волосами не выходила у него из головы. И месяц, и год…
Михаил нахмурился, вспомнив, как потом в его жизни появилась женщина. Они работали вместе. Он увлёкся. Она обладала внешностью классической театральной героини, чьё амплуа - "роковая искусительница". Он думал, что так должны выглядеть на театральных подмостках классические стервы: огромные тёмные глазищи, аскетичное лицо с правильными чертами, густая копна чёрных волос на голове. В бездонных глазах мерцает некая вечная загадка, томление неведомой мужчинам сердечной тайны. Взор слегка затуманен мглистой поволокой вселенской печали… В общем, было в её облике всё то, что так тревожит и манит мужиков, то, что зовётся "роком" и губительную тягу к чему никогда не смогут объяснить никакие мудрецы. Но Михаил с ней расстался. Точнее, это она через год ушла от него к другому мужчине…
Миновало ещё пять долгих лет. Воспоминания о странном происшествии в Дальнегорске постепенно стирались временем из памяти, заштриховывались житейскими проблемами и заботами. В России полным ходом шла "перестройка". У Михаила поднимался собственный бизнес, дела пошли в гору. Но семьёй он больше так и не обзавёлся…
Сидящие за столом тихо переговаривались, не мешая вспоминать гостю из России. Одна Наталья молчала, чувствуя, что в эти минуты творится в душе её начальника и друга.
Михаил поднял глаза и посмотрел на всех. Наступила тишина. Все ждали.
- Однажды я встретил девушку… - начался его рассказ. Говорил он, не торопясь, стараясь подбирать наиболее подходящие слова. Хотел, чтобы его поняли…
- И вот как-то поздним вечером лежу я дома на кровати, ещё не сплю, - Михаил дошёл до середины своего рассказа. Его не перебивали. - Слышу, кто-то тихо зовёт меня по имени. Я вскочил, удивлённо озираясь по сторонам. В чём дело? Кто зовёт? Ведь в доме кроме меня никого нет… Господи!.. Вижу, есть! Сидит на стуле возле письменного стола девушка с копной белых волос на голове, а вся комната освещена каким-то нереальным голубоватым светом.
Едва увидев гостью, я мгновенно узнал её, хотя прошло немало лет с момента нашей первой встречи. Да, это была она, прекрасная незнакомка из другого мира! Она ничуть не изменилась. Но если в прошлый раз на ней было вполне обычное женское платье, то сейчас одежда отличалась некоторой, я бы сказал, экстравагантностью. Её стройное тело облегал блестящий комбинезон без швов, карманов и застёжек. Он оканчивался у горла ободком, похожим на металлическое кольцо.
- Вот я и прилетела снова, Михаил, - произнесла незнакомка, чуть улыбнувшись. - Как вы жили эти годы, не знаю. - Она повысила голос, упреждая мои готовые сорваться с губ возражения: - Только не надо уверять, что вы часто вспоминали обо мне и мечтали о новой нашей встрече. Вы забыли про меня.
- Это не совсем так… - стал оправдываться я, почему-то почувствовав себя виноватым. Наверное, боялся, что незнакомка снова исчезнет, как и в прошлый раз. А мне этого так не хотелось.
Она подняла ладонь, и я больше не произнёс ни слова.
- Не волнуйтесь, Михаил, - её синие-синие глаза были серьёзными, - если вы захотите, я могу остаться с вами на несколько дней.
Мне было больше не о чем мечтать…
Гость из России снова замолчал. Все, затаив дыхание, смотрели на него. Никто не произнёс ни слова - ждали продолжения рассказа. Но Михаил молчал, глядя в пол. Видимо, он переживал нахлынувшую волной силу чувств, которая неподвластна времени.
- И сколько дней она пробыла с… возле вас? - с небольшой запинкой подал голос Ошива.
- Всего четыре дня, - отрешённо произнёс Михаил, отвлекаясь от прошлого и медленно обводя взглядом сидящих за столом. - Четыре счастливых дня…
- Прошу меня извинить, она вам что-нибудь рассказывала о себе, о мире, из которого пришла? - вопрос Хокимару прозвучал необычайно мягко.
- Не только рассказывала, но и показывала, - грустно усмехнулся Михаил. - Я увидел её мир её глазами. В ту первую ночь я побывал вместе с ней на их "летающей сигаре", даже познакомился с экипажем. Ко мне отнеслись с чрезвычайной заботливостью. Пришелец по имени Олнето разрешил взять меня в полёт и показать подводные базы на Земле. Такой сказочной красоты в толщах глубин океана я увидеть не ожидал. Потом Олнето вёл со мной философскую беседу, объясняя природу времени и пространства, смысл человеческого существования. В том числе речь шла и о высших измерениях. Он говорил о том, что его собратья путешествуют в седьмом и восьмом измерениях, неизвестных земным людям, и о том, что им известны всего десять измерений. О том, что нормальный срок их жизни - от восьмисот до тысячи наших земных лет и что они могли бы продлить жизнь и нам, но не станут этого делать. Он также поведал о том, что земная ось меняла свои полюсы пять раз, и, как они подсчитали, она отклоняется в сторону каждые двадцать пять столетий. В общем, большую часть из того, о чём я уже рассказал и о чём только ещё намереваюсь вам поведать, я узнал от гостей из другого мира.
- Но расскажите же нам, что было дальше? - умоляюще попросила Сайхо, сложив ладошки лодочкой у груди. - Пожалуйста!
Михаил взглянул на молодую женщину и улыбнулся:
- Хорошо… После ночного посещения сигарообразного корабля пришельцев мы с моей гостьей проснулись почти перед обедом. Остаток дня мы не выходили из дома. Она до позднего вечера рассказывала мне о мироздании, о своём доме. Следующей волшебной ночью случилось чудо… мы говорили о любви и любили… Уснули только под утро. Она была прекрасна!
- Извините, Михаил, - немного смущаясь, заговорил Ошива, - но я хочу задать вопрос. Прошу присутствующих здесь дам заранее простить меня. Секс с гостьей из другого мира отличается от секса с земной женщиной?
- Только тем, что он бесподобен! - с грустной улыбкой произнёс русский.
- Нельзя ли немного расшифровать ответ? - Ошива был настойчив.
Михаил посмотрел на него, подыскивая подходящие сравнения:
- Земные женщины обещают больше, чем могут дать. А она мне ничего не обещала, просто подарила несколько дней и ночей божественного блаженства. Ни до, ни после неё я не испытывал ничего подобного ни с одной женщиной. В чём она другая? Она - человек. Однако более высокого, чем мы - земные люди, уровня. То, что мы называем "бессознательным", у неё наполнено светом. Мне хотелось увезти её с собой куда-нибудь далеко, только для себя одного… Она может быть одновременно невинной как ребёнок и чувственной как женщина из самой затаённой мечты юности… Например, когда вы просто сердитесь, это ей доставляет почти физическую боль, и вам приходится считаться с этим, чтобы дать ей возможность чувствовать себя спокойно в вашем присутствии. А когда её охватывает желание, она восстаёт в ночи как ангел всеиспепеляющей страсти… И вы уже в другом мире…
- Спасибо за откровенный ответ, - чуть склонил голову Ошива.
- Так вот, - деловым тоном продолжил гость из России, - утром второго дня, несмотря на почти бессонную ночь, мы проснулись рано. Я приготовил завтрак, но она ограничилась только стаканом воды, предварительно просветив его каким-то синим светом, исходящим из её перстня на среднем пальце правой руки. Помню, в то утро она, обнажённая, с распущенными по спине белыми волосами, стояла у расшторенного окна и смотрела на поднимающийся из-за горизонта ярко-розовый солнечный шар. Я залюбовался ей, не было на свете ничего более совершенного и прекрасного - девушка из другого мира и наше земное Солнце! Такой вот я её запомнил навсегда…
Михаил откинулся на спинку кресла. Глаза его были закрыты. И никто не посмел потревожить его воспоминаний. Через минуту Михаил продолжил.
- А хочешь, мы с тобой попутешествуем? - спросила она. - В каком городе ты хотел бы сейчас оказаться?
Я ответил, что давно не видел школьного друга, который живёт во Владивостоке, и что я каждый год планирую поехать к нему в гости. Но это так далеко.
- Это не так далеко, как ты думаешь! - улыбнулась она. - Подожди, я только оденусь.
С этими словами она прошла в другую комнату, и я услышал: "Михаил, ты тоже одевайся!" Когда я уже собрался в дорогу, она появилась в голубом платье, которое очень шло к её синим, как чистое небо, глазам. Она была изумительна в эту минуту! Я замер с открытым ртом.
- Это нам не пригодится, - показала она глазами на приготовленную мной дорожную сумку с вещами. Спорить я не стал.
- Возьми меня за руку, - приказала она.
Я подчинился.
- Теперь закрой глаза и повтори три раза мысленно название города - Владивосток.
Я так и сделал. И ничего не почувствовал.
- Открой глаза! - услышал я вначале её голос, а затем шум проезжающих машин…
Город пах морем. Мы стояли на одном из холмов Владивостока. Перед нами открывалась бухта Золотой Рог с чётко вырисовывающимися на фоне морской воды силуэтами кораблей и парящими над ними чайками. В розовом вечернем мареве редкие рваные облака медленно плыли по небу на запад над приморским городом - над крышами его домов, над набережной, над пляжем за железнодорожной насыпью, над берегом, который бледной жёлтой полосой тянулся влево от спускающейся к морю улицы. Облака уплывали туда, где виднелись в отдалении стрелы подъёмных кранов. Там одноэтажные портовые сооружения переходили в длинный бетонный мол. За пляжем, за молом, за островами лежала до самого горизонта серо-синяя равнина моря. У меня перехватило дух - Владивосток! Это был не сон! Почувствовав моё волнение, она, не отпуская мою руку, тихо шепнула на ухо:
- Миша, это не должно тебя удивлять. У нас такие перемещения - обычное дело. Когда-нибудь и ваша цивилизация дорастёт до подобного…
Мы, не торопясь, гуляли по вечернему городу, читая названия улиц: Пушкинская, Светланская, Шкипера Гека, Корабельная набережная, и прохожие, глядя на нас, оборачивались. От их любопытных взглядов мне было немного не по себе: я не привык к подобному вниманию. А моя спутница шла и улыбалась.
- Ты говорила, что многие не могут видеть тебя? - удивился я. - Но, похоже, что видят все!
- Если я хочу этого, то меня видят, - подмигнула она, как озорная девчонка.
Я предложил зайти в магазин, чтобы купить что-нибудь в подарок для жены моего друга и его детей. Она согласилась. Тут я вспомнил, что в моём кошельке не так уж много денег, но, к своему удивлению, обнаружил там целую пачку крупных купюр. В полной растерянности я посмотрел на свою благодетельницу, пытаясь протестовать, но она снова подмигнула мне:
- Миша, в моём мире ваши деньги не понадобятся!
Мы ходили по этажам центрального универмага, как по музею, и рассматривали всё, что там лежало на прилавках. Ей было интересно всё. Наконец, накупив подарков, мы вышли на улицу, когда было уже совсем темно.
Адрес друга я почему-то помнил наизусть. На такси мы подъехали прямо к дому.
Уже в лифте я снова попытался завести разговор на тему, которая явно не нравилась моей подруге.
- Может, всё-таки скажешь, как тебя зовут? Как мне называть тебя при друзьях? - я хотел что-нибудь вытянуть из неё.
- Придумай сам какое-нибудь имя, - предложила она.
- Аэлита! - воскликнул я, вспомнив прочитанный ещё в детстве фантастический рассказ Алексея Толстого.
- Очень простое решение, но если тебе нравится, пусть будет Аэлита, - пожала плечами самая дорогая на свете женщина.
Друг детства Андрей был обрадован моему неожиданному появлению и удивлён дорогими подарками, которые мы принесли с собой. Ещё больше он и его жена были поражены моей спутницей и её необычным именем. Весь вечер они украдкой рассматривали гостью. Сын Андрея, четырёхлетний Денис, не сходил с колен моей подруги, а шестимесячная дочь, начав плакать, сразу же успокоилась, как только Аэлита взяла её на руки. Дети, как и я, чувствовали себя уютно возле гостьи и вели себя на редкость послушно.
Когда после ужина мы с Андреем вышли на балкон, оставив женщин на кухне, друг воскликнул:
- Мишка, где находят таких принцесс?!
На что я ответил правду:
- Она сама меня нашла.
- Врёшь! - не поверил Андрей.
Как ни уговаривали нас друзья остаться у них на ночь, нам нужно было возвращаться. Так решила Аэлита.
- Ну, ты доволен? - спросила меня моя спутница, когда мы стояли на знакомом холме Владивостока и смотрели на ночную светящуюся огнями бухту.
- Спасибо! - восхищенно воскликнул я.
- Возьми меня за руку, мы - возвращаемся…
Хотя она не сообщала мне даты своего отлёта, я всё острее ощущал близость неминуемого расставания. Часто, остановив на мне свой взгляд, она вдруг надолго замолкала, думая о чём-то. Её глаза при этом становились чужими, будто покрывались корочкой льда. Или просто, застыв у окна, Аэлита долго молчала, глядя вдаль. Казалось, что в этот момент она не слушает меня. Но она слушала. И стоило мне о чём-либо спросить, девушка переводила на меня взгляд своих больших красивых холодных глаз. И они теплели. Я чувствовал, что больше и больше нравлюсь ей. Но между нами лежала Вечность…
Она почему-то не хотела, чтобы я знал её настоящее имя. Она объясняла, что все миры строятся по одним и тем же законам. И что она может попасть в зависимость. И всё это из-за того, что я был с ней, стал её мужчиной. Понимаете? И теперь, когда мне будет трудно, я смогу даже через барьер миров подпитываться её энергией, сам того не желая. Но если при этом я произнесу её имя, то моё воздействие станет направленным, а её зависимость от меня - более сильной. Ещё она просила, чтобы я не брал и не оставлял у себя ничего из её вещей. Кстати, откуда она их доставала и куда складывала, до сих пор для меня загадка. Аэлита пришла ко мне в одном обтягивающем костюме, а каждый день надевала разные наряды.
На четвёртый день утром в ванной я обнаружил на своей щётке для волос один белый длинный волос. Я взял его в руки и представил, как Аэлита причёсывалась перед зеркалом. В этот момент она без стука открыла дверь и попросила отдать волос. Я хотел перевести всё в шутку, немного поиграть, но по глазам девушки понял, что для неё это серьёзно. И отдал.
Ночью, когда мы занимались любовью, я всё-таки попытался вырвать у неё один волосок, и Аэлита почувствовала это. В мгновение она сбросила меня с себя и, яростно закричав, замахнулась, чтобы дать пощечину… Я испугался. Таких злых глаз я ещё не видел никогда. К постели меня придавила неимоверная сила, будто сверху положили бетонную плиту. Я не мог дышать. И испугался ещё больше. В последний момент она сдержалась. Легла на кровать и отвернулась. Тяжесть отступила.
Я вымаливал прощения, но ничего не действовало - она больше не проронила ни слова. Лёжа с открытыми глазами, я долго не мог заснуть. И когда, казалось, уже задремал, услышал на кухне мужской голос:
- Что это?
Другой, тоже мужской, пояснил:
- Это их еда.
- Пить хочется. Давай попьем.
- Давай.
Аэлиты рядом не было. Я огляделся. Девушка находилась в комнате. Она сидела возле письменного стола. Так же, как и в ту ночь, когда она впервые появилась в моём доме, на ней был серебристый обтягивающий костюм. С ужасом я понял, что последует дальше.
- Кто разговаривает на кухне? - спросил я шёпотом у моей Аэлиты.
- Мои друзья. Не обращай внимания. Они не сделают тебе ничего дурного.
- Это те же, с которыми ты меня знакомила?
- Нет. Это другие.
- Ты улетаешь?
- Мне пора…
Тут я почувствовал, как зазвенело у меня в голове, а розовая пелена стала застилать глаза. Как дымовая завеса, она скрыла девушку с белыми волосами…
Стараясь не потерять контроль над собой, я потёр пальцами виски. Сознание прояснилось. Звон исчез, а следом пропала пелена с глаз. Аэлиты в комнате не было. Я выскочил на кухню - никого! Пробежал по всем комнатам дома - девушки нигде не было. Она пропала. Одновременно померк голубоватый неяркий свет, заливавший комнату всякий раз, когда она находилась в ней.
В состоянии, близком к нервному потрясению, я оделся и выбежал из дома… В небе, прямо у меня над головой, висело крупное сигарообразное тело, подсвеченное зеленоватым ореолом. Вниз от этого объекта тянулись видимые зелёные лучи, которые каким-то непостижимым образом не доходили до земли. Они обрывались метрах в двадцати, как-будто обрезанные ножом.
Когда я выбежал, "сигара" стронулась с места и, вобрав в себя лучи, медленно поплыла прочь. Вскоре она исчезла в чёрном ночном небе.
Две недели я не вставал с постели. Мне было плохо. Я не хотел ничего. Я не хотел жить без моей Аэлиты…
В конце второй недели ночью она пришла ко мне во сне. Я снова был счастлив. Она говорила, что помнит меня, хочет увидеться со мной. Но предупредила, чтобы я не соглашался на чьё-либо предложение уйти с ними в другой мир. Что я должен выполнить что-то ещё…
В ту же ночь меня разбудил голос, прозвучавший не со стороны, а заговоривший прямо внутри моей головы. Услышав его, я растерялся. Повелевающий металлический, он принадлежал мужчине. Он гудел в моей голове оглушительным набатом. Он бил изнутри по лбу, по вискам, по затылку, как колокол. Неторопливо произнося слова, голос пророкотал, как иерихонская труба:
- Полетели с нами.
- Куда? - сбивчиво спросил я.
- В хорошее место.
- Зачем?
- Так надо. Это в твоих интересах.
- Я не хочу. Я боюсь.
- И напрасно. Всё будет хорошо. Полетели. Ну, ты согласен?
Я почувствовал, как меня начинает охватывать непреодолимое желание немедленно последовать за приглашением. Но, помня о предупреждении Аэлиты, я не стал спешить с ответом.
Голос повторил с вкрадчивой настойчивостью:
- Полетели с нами! Тебе будет хорошо у нас.
- А вы меня ни с кем не перепутали?
- Нет. Ты - Михаил. Тебе будет очень хорошо.
Я озадаченно сел на кровати и потёр ладонями лицо. Голос не замолкал:
- Решайся!
- Нет, - твёрдо ответил я, приняв нелегкое в этот момент для себя решение.
Возникла короткая пауза.