* * *
Пока полковник Петровский выполнял свой план по общению с местными авиационными властями, Павла пошла побродить по соседним дворам. На Пушкинской улице было множество новых, построенных в 20-30-х годах зданий. Зелени вокруг было тоже достаточно, и воздух приятно благоухал молодой листвой. В расположенной поблизости школе звенели звонки перемен. Мысли несколько часов назад поселившейся в мужском теле женщины текли бурным и мутным потоком.
"Вот тебе и раз! Кто же знал, что конструктора Калинина арестовали в конце 38-го? А, я, как дура, не зная броду, сунулась выяснять все по его самолету. Понятно, почему меня так яростно послали – боятся. Нет, не боятся – трусят. Тру-у-усят, товарищи заводчане! От одного намека на вопрос о репрессированном конструкторе, в штаны прыскают, устрицы производственные. И, опять этот вечный вопрос предо мной. Что же, теперь мне – старшему лейтенанту ВВС делать? К кому идти? Главный инженер, гад, даже принять не захотел, видать упредили меня, твари земноводные. Интересно, они донос в местное "заведение" уже состряпали, или еще нет? Насчет странного интереса авиационного командира к работе недавно "геройски посаженного врага народа". А, уж как докопаются, что я в отпуске был, а не в командировке вместе с Петровским… "Был"? Хм… А что, правильно! Пора привыкать уже, раз мне все равно из этого тела деваться некуда. Теперь всегда будет не "была", а именно "был". Не "пошла", а "пошел"…Не… Стоп! Хватит уже русской грамматикой заниматься, итак все ясно! Пора думу думать и дело делать. Кстати, по поводу интереса ко мне местных органов. Даже если пока я вне их усиленного поля зрения, то наверняка долго это не продлится. Это вам не "благословенные перестроечные", когда любая ЦРУ-шная тварь могла у нас с "дружественным визитом" по ракетным базам шастать. Здесь такого бардака пока нет. А что есть? А есть тут свой родной социалистический бардак. Бдительность плавно переходящая в мнительность. А значит, очень скоро, мне сядут на хвост. Угу, как Штирлицу. И, вот, уже тогда любая странность в моем поведении будет трактоваться "правильным образом". И?! А оно мне надо, дожидаться такого интереса? Может, спрятаться куда, сидеть себе тихо и ждать, когда Великая Отечественная начнется, а там, в военкомат и на фронт? А, что? Стреляю, бегаю, прыгаю, летаю. Что еще надо для великой идеи умереть за Родину? Ведь правда мечтала об этом. Так, может… Нет! Не может! Трусость все это! Да, трусость! Прямо сейчас, те же фашисты нашим НКВДшникам дезу подкидывают, чтоб страну ослабить, а потом напасть в удобный момент. Компромат на талантливые кадры сливают, чтобы шугались ответственности на всех уровнях, а это, между прочим, скорость принятия решений. Пока один деятель у другого разрешение получит, боевая обстановка уже десять раз поменяется. И еще несколько часов назад правильное решение к тому моменту становится бесполезным, а порой и вредным, в измененных условиях. Каждый день моего безделья это десятки тысяч под бомбежками и в концлагерях. Ага. Ну, и, как я на одной шестой части суши буду эту порочную практику менять? Да-а-а. Хрен, тут чего в одиночку сделаешь! А, ну хватит скулить! Ты, Павлуша, привыкла со своими заводскими и общественными проблемками постепенно, да потихоньку разбираться. А в экстренных обстоятельствах тяжелые системные проблемы, они ведь другого типа решений ждут. Эх! Никогда не любила я интригами заниматься, да видимо придется на старости лет. Стоять! Вот опять, началось. Не "привыкла", а "привык". Не "любила", а "любил", Не…". В этот момент Павла вздрогнула от прозвучавшего невдалеке резкого выкрика.
- Глядите, шпионка сидит!!!
- Где? Точно! Айда, погоняем ее.
- Ну что, шпионка. За сколько Родину продала?!
- Шпионка, шпионка! Дура, шпионка! Ха-ха-ха!
- В тюрьму ее, посадить надо.
- Тогда ее сначала в милицию надо сдать.
- Точно, нам еще спасибо скажут!
- Я лучше придумал. Пацаны! Давай в нее камнями кидаться!
- Давай! Ну что, шпионка, дрожи. Настал час расплаты!
Увиденная неприглядная картина, моментально выветрила из головы Павлы остатки терзаний. На скамейке сидела девочка-подросток. Вокруг нее весело прыгали мальчишки в красных галстуках, а двое из них схватили камни, и, выставив вперед левую ногу, примерялись кинуть в закрывшуюся руками, и испуганно плачущую девчушку.
- А ну, смирно, товарищи пионеры! Быстро все ко мне!
Громовой голос Павлы, заставил грозных "борцов со шпионами", вздрогнуть. Один от ужаса даже присел. Повернувшись, они испуганно глядели на раскрасневшегося военного с авиационными петлицами. Часть мальчишек готовилось кинуться наутек. Павла поправила фуражку, и чуть более спокойным голосом продолжила.
- Что, как слабых девочек обижать, так вы смельчаки? Приказываю, немедленно всем подойти ко мне! Струсивших и сбежавших, я лично найду и добьюсь исключения их из пионеров. За трусость! Ну?!
Последний аргумент оказался решающим. Переглядываясь, "орлы" двинулись на зов. Несмелыми шагами, прячась за спинами друг друга, сконфуженное воинство плелось в сторону грозного красного командира. Они остановились, не дойдя метров трех. Павла молчала, оглядывая мальчишек.
"Вот и меня в детстве так же травили. Пока в детдоме самым отъявленным засранцам "таблицу" не начистила разок-другой, так и цепляли по разным поводам. Но, то было у нас в эпоху застоя и загнивания, а тут – вы только полюбуйтесь. "Краса и гордость Пионерии" – будущие защитники Родины. Добровольцы и партизаны, если доживут. Если их не расстреляют вместе с колонной беженцев, атакующие на бреющем геринговские стервятники. Или не разбомбят вместе с родным домом. Или…".
Павла смотрела на мальчишек, и ей стало их жалко. Потом посмотрела на девочку. Та отвернулась к спинке скамейки и крупно вздрагивала плечами.
- Кто среди вас старший?
- Я, товарищ командир.
- Отвечать, товарищ пионер, надо громко и четко. Одновременно представляясь старшему по званию и называя свое звание, имя и фамилию. Мое звание старший лейтенант. Ваше звание пионер. Повторяю вопрос – кто старший?
- Товарищ старший лейтенант! Старший в 6 "А" классе, я! Пионер Илья Черненко!
- Уже лучше. А теперь, отвечайте мне, товарищ пионер Илья Черненко, кто вам дал право, кидать в советских девочек камнями?
- …
- Не слышу вашего громкого и четкого ответа!
- Я… мы… Мы ее только… просто попугать ее хотели. Шпионку эту. Мы… вот…
Лицо пионера было растерянным. Казалось еще чуть-чуть, и он расплачется от страха перед грозным дядей военным.
- Всем по очереди представиться.
Пионеры неохотно пробубнили свои имена и фамилии.
- Значит так, товарищи пионеры. И, кто это вам сказал, что эта девочка шпионка?
- Ее дядя враг народа. Весь двор давно об этом знает!
- Его еще осенью арестовали!
Первым подал голос, тот самый Илья, а поддержал его тот самый паренек, что предложил камнями кидаться. Саша Наумчук.
- И, причем здесь эта девочка? Она, что, арестована вместе со своим дядей?
- Нет. Но ведь дядя ее шпион, значит и она шпионка.
- Вся семья у них шпионы…
- А что говорит по этому поводу Конституция Союза Советских Социалистических Республик?
- …?
- Не слышу ответа, товарищи пионеры! Стало быть, не знаете?
- Нет.
- Нам никто не рассказывал.
- А в нашей Конституции, которая является основным законом Советского государства, сказано следующее. "Ни один гражданин не может быть признан виновным в совершении преступления иначе, как по приговору народного суда". А что это значит!?
Мальчишки слушали летчика с выпученными глазами. Павла снова была в своей стихии. Навыками идеологического спора она владела блестяще. И хотя бывшая активистка и парторг цеха абсолютно не помнила ни положений, ни статей Советской Конституции 1936 года, но в свои слова она верила безоговорочно. Видимо этот ее интеллектуально-эмоциональный напор окончательно добил пионеров, и еще плохо понимая, в чем виноваты, но, уже заочно признав свою вину, они дружно уткнулись взглядами в траву. Кое-кто из них от волнения даже спрятался за спины своих друзей.
- Это что же, у нас с вами, товарищи, получается? Налицо факт самосуда. Товарищи пионеры почему-то решили, что имеют право без суда наказывать людей. И еще. Вы что же, хотите сказать, что шпионы вот так просто разгуливают по улице Харькова, а кроме вас их никто и не видит? Или, может быть, вы, товарищи пионеры, считаете, что органы охраны правопорядка и госбезопасности спят и не выполняют своих обязанностей? А?
Активно вращающиеся вокруг шеи головы, показывали, что юные нарушители основного закона в жизни никогда и не думали о таком непотребстве.
- А если нет, то кто вам дал право ловить шпионов и кидаться камнями. Задумайтесь о том, какой вред вы наносите своими действиями действительной борьбе с вражескими шпионами.
Воинство, развесив уши, слушало оратора, уже как паства своего проповедника в храме.
- Во-первых, услышав ваши вопли, настоящий шпион, может просто убежать или начать действовать раньше, чем за ним установят наблюдение соответствующие органы. То есть вы его попросту спугнете. Во-вторых, к чему должен быть готов советский пионер?
- К борьбе за дело Коммунистической партии!
В беседу вступил новый персонаж, тот, который предлагал сдать девчонку в милицию. Звали законника Иван Бурсак.
- Это хорошо, что вы, товарищ Иван Бурсак, знаете слова Устава пионерской организации. А смысл этих слов вам известен? Ведь борьбы без врага или противника не бывает. Так, с кем же, и какими действиями должен бороться советский пионер?
- С врагами народа!
"Опять этот Саша Наумчук. Ну что ж, давай молодежь подискутируем с тобой!".
- Сколько лет ты уже в пионерах?
- Два года.
- Если выполняя свою задачу советского пионера, ты борешься с врагами народа, то каковы твои результаты за эти два года? Сколько настоящих врагов благодаря тебе поймано и понесло наказание по всей строгости советских законов?
- …м-м-м …Мы Ваську Крюкова отлупили за то, что у того папа враг народа. Вот.
- Грандиозно! То есть вместо того, чтобы бороться с НАСТОЯЩИМИ врагами, раз уж вы себе присвоили эту задачу, вы обижаете таких же ребят, чьи родственники оказались под следствием? А настоящими врагами советского пионера являются, его лень, страх, слабая образованность, зависть, безответственность, и ложь, в первую очередь самому себе.
"Да-а-а. Круто я завернула! Вряд ли пацаны поймут эту философию".
- То есть, нам в первую очередь нужно стараться самим стать лучше, а потом помогать старшим?
Павла хмыкнула про себя – "Хоть один понял. Уже хорошо".
- Да, товарищ Иван, именно так. Потому, что пионер, плохо понимающий с кем, и за что он борется, может нанести нашему делу больше вреда, чем пользы.
- А почему вы, товарищ старший лейтенант, говорите, что мы боремся с ненастоящими врагами, ведь эти люди родственники врагов народа?
- Потому, товарищ Илья Черненко, что пока справедливый советский суд не признает этих ребят виновными, они такие же граждане, как и вы. Нападая на человека не признанного судом виновным в преступлении, вы мараете высокое звание советского пионера и нашим идеологическим врагам за границей подаете на блюдечке повод говорить и писать в газетах, что в СССР преследуют невиновных. Эти действия наносят вред делу распространения коммунизма во всем мире. Понятно вам?
Испуганное сопение стало ответом на этот пассаж. Идущая мимо скрюченная старушка злорадно проверещала – "Вот щас товарищ начальник-то вас накажет, хулиганов этаких", и ушла к своему подъезду.
- Теперь по этой девочке. Сколько времени ее дядя уже находится под следствием?
- С октября прошлого года!
- Где работают ваши отцы?
- А вам это зачем?
- Не бойтесь, для примера это нужно.
- Ну, мой на авиазаводе, Сашкин отец в милиции, Ванькин на хлебозаводе. Ну, еще у Саньки младшего отец на тракторном заводе работает.
- На заводе, очень хорошо. На заводах работает много людей. А теперь, товарищи пионеры представьте, что на одном из этих заводов завелся настоящий враг. Людей там много и враг мог бы появиться. Настоящий враг! Не мальчик и не девочка. Которые, кроме, как расписания в своей школе, ничего толком нашпионить и не смогут. Такой шпион может нанести много вреда нашей стране. Он может узнавать наши технические секреты, помогая враждебным империалистическим силам стать сильнее нашей страны. Он может саботировать производство и устраивать диверсии, чтобы наша Красная армия не успела вовремя получать оружие для борьбы с коварным врагом. А еще он может, взять и оклеветать хорошего специалиста, инженера, рабочего, работника милиции, командира Красной армии. Любого честного советского человека, ответственно и качественно выполняющего свою работу на благо нашей Родины. И ответьте мне, для чего он это сделает?
Рты мальчишек были раскрыты на максимальную амплитуду хода челюстей. Сзади слышалось шушуканье. Но Павла не оборачивалась, ее взгляд буравил глаза ребят.
- Наверное, для того, чтобы этих честных людей арестовали, и таким образом была бы сорвана работа завода или обучение войск Красной Армии.
- Верно, Иван! А еще, устранив, например, хорошего милиционера или сотрудника НКВД, враг замедляет и ослабляет темпы борьбы с такими же как и он врагами! Ведь вместо того, чтобы ловить его самого, то есть настоящего врага, сотрудники органов будут вынуждены проводить проверку честных людей! Вот зачем врагу, клевета на честных советских граждан!
Павла огляделась. Вокруг нее и детей уже собралась небольшая разновозрастная толпа, человек пятнадцать. Она набрала в грудь воздуха и продолжила.
- Все советские граждане, временно задержанные и находящиеся под следствием, и их родственники остаются советскими гражданами и не являются преступниками до приговора суда. Либо до разъяснения их непричастности и снятия обвинения. Если потребуется в интересах следствия, то они пробудут задержанными столько, сколько нужно для окончательного разъяснения дела. Это может быть и неделя, и месяц, и год, и даже больше. Если человек будет осужден судом, то его родственники, а также ответственные органы по месту жительства получат об этом официальный документ.
Стоящие рядом тетки толкали друг друга в бок – "Мол, слышишь – я была права, а ты нет".
- Запомните все! - Павла обвела пылающим взглядом собравшихся.
- Сам Товарищ Сталин сказал "Сын за отца не отвечает!". Это означает, что, даже если дядя этой девочки действительно враг, то она в этом ни капли не виновата. И поэтому она заслуживает сочувствия. Да! Она заслуживает сочувствия, как простой советский человек потерявший родственника, который с момента приговора суда просто умер для нее. Кроме того, те, кого вы называете родственниками врагов, могут оказаться родственниками незаслуженно оклеветанных настоящими врагами советских людей! Людей всей душой преданных делу нашей родной коммунистической партии! И, если этих людей потом отпустят с извинениями, то, как вы будете смотреть им в глаза?!
- А, сейчас товарищи пионеры, идите и извинитесь перед девочкой, которую вы обидели.
Пристыженное, сопящее воинство медленно двинулось к скамейке, на которой сидели уже два человека. Молодая высокая женщина никак не могла быть матерью девочки. Между ними разница была едва ли лет десять. Она смотрела на ребят настороженно, но без страха.
- Мы …эта…
- Извините нас, пожалуйста.
- Да, простите нас, мы, правда, больше не будем.
- Анечка прости ребят, и пойдем домой.
- Ну, так что Ань, прощаешь нас?
Девочка, молча, кивнула пионерам. И, прижавшись к женщине своим заплаканным лицом, двинулась вместе с ней в сторону дома.
В этот момент из толпы выскочила шустрая девица в спортивной футболке с пионерским галстуком и комсомольским значком. Заглядывая в глаза Павле, она затараторила.
- Товарищ летчик, а товарищ летчик! Меня зовут Юлия Мирская. Вы так хорошо говорили. Можно вас попросить о помощи? Вы не могли бы в нашей школе выступление провести и рассказать о боевой работе и учебе Воздушного флота?
- Я улетаю в командировку, поэтому…
- Ну, может быть, вы прямо сейчас сможете выступить, а я быстро-быстро ребят соберу? А? Товарищ летчик! Ну, пожалуйста!
"Это, наверное, моя коллега председатель местной пионерской дружины. Ей наверняка нужно разные встречи проводить для отчета. М-да. Не вовремя я засветился. И что им рассказывать? Я ведь здешние авиационные реалии знаю только по книгам. Ладно, придется выступить, а то не отвяжется ведь. Правда за мою предыдущую речь, местные бдительные того и гляди телегу куда надо накатают. А, ладно семь бед, один ответ. Ребят стыдила, что они меня боятся, значит, и сама не имею права трусить! Вот, опять! Не "сама", а "сам". Не… ".
Небольшой актовый зал соседней школы набился народом почти под завязку. Местная активистка сумела собрать человек шестьдесят. Павла, правда заметила, как та в хвост и гриву гоняла на поиск участников митинга тех самых мальчишек, что обижали девочку Аню.
- Товарищи! Сегодня перед нами выступит замечательный человек. Советский военный летчик, старший лейтенант Колун Павел Владимирович.
Зал содрогнулся от бурных и продолжительных, не дав Павле даже поздороваться.
- Здравствуйте товарищи школьники и учителя!
- Здравствуйте! - Нестройно, но оглушающе прозвучало в ответ.
- Даже не знаю, о чем вам рассказать. А, что из жизни ВВС вас самих больше всего интересует?
- А вы истребитель или бомбардировщик?
- Я летчик-истребитель. Биография у меня простая, поэтому давайте обойдемся без пересказа.
- А на чем вы летаете?
"Все, попала, так попала. Тот, кто стенограмму этого выступления возьмет и сличит с тем, что есть по факту, может нестыковки увидеть. На чем там, в Китае летали. На И-16 и на И-152. "Чайки" И-153 появятся позже, на Халхин Голе. Ладно, буду выкручиваться".
- Наши летчики летают на очень хороших самолетах. На истребителе-моноплане И-16 и истребителе-биплане И-15 и его модификации И-152.
- А империалисты на каких самолетах летают?
"Если б я еще помнила. Вот ведь… Так, Павел воевал в Китае, значит рассказывать мне надо про японцев. Ворожейкин вроде писал про японские самолеты, и еще какую-то книгу я про наших летчиков в Китае читала. Чего там звучало-то? И-95 биплан – слабая машина. И-96 моноплан скорость у него выше чем у И-152 и примерно, как у нашего двухместного ДИ-6. Да и маневренный он гад, хоть и моноплан, а нашим бипланам не уступит. И-97 моноплан, у наших "Ишаков" серьезных преимуществ перед ним нет, кроме пушек, которые появятся в 39-м. Стоп! И-97 и сам появится где-то в этом году. В Китае его могло и не быть. А мог и быть… Нет, лучше молчать про него. А, была не была!"