5
Когда рабочие закончили установку аппаратуры в комнате отдыха, Шенкерман пригласил Сталина для ознакомления с новшествами:
- Вот, Иосиф Виссарионович, перед Вами последняя разработка наших специалистов в области ЭВМ, то есть электронно-вычислительных машин. Я не буду утомлять Вас техническими характеристиками этой машины. Просто знайте, на данный момент лучше нет ни в этом времени, ни в двадцать первом веке.
Ковалёв, пока Сталина знакомили с техникой, решил провести эксперимент. Он обратился к Власику:
- Николай Сидорович, у меня к Вам необычная просьба.
Власик всё никак не мог налюбоваться своей фотокамерой:
- Да, я слушаю Вас.
- Мне бы достать живую крысу, или мышь, обязательно живую. Я хочу провести один эксперимент. Опасный эксперимент, поэтому нужны подопытные животные.
- Может кошку, или собаку? - Спросил Власик, - Их легче найти.
- А вдруг убьём животину? Жалко ведь. Всё-таки крысу или мышь.
Власик пожал плечами:
- Крысу, так крысу. Сейчас пошлю человека, пусть проверит крысоловки.
Шенкерман продолжал:
- Рабочее кресло. Присядьте, посмотрим, насколько оно Вам удобно.
Сталин сел в кресло, немного покрутился:
- Хорошо, мягко, но немного низковатое.
- Сейчас поправим, немного приподнимитесь, - Игорь нажал на ручку сбоку кресла, - как теперь?
- Теперь всё просто прэвосходно,- У Сталина прорезался лёгкий акцент.
- Ну, что ж, - Шенкерман тоже волновался, - теперь включаем нашу машину, - он нажал на блестящую кнопку внизу чёрного экрана, - пока грузится программное обеспечение, я расскажу Вам, что здесь есть теперь и для чего.
Власик притащил большущую стальную клетку, в которой пищали и скалились четыре огромные, размером с годовалого терьера, крысы.
- Такие твари подойдут? - весело спросил он.
- Вот это да! - Ковалёв буквально остолбенел, - Где Вы такое откопали?
Власик пожал плечами:
- У нас в подвале все такие, так, что если будут нужны - не стесняйтесь, ещё наловим.
Шенкерман объяснял, показывая на светящийся экран:
- Это, товарищ Сталин электронно-вычислительный агрегат последней модификации. Экран, техническое название монитор, и, так сказать, мыслящая часть в одном корпусе. Поэтому мы называем эти системы 'Моноблок'. Справа лежит конструктивная часть, именуемая 'Мышкой'. С её помощью мы управляем работой всего агрегата.
Он взялся за мышку и погонял указателем по экрану.
- Вы видите на экране маленькие рисунки, которые называют 'Иконками'.
- Почти как в церкви, - пробормотал Сталин.
- Всё берём из жизни, - отпарировал Игорь, - но продолжим. Вот красный флажок, на нём Серп и Молот. Если направить на него указатель мыши два раза щёлкнем по нему левой кнопкой, - он направил и кликнул два раза. На весь экран раскрылся документ: 'История СССР в датах и фактах'.
- Документ читается сверху вниз, переводится с помощью колёсика на мышке, вверх или вниз. Закрывается документ щелчком указателя на крестик сверху. Кстати, вся эта поверхность, занятая иконками, называется 'Рабочий стол'.
Ковалёв взял клетку с крысами и, подойдя к проходу, спросил:
- Игорь, двери уже активированы?
Шенкерман пожал плечами:
- Доклада пока не было.
- Вот, заодно и проверим.
- Ты чего задумал, Старый? - Встревоженный профессор подскочил к Ковалёву. - Извините, товарищ Сталин. Вождь озабоченно глядел в их сторону.
- Понимаешь, - сказал Ковалёв, - тут вот в чём дело. Я не учёл такое понятие как 'темпоральный энергетический поток'. Честно говоря, понятие это имеет чисто теоретическую основу. Вот мы с тобой, Игорь, пересекли линию времени и, будем честными, прежде всего перед самими собой, с нами ничего не произошло. То есть, из будущего в прошлое - без проблем. А сейчас я хочу проверить, как отреагируют аборигены данного времени на перемещение в будущее.
Шенкерман призадумался, взглянул на Сталина. У того вид был тоже обеспокоенный.
- Ну, давай, учёный ты наш, проверяй. А то, как я нашего радушного хозяина у себя принимать буду? Как то будет не гостеприимно.
Сталин улыбнулся:
- Есть мнение, что решение Ваше, товарищ Ковалёв целиком верно и отвечает сегодняшним реалиям.
- Ну, тогда, товарищ Сталин, - вздохнул физик, - жмите на кнопку.
- А что, - всполошился Вождь, - уже работает?
- Дверь стоит, закрыта, кнопки установлены и тут и на рабочем столе кабинета. Жмите смелее, Иосиф Виссарионович, заодно и эту систему проверим.
Сталин был не робкого десятка, а тут, вроде как, оробел. А потом, как видно плюнув на всё, сделал шаг к столу и нажал на кнопку внизу небольшого экрана. Раздался мягкий звон колокольчика, дверь щёлкнула и приотворилась.
- Ну, благословите, - выдохнул Ковалёв и очертя голову бросился во временной проход.
6
С самого утра день у Ирины Павловны не задался. Хоть день и был выходным. Кот Гаврик чего-то наелся и теперь гадит по углам и в тапочки. Это ещё хорошо мужика дома нет, а то бы только ему в тапки гадил. Пока убирала за ним, выкипел чайник, чуть не сгорел. Хотела поджать себе яичницу, на завтрак, да плюнула на всё и села пить пустой чай вприкуску со слезами.
Ну, а почему бы и не поплакать? Осталась она, дочери замужем, на обеих висит ипотека. Она, как может, помогает им обеим. В результате, после оплаты своей 'хрущёвки' денег остаётся ровно на 'Блокадные' 125 граммов. Да и за Серёжу она волнуется. Как он там? Ведь не чужой им человек. Хоть и считаются в разводе, но документов не подавали. Ах, если бы он только позвонил... Ведь без женской руки мужик долго не протянет, это точно. Скольких уже перехоронили? Сначала она - а за ней следом - он. Как проклятие тянется, какое... Да ещё Мытищи... Что она тут забыла? Сбежать из Москвы...
Неожиданно позвонили в дверь. 'Кого ещё там может принести, в такую рань?' - Ирина бросила взгляд на часы в прихожей. Через закрытую дверь спросила:
- Кто там?
- Майор Исаев, Алексей Николаевич. Начальник личной охраны Президента России. Прибыл по поводу Вашего мужа.
- Шутить идите в соседний подъезд, там их уже три раза грабили. Наверное, им это нравится, нам - нет.
- Ирина Павловна, я действительно по поводу Вашего мужа, Ковалёва Сергея Ивановича, 1960-го года рождения, уроженца города Москва...
Дверь неожиданно распахнулась, и вылетевшая из неё взлохмаченная фурия вцепилась в лацканы:
- Что с ним? Что с Серёжей? Он живой?
Исаев мягко отстранился от взволнованной женщины:
- Ну, во первых, здравствуйте. Во вторых будьте добры посмотреть моё служебное удостоверение. Ладно, позже глянете. А сейчас, если не возражаете, зайдём хотя бы в прихожую, знаете, на улице ещё не лето, а Вы босиком.
Ирина бросила взгляд на свои босые ноги и покраснела:
- Да, извините, проходите на кухню, я сейчас приведу себя в порядок.
Пока Ковалёва одевалась и причёсывалась, Алексей поверхностно осмотрел нищенский быт женщины, хмыкнул и присел на табурет в маленькой, в пять квадратов, кухоньке.
Из комнаты вышла совсем другая женщина. Алексею даже захотелось привстать и поклониться, но сдержанность была одним из его достоинств.
- Ирина Павловна!
- Алексей Николаевич, - только сейчас мужчина заметил глаза полные слёз и красные веки. - Что с моим мужем?
- Ради всего Святого, Ирина Павловна, - успокойтесь. С Вашим мужем всё очень хорошо. Более того, я привёз Вам самые добрые вести. - Заметив всё ещё напряжённое состояние хозяйки, он продолжил,- Самоё главное то, что Ваш муж теперь на Государственной службе, он теперь один из помощников Президента России. Да, кстати.
Он достал из внутреннего кармана удостоверение и подал его Ковалёвой. Она взяла небольшой красный прямоугольник, но открывать не стала. В глазах кипел вопрос - как он?
- С ним всё в порядке, - поспешил продолжить Алексей, - он восстановлен в Российской Армии, ему присвоено звание, полковник, награждён медалью 'Ветеран Вооружённых сил'. Выплачены все деньги, которые он не смог получать в годы вынужденного отгула.
- Деньги - это хорошо, сколько бы их ни было. Как у него со здоровьем? У него же с сердцем неладно было?
- Позавчера он, незаметно так, прошёл полную диагностику организма. Наш врач, врач Кремлёвского гарнизона констатировал - 'В пределах возрастной нормы - вполне здоров'. Соответственно теперь он под нашим наблюдением.
Женщина несколько секунд думала, глядя в пол:
- Ну ладно, я за Серёжу рада. - Она вздохнула тяжко, - Ну, а остальное...
- А вот за остальное, уважаемая Ирина Павловна, я бы очень хотел с Вами поговорить.
* * *
- Серёга, ты поаккуратнее там... - последнее, что услышал за спиной Ковалёв. До двери крысы вели себя как обычно: борьба за лидерство на крохотном пятаке жизни. Однако, чем ближе к переходу подносили крыс, тем характер их борьбы резко менялся. Они переставали гнобить друг - друга, а старались найти спокойное место уже конкретно для собственной тушки. При переходе временного канала раздался дружный дикий писк, и всё смолкло. Сергей, перейдя в своё время, первым делом оценил состояние подопытных тварей. Они лежали молча, друг на друге и из глаз, носов, ушей и прочих отверстий сочилась кровь.
Подошедший подполковник в камуфляже и краповом берете, чётко отдал воинское приветствие и доложил:
- Товарищ полковник, за время моего дежурства...
- Извините, - перебил его Ковалёв, - как Вас по имени-отчеству?
- Юрий Николаевич.
- Юрий Николаевич, скажите, в Вашем карауле, случайно, нет ветеринара?
Подполковник улыбнулся:
- Совершенно случайно есть, Сергей Иванович, как и во всяком порядочном карауле.
- Отлично, - обрадовался Ковалёв, - а нельзя его сюда позвать.
- Ну, - пожал плечами подполковник, скрывая усмешку, - позвать - не знаю, а вот вызвать - это другое дело.
И тут же взял переговорное радио:
- Карпин, ты на месте? Алясов на связи
- А где ж ещё? От вас убежишь... как же...
- Давай без демагогии, бегом сюда, на второй, работа есть.
- О! Это я люблю...
Через две минуты в помещение еще один камуфлированный, с погонами капитана и тоже в краповом берете:
- Товарищ подполковник, - Алясов кивнул на Ковалёва и шепнул: 'Полковник'. Карпин, сделав пол оборота на право:
- Товарищ полковник, гвардии - капитан Карпин по Вашему приказанию прибыл.
Ковалёв, протягивая правую руку для рукопожатия, левую протянул с мёртвыми крысами.
- Вот, товарищ Карпин, большая просьба. Эти четыре крысы погибли одновременно и от одной и той же причины. От Вас прошу дать полное описание смерти этих животных, и дать, хотя бы гипотетический диагноз их смерти. Вопрос ясен?
- Разрешите один вопрос?
- Да, конечно.
- Вы абсолютно уверены в том, что они погибли все одновременно и от одной причины?
- Да, товарищ гвардии капитан, дело в том, что я лично присутствовал при их смерти и мог её наблюдать. Больше, прошу, вопросов не задавать.
- Понятие 'Государственная тайна' тебе известно? - Спросил Алясов.
- Я понял, товарищи офицеры, - вытянулся ветеринар, - разрешите идти?
- Идите, - Кивнул Ковалёв. А сам, наконец, обратил внимание, во что превратился кабинет Хозяина. Сам кабинет уменьшился раза в четыре, не меньше. Больше всего места было у временного прохода. Возле дверей находился постоянный пост. Военный, стоявший на посту... вернее сидевший на посту, стулом и телом закрывали дверь во временной проход. Кнопка вызова была чуть правее двери, на уровне среднего роста человека светился глазок телекамеры.
- Да, кстати, прошу прощения за не корректный вопрос. 'Краповые береты', 'Гвардии - капитан', Юрий Николаевич? Я что-то пропустил, пока с физикой маялся?
- Уж не знаю, как и сказать, - развёл руками Алясов, - с пятнадцатого года уж, указом Президента возведены в Национальную Гвардию все Внутренние войска, ну и Кремлёвская охрана иже с ними.
- Да уж, действительно проспал, - пробормотал Ковалёв, осматривая дальше. В остальном всё было как в нормальном караульном помещении. Только одна мысль поразила полковника:
- Юрий Николаевич, а где же сейчас музей 'Кабинет Сталина'?
- С ним всё в порядке, Сергей Иванович, просто он переехал в другое крыло, и стал даже лучше, чем был. Там, по крайней мере, всё новое, естественно адаптированное под пятидесятые. Кто не знает - не поймёт, а те, кто знают - промолчат. Естественное явление. Так, восемнадцать ноль-ноль. Пора посты менять. Вы ждать, или прогуляемся? Хотя, о чем это я. Володя Карпин всё делает быстро, думаю, максимум полчаса - и результат у Вас будет. А я пока по караулу пробегусь.
- Да, конечно, Юрий Николаевич, я подожду.
* * *
Сталин, угощая в очередной раз Шенкермана папиросой, вдруг, между темой, спросил:
- Простите, Игорь Францевич, за не скромный вопрос... Вы еврей?
Шенкерман, прикуривая папиросу, усмехнулся:
- Вы можете не поверить, Иосиф Виссарионович, но нет. Вернее нет точного подтверждения моему происхождению.
Сталин заинтересованно:
- Расскажите немного о себе. Интересный Вы человек. Лет Вам?
- Пятьдесят пять.
- Вот и я говорю, интересно. Пятьдесят пять и уже Комиссар Первого ранга? Не так ли, товарищ генерал-полковник?
- Знаете, товарищ Сталин, о себе говорить всегда сложно. Да и что говорить. Матери своей я не знаю, отца, тем более. Матушка моя, как рассказывал потом мой приёмный отец, воробей, такой, с огромным пузом. Привезли когда уже воды отошли, начались роды. Не успели просто зарегистрировать. А я ещё и родился шестьдесят два сантиметра и пять с половиной килограмм...
- Ого, - отметил Сталин, - богатырь.
- Да уж, - кивнул Игорь, прикуривая новую папиросу. Было видно, что он нервничал. - А этой же ночью моя 'мамочка' сбежала. Неизвестно куда и неизвестно с кем. Вахтенных, конечно, взгрели. А толку... Это мне ещё повезло. Заведующий родильным отделением Франц Янович Шенкерман усыновил меня. Это у него был уже третий случай. Вот мы все трое у него и росли. Жалко, что папе так и не повезло, ни один из нас не стал врачом. А он так мечтал передать своё умение по наследству. Старший, Роман, стал музыкантом-виртуозом. Как он играет! Все струнные и клавишные инструменты - в идеале! Средний, Дмитрий, стал программистом, опять же, как говорится, виртуоз. Все языки программирования - в идеале, даже несколько своих написал. Сейчас все операционные системы работают на его языках. Он так же засекречен, как и Серёжка Ковалёв. Изредка созваниваемся, и то по скрытым каналам...
- Ну, а Вы? - Мягко спросил Сталин.
- Я. Я - это особь скользящая постоянно на грани. Отец всё старался мне привить любовь к биологии и анатомии человека, а мне всегда больше нравились точные науки - математика, физика, химия. Часто хулиганил, испытывал терпение учителей. Те прекрасно знали кто я и кто мой отец, и пытались щадить его чувства. Но всегда находились 'благодетели' которые считали своим долгом доложить все папе...
- Да, - проворчал Сталин, - это мне ох уж как знакомо. Продолжайте, я слушаю.
- А продолжать то собственно и нечего. Папа посмотрел на мои все выверты и решил повернуть мою энергию в мирное русло. Это он так назвал. А отдал меня в 'Суворовское училище'. Там, собственно, я и стал человеком.
- Суворовское училище? - Заинтересовался Сталин, - Это что такое?
Шенкерман усмехнулся:
- Насколько я знаю, Иосиф Виссарионович, это была Ваша идея. Во время Великой Отечественной войны много гибло народа, многие из детей оставались сиротами. И Вашим приказом были созданы училища для детей сирот - Суворовские, для сухопутных подразделений, и Нахимовские, для морских, грубо говоря, подразделений. Хотя сюда входили и прибрежные, и речные.
Сталин задумчиво прохаживался по кабинету, о чём-то упорно размышляя. Кивнул Игорю, разрешая взять папиросу. Шенкерман молчал, курил и всё думал, как там дела у Сергея.
- Так говорите Суворовские и Нахимовские? - Произнёс Вождь. - Есть мнение, что такое начинание будет необходимо сейчас. По докладу товарища Макаренко слишком много настроили детских домов надзора, а толку в них очень мало. Выпускаются в основном уголовщина. Не успеет выйти за порог детдома - тут же в исправительный лагерь. Как будто одной связанные верёвкой. Да, Игорь Францевич, идея Ваша своевременная, а мысль Ваша правильная. Будем ставить задачу.