- … организовано согласно приказа Наркомата Обороны номер двести двадцать семь "Об организации управления артиллерийским огнем и контрбатарейной борьбе". Кроме звукометрических станций, бригаде придана отдельная корректировочная эскадрилья самолетов ОКА, У-2 и автожиров АК …
Ну и как тут забыть о друзьях-товарищах, если даже приказ № 227 написан после появления аналитического доклада их наркомата, в основу которого легла записка Мельниченко! Вот и думай, что хочешь. -… сейчас по противодиверсионным мероприятиям свои замечания выскажет майор Музыка.
- Товарищи командиры! Я считаю, что мероприятия по борьбе с диверсионными группами выполнены не в полном объеме. Например, осмотренная нами позиция номер два защищена окопами, но практически не имеет замаскированных огневых точек. Охрана осуществляется патрулями и стационарными постами, что позволяет систематическими наблюдениями выявить систему патрулирования и, выбрав маршрут в обход постов, достичь позиции. Особенно неудачно расположены посты в районе квадрата …
Вот и закончилось совещание, а с ним и командировка на Северный фронт. Фронт, на котором сейчас шли упорные бои, по своему накалу сравнимые с Верденом в Империалистическую войну. Именно виденные фотографии и гравюры французской обороны в этом районе вспомнил Юрий, когда они первый раз посетили передовую. Огромные воронки, покрывающие землю, так называемый "лунный ландшафт", нейтралка, заваленная трупами и уставленная сгоревшими артштурмами и нашими танками. Немцы и русские с ожесточением рубились на небольшом, по сравнению со всем остальным фронтом участке, фронт перемещался вперед-назад практически на одной и той же, выжженной и засыпанной трупами территории.
Конечно, Мурашов не знал, да и никаким образом не мог узнать, что в истории мира, из которого пришли его знакомые, подобные бои шли намного южнее и западнее. Назывались они операцией "Марс" и позднее признавались неудачными для Красной Армии, потому что она, понеся большие потери, не смогла продвинуться вперед. Ну, а то, что немцы понесли не меньшие потери и в разгар наступления под Сталинградом не смогли снять отсюда ни единой части для укрепления рушащегося фронта на юге, горе-историками в расчет не принималось.
19 июля 1942 г. Штаб Группы Армий "А".
Штаб группы армий, наступавших сразу по нескольким направлениям, напоминал муравейник, разворошенный хулиганом. По всем коридорам бегали, ходили и шествовали с озабоченным видом, папками и портфелями в руках офицеры, унтер-офицеры и рядовые с разноцветными выпушками. Рабочему беспорядку аккомпанировали трели телефонных звонков и треск пищущих машинок, а также доносившиеся в открытые ввиду летней жары окна гудки автомобилей и мотоциклов и шум их работающих моторов. По контрасту с остальными помещениями коридор, в котором располагались кабинеты абвера и представителя СС при штабе, был тих, пустынен и дышал прохладой.
Вызвавший капитана Данкля в свой кабинет полковник (да, уже полковник; успешные операции приносят свои плоды, нихт вар?) фон Лахузен был как-то необычно задумчив.
- Что случилось? - на правах старого друга спросил капитан, одновременно привычно проверяя закрыта ли дверь.
- Меня вызывают в Берлин. Полагаю, что на повышение, но в полученном сообщении нет никаких намеков. А вы становитесь ответственным за операцию "Рот-Вайс". Приказ самого адмирала.
- Ого. Похоже, наши и, особенно, ваши усилия оценены по достоинству.
- Может быть, Георг, очень даже может быть. Ваша работа точно одобрена. Хотя официально еще не объявлено, но поскольку я уезжаю, то поздравляю вас заранее, - с этими словами полковник достал из выдвинутого ящика стола очередную бутылку столь любимого им "Камю" и два коньячных бокала.
Получение очередного звания новость приятная для любого офицера, тем более так неожиданно и досрочно. Поэтому и бокал капитан, а фактически уже майор Данкль поднимал с особым чувством. Отпив по глотку, насладившись послевкусием и закурив сигареты, офицеры присели.
- Итак, Георг, вы не только остаетесь главным, фактически именно вы будете определять направление и область деятельности нашего подопечного. Вы по-прежнему считаете, что "Вайс" должен в первую очередь заниматься сбором информации, а не влиянием на объект "Кэфэр"?
- Так точно, считаю. Пусть первая попытка и закончилось частичным успехом, "Кэфэр", под влиянием полученных через "Вайса" сведений, попытался устранить один из интересующих нас объектов, но…
- Да, я понимаю вас, Георг. Проделал он это так неуклюже, что по информации того же "Вайса", что объект ускользнул, да еще смог уничтожить группу, посланную для его ликвидации. Извините, что я вас перебил.
- Ничего страшного, Эдмунд. Да, объект ускользнул, а расследование этого "происшествия" вполне может вывести органы безопасности противника на "Кэфэра". Именно поэтому я снова предлагаю перевести "Вайса" в режим пассивного сбора информации. Тем более, что один из объектов, как вы помните, был успешно нейтрализован, с подачи "Кэфэра" попав под расследование НКВД.
- Да, помню. Объект Р. Да, неплохой результат. После того как "Вайс" смог передать его доклад с оценкой наших действий на ближайший период, особенно по нашему контрудару в Харьковской операции, адмирал лично потребовал от меня его нейтрализации. Перспективный штабной офицер, несомненно.
- Но больше пока никаких успехов не достигнуто, а с каждой порцией дезинформации, подаваемой "Вайсом" опасность для него растет.
- Понимаю вас, Георг. Ну что же, теперь вы главный, вам и решать. Но в принципе теперь я с вами согласен. Глупо потерять агента такого уровня, пытаясь решить незначительные, пусть и весьма важные задачи. Тем более, что нужный настрой у "Кэфэра" создан.
- Вы полагаете, что он будет дальше действовать сам. Не уверен, после такой неудачи с ликвидацией, он должен затихнуть.
- Вы недооцениваете его, Георг. Это очень мелочная и злопамятная личность, способная на любую подлость и готовая устранить любую стоящую между ним и властью преграду, подлинную или мнимую. Надеюсь, что ему удастся пролезть на самый верх властной пирамиды большевиков. Если конечно этот кремлевский горец его раньше не вычислит.
- Вы думаете, "Кэфэр" сможет выдвинуться высоко? С его-то необразованностью и замашками?
- Я же говорю, Георг, вы его недооцениваете. Мне кажется, что при удачном стечении обстоятельств он смог бы даже занять место самого горца. И тогда… О, это было бы самое восхитительное зрелище Георг. Этот жук сделает для уничтожения большевистского государства не меньше, если не больше, чем наш доблестный вермахт.
- Не смешите меня, Эдмунд. Он - и глава государства? Такого анекдота просто не может быть, потому что в жизни так не бывает. Да и вряд ли кому-нибудь из старого большевистского правительства удастся остаться у власти, когда мы выполним наконец план Барбаросса в полном объеме. Или, - Данкль инстинктивно осмотрелся вокруг и прошептал: - вы не уверены в нашей победе?
Оберст молча поднял бокал, многозначительно посмотрел сквозь оставшуюся в нем жидкость на собеседника, а затем поднес его ко рту и сказал, прежде чем выпить:
- За успех нашей операции.
- За успех, - озабоченно ответил Данкль.
20 июля 1942 г. Ижевск. Завод ХХХ.
Главный конструктор КБ завода и его заместитель - начальник группы перспективного проектирования рассматривали кульман с укрепленным на нем чертежом.
- Так, значит, вы склоняетесь к нарезному стволу? - недоверчиво спросил Таубин.
- Яков Григорьевич, мы считаем, что такое решение для полковых орудий оптимально.
- А стрельба обычными минами в таком случае явно не получается. Нет, в этом случае, как мне кажется, лучше сделать гладкоствольное орудие, стреляющее обычными минометными минами и специальными оперенными снарядами. Как вам такое решение, … …
- Не уверен, что удастся получить высокую кучность стрельбы оперенным снарядом. Помните, что когда реактивные снаряды с оперением, не выходящим за калибр, испытывали, кучность плохая была. Не получится ли у нас тоже самое?
- Вы не учитываете, что на кучность эресов влиял еще и двигатель и малая начальная скорость. Мы же стреляем из ствола, поэтому начальная скорость снарядов будет высокой и эффективность оперения тоже повыситься. Подумайте и просчитайте такой вариант. Впрочем, попробуйте и ваш вариант тоже.
- Неплохо бы, Яков Григорьевич, получить консультацию по возможности стрельбы обычными минами из нарезных стволов.
- Попробуем. Есть у меня знакомства. Ладно, с этим ясно. Что у нас с авиационным вариантом?
- Мы передали все расчеты в группу АВ.
- Отлично. Пойдемте, посмотрим, как у них дела идут.
Они вышли из кабинета главного конструктора и прошли по коридорам в группу авиационного вооружения.
Работа в группе кипела. Несколько конструкторов что-то обсуждали, непрерывно чертя на бумаге, а в соседней комнате несколько расчетчиков непрерывно крутили ручки "Феликсов". Поздоровавшись с присутствующими, оба конструктора сразу же включились в обсуждение проблем. Основные вопросы возникли по системе питания, вертолетчики требовали, чтобы боекомплект подавался из магазина барабанного типа, с противопульным бронированием. Ленточное питание они считали слишком уязвимым от огня зенитных средств. Так что сейчас разрабатывалась система питания от такого магазина и шли поиски доказательств малой уязвимости обычной системы. Споры не прервались ни за обедом, ни поздним вечером, когда рабочий день закончился. Увлеченные работой конструктора, настоящие энтузиасты, которых сумел подобрать Коровин в новое бюро, продолжали трудиться, не обращая внимания на время. Некоторые из них может быть и предпочли бы закончить работу и уйти отдыхать, но общий пример действовал и на них. Человек - существо социальное и большинство, особенно пассивное, всегда следует примерам, которые задает общество. И если в обществе сороковых-пятидесятых, до хрущевской оттепели и появившейся с ней расхлябанности и вседозволенности ставились в пример честный труд и энтузиазм, то даже не верящие в собственноручно придуманные лозунги идеологи вынуждены были вести себя как все. Ну а для тех, кому на общество наплевать, существовали очень эффективные методы принудительного лечения.
Завод уже вышел на плановые показатели выпуска гранат и автоматических гранатометов, и хотя высокая стоимость оружия и боеприпасов пока не позволяла принять АГС-40 в качестве массового оружия, в танковых и отчасти в мотострелковых бригадах они постепенно заменяли легкие пятидесятимиллиметровые минометы. Конструкторы же упорно работали над новыми образцами, которые должны были стать основой вооружения полковых и бригадных батарей вместо стодвадцатимиллиметровых минометов, над приспособлением гранатомета в качестве вооружения автожиров и перспективных вертолетов, над автоматическими системами восьмидесятидвухмиллиметрового калибра, способными дополнить существующие батальонные минометы. Не все проблемы пока удавалось решить, но полученные результаты сулили многое.
К сожалению, дефицит мощной взрывчатки А-IX-2, высокая стоимость и самое главное, ненадежные взрыватели, никак не давали довести бронепрожигающие гранаты до серийного производства. Напрасно военпред Звягинцев бомбардировал вышестоящие инстанции письменными докладами о необходимости разработки новых взрывателей. Не знал он, что про этот недостаток уже было известно всем заинтересованным лицам. Но "не ловилась золотая рыбка" у наших конструкторов, и все. На конструирование и испытание взрывателей были брошены все усилия специализированных КБ. Пока никаких положительных сдвигов не было, что тормозило разработку не только гранат ПТГ-41, но и новых снарядов, и авиационных бомб.
21 июля 1942 г. Помары. Сергей Иванов.
- Утомлённое солнце
Нежно с морем прощалось,
В этот час ты призналась…
Перебиваемые потрескиванием и шипением, но довольно разборчиво звучат музыка и слова, крутится толстенная пластинка на чуде здешней промышленности - патефоне и кружатся в такт музыке пары. Сегодня у нас в бригаде выходной. Да, выходной, вынужденный. Нет топлива, ни капли не пришло. Строевые занятия решили не проводить, уборку территории я наладил так, что она проходит каждое утро. Не зря все проверяющие, а приезжают они довольно регулярно, отмечают порядок на территории части. Ага, приходится крутиться. Краску и хозяйственный инвентарь добываем бартером, за газойль. А вы думали, все так просто? Увы, и в это время беспорядка хватает. Тут главное что? Главное не выходить за рамки и не хапать для себя. Тогда и начальство радо, и контролеры не придираются.
Нет, ну вы поглядите. Никак расслабиться не удается. Даже сейчас все мысли о службе. Опять в трудоголика превратился, прямо как в молодые годы. Эх, вспомню себя лейтенантом! Во взводе днюешь и ночуешь, основной вид сексуальной жизни - е…то работа на технике, танки то к стрельбам готовишь, то к полевому выходу, наряды, потом "ответственным" сходишь. Благо в первое время бойцы еще и русские были. А вот когда большой процент среднеазиатов пошел… это вообще нечто невообразимое. Точно как в анекдоте про то, что вышел он из аула за солью, тут его поймали и в армию. Вроде читаешь - и школу закончил, и отметки у него неплохие, а по-русски ни фига не понимает и от техники, как черт от ладана шарахается. Вот тогда и стали у меня мысли появляться, что "неладно что-то в датском королевстве".
Да, надо обязательно выжить и предотвратить катастройку девяностых. Вот только как этого добиться? Это в книге неуязвимый, всезнающий, с непрерывно отрастающими зубами и другими частями тела, спецназовец-торговец за раз рецепты выдает. Сказал, что надо крестьянам индивидуальное хозяйство разрешить - раз и продуктов море стало, сказал, что патентами торговать надо - кучу денег заработали. Ага, ждите. Парижский договор, так он вроде называется, по патентам - это та еще ловушка. Специально придумано, как мне один специалист по патентному праву рассказывал, чтобы всякие вкусняшки самым сильным доставались, а всех неугодных в любой момент загнобить можно было. Да и сельским хозяйством все не так просто. Сколько в моем времени и у нас, и в России над фермерами бились. Специально, бл.., разводили. А в результате? Нет, прав в чем-то этот, как его, Прашев или Паршев, что не все так просто. Ну другой у нас климат, другой. И ничего с этим не сделаешь. Не зря у нас община так долго держалась. Не выживет у нас единоличник. В принципе и на западе фермер не один, если подумать. А кто его продукцию берет, технику ремонтирует и обслуживает? Вот, вот. Натуральная МТС и потребкооперация в СССР. А если вспомнить, что и деньгами его государство поддерживает, и США даже диктует, чего и сколько сеять, то …
Блин, так и свихнуться недолго. Тут, понимаешь, "танцуют пары, пары, пары, мотив знакомый, даже старый", такие женщины сидят, а я опять в философию ударился. Нет, надо еще выпить, благо патефон пока замолчал и все к столу потянулись и за докторшей поухаживать. Тем более, что она кажется не против. Ну, вот опять эта песня. О, белый танец. Интересно…
- Мне немного взгрустнулось -
Без тоски, без печали
В этот час прозвучали
Слова твои:
"Расстаёмся, я не стану злиться,
Виноваты в этом ты и я".
Не ожидал, что Мария меня сама пригласит, не ожидал. Нет, приятно конечно, но… А впрочем, какая разница. Танцую я не очень, но партнерша вроде бы не обижается. Кто она? Доктор-хирург Мария Андреевна Михайлова. Разведена, муж бывший военный, "незаконно репрессирован" в тридцать седьмом - за пьянку уволен из армии и исключен из партии. Детей нет. Это я из личного дела узнал. Подсмотрел, да. Любопытство не порок, а большое свинство. Интересно, догадывается ли она, что я ее личное дело у кадровика брал?
Надо же, очень веселая женщина, как оказалось. Пара анекдотов, и она задорно смеется. А какая у нее фигура. Обалдеть. Грудь такая, что Памеле Андерсон с ее силиконовыми мешками только утопиться в сортире. Благо в воде силикон утонуть не даст. Откуда знаю какая у нее грудь, хотя и не видел? Секрет. Проживете с мое, тоже знать будете.
Нет, все же самые красивые женщины в мире - у нас. Встречаются, конечно, и в других странах красавицы, но в таких количествах, как у нас нигде нет. Разве что в Израиле, говорят. Но там я не был, да и вообще, как там поется: "А там на четверть бывший наш народ".
Вот и очередной раз пластинка закончилась:
- Мария, как вы, выпьете?
- А давайте, товарищ полковник, на брудершафт?
Не, на слабо конечно дураков ловят, но устоять перед такой женщиной я не могу. Выпиваем стопку, целуемся. Ее губы на вкус отдают водкой и почему-то какой-то травяной настойкой. Н-да, если бы не народ вокруг… Ну и что все улыбаются? Делаю "злое выражение морды" как говорил капитан Копылов. Реакция? Правильно, лучше закусывайте и никаких проблем.
- А поете вы… ты все-таки лучше, чем танцуешь,- с намеком говорит Мариша. И кто-то уже гитару поднес. Эх, где мои семнадцать лет…
- С берез неслышен, невесом
Слетает желтый лист,
Старинный вальс "Осенний сон"
Играет гармонист.
Вздыхают, жалуясь, басы
И словно в забытьи,
Стоят и слушают бойцы,
Товарищи мои…
Смотри-ка, и танцевать ухитрились под мои переборы. Чтобы еще такое спеть? А, пою все подряд, и "Землянку" и "Песню танкистов" про танковый ударный батальон, и в конце концов "Вальс-бостон" Розенбаума. Под него и пьем стремянную и расходимся по квартирам. Я иду провожать Марию, тем более, что она не возражает. Провожаю…
Утром, проснувшись с первым лучом солнца, долго смотрю на проснувшуюся Марию. Смотрю и понимаю, что все закончено. Если у нас и будет что-нибудь дальше, то только то, чего в СССР, как сказали однажды в нашей реальности, не было. Слишком мы разные люди, увы…
Все, отдых окончен. Пора на службу.
- Утомлённое солнце
Нежно с морем прощалось,
В этот час ты призналась,
Что нет любви.
10 августа 1942 г. район неподалеку от г. Рославль.
- Вот, - проводник, однорукий ветеран лет двадцати пяти, отер левой рукой испарину со лба. Солнце палило немилосердно, а группа чекистов явно торопилась и двигалась к месту боев сорок первого года без передышки.