Иногда Коэн удивлялся, с какой легкостью план Кроуфорда был воплощен в жизнь. Уолберг в нужное время подал в отставку с поста президента по состоянию здоровья. Конгресс, несмотря на действующее в стране чрезвычайное положение, сразу же объявил выборы. Капитан "Кентукки" Митчелл, которого Россия и Китай готовили в президенты, снял свою кандидатуру, как только Коэн объявил о своем участии в выборах. Американцы, восторженно открыв рты с наивностью свойственной только детям, поверили в историю со спасением национальных секретов и золотого запаса, поэтому поддержка населения была почти полной. Даже министр обороны Локарт, непосредственно командующий вооруженными силами, фактически контролировавшими всю страну, с готовностью пошел на сотрудничество и получил в новой политической пирамиде почетную, очень авторитетную, но не обладающую реальной властью должность председателя Комитета начальников штабов.
День за днем, неделя за неделей десятки цветных кубиков, как в хорошо подогнанном конструкторе складывались в здание нового президентства, на самой вершине которого находился он - Патрик Коэн. А основанием для этого здания служило золото, в огромных количествах предоставленное Коллегией.
Хотя именно с золотом и возникла самая большая проблема.
Только для первого этапа работ, охватывающего пять лет и предполагающего, в основном, восстановление инфраструктуры на накрытых катастрофами территориях, необходимо было потратить около девяти триллионов долларов в старых ценах. Сумма просто колоссальная сама по себе и в золотом выражении тоже. Выходило, чтобы профинансировать эти расходы, надо было потратить больше семи миллиардов унций золота. Почти двести десять тысяч тонн. Цифра невообразимая, если учесть, что за всю историю человечества было добыто всего чуть больше ста тысяч тонн. Появление такого количества золота на рынке было просто невозможным по двум причинам. Для того, чтобы его добыть даже при существующих годовых темпах производства в три тысячи тонн зарегистрированных в последний перед катастрофами год, всем золотодобывающим компаниям планеты понадобилось бы шестьдесят семь лет. Появление такого количества драгоценного металла в короткий промежуток времени полностью бы разрушило только набирающую силу новую глобальную финансовую систему, основанную на стоимости не национальных валют, а корзины ресурсов, значительной частью которой было именно золото. Кроме того, появление объема золота в США надо было как-то объяснить.
И тут Кроуфорд нашел элегантное и вполне приемлемое решение.
Поскольку Коэн являлся спасителем национального золотого запаса, то ему надо было что-то предъявить Конгрессу и народу. Для этого на расчищенную от пепла и активно участвующую в восстановлении Вашингтона базу Центра управления в чрезвычайных ситуациях, которой когда-то руководил Коэн, было завезено около тысячи тонн золота в разномастных слитках, произведенных в атомарных синтезаторах Коллегии. Чтобы не вызвать лишних подозрений Металл был проштампован клеймами монетных дворов и производителей нескольких стран и имел самые разные даты отливки. Горы слитков в подземных хранилищах Базы, сверкающие в свете софитов, десятка телекамер произвели нужное впечатление и на Конгресс, и на простых американцев, понявших, что Коэн говорит правду. С этого момента судьба будущего президентства была решена. Несмотря на то, что специалисты оценивали все это богатство всего в сорок миллиардов по старому курсу, это произвело должное впечатление и на мировых лидеров, понявших, что у Америки есть достаточно ресурсов, чтобы самостоятельно продолжить активное восстановление.
В вопросе об остальной массе золота помог потухший Йеллоустон, с подсказки, Кроуфорда, конечно. "Выяснилось", что пришедшие в движение при извержении потоки вязкой магмы подняли из глубин магматической камеры почти на поверхность огромные золотоносные пласты. Содержание в них драгоценного металла было настолько велико, что в некоторых местах они превращались в массивные жилы, тянущиеся в трещинах, идущих от новых кальдер на сотни метров. По предварительным данным, лично отредактированным экс вице-президентом, возле поверхности и на доступной для промышленной разработки глубине могли залегать несколько сотен тысяч тонн драгоценного металла.
Открытие этого "гигантского месторождения" было обставлено в лучших традициях Голливуда. Вначале ученые из обсерватории USGS Йеллоустон, стали находить вкрапления золота в вулканической породе. Почему они не делали этого раньше, никто не поинтересовался. Затем при бурении они наткнулись на массивную жилу толщиной в несколько десятков метров. Информация просочилась в интернет, пошла раскрутка в прессе, на телевидении. В кальдеру потянулись черные старатели, которые тоже стали находить породу с золотыми вкраплениями и даже отдельные впаянные в вулканический туф самородки. Несмотря на заверения нескольких авторитетных вулканологов мира, что такого просто не может быть, вокруг Йеллоустона поднялся нешуточный ажиотаж. Затем государство объявило весь район старой кальдеры зоной опасной для жизни якобы из-за участившихся выбросов ядовитых газов и установило по периметру плотное армейское оцепление. Старательно поддерживаемая завеса тайны еще больше подогрела интерес глобальных средств массовой информации, которые уже наперебой трещали о мега-месторождении золота скрываемом государством. Самой популярной историей в мировых СМИ стала версия о том, что супервулкан, разрушив пол Америки, теперь золотом из своих глубин отдает ей долг.
Не в силах сдержать информационный накат, государство признало, что в районе двух новых кальдер, образовавшихся после извержения, действительно существуют выходы золотоносной породы, которые "имеют значительный потенциал".
Специальным распоряжением президента, для разработки нового месторождения была создана государственная корпорация, а все средства от добычи предполагалось тратить исключительно на восстановление страны. В течение месяца вокруг старой кальдеры военными был возведен вначале временный, а затем и постоянный периметр, который помимо частых патрулей был утыкан всевозможными датчиками и автоматическими вышками с нелетальным оружием. Воздушное пространство плотно контролировалось беспилотниками, а на земле в полной готовности к взлету всегда стояло звено военных вертолетов. Какие еще меры безопасности приняли военные, можно было только догадываться, но было очевидно, что государство подходит к охране, свалившегося на него, неслыханного богатства, очень серьезно. Несколько отчаянных старателей, которым все-таки удалось пробраться внутрь периметра, бесследно исчезли, и это надолго отбило у остальных желание туда соваться в поисках слитков или золотого песка.
Тем временем на безопасном расстоянии от новых кальдер началась активная имитация разработки приисков и стали возводиться корпуса перерабатывающего комбината. Многим очень странным показалось то, что никого из местных жителей, которые стали понемногу возвращаться в районы к западу от Йеллоустона не взяли даже в чернорабочие. В двух или трех графствах было даже несколько стихийных выступлений, но власти штата объявили о строительстве мощной электростанции для обеспечения месторождения и перерабатывающего комбината энергией. Эта стройка оттянула на себя все имеющиеся в регионе свободные людские ресурсы, и недовольство населения быстро сошло на нет.
Через полгода после "открытия" месторождения в одном из вычищенных до клинической белизны корпусов заработал первый, установленный Коллегией, синтезатор, затем второй, третий и золото Йеллоустона пошло в хранилища ожившего Министерства финансов сплошным потоком.
Уже когда "добыча" драгоценного металла была полностью налажена. Минфин, не имеющий абсолютно никакого представления, откуда действительно берется золото, пригласил группу экспертов Банка Развития ООН и Банка Глобальных Инвестиций БРИКС для аудита и оценки потенциала месторождения.
Вначале финансистам показали туфовые поля, где бульдозеры размером с двухэтажный дом снимали верхний слой спрессованного снегом пепла, открывая обширные золотоносные площадки. Им показали неглубокую трещину в земле, где в темноте матово поблескивал, неровный срез трехметровой золотой жилы. Были предоставлены образцы золотоносного туфа, и грязные, еще не очищенные от породы увесистые слитки, срезанные на их глазах с золотой жилы. Специально для этой комиссии на берегу озера Джексон, находящегося около одной из новых кальдер, была построена площадка, где содержащая золото порода перерабатывалась в мельчайший песок, который затем промывался водой, позволяя золоту осесть почти сплошным ровным слоем на постоянно движущихся конвейерных сборниках. Потом вниманию экспертов, была предложена подробная презентация. Карты золотоносных туфовых полей, разведанные места выхода золотых жил, общий потенциал месторождения, выработка на данный момент. Тонны, десятки, тысячи, сотни тысяч тонн золота... Финансисты с широко открытыми от изумления глазами смотрели на цифры, графики, карты и, кивая головой, шепотом, чтобы не перебивать президента компании повторяли "Уау... Уау... Уау...".
Как и ожидал Кроуфорд, реакция двух самых крупных финансовых институтов мира не заставила себя ждать. Буквально через неделю в Минфин приехала внушительная делегация во главе с председателями банков и одного из членов Комиссариата ООН. Гости были несказанно рады свалившемуся на Америку богатству, ведь это поможет финансированию восстановления, без привлечения ресурсов извне. Но, если оставить в стороне промышленный аспект использования металла, золото имеет цену исключительно из-за его редкости и, если США будут производить его в таких немыслимых объемах, оно просто обесценится. От этого пострадают все: и Америка, и новая строящаяся глобальная финансовая система. В этом ведь никто не заинтересован, правда? Кроме того, чтобы монетизировать металл, его все равно надо будет выпускать на внешние рынки, и здесь в интересах Америки поддерживать стабильную цену контролируя предложение.
Мило улыбаясь, финансисты, за спинами которых, конечно же, стоял тандем, выложили на стол свое предложение. Необходимо договориться о том, что США ограничат годовую добычу золота Йеллоустона разумными объемами не способными нарушить глобальный финансовый баланс. Взамен Банк Развития ООН, Банк Глобальных Инвестиций БРИКС и несколько крупных национальных банков России и Китая откроют долгосрочную линию финансирования достаточную для того, чтобы обеспечить восстановление разрушенных территорий на десятилетия вперед. Это финансирование будет частично покрываться существенным залогом в виде золотого депозита, но основной его объем будет компенсирован будущей добычей в Йеллоустоне.
Переговоры затянулись на несколько месяцев, но в результате соглашение было подписано. Как и планировал Кроуфорд, США был открыт доступ к значительным финансовым ресурсам, причем без выплескивания на рынок огромных партий золота и без привлечения к синтезаторам, работающим в Йеллоустон ненужного внимания.
Но восстановление восточного побережья и, засыпанных пеплом центральных районов, было не единственным, на что тратились ресурсы. Президент Патрик Коэн решил построить новую столицу - Капитолий. Город будущего, названый по аналогии с местом, на котором был основан Рим, создавший одну из самых мощных империй человечества. Город, спланированный и созданный лучшими архитекторами и строителями мира, расположенный в центре страны, куда не смогли бы добраться цунами, пепел супервулкана или волны землетрясения в районе разлома Сан-Андреас, которое ученые прогнозируют уже почти сто лет. В случае конфликта, не должны туда долететь и ракеты противника, так как весь обширный район планировалось окружить сетью военных баз и несколькими зонами плотного прикрытия ПВО.
Когда стало понятно, что Коллегия действительно предоставит достаточно золота, Коэн уже принявший присягу президента, выложил Кроуфорду свои планы относительно Капитолия. Тот вначале не сдержал скептической улыбки, но потом сам проникся идеей и оказывал ей всяческую поддержку. Перенос столицы, а, точнее, ее строительство с нуля на новом месте действительно имело смысл. Вашингтон, после удара цунами был почти полностью разрушении и на его восстановление понадобятся десятилетия. Можно, конечно ускорить процесс, но тогда надо будет перебрасывать значительные ресурсы с других регионов, а, значит, серьезно замедлить или вовсе отложить в них восстановительные работы.
Но даже не время и ресурсы были самым главным в переносе столицы из Вашингтона. Вся его южная часть была накрыта радиоактивным мусором и грязью, принесенной цунами по Потомаку и Чесапикскому заливу с, находящейся южнее, полуразрушенной атомной электростанции. Была и еще одна причина, которая импонировала Коэну и особенно понравилась экс вице-президенту. Капитолий, самый современный и богатый город мира, должен был стать символом новой Америки. Он должен был продемонстрировать всем и прежде всего самим американцам, что Америка восстает и из пепла, снова обретая величие.
Самым сложным оказалось найти место с благоприятной погодой, устойчивыми грунтами, способными выдержать здания в несколько сотен метров высотой и достаточными водными ресурсами для снабжения многомиллионной агломерации. Затем шла долгая работа по выбору проекта городской планировки, и подбору строительных подрядчиков, которые, почувствовав, запах золота, слетелись в Америку со всего мира. Только на подготовительные работы ушло десять месяцев, но как только были получены последние согласования, строительство развернулось в невиданных масштабах.
Сейчас, два года спустя через частокол строительных кранов в окруженной горами плодородной долине реки Рио-Гранде на юге Колорадо, недалеко от типично западного городка Аламоса начали прорисовываться очертания новой столицы. Центр Капитолия уже венчала, выстроенная только на две трети, но все равно поражающая своей грандиозностью сверкающая зеркальными панелями трехгранная башня уходящая своим шпилем почти на километровую высоту. От нее через пятьсот метров концентрическими кругами выстраивались ее уменьшенные копии, каждая на двести метров ниже. Первый круг насчитывал двенадцать зданий, второй двадцать четыре, третий вдвое больше и так далее.
Поскольку с выделением земли проблем не было, а вся городская инфраструктура находилась в башнях, пространство между ними предполагалось превратить в огромный вечнозеленый парк. На эскизах и компьютерной симуляции город выглядел просто поразительно. Медленно вырастая из крон деревьев и стремительно набирая высоту к центру, издали он был похож на готовый к старту космический корабль.
Строительство Капитолия действительно объединило нацию, позволило перешагнуть через страдания последних лет и с новой уверенностью взглянуть в будущее. Этот колоссальный проект сыграл свою роль и во внешней политике, показав, что Америка не только пережила катастрофы, но и осталась ведущей экономической силой планеты. Пусть даже и благодаря свалившемуся на нее шальному золоту Йеллоустона.
Когда Коэн испытывал сомнения в том, как ему поступить, он садился в самолет и, пролетев несколько часов над своей возвращающейся к жизни страной, приземлялся на одной из широких полос нового строящегося аэропорта Капитолия. Там он пересаживался в президентский вертолет и несколько раз облетал гигантскую стройку, не веря, что все это может происходить на самом деле. Глядя с высоты, как на его глазах растет новая столица Америки, он гнал прочь сомнения и возвращался к работе полный уверенности в правильности того, что делает, осознавая, что за ним стоит великая сила, для которой нет ничего невозможного.
Старик Кроуфорд не слукавил ни одним словом, когда на борту австралийского фрегата рассказывал ему о Коллегии. Это поистине была удивительная организация. Ее даже организацией нельзя было назвать. Это скорее было похоже на религию, потому что все, кто был причастен к продвижению знаний, действовали на уровне веры, настолько велик был авторитет и влияние членов Высшей Коллегии.
Он помнил, как прошла первая встреча с одним из них. Вернее, с одной, потому, что это была женщина.
Вопреки с детства навязанным кинематографом, представлениям о заседаниях тайных лож, встреча прошла не в полутемном высоком зале, с высоким потолком и тянущимися к нему мозаичными окнами, через которые с трудом пробиваются лучи света, освещая таинственные внутренности сакрального места. Не было там и огромного старинного стола, окруженного деревянными креслами с высокими резными спинками, не было клятв, и сложной процедуры инициации. Все было абсолютно по-другому. Но больше всего Коэна поразила она.
Членом Высшей Коллегии оказалась знаменитая актриса, снявшаяся в десятке фильмов, ставших мировыми блокбастерами и несколько раз входившая в топ-лист самых привлекательных женщин мира. Не смотря на свой возраст она поражала своей безупречной внешностью, которую, казалось совсем не коснулись годы. Еще его поразила обстановка, в которой Кроуфорд их представил друг другу. Это произошло на бурлящей весельем закрытой вечеринке на ее роскошной вилле на острове Санторини в Средиземном море. Хотя закрытой, эту вечеринку можно было назвать с очень большой натяжкой, потому, что там присутствовало минимум полсотни человек.
- Боже, Кроуфорд! Пиджаки! Костюмы! Вы бы еще фраки нацепили, - оставив гостей она вышла им навстречу с коктейлем в руке и подставила экс вице-президенту щеку для дружеского поцелуя. - А это, я так понимаю, мистер Патрик Коэн, - она протянула ему руку и, заглянув в глаза, радушно улыбнулась. - Снимайте ваши доспехи и присоединяйтесь к гостям. Если хотите, можете переодеться. У меня в гардеробной наверняка найдется для вас более подходящая для такого момента одежда.
Увидев, как оба гостя почти синхронно покачали головами, она еще раз одарила их очаровательной улыбкой и, взяв под руки, повела к гостям.
Через час, в разгар веселья, когда один моложавый старичок, явно какая-то знаменитость политического бомонда начала века, учил молодежь танцевать всеми забытый танец твист, она отвела Коэна в сторону и, грациозно качнув бедрами в такт музыке, озорно улыбаясь, спросила:
- Патрик, у вас найдется для меня минутка?
- Конечно, - немного опешив от неожиданного вопроса и от того, каким игривым тоном он был задан, ответил Коэн. - Я ведь за этим сюда и приехал.
Следующий час, как-то сразу сбросив легкомысленность и посерьезнев, она отвечала на его вопросы о Коллегии.