* * *
- Понтер, - сказал Рубен.
Понтер посмотрел на него с каким-то отсутствующим выражением в глазах, словно оторвавшись от глубоких раздумий.
- Да? - сказал он.
- Понтер, мы увезём тебя в другое место. Я пока не знаю, куда. Но, в общем, для начала надо уехать отсюда. Ты… гммм… ты пока можешь пожить у меня.
Понтер склонил голову - без сомнения, слушал перевод Хак. Пару лицо приобретало растерянное выражение; вероятно, Хак не была уверена в переводе некоторых слов.
- Да, - ответил Понтер после паузы. - Да. Мы удаляться отсюда.
Рубен жестом предложил Понтеру идти вперёд.
- Открывать дверь, - с видимым удовольствием произнёс Понтер без помощи Хак; он потянул за ручку и открыл дверь палаты. - Проходыть дверь, - сказал он и подкрепил слова соответствующим действием. Потом подождал, пока выйдут Рубен и Луиза. - Закрывать дверь, - сказал он, и захлопнул её за собой. После этого широко улыбнулся, а когда он улыбался широко, его рот растягивался на добрый фут. - Понтер снаруже.
Глава 19
Следуя инструкциям доктора Сингха, Рубен Монтего, Луиза Бенуа и Понтер без приключений добрались до машины Рубена, которую он загнал в гараж для персонала. У Рубена был вишнёвый внедорожник; краска кое-где была оббита вылетающим из-под колёс гравием - основным покрытием дорог шахтного комплекса. Понтер залез на заднее сиденье и улёгся там, накрыв голову сегодняшней "Садбери Стар". Луиза, которая пришла в больницу пешком, села на переднее сиденье рядом с Рубеном. Она приняла приглашение Рубена поужинать у него дома вместе с Понтером; позже он отвезёт её домой.
Они отъехали от больницы под тихую музыку радиостанции CJMX, льющуюся из автомобильной аудиосистемы; Джери Холлиуэлл исполняла свою интерпретацию "It’s Raining Men".
- Ну что, - сказал Рубен, взглянув на Луизу, - обратите меня в свою веру. Почему вы думаете, что Понтер из параллельной вселенной?
Луиза на мгновение поджала свои полные губы - Боже, подумал Рубен, до чего же она красива - и спросила:
- Насколько вы разбираетесь в физике?
- Я? - удивился Рубен. - На уровне средней школы. О, я купил "Краткую историю времени", когда в Садбери приезжал Стивен Хокинг, но далеко в ней не продвинулся.
- Хорошо, - сказала Луиза, - тогда попробуем так. Если вы стреляете единственным фотоном в барьер с двумя вертикальными щелями, и на установленном за щелями листе фотобумаги видите интерференционную картину, значит, произошло что?
- Не знаю, - не покривив душой, ответил Рубен.
- Одна из интерпретаций такова: единственный фотон превратился в волну энергии, а когда волна ударяет в барьер со щелями, каждая щель порождает новый волновой фронт, так что мы получаем классическую интерференционную картину - гребни и провалы двух волн где-то усиливают друг друга, а где-то взаимно уничтожаются.
Её слова породили у Рубена какие-то смутные воспоминания.
- Понятно.
- Как я сказала, это лишь одна из интерпретаций. Согласно другой вселенная в этот момент расщепляется, и на короткое время появляется две вселенные. В одной фотон - по-прежнему частица - проходит через левую щель, во второй - через правую. И поскольку не имеет никакого мыслимого значения, через какую щель фотон на самом деле прошёл в той или иной вселенной, две вселенные снова сливаются в одну, и интерференционная картина - то, что получается в результате.
Рубен кивнул; ему казалось, что данных обстоятельствах это единственная правильная реакция.
- Так вот, - продолжала Луиза, - у нас есть достаточная экспериментальная база для того, чтобы поверить в возможность существования параллельных вселенных - мы действительно видим интерференционную картину, посылая единственный фотон сквозь пару щелей. Но что, если две вселенные не сливаются в одну? Что если после расщепления они продолжают существовать независимо?
- Да? - сказал Рубен, пытаясь не упустить нить.
- Представьте себе вселенную, разделившуюся на две, скажем, десятки тысяч лет назад, тогда, когда две ветви человечества ещё жили бок о бок: наши предки, кроманьонцы, - Рубен отметил, что она произнесла это название на французский манер, - и предки Понтера, древние неандертальцы. Я не знаю, как долго два вида сосуществовали, но…
- Со 100000 лет назад до примерно 27000 лет назад, - подсказал Рубен.
Луиза сделала удивлённое лицо; она явно не ожидала от Рубена таких познаний.
Рубен пожал плечами.
- К нам приехала генетик из Торонто, Мэри Воган. Она рассказала.
- Ах. Понятно. Так вот, в некоторый момент в прошлом, возможно, произошло разделение, после которого две вселенные продолжили расходиться. В одной доминировать стали наши предки. В другой вершины эволюции достигли неандертальцы, создав собственный язык и цивилизацию.
Рубен чувствовал, что у него начинает звенеть в голове.
- Но… но как тогда между двумя вселенными снова возникла связь?
- Je ne sais pas, - сказала Луиза, качая головой.
Они выехали из Садбери и покатили по просёлочной дороге к городку с весьма не соответствующим названием Лайвли, возле которого и располагалась шахта.
- Понтер, - сказал Рубен. - Думаю, уже можно встать; движения здесь почти нет.
Понтер не пошевелился.
Рубен понял, что выразился слишком замысловато.
- Понтер, вверх, - сказал он.
Он услышал шуршание газетных страниц и увидел, как массивная фигура Понтера появляется в зеркале заднего вида.
- Вверх, - подтвердил Понтер.
- Сегодня, - сказал Рубен, - останетесь в моём доме, понятно?
После паузы, в течение которой он, вероятно, выслушивал перевод, Понтер ответил:
- Да.
- Понтер нужен еда, - добавила Хак.
- Да, - сказал Рубен. - Да, скоро поедим.
Они продолжили путь к дому Рубена и прибыли туда минут через двадцать. Это был современный двухэтажный коттедж на участке в пару акров на самой границе Лайвли. Все вошли в дом; зрелище того, как Рубен отпирает входную дверь, а потом запирает её на засов и набрасывает цепочку, вызвало у Понтера неподдельный интерес.
Внутри Понтер улыбнулся.
- Прохладно, - сказал он с восторгом. Наличие у Рубена кондиционера явно обрадовало его.
- Ну, - сказал Рубен, улыбаясь Луизе и Понтеру, - добро пожаловать в моё скромное жилище. Устраивайтесь кто как хочет.
Луиза огляделась вокруг.
- Вы не женаты? - спросила она.
Рубен подумал о том, что могло побудить её задать такой вопрос. Возможно, она хотела узнать, свободен ли он - такая интерпретация нравилась ему больше всего. Вторая, более вероятная - она вдруг сообразила, что заехала в какую-то тьмутаракань с человеком, с которым едва знакома, и теперь находится с ним и неандертальцем в пустом доме. Возможна и третья, самая вероятная, осознал Рубен, оглядывая царящий в гостиной беспорядок - разбросанные повсюду журналы, тарелку с засохшими остатками пиццы на кофейном столике - что он очевидно живёт один; никакая женщина не смирится с подобным бардаком.
- Нет, - сказал Рубен. - Был женат, но…
Луиза кивнула.
- У вас хороший вкус, - сказала она, оглядывая мебель: смешение карибского и канадского стилей, много тёмного полированного дерева.
- У жены, - сказал Рубен. - Я почти ничего не менял после развода.
- Ах, - сказала Луиза. - Вам помочь с ужином?
- Нет, я собирался просто зажарить несколько стейков. У меня мангал на заднем дворе.
- Я вегетарианка, - сказала Луиза.
- О. Ну, можно запечь какие-нибудь овощи… картошку?
- Это было бы здорово, - согласилась Луиза.
- Хорошо, - сказал Рубен. - Развлекайте Понтера. - И он пошёл в ванную вымыть руки.
Работая за столом на заднем дворе, Рубен смотрел, как между Луизой и Понтером разворачивается всё более оживлённая дискуссия. Вероятно, Хак изучила много новых слов, пока они ехали сюда. Наконец, когда стейки поджарились, Рубен постучал в стекло, чтобы привлечь их внимание, и жестом позвал их на двор.
- Доктор Монтего, - радостно заявила Луиза, выйдя из дома, - Понтер - физик!
- Неужели? - ответил Рубен.
- Да! Совершенно точно. Я пока не смогла уточнить детали, но он определённо физик; я думаю, даже квантовый физик.
- Как вы это определили?
- Он сказал, что думает о том, как вещи работают, и я сказала, думая, что он инженер: он имеет в виду большие вещи? Но он сказал, нет-нет, маленькие, такие маленькие, что не видно. И я нарисовала несколько диаграмм из базового курса физики, и он их узнал, и сказал, что он этим и занимался.
Рубен взглянул на Понтера с ещё бо́льшим восхищением. Из-за покатого лба и выступающего надбровного валика он выглядел, скажем так, малость туповатым, но - физик! Учёный!
- Интересно-интересно, - сказал Рубен. Он жестом пригласил всех рассаживаться вокруг круглого стола с зонтиком, потом разложил стейки и завёрнутые в алюминиевую фольгу печёные овощи по тарелками и расставил их на столе.
Понтер улыбнулся своей широченной улыбкой. Это, без сомнения, была настоящая еда для него. Но он снова начал оглядываться, точно так же, как утром за завтраком, словно не мог чего-то найти.
Рубен ножом отрезал кусочек от своего стейка и поднёс его ко рту.
Понтер неуклюже попытался повторить его действия, хотя отхватил кусок гораздо крупнее.
После того, как Понтер закончил жевать, он начал издавать какие-то звуки, похожие на слова его речи. Следом послышался мужской голос, которого Рубен раньше не слышал.
- Хорошо, - сказал голос. - Хорошая еда. - Голос, по-видимому, исходил из импланта Понтера.
Рубен удивлённо вскинул брови, и Луиза объяснила:
- Разговаривая с ним, я постоянно путалась, пытаясь отделить то, что имплант говорит сам по себе от его перевода речи Понтера. Теперь он говорит мужским голосом, когда переводит слова Понтера, и женским, когда говорит сам по себе.
- Так проще, - подтвердила Хак привычным женским голосом.
- Да, - согласился Рубен, - определённо.
Луиза осторожно развернула фольгу, в которую были завёрнуты овощи; у неё были удивительно длинные пальцы.
- Ладно, - сказала она, - посмотрим, что ещё удастся узнать.
Весь следующий час Рубен и Луиза разговаривали с Понтером и Хак. Потом налетели тучи комаров. Рубен зажёг цитронелловую свечу, но от её запаха Понтеру стало плохо. Рубен загасил свечу, и все вернулись обратно в гостиную; Понтер устроился на большом шезлонге, Луиза - на одном краю дивана, поджав под себя ноги, Рубен сел на другом.
Они проговорили ещё три часа, по кусочкам собирая общую картину произошедшего. И когда она, наконец, была собрана вся, Рубен устало откинулся на спинку дивана в абсолютном изумлении.
Глава 20
День третий
Воскресенье, 4 августа
148/118/26
ПОИСК ПО НОВОСТЯМ
Ключевые слова: неандерталец
Сегодня утром пришло сообщение из Садбери, Канада, о том, что количество предложений руки и сердца неандертальскому гостю превысило количество смертельных угроз в его адрес в пропорции два к одному. Двадцать восемь женщин прислали письма или электронные сообщения для неандертальца в нашу газету с предложением вступить в брак, в то время как полиция Садбери и федералы зарегистрировали лишь тринадцать угроз убить его…
Опрос "USA Today":
• Считают, что так называемый неандерталец - фальшивка: 54%.
• Считают, что он действительно неандерталец, но происходит откуда-то с Земли: 26%.
• Считают, что он прибыл из космоса: 11%.
• Считают, что он явился из параллельного мира: 9%.
Сегодня полиция обезвредила бомбу, заложенную у входа в подъёмник, ведущий в пещеру, где находится Нейтринная обсерватория Садбери, в которой впервые появился так называемый неандерталец…
Религиозная секта в Батон-Руж, Луизиана, приветствует прибытие неандертальца в Канаду как второе пришествие Христа. "Разумеется, он выглядит как древний человек, - заявил преподобный Хули Гордуэлл. - Мир был создан 6000 лет назад, и с первого явления в него Христа прошла целая треть этого срока. Мы значительно изменились, вероятно, вследствие лучшего питания, но он - нет". Община планирует совершить паломничество в Садбери, Онтарио, где неандерталец проживает в настоящий момент.
На следующее утро, встав очень рано и предприняв меры предосторожности, чтобы не быть опознанными по дороге, Понтер и доктор Монтего встретились с Мэри в лаборатории в Лаврентийском университете. Настало время провести анализ ДНК Понтера, ответить на главный вопрос.
Секвенирование 379 нуклеотидов - кропотливая работа. Мэри сидела, сгорбившись, над молочно-белой пластмассовой панелью, подсвеченной снизу флуоресцентными трубками. Она поместила на стол плёнку радиоавтограммы и маркером выписывала на ней буквы генетического алфавита для искомой последовательности: Г-Ц-Ц - один из триплетов, кодирующих аминокислоту глицин; Т-А-Т, кодирует тирозин; А-Т-А - специализированный метонин митохондриальной, но не ядерной, ДНК; А-А-А - рецептор лизина…
Наконец, всё было готов: все 379 оснований контрольного участка генома Понтера были идентифицированы. У Мэри на ноутбуке была небольшая программка сравнения ДНК. Она ввела в неё все 379 букв, которые только что выписала ни плёнке, потом попросила Рубена сделать это заново, чтобы убедиться, что она всё ввела верно.
Компьютер немедленно сообщил о трёх различиях между последовательностями, введёнными Мэри и Рубеном, заметив - программа была довольно продвинутая - сдвиг рамки считывания, вызванный тем, что Мэри в одном месте пропустила Т; остальные две ошибки были опечатками Рубена. Убедившись, что все 379 букв введены правильно, она запустила сравнение последовательности Понтера с той, которую она извлекла из типового экземпляра неандертальца в Rheinisches Landesmuseum.
- Ну? - спросил Рубен. - Каков вердикт?
Мэри, потрясённая, откинулась на спинку стула.
- ДНК, которую я взяла у Понтера, - сказала она, - в семи местах отличается от ископаемой ДНК. - Она подняла руку. - Нет, конечно, надо ожидать индивидуальных вариаций, да и генетического дрейфа за прошедшее время, но…
- Да? - сказал Рубен.
Мэри подала плечами.
- Но он определённо неандерталец.
- Вау, - сказал Рубен, глядя на Понтера, словно увидел его впервые. - Вау. Живой неандерталец.
Понтер что-то сказал на своём языке, и имплант перевёл:
- Мой народ нет?
- Здесь? - уточнила Мэри. - Да, здесь таких, как вы, больше нет - уже около 27000 лет.
Понтер склонил голову, обдумывая услышанное.
Мэри тоже задумалась. До появления Понтера ближайшими ныне живущими родственниками Homo sapiens были два представителя рода Pan: шимпанзе и бонобо. И те, и другие состояли примерно в одинаковом родстве с людьми, имея с ними 98,5% общей ДНК. Изучение ДНК Понтера только началось, но она должна совпадать с человеческой где-то на 99,5%.
И эти вот полпроцента отвечали за все различия. Если Понтер был типичным представителем своего вида, то объём черепа у неандертальцев, вероятно, немного превышал человеческий. Он был более мускулист, чем практически любой, кого Мэри когда-либо видела: рука у него толще, чем у большинства людей бедро. Плюс, его глаза были невероятного золотисто-коричневого цвета. Интересно, у них у всех такие, или цвет глаз варьируется так же, как у людей?
Он также был довольно волосат, но это не так уж бросалось в глаза из-за светлого цвета волос. Его предплечья и, как она полагала, спину и грудь покрывала густая поросль. Также у него была борода, а на голове волосы разделялись ровно посередине и спадали по бокам.
И тут её осенило: она уже видела подобное устройство волос на голове. У бонобо, тех подвижных обезьян, которых иногда называют карликовыми шимпанзе, волосы на голове росли именно таким манером. Удивительно. Интересно, это природная особенность его вида, или просто избранный им стиль причёски?
Понтер снова что-то сказал на своём языке, глухим голосом, словно сам себе, но имплант перевёл его слова.
- Мой народ больше нет.
- Да. Мне очень жаль, - сочувственно сказала Мэри.
С губ Понтера опять сорвались звуки его языка, и его компаньон произнёс:
- Я… нет больше. Я… все. - Он покачал головой и сказал что-то ещё. Компаньон переключился на женский голос, говоря от своего имени. - Не хватает слов перевести что Понтер говорит. - Вместо "и" в её речи по-прежнему звучало что-то среднее между "е" и "ы".
Мери печально кивнула.
- Вы ищете слово "одинок", - подсказала она.