- Хвала богине! Отец очнулся! - воскликнула Рогнеда, улыбаясь сквозь проступившие слезы, на сей раз от радости. Она почти перестала надеяться. - Отец, как ты себя чувствуешь? Тебе чего-нибудь хочется?
- Доченька, где думские бояре? - еле слышно, чуть шевеля устами, прошептал Добрита.
- Бояре? - Рогнеда не понимала, зачем понадобились бояре. - Они во дворце. Ждут в Зале Совета.
- Кликни их. Слышишь, сейчас же позови! Пусть каждый будет здесь! - прохрипел царь и, переведя дыхание, снова заговорил. Слова давались ему с превеликим трудом. - Ну же, зови их, Рогнедушка. Пускай писцы тоже придут.
- Для чего, отец? Что им тут делать?
- Я велю позвать бояр, государь, - сказал жрец, поднявшись с глубокого кресла. Он-то сразу догадался, почто понадобилась Царская Дума. Надежда угасла безвозвратно.
Думцы, три князя и семь знатнейших бояр, зашли в царскую опочивальню. Прилагая огромное усилие, Добрита поднялся, скомкав высохшей ладонью край постели. Он сидел прямо, гордо распрямив плечи. Царь пристально разглядывал членов ближайшего совета. За исключением золотого воеводы Межимира, старшего кораблеводца Анта и князя Куябы все в сборе.
- Слушайте мою волю! - неожиданно окрепшим голосом произнес государь.
Никак богиня сил добавила. Богомил мысленно вознес Деллеи хвалу. Кабы не жуткая бледность, можно было и решить, что царь выздоравливает. Жрец посмотрел на Рогнеду, застывшую за спиной отца. Бедная девочка. Она думает, что царю лучше.
- Я, Добрита Рурский, царь Росмальский, великий князь Веннийский, князь Тверди, князь Орешка, володетель Коростеня, наместник Деллеи Пресветлой на этой земле, говорю вам, князья и бояре, мою последнюю волю! Венценосным наследником объявляю великого княжича Яросвета, сына моего. А поскольку не достиг он осьмнадцати зим, править с сего дня и до совершеннолетия Яросвета будет великая княжна Рогнеда, коя отныне получает в отчину Твердь и Закаменное воеводство. Отныне она княгиня Тверди, княгиня Орешка, володетельница Коростеня. Пусть правит ими по законам предков и державы.
Средь думцев пронесся глухой ропот. А как же! Баба, пусть даже великая княжна и княгиня обширного воеводства, будет править государством целых восемь месяцев, а они, родовитые бородатые мужи, должны подчиняться ей.
- Молчать! - рявкнул Добрита, пронзая каждого яростным взглядом. - Я все еще царь! Одно мое слово - и любой окажется в подземелье! Навечно!
Бояре вмиг присмирели, представив эту невеселую судьбину.
Богомил покачал головой, снова дивясь неожиданно вернувшимся силам Добриты, и взглянул на княжну. Та стояла онемевшая, тяжело опираясь на спинку царского ложа. Рогнеду глубоко потрясла мысль о скорой кончине отца.
- Верховными же советниками, власть коих будет меньше только власти великой княжны, я назначаю Богомила и золотого воеводу Межимира. По воле моей, пребудут они советниками Рогнеды до дня венчания на царство Яросвета, - вновь заговорил Добрита, не сводя пристального взора с думцев. - Теперь пусть каждый осенит себя святым знамением в знак согласия с государевым велением и тем самым откажется от любых противлений в сей час и в дальнейшем. А писцы же пущай все запишут.
Когда необходимо нелютый царь мог проявить жесткость, а потребуется и жестокость. На сей раз Добрита обошелся первым. Вскоре все думцы по очереди осенили себя знамением, подчиняясь воле монарха. Писцы тоже сделали свое дело. Слова Добриты превратились в писаный закон. Правда, Богомил заметил, что Гуар, князь Артании, мешкал и принимал присягу с тщательно скрываемой неохотой.
- А сейчас я хочу, чтоб все кроме Рогнеды покинули меня, - тихо велел Добрита.
Спустя час Добриты Мудрого не стало. Горевала не только дочь, всю страну овеяла печаль. Росмала потеряла справедливого государя, правившего во благо народа и державы. Даже природа лила слезы серого дождя три дня. Недобрый знак.
Глава 2
Колдун Кзаркхмет замер в центре кровавой пентаграммы, начертанной накануне в походном шатре мага. Однако теперь черный волшебник пребывал не в шатре, а в замке причудливой и мрачной формы. Высокие стены и башни темной цитадели постоянно меняли наружные очертания и свели бы с ума любого, кто не искушен в оккультных науках. Впрочем, таковых в окрестностях замка не наблюдалось. Ибо величественные бастионы возвышались в том месте, которое именуется смертными Преисподней.
Этот замок вознесся ввысь по воле Кзаркхмета - великого магистра ордена Черной Руки. Самого могучего чародея из ныне живущих.
Кзаркхмет являл собой высокого жилистого человека с острыми чертами лица и пронзительным взглядом холодных хищных глаз. Выйдя из центра пентаграммы, он щелкнул пальцами, произнеся на забытом языке короткое заклинание. Походный костюм багарского покроя сменился просторными багряными одеждами магистра, цвета свежей крови. На такие незначительные трюки Кзаркхмет давно не обращал внимание. Как давно? Может сто, а может двести лет назад. Кзаркхмет и сам позабыл, сколь отмерил на свете.
Кзаркхмет обладал воистину великой колдовской мощью. Одна только попытка поставить средь огненных равнин Ада каменную цитадель предпринималась очень немногими. Тем паче удачная попытка. Во всем людском племени лишь пятерым волшебникам удалось сотворить подобное, и то за тысячи лет до рождения Кзаркхмета. В те времена, воспоминания о которых давно поистерлись. Кзаркхмет стал шестым.
Сила далась ему непросто. По крупицам восстанавливая утраченные знания, годами расшифровывая чудом сохранившиеся свитки магов ушедших Эпох, Кзаркхмет становился все могущественнее. Потребовались десятки лет упорных трудов и отказ от земных радостей, чтоб достичь того уровня черного мастерства, который позволил с легкостью отправить прежнего великого магистра в лапы Гарагаза. В тот день Кзаркхмет по праву одел венец главы ордена.
Орден, о котором ходили жуткие легенды, орден Черной Руки - это все, что осталось от древней и некогда могущественной империи черных магов. Империя именовалась Аршах, а её оплотом и столицей был огромный город Даршегвар. Его развалины до сих пор плачут о былом величии в окружении высоких пиков и крутых склонов Поднебесного Кряжа. Лишь оборотни, потомки проклятых даршегварцев, бродят средь серых руин.
А когда-то Аршах держал в своей власти весь мир! Его правители властвовали над всеми землями и морями, принося тысячи человеческих жизней на алтарь своему верховному божеству - Гарагазу, Хозяину Ада. Эти века длились до тех пор, пока светлые боги не начали войну против Аршаха.
Война затянулась на двести долгих лет. Целые народы и великие города исчезали и появлялись за это время. Рождались новые расы, и первой из них оказалось племя эльфов: так светлые боги пытались уравнять шансы. В ответ Гарагаз сотворил гоблинов. Потом Добро и Зло поставили в строй несколько других новых рас. Сражения вспыхивали с новой силой. В конце концов, объединенная армия людей, эльфов и гномов одержала решающую победу, и Аршах пал. Земли и страны лежали в опустошении, а люди и новые расы стали жить рядом, в мире или вражде.
Империя черных колдунов ушла в прошлое, но не вся. На отдаленном острове, затерянном в Южном океане, спряталась горстка наследников былого всевластного могущества, основав орден Черной Руки…
Однажды Кзаркхмет изучал древние свитки, найденные им в Теймк'оре, городе джигров - племени с человеческими телами и змеиными головами. В тайном хранилище джигров колдун обнаружил странное пророчество. Оно гласило:
В год тысяча семьсот седьмой
Со дня падения Аршаха,
Когда взойдет звезда шестого,
Построившего замок, в глубинах вставший,
Когда возглавит он остатки войска павшего,
Наследниками незабытого,
Средь южных вод на острове хранимого,
Когда в земле людей и змей сойдут к нему слова Пророчества
С полуистлевшего пергамента,
Тогда откроется дорога возрождения
Величия и блеска Аршаха древнего.
Но прежде Даршегвару писано восстать
Трудами и смертями рабов множества,
И в тот же час,
Едва к былому будет сделан первый шаг,
С небес на раненом коне,
Пронзая мрака тьму,
Примчится ангел, светлых сил посланник.
Он смертен, знает страх и боль, но ключ он к гибели Аршаха,
В год тысяча семьсот седьмой
Решится быть Аршаху царством славы
Иль старым мифом кануть в лету.
Уняв негаданно нахлынувшее волнение, Кзаркхмет перечитал пророчество. Оно содержало оглушительный смысл, и не только потому, что раньше никогда не попадались столь ясные и недвусмысленные предсказания. Содержание пророчества четко соответствовало действительности. Летосчисление в Ордене вели со дня падения Аршаха, когда зародилась новая Эпоха, и Кзаркхмет прочитал рукопись именно в тысяча семьсот седьмой год. К тому времени он пребывал в зените могущества и пять зим как построил в глубинах Ада свою крепость, шестую со времени сотворения мира. Он стал великим магистром ордена, братья которого являлись потомками побежденных аршахцев, иначе наследниками великой империи, а край людей и змей - это, без сомнения, земли джигров!
Что касается условия воскрешения Аршаха, оно вызвало усмешку на узких губах. Если Даршегвару суждено воспрянуть из пепла, то он будет отстроен. И хотя нужно восстановить древнюю столицу руками людей, а не чародейством, что осложняло дело, но не смертельно. Одно лишь смущало мага. Что ещё за ангел земной, и как он может быть смертен? Тут пророчество вело себя так же туманно, как все остальные.
Но чародей посвятил возрождению империи предков долгие годы, и никакой смертный ангел не встанет у него на пути!
Ныне же Кзаркхмет спускался в нижние этажи. Предстояло завершить нечто очень важное. Маг долго готовился к этому действу. Почти два года, и оно стоило потраченных усилий! Сегодняшнее заклятье станет самым сложным за всю жизнь Кзаркхмета, и, если ему будет сопутствовать удача, могущество Кзаркхмета сравняется с силой богов!
Все началось с того, что Кзаркхмет долго и мучительно размышлял, как же противостоять силе светлых богов, ибо, если они вновь объединяться, Аршаху не быть. И он придумал!
Спустившись в подземелье, колдун направился к самой важной для него камере. Тяжелую дубовую дверь, окованную каленым железом, сторожил клыкастый демон. Один из тех восьми, что подчинялись Кзаркхмету. Не обращая на стража внимания, маг вошел в тускло освещенное просторное помещение. Под высоким, в три человеческих роста, потолком посреди камеры стояло кресло из черного дерева, похожее на трон. Иная мебель отсутствовала.
Усевшись в кресло, Кзаркхмет посмотрел на узников. Прямо перед ним на коротком расстоянии друг от друга располагались четыре клетки-сферы, пульсирующие неярким сиянием. Дух воды пребывал в образе небольшого потока прозрачной воды, вытекающего из пустоты и исчезающего в ней же, только чуть ниже. Дух огня светился огненно-рыжим пламенем. А духи земли и ветра, двух других стихий, пребывали незримыми.
- Для начала, - заговорил Кзаркхмет, - дабы обозначить нашу беседу, я хочу видеть вас в более привычном облике. Скажем, в образе людей.
Духи проигнорировали смертного, тогда волшебник продолжил со вздохом наигранного сожаления:
- Что ж, вы не оставляете мне выбора.
Поднявшись с кресла, Кзаркхмет вознес руки ввысь, чертя в воздухе магические руны, и произнес древнее заклятье Послушания. Мгновение спустя дух воды превратился в прекрасную девушку в полупрозрачном платье, которое мало скрывало девственные прелести. Вместо колыхающегося пламени в сфере появился могучий воин в красных, переливающихся огненными сполохами, доспехах. Дух земли сидел, вернее, сидела, на широкой деревянной скамье в облике зрелой женщины в простом и добротном платье жены зажиточного крестьянина. Как и дух огня, владыка воздуха был облачен в доспехи, только они были скорее декоративными, чем боевыми, а его юношеское телосложение напоминало хрупкую девичью фигуру.
- Так-то лучше, - оскалился Кзаркхмет, - я хотел бы…
- Чародей, ты совершаешь страшную ошибку, - перебила его стройная красавица. - Мы предлагаем тебе одуматься и отпустить нас, а сами обещаем отказаться от мести.
- Боюсь, что не смогу принять столь великодушное предложение, - сказал маг. На хищном лице вновь появилась усмешка.
- Неужели ты всерьез полагаешь, что боги допустят, чтобы смертный получил власть над нами? - раздался бас богатыря.
- Да и твое заклятье больше не способно править нами. Оно действенно всего один раз, - сказал дух ветра.
- Посему, - подытожила хозяйка земли, - мы снова предлагаем отречься от задуманного и отказываемся от возмездия, которое ты, несомненно, заслуживаешь.
- Вы мне угрожаете? - спросил Кзаркхмет, отчетливо выговаривая каждое слово.
- Да!!!
- Что ж, - в голосе мага зазвучали суровые нотки, его лицо помрачнело. - Я не в игры играю. Или великие духи думают, что, пленив их, я не знал, на что шел?
Духи не сводили с зазнавшегося смертного ироничных взглядов.
- Считаете, стали хозяевами положения? - уже гораздо спокойнее продолжил Кзаркхмет, совладав с короткой вспышкой ярости. - Напрасно. Я не все козыри выложил.
Лики духов излучали прежнее презрение.
- Неужели? - рассмеялась богоподобная красавица. - Ты, смертное ничтожество, только что поставил на себе крест. Ты даже не представляешь, на что посягнул!
- Представляю, Уэндига, и точно знаю, что, произнеся это имя, обратил духа воды в покорную рабыню.
С лиц четырех владык стихий слетели ухмылки, от них перестало веять высокомерием, а в безбоязненных ранее глазах духа воды сначала мелькнул страх, а затем засквозила глубокая тоска. На запястьях Уэндиги появились черные цепи. Вместо гордого и могущественного духа стояла безропотная служанка.
- На колени! - приказал Кзаркхмет.
Уэндига беспрекословно повиновалась.
- И ты, Фагос, будешь служить мне, - обратился маг к воину в красных латах. - И ты, Терра, Владычица Земли. И, конечно же, я не забуду Виндро. Не могу же я обойтись без воздуха.
Колдун удовлетворенно посмотрел на духов. Все четверо опустились на колени и рабски склонили спины. Дальше оставалось только ждать, и ожидание для чародея не затянулось.
Из сердца каждого духа вырвался луч энергии и взвился к потолку. Лучи закружились в вихре, переливаясь четырьмя цветами: красным, белым, синим и зеленым. Сплетаясь все больше и больше, они кружили до тех пор, пока не соединились в быстро вращающийся сгусток энергии, который внезапно исчез. Теперь на его месте парило золотое кольцо с четырьмя маленькими камушками: рубином, бриллиантом, сапфиром и изумрудом.
Кольцо Стихий! Даже боги со своими легионами с не смогут противостоять его могуществу. Сейчас он наденет Кольцо, и мир обретет нового повелителя. Пускай земли и народы еще не ведают о том. Не беда, не за горами тот день, когда узнают!
Колдун вдел палец в Кольцо и чуть заметно улыбнулся. На сей раз искренней улыбкой, какая давно не озаряла чело и душу волшебника. Кзаркхмет снова посмотрел на пленников. Если раньше он видел в них Духов Стихий, из коих состоит мир, то теперь все было иначе. Более он не опасался их.
- Поклянитесь, что не сделаете ничего для своего освобождения, - повелел Кзаркхмет.
- Клянемся! - слитно ответили четыре голоса. - Мы твои рабы навеки!
Кзаркхмет довольно кивнул. Руки, облаченные в багряные рукава, вновь вознеслись ввысь, чертя магические руны. С уст слетело заклятье. Колдун не мог увидеть результат заклинания воочию, но магический взор поведал все.
Где-то далеко за пределами замка началось неистовое землетрясение. Казалось, что оно занимает и огромную, и что же время маленькую площадь. На равнинах Преисподней пространство и время искажены и непрестанно меняются.
Гигантские волны земли и камня бились друг о друга, перемешиваясь в невообразимую кашу. Это походило на океанскую бурю. Отовсюду дул ураганный ветер. Черные тучи, клубясь и вращаясь, заполнили небосвод, а на сошедшую с ума землю упали потоки ливня. В довершение всего недра разверзлись, и на поверхность вырвались столбы огня и пламени, довершая картину хаоса.
Земля, ветер, огонь и вода превратились в одну жуткую мешанину. Взгляд не находил один элемент стихии, не окруженный тремя другими. Какое-то время это невообразимое месиво продолжало оставаться бесформенным, а затем приобрело узнаваемые очертания. Земля, огонь, воздух и вода слились в восьмипалую руку чудовищных размеров. В остальном она походила на человеческую. Только вместо мягких тканей колдун увидел неоднородные земные породы. Сквозь толщу камней и песка просматривалась кость из пламени и нечто, напоминающее кровеносные сосуды, наполненные водой. А на месте кожи угадывалась тонкая прослойка воздуха, внешне огражденная плотными грозовыми тучами.
Высоко зависнув над успокоившейся равниной, рука шевелила пальцами, то сгибая, то разгибая их, как будто парализованная много лет назад вновь начала двигаться. Вскоре рука приняла вертикальное положение, развернулась ладонью к Кзаркхмету и сделала приветственный жест младшего послушника ордена. Всякие сомнения испарились как утренняя роса. Вот оно, зримое воплощение его владычества над Духами Стихий!
Спустя несколько ударов сердца рука исчезла, чтобы исполнить волю колдуна.
Рука летела в пределы светлых богов. Сметая защитные барьеры белых сил. Ничто не могло противостоять совокупной мощи четырех стихий.
Творение колдуна вцепилось в Нити Судьбы. Теперь судьбы всех смертных и бессмертных Кириана схвачены несокрушимыми тисками! Никто во всем мире не сможет одолеть Кзаркхмета!