У себя в Галисии мой отец был сыном очень бедного крестьянина. Во время последней войны за независимость Кубы, начавшейся в 1895 году, его, испанского солдата, послали сюда воевать. Так мой отец приехал на Кубу очень молодым, рекрутом, солдатом испанской армии. После войны его увезли назад, в Испанию. Похоже, что ему понравилась Куба, и однажды, в самом начале века, он отправился на Кубу в числе многих прочих эмигрантов и здесь, без единого сентаво, не имея ни родных, ни знакомых, принялся работать.
То была эпоха крупных капиталовложений. Американцы захватили лучшие земли Кубы, начали сводить леса, строить сахарные заводы, сажать сахарный тростник, то были большие капиталовложения для этого времени, и мой отец работал на одном из сахарных заводов.
Фрей Бетто. В каком году была война за независимость?
Фидель Кастро. Последняя война за независимость началась в 1895 году и закончилась в 1898-м. Когда Испания была практически разбита, Соединенные Штаты, воспользовавшись удобным случаем, вступили в эту войну; они послали своих солдат, захватили Пуэрто-Рико, захватили Филиппины, захватили другие острова в Тихом океане и оккупировали Кубу. Они не смогли окончательно захватить Кубу, потому что Куба боролась в течение долгого времени; хотя население было небольшим, немногочисленным, оно героически сражалось долгие годы. Тогда американцы не могли открыто захватить Кубу. Делу независимости Кубы очень сочувствовали в Латинской Америке и в мире, потому что мы – как я говорил уже не раз, были Вьетнамом прошлого века.
Я сказал тебе, что мой отец возвратился на Кубу и начал работать. Потом он, похоже, собрал группу рабочих, возглавил группу рабочих и стал заключать подряды с американским предприятием, с бригадой подчиненных ему людей. Он создал нечто вроде небольшой артели, которая – насколько я припоминаю – вырубала леса, чтобы сажать тростник или заготавливать дрова для сахарных заводов. Теперь, вероятно, как организатор артели он стал уже получать некоторую прибыль. Иными словами, он, несомненно, был очень активным человеком, не сидел на месте, был предприимчивым и имел природный дар организатора.
Я не знаю подробностей о его первых годах: когда я мог его расспросить, меня это не интересовало, но теперь мне было бы любопытно узнать, что, шаг за шагом, делал он с тех пор, как помнил себя. Я не сделал того, что ты не делаешь сейчас, задавая мне вопросы, а теперь кто сумел бы восстановить ход той жизни?
Фрей Бетто. В каком году он умер?
Фидель Кастро. Он умер позже, когда мне было тридцать два года. Он умер в 1956 году, незадолго до того, как мы вернулись из Мексики на Кубу на борту "Гранмы".
Но погоди, перед тем как отвечать дальше на этот вопрос, дай мне сначала закончить с первым.
Фрей Бетто. Я думал, что в момент победы революции в январе 1959 года вам было меньше тридцати двух лет, разве не так?
Фидель Кастро. Мне было тридцать два, еще не исполнилось тридцати трех; мне исполнилось тридцать три в августе 1959 года.
Фрей Бетто. Но если он умер в 1956 году, значит, тогда вам было меньше, вам было тридцать.
Фидель Кастро. Ты совершенно прав. Действительно, я забыл присчитать два года войны. Война длилась два года, точнее, двадцать пять месяцев. Мой отец умер 21 октября 1956 года, через два месяца после того, как мне исполнилось тридцать. Когда я вернулся из Мексики с нашей маленькой группой бойцов в декабре 1956 года, мне было тридцать. Когда мы штурмовали казармы Монкада, мне было двадцать шесть, двадцать семь мне исполнилось в тюрьме.
Фрей Бетто. А сеньора Лина, в каком году она умерла?
Фидель Кастро. Она умерла 6 августа 1963 года, через три с половиной года после победы революции.
Я хотел сперва покончить с предыдущей темой, твои вопросы увели меня немножко в сторону. Мы говорили об усадьбе, где мы жили, какая она была, какими были мои родители, об их культурном уровне, о том, чего они достигли, выйдя из очень бедных семей. Я говорил тебе о доме и о том, что отец привез с собой испанские обычаи.
В сущности, не помню, чтобы отец как-то проявлял свою религиозность, можно сказать, что этого почти не было. Я не мог бы даже ответить на вопрос, был ли он на самом деле верующим. Моя мать – да, помню, она была очень религиозная, и моя бабушка тоже.
Фрей Бетто. Например, он ходил по воскресеньям на мессу?
Фидель Кастро. Я же сказал, что там, где мы жили, не было церкви.
Фрей Бетто. Как в вашем доме праздновали Рождество?
Фидель Кастро. Рождество праздновали традиционно. Канун Рождества, двадцатое четвертое, всегда был праздничным днем; новогодняя ночь, с тридцать первого на первое, тоже была праздничной, люди веселились за полночь. Вроде был также религиозный праздник в день Святых невинных, кажется, 28 декабря; но обычно в этот день люди обманывали друг друга, подшучивали, рассказывали что-нибудь, чтобы им поверили, водили, что называется, за нос, подстраивали какие-то козни, обманывали, а потом говорили: "А ты и поверил, простофиля!" Это тоже было в дни Рождества.
Фрей Бетто. В Бразилии это 1 апреля.
Фидель Кастро. Ну, а здесь в конце года. Праздновали Рождество и также Страстную неделю.
Но я еще не ответил тебе на первый вопрос: была ли моя семья религиозной?
Надо сказать, что там, где мы жили, не было поселка, только отдельные постройки. Когда был совсем маленьким, под домом располагалась молочная ферма, позже эту ферму убрали оттуда. Кроме того, под домом всегда был загон для свиней и домашней птицы, как в Галисии; там прохаживались куры, утки, гвинейские курочки, индюки, гуси и несколько свиней – всякая домашняя живность. Позже молочную ферму устроили метрах в тридцати-сорока от дома; рядом была небольшая бойня, а напротив фермы – мастерская, где чинили рабочий инструментарий, плуги, все такое. Тоже в метрах тридцати-сорока от дома, но по другую сторону, находилась пекарня; метрах в шестидесяти от дома и недалеко от пекарни стояла начальная школа, маленькая общественная школа; напротив пекарни, у главной дороги – так называли земляную грязную дорогу, которая соединяла центр муниципии с усадьбой и шла дальше на юг, - за большим развесистым деревом помещалась лавка, наш торговый центр, который тоже принадлежал нашей семье; а напротив лавки была почта и телеграф. Это были основные постройки.
Фрей Бетто. Лавка принадлежала вашей семье?
Фидель Кастро. Лавка – да. Кроме почты и маленькой школы, которые были государственными, все остальное принадлежало нашей семье. Когда я родился, мой отец уже скопил средства, скопил кое-какое богатство.
Фрей Бетто. В каком году вы родились?
Фидель Кастро. Я родился в 1926 году, в августе, 13 августа; если ты хочешь знать, в каком часу, кажется часа в два ночи. Похоже, ночь потом повлияла на мой партизанский дух, на мою революционную деятельность; повлияла природа и час моего рождения. Можно было бы проверить и другое – а? Каким был тот день, и вообще, влияет ли природа на жизнь людей. Но кажется, я родился ночью – если не ошибаюсь, мне это сказали когда-то, так что я родился партизаном, потому что появился на свет уже ночью, около двух часов ночи.
Фрей Бетто. Да, отчасти заговорщиком.
Фидель Кастро. Отчасти заговорщиком.
Фрей Бетто. По крайней мере, число 26 несколько раз повторяется в вашей жизни.
Фидель Кастро. Да, я родился в 1926 году, это правда; мне также было 26 лет, когда я начал вооруженную борьбу, и я родился 13-го числа, что составляет половину от 26-ти. Батиста совершил государственный переворот в 1952 году, а 52 – это дважды 26. Если подумать, то, пожалуй, число 26 имеет для меня тайный смысл.
Фрей Бетто. Вам было 26 лет, когда вы начали борьбу. Штурм Монкады был 26 июля, от него родилось "движение 26 июля".
Фидель Кастро. И мы высадились в 1956 году, через 30 лет – круглое число – после 26.
Ну хорошо, дай я продолжу, Бетто, и отвечу на твой вопрос, я на него еще не ответил.
Я описал тебе усадьбу. Чего-то мне не хватает. Метрах в ста от дома и тоже у главной дороги была площадка для петушиных боев, там каждое воскресенье в сезон сафры устраивали петушиные бои. Не бои быков; в Испании это были бы корриды и петушиные бои, но в наших краях только петушиные бои – по воскресеньям, а также 25 декабря и в дни Нового года. В эти праздничные дни там собирались любители петушиных боев, некоторые приносили своих петухов, другие просто делали ставки. Многие бедняки теряли там все свои скромные средства; если они проигрывали, то оставались без ничего, а если выигрывали, то немедленно спускали все без остатка, пропивали, проматывали. Неподалеку от этой площадки стояли жалкие хижины из пальмовых листьев, с земляным полом, где жили в основном гаитянские иммигранты, которые выращивали и рубили сахарный тростник; они жили очень бедно, эти иммигранты, тоже приехавшие на Кубу в первые десятилетия века. Уже тогда существовала гаитянская иммиграция; в те времена на Кубе рабочей силы, очевидно не хватало, и сюда приезжали гаитянские иммигранты. В разных местах, вдоль главной дороги, и других дорог, идущих к железнодорожной ветке, по которой перевозили тростник, и вдоль самой железной дороги стояли хижины, где жили рабочие и их семьи.
В усадьбе основной культурой был сахарный тростник, а вторым по важности было животноводство; потом уже шли другие культуры. Там выращивали бананы, корнеплоды, были маленькие поля зерновых, кое-каких овощей, аллеи кокосовых пальм, разных фруктовых деревьев и цитрусовых; к дому прилегало десять-двенадцать гектаров цитрусовых деревьев. Затем – поля сахарного тростника, подходившие к железнодорожной ветке, по которой тростник перевозили на сахарный завод.
В то время, с какого я помню себя, у нас уже были свои земли и арендованные. Сколько своих гектаров? Я буду говорить в гектарах, хотя на Кубе землю мерили в кабальериях, в каждой кабальерии тринадцать и четыре десятых гектара. У моего отца было около восьмисот гектаров собственных земель.
Фрей Бетто. Кубинский гектар такой же, как в Бразилии?
Фидель Кастро. Гектар – это квадрат, каждая сторона которого составляет сто метров, что равно поверхности в десять тысяч квадратных метров.
Фрей Бетто. Десять тысяч квадратных метров, именно так.
Фидель Кастро. Это составляет гектар. Кроме того, мой отец арендовал землю, уже не такого качества, но намного больше, около десяти тысяч гектаров.
Фрей Бетто. Для Бразилии это много земли, команданте, подумайте только…
Фидель Кастро. Ну так вот, эту землю он арендовал. По большей части то были холмы, отдельные горы, большие площади сосновых лесов на обширном красноземном плоскогорье, расположенном на высоте семисот-восьмисот метров; революция снова высадила там деревья; в земле есть большие месторождения никеля и других металлов.
Я очень любил это плоскогорье, потому что там было прохладно. Я приезжал верхом,
в десять, двенадцать лет; лошади задыхались, забираясь вверх по склонам, но когда поднимались на плоскогорье, переставали потеть, и кожа у них высыхала за несколько минут. Воздух там был замечательно прохладным, свежий ветер постоянно дул среди высоких густых сосен, ветви которых сплетались наверху, образуя нечто вроде крыши; вода в многочисленных ручейках казалась остуженной, она была очень чистая и приятная на вкус. Эта земля была не своя, а арендованная.
В то время, о котором я говорю, несколько лет спустя, возникла новая статья в семейных доходах: эксплуатация лесов; часть тех земель, что мой отец арендовал, была покрыта лесами, и там заготавливали древесину; другую часть составляли холмы, не очень плодородные, на них пасли скот, и также были пахотные земли, где тоже выращивали тростник.
Фрей Бетто. Из бедного крестьянина ваш отец превратился в землевладельца.
Фидель Кастро. Тут у меня есть фотография дома в Галисии, где родился мой отец. Это был маленький домик, размером почти что с этот кабинет, где мы беседуем – десять двенадцать метров в длину и шесть – восемь в ширину, домик из каменных плит, материала, которого много было в тех местах, крестьяне строили из него свои незамысловатые жилища. В доме, где жила семья, все было в одной комнате: спальня и кухня. Думаю, животные тоже. Земли у них не было практически никакой, ни кусочка, ни квадратного метра.
На Кубе он купил эти земли, около восьмисот гектаров, в свою полную собственность и, кроме того, распоряжался другими, арендованными у старых ветеранов войны за независимость. Надо бы провести историческое исследование, хорошенько разузнать, как эти ветераны войны за независимость приобрели десять тысяч гектаров земли. Конечно, то были два командира, занимавших довольно высокое положение. Мне никогда не приходило в голову расспросить обо всем этом, но, наверное, им это не составило труда, в то время было много земли, и так или иначе они сумели приобрести ее за очень низкую цену. Североамериканцы тоже ведь скупили массу земли за смехотворную цену. Но те ветераны войны за независимость – не знаю уж, почему владели землей, на какие деньги ее купили. Они получали определенный процент от тростника, который там выращивался, и определенный процент от древесины, которую добывали в их лесах. Иными словами, они получали большую ренту, жили в Гаване, и занимались, кроме того, другими делами. Так что я не могу сказать с уверенностью, каким образом они приобрели эти средства, законным или незаконным путем.
Так вот, все это огромное пространство земли делилось на две категории: собственность моего отца и земли, которые он арендовал.
Сколько человек жило тогда в этой большой латифундии? Сотни семей рабочих, и у многих был маленький участок земли, который давал им мой отец – в основном для того, чтобы они могли себя прокормить. Кроме того, отдельные крестьяне, выращивавшие тростник, так называемые подарендаторы. Их экономическое положение было не таким тяжелым, как у рабочих. Сколько семей в целом? Двести, а может, триста; когда мне было десять-двенадцать лет, на всей этой земле, жило, вероятно, около тысячи человек.
Мне казалось, что стоило все это тебе объяснить, чтобы ты знал, в каком окружении я родился и вырос.
В усадьбе не было церкви, не было даже маленькой часовни.
Фрей Бетто. И священник тоже не приезжал.
Фидель Кастро. Нет, священник приезжал раз в год, в период крестин. Место, где я жил, относилось к муниципии, называемой Маяри, и священник приезжал по той главной дороге из центра муниципии, находившегося в тридцати шести километрах.
Фрей Бетто. Там вас и крестили?
Фидель Кастро. Нет, меня крестили не там. Меня крестили через несколько лет после рождения в городе Сантьяго-де-Куба.
Фрей Бетто. Сколько вам было тогда?
Фидель Кастро. Когда меня крестили, мне было, наверное, лет пять-шесть. Действительно, среди всех моих братьев и сестер меня крестили последним.
Надо объяснить тебе следующее: там не было ни церкви, ни священника и не давалось никакого религиозного образования.
Ты спрашиваешь, были ли эти сотни семей верующими. Я бы сказал, что в общем, да, они были верующими. Как правило, все были крещеными. Некрещеных называли "евреями" - "худио", - это я хорошо помню. Я не понимал, что значит "еврей", - мне было тогда четыре-пять лет; я знал, что "худио" - это очень крикливая птица с темными перьями, и когда говорили: "он еврей", я думал, что речь шла об этой птице. Вот такими были мои первые представления: тот, кто не крещен, - "худио", еврей.
Религиозного образования не давалось. Школа была светская, маленькая; туда ходило примерно пятнадцать-двадцать детей. Меня послали в эту школу, потому что не было детского сада. Я был третьим из детей, и моим детским садом стала школа, меня послали в нее очень маленьким, меня негде было держать, и меня отправили туда со старшим братом и сестрой.
Теперь я сам толком не помню, когда научился читать и писать; знаю, что меня сажали за маленькую парту в первый ряд, и я видел доску и слушал все, что говорилось. Можно сказать, я постиг грамоту в детском саду, которым была для меня эта школа. Там, похоже, я выучился читать, писать и считать, всему такому. Сколько мне было? Года четыре или пять.
В школе не преподавали основ религии. Там нас научили гимну, объяснили, что такое знамя, герб, тому подобное; это была общественная школа.
В окрестных семьях люди были верующими и суеверными. Я хорошо помню, как к этому относились в деревне. Люди верили в Бога, верили в разных святых. Некоторые из святых признавались церковью, были официальными святыми; другие нет. У каждого из нас был еще свой святой, потому что имя каждого совпадало с именем святого: день святого Фиделя был днем моих именин. Нам говорили, что это очень важные дни, и все мы думали о них и радовались, когда подходил такой день. Мои именины были 24 апреля, потому что это день святого Фиделя; так что знай, что до меня существовал уже другой святой.
Фрей Бетто. Я думал, что Фидель значит тот, кто верует, что это имя происходит от слова "фе" - вера и отсюда идет слово "фиделидад" - верность.
Фидель Кастро В этом смысле я полностью согласен с моим именем, в плане верности и в плане веры. Одни верят в Бога, в других – иная вера; но я всегда был человеком, полным веры, доверия, оптимизма.
Фрей Бетто. Если бы вы не верили, возможно, в этой стране не победила бы революция.
Фидель Кастро. Однако я рассказываю тебе, почему меня зовут Фидель, а ты смеешься. Ты увидишь, что дело не так просто. У меня даже не было своего имени. Мне дали имя Фидель, потому что был человек, собиравшийся стать моим крестным отцом. Но погоди, прежде чем вернуться к крещению, надо сначала покончить с отношением к религии.
Фрей Бетто. И не забудьте, нам надо вернуться к вашей матери.
Фидель Кастро. Да, мы вернемся к ней, но сначала дай мне рассказать, как у нас обстояло дело с религией.
В то время все эти крестьяне верили во многое: в Бога, в святых и святых, которых не было в святцах.
Фрей Бетто. В Пречистую Деву.