- Я кой-чего слышал о том месте, - вместо де Граффа ответил Дуарте. - Мой дед пятьдесят лет назад ходил тем путём в Индию, и рассказывал отцу, что потерял один из своих галеонов как раз в тех местах, у юго-западного побережья Африки. По словам деда, особо сильного шторма и не было. А стоит любой посудине слишком близко подойти к берегу, как её выбрасывает на сушу. Обратного пути нет. Прибой таков, что разбивает в щепки всё деревянное. Что сталось с людьми на его потерянном галеоне, дед так и не узнал. Погибли наверное. Но и он что-то говорил о корабельных мачтах в песках.
- Это должно быть прибой год за годом наносит песок, наращивает берег, - предположил Билли. - А за полста лет мог нанести и полмили. Потому корабли там в песках, а не на дне, как во всех приличных местах полагается.
- Нашёл над чем смеяться, - нахмурился Влад. - Представь, что с командами случилось. Где пески, там наверняка нет ни воды, ни пищи.
- Мне можно продолжать, или вы изволите спорить дальше? - Лоран изобразил грустную улыбку, и все разом смолкли. - Что ж, продолжаю. Так прошли два дня. Наутро третьего внезапно налетел шторм. Мне на барке, Луи на шхуне и Адриану на шлюпе удалось вывернуться, а Граммон со своим тяжёлым фрегатом был выброшен на берег. Луи сдуру сунулся спасать и разбился в щепки. Сколько там парней при этом погибло - понятия не имею. Но многие выбрались на берег, я точно видел. Пока то да сё, шторм утих - так же внезапно, как и налетел. Мы стреляли из пушки, поднимали сигнальные вымпелы: мол, чем можем помочь? А Граммон поднял на мачте "Ле Арди" сигнал, чтобы мы уходили - фрегат, как ни странно, стоял на киле ровно, словно по воде шёл, вымпелы мы хорошо разглядели.
- И вы ушли, - задумчиво проговорил Джеймс.
- Не ушли, пока не увидели, как Мишель разгружает "Ле Арди", - ответил Лоран. - Парни, набив мешки, нагрузившись бочонками и вооружившись, пошли на север. К той бухте, в которой мы уже были. Я велел идти туда. Но уже в виду бухты мы напоролись на три португальских фрегата. Небольшие, ходкие и вёрткие, сволочи… Адриана потопили, "Эвридику" издырявили. Я им тоже денёк хорошо испортил, но они дали нам такой разгон, что ни о какой бухте не могло быть и речи. Сдаётся мне, они прознали от местных негров, что мы там побывали. И я догадываюсь, почему никто ничего о той бухте не знал: португальцы не идиоты - раскрывать секрет, откуда они берут дешёвые алмазы.
- Намёк понят, - хмыкнула Галка. - А вот что с Граммоном случилось - это мы уже очень не скоро узнаем. К сожалению.
- Жаль "Ле Арди", отличный был фрегат, - слова жены неприятно укололи Джеймса. - Через пятьдесят лет и его мачты будут пугать неосторожных путешественников…
- Это мы ещё поглядим, - хмыкнул неунывающий Билли. - Однако, попал наш шевалье в переделку. Ведь если вас ждали португальские корабли, то его на суше наверняка тоже ждали - сами португальцы.
- Если правда то, что я знаю о тех местах, то вряд ли, - сказала Галка, потерев пальцами начавший ныть висок. - В книге, которую я читала, то побережье называют Берегом Скелетов. Думаю, дело не только в остовах кораблей[На Берегу Скелетов и сейчас можно найти остовы разбившихся там кораблей. Многие из них уже находятся в нескольких километрах от воды.].
- То есть, португальцы были уверены, что команды разбившихся кораблей гарантированно не доберутся до бухты, - помрачнел де Графф. - Как же я могу быть уверен в обратном?
- Если Граммон взял с собой достаточно еды и воды - доберётся, - уверенно заявил Жером. - Упрямый мужик, это ты верно сказала, Воробушек. У него чертовски хорошо получается вылезать из разных передряг.
- Ага, и попадать в них, - съязвил Влад.
- Попадают все кому не лень, вот вылезти - это уже искусство, - не менее язвительно заметил Джеймс. - Но всё же я надеюсь на лучшее. Если Жером прав, то о Граммоне мы ещё услышим.
"Дай-то Бог, - подумала Галка, не решившись сказать это вслух - чтобы ещё больше не раздражать Джеймса. Он любящий муж и прекрасный человек, но какой же ревнивый!… - Без этого обормота как-то даже скучнее стало…"
- Ладно, - устало проговорил де Графф. - Я уже весь язык отболтал. Теперь ваш черёд новостями делиться.
Галка с улыбкой откинулась на спинку стула и не без лукавой иронии переглянулась с друзьями-капитанами.
- Ну, братцы, с чего начнём рассказ?…
Лоран слушал и офигевал. Медленно, но верно. Я бы на его месте тоже, наверное, офигела, узнав о том, что здесь происходило за последнее время. Но тут уже ничего не поделаешь: что наворотили, то и расхлёбываем.
Мир с Испанией! Мирный договор, который гордые кастильцы были вынуждены подписывать с "проклятыми ладронами"! От одной этой новости Лоран долго не мог прийти в себя. А нам ещё много чем было его удивить. Например, тем, что дон Хуан Коком отправил в Рим посольство - просил у папы римского корону христианского государя, как это водилось в старые добрые времена в Европе. В другое время этот его поступок, явно пришедшийся Испании не по душе, не имел бы никаких шансов на положительный ответ понтифика. Но сейчас Папская область наводнена французскими солдатами, а крупнейшим инвестором Рима, за полной неплатёжеспособностью Эскуриала, с недавних пор является Версаль. Так что быть Юкатану признанным папой королевством, а дону Хуану - королём. Правда, это та ещё тягомотина, но король Франции не упустит случая лишний раз пнуть испанских родственников, и постарается ускорить процесс.
Что ещё? Ах, да: Куба. И звёздная болезнь дона Иниго. Дуарте недавно вернулся из Гаваны. Как он крыл этого дона! Не только у меня - у Хайме уши чуть не завяли, а уж чтоб нашего боцмана пронять, это надо быть гением матерного слова… Короче, дон Иниго почему-то решил, что кубинской казне нафиг не нужны доходы от постройки в провинции Орьенте металлургического комбината. Аккурат около залежей железной руды. Интересно, а пушки он из чего делать собирается? Из коровьего навоза? На здоровье, если у него есть соответствующая технология и спецы… Словом, отказал в сотрудничестве: мол, я и сам с усам. И даже с бородой. Тоже мне, Фидель Кастро нашёлся. Фидель, в отличие от него, в десять раз умнее, и понимал, что Куба сама в этом мире не выживет. Так что никакой это не Кастро. Скорее, помесь Батисты с Сомосой. Это тот, который был для какого-то америкосовского президента "свой сукин сын", кажется… Дон Иниго может витать в облаках сколько угодно, но не стоило забывать о двух существенных вещах: во-первых, пираты не прощают кидалово, а он ведь договор подписывал, принимал на себя некие обязательства; во-вторых, на всякого Батисту (или Сомосу - не суть важно) всегда найдётся свой Че Гевара. Надо будет Жозе ещё раз съездить на Кубу. Пусть этот местный Че Гевара - Хуанито Перес - берёт дело в свои руки. Мужик он, в отличие от дона Иниго, толковый. И, в отличие от команданте Че, прочно стоящий на земле обеими ногами. У него получится вытащить Кубу из неприличного места, куда её загнали сперва французы, а потом этот "звёздный мальчик" Фуэнтес.
Ещё один момент, приведший Лорана в тихий шок: большое количество иммигрантов. После подписания полноценного мирного договора с Голландией у нас в гаванях не протолкнуться от их кораблей. Хитрозадые голландцы внакладе не остаются. Они везут отсюда в Европу продукты наших высоких технологий - те же прорезиненные плащи-дождевики отрывают с руками, это ж просто спасение для моряков в непогоду; про остальное помолчу, метут чуть не прямо на пристани - а обратно везут людей. Причём, мастеровые и вояки за путешествие не платят: голландцы получают плату за их проезд здесь, отчитавшись за каждого перевезенного работягу и каждого члена его семьи. Ну и что, что мастеровой мужик старается притащить сюда не только жену с детишками, но и родителей, братьев, сестёр, дядей, тётей, даже дедушек и бабушек. Подъёмные выдаются неплохие, и размер выплаты прямо зависит от размера семейства. Пусть везут. Старики скоро помрут, а от отчих могил кто уедет? Если, конечно, хвост не начнут дверью щемить. Ведь едут к нам в основном французские гугеноты, английские пуритане, германские и шведские протестанты, спасавшиеся от "охоты на ведьм" в своих странах. Их дети уже тут в школы пойдут, а выучившись по нашей программе, будут считать Сен-Доменг своей родиной… Кстати, насчёт школьной программы. Герр Лейбниц был весьма удивлён, когда герр Лангер внёс предложение создать единую программу обучения для всех школ страны. Что ж, от кого и следовало ожидать такой идеи, так только от немца образца середины двадцатого века. Научный совет к сей идее отнёсся благосклонно, и поручил её разработку…герру Лейбницу. Немцу образца конца семнадцатого века. К весне надеемся получить качественный результат. Лейбниц всё делает основательно и качественно.
В Мексике… Ну, это отдельный вопрос. Там, правда, хоть какой-то порядок имеется. Войска, управление на местах, собственное сельское хозяйство. Есть шанс подняться. Но в Испании просто жопа. Извиняюсь за выражение, других слов не нашлось. Там элементарно нечего жрать. Бунтуют голодные солдаты, не менее голодные крестьяне, обозлённые безденежьем горожане, половина грандов открыто выступает против королевы-матери. Каталония присягнула на верность королю Франции добровольно. Страна Басков не присягала никому, но существует уже как бы сама по себе, испанских войск там нет. Вообще-то королева удерживает контроль разве что только над Кастилией, Леоном и Арагоном. Чтобы послать гонца уже в Кадис, приходится давать ему вооружённое сопровождение: страна кипит. Все поставки из-за океана уходят в счёт погашения долгов казны. Словом, надо наводить порядок, а для этого нужен был мир. Любой ценой. Поэтому Испании пришлось заметно "сбросить лишний вес" - отдать несколько колоний и коронных земель - чтобы навести порядок в том, что от неё осталось.
А в этом свете перспективы Мексики в качестве испанской колонии вырисовываются очень невесёлыми…
5
"Солдат должен, конечно, выполнять приказы. Но если их отдаёт идиот, и приказы, соответственно, крайне идиотские, что делать солдату?"
Вообще-то, Аурелио давно разучился удивляться идиотизму власть имущих. Королева приказала собрать налог на два года вперёд? Вот дура - прости, Господи… Но с коронованными особами не спорят. А если индейцы-пуэбло отказываются подыхать голодной смертью во имя процветания испанской короны, то кто им виноват? Приказ вице-короля был недвусмысленным: подавить бунт и изъять продовольствие в указанном объёме… Аурелио сплюнул сквозь прореху в зубах. Его дело маленькое: приказано подавить и изъять - выполняем. Но всё равно тошно на душе от глупости человеческой.
Идиотизм властей, по сугубо личному мнению Аурелио, проявился не только в этом. От того, как они умудрились заключить мир с майя, у бывалого вояки сводило скулы, будто лимон с кожурой сожрал. Там, если хорошо подумать, и делов-то было: нанести хороший удар по Мериде - резиденции мятежных майянских донов - да по захваченному ими Кампече. Если ладроны в своё время умудрялись брать эти города, то испанским солдатам, что называется, сам Бог велел. Так нет же: начли жевать сопли. Побоялись повторения истории с разгромом авангарда. И дожевались, чёрт бы их побрал: чёртовы разбойники выдавили из королевы мирный договор, оговорив при этом независимость Юкатана в тех границах, что определили сами майя. А был бы бунт подавлен - чёрта с два бы пираты выставили такое уродское условие, и Испания не потеряла бы полуостров. Ну, да Бог с ними со всеми. Отряды Аурелио Фуэнтеса и Роберто Гомеса благополучно отправили на север. На прежнее место службы Роберто. Оберегать владения испанского короля от набегов апачей, пристрастившихся к конокрадству, а заодно прижать недовольных пуэбло. Дырища - хуже не придумаешь. Только и развлечений, что поганая выпивка в ободранном трактирчике да общество весёлой вдовушки, у которой он был на постое. Роберто проще: у него тут какой-никакой домик, трое ребятишек. Словом, всегда есть чем заняться, скучать некогда. Жену два года назад застрелили апачи, неудивительно, что мужик на них злобствует. А что делать Аурелио?
Впрочем, есть ещё одно дело, которым, по мнению обоих командиров, сейчас в самый раз стоило заниматься башковитым мужикам вроде них самих…
- Ты помнишь асиенду этого старого пенька, дона Фелипе? - вечерком оба командира обычно являлись в таверну, дабы за кружечкой дешёвого пойла обсудить свои перспективы на будущее. - Ну, там, где у нас эти жулики конюхи чуть сёдла не умыкнули?
- Как же, помню, - хмыкнул Роберто, закусывая выпивку свежей и вкусной маисовой лепёшкой - хоть что-то тут готовят как положено. - Здорово ты им рожи помял… И что?
- Я ж тогда воспользовался случаем и пошёл нажаловаться дону на бесчинства его слуг. То да сё, слово за слово, и я напросился-таки на обед с сеньором и сеньорой… Дон Фелипе - старый козёл, но вопросы чести для него не пустой звон. К тому же, упёртый роялист. Когда тут заварится каша, будет обеими руками держаться за королевскую партию.
- Хорошая добыча, - согласился Роберто. - Асиенда у него богатая, я там поосмотрелся вокруг, прикинул. Неплохо было бы оторвать этот кусочек.
- Это верно… - с сожалением вздохнул Аурелио.
- Что-то не так?
- Всё не так, дружище. Ты видел его жену? Старая развалина. И наследует старику не она, а их сын, который где-то в Испании сейчас геройствует. А у того сына своя семья, чуть не шестеро детишек. Тут нам ничего не обломится.
- Тут ты прав. Промах, - согласился Роберто. - Есть ещё мишени?
- Есть. Тут в десяти милях к востоку ещё одна асиенда. Сидит там некий дон Альберто, наполовину индеец, потомок каких-то местных вельмож. Побывал я и там - помнишь, когда тебя услали на патрулирование, а я сопровождал обоз с зерном? Этот дон Альберто парень что надо: и голова на плечах имеется, и асиенда у него просто картинка, а жена его - я чуть слюной не изошёл. Женился недавно, детей пока нет. Словом, была бы идеальная цель, да вот незадача: этот дон чёрта с два пойдёт за королевой.
- Да, жаль, - Роберто достал свою побитую жизнью глиняную трубку и закурил. - Правда, потом с этого дона можно будет какую-никакую помощь получить.
- С паршивой овцы хоть шерсти клок, - хмыкнул Аурелио, скосив глаза на троих солдат, напивавшихся за дальним столом. Вообще-то за пьянство тут положено сажать солдат под арест, но служба здесь - не сахар. У ребят радостей и так мало, пусть выпивают. Хоть бурчать не будут. - А я вот сейчас прикинул… На юг отсюда есть одна асиенда. Там живёт какой-то дон с двумя дочками на выданье. С индейцами в ссоре: что они там не поделили, понятия не имею. Я там не был, передаю тебе так, как слышал с чужих слов. Так вот: завтра мне снова обоз сопровождать, и поеду я как раз по той дороге. Разведаю, что да как. Что этот дон на ножах с индейцами, это нам очень даже на руку. Лишь бы его дочки оказались не слишком страшными, а там, глядишь, можно приударить. Я за одной, ты за другой. Я поплачусь на тяжкую офицерскую долю, ты - на своё вдовство и троих детишек, лишённых материнской ласки. Бабы вообще на такие истории падкие, а хорошо воспитанные сеньориты - тем более. А там, глядишь, папаша совершенно случайно повстречает озлобленных на него индейцев.
- Лишь бы асиенда того стоила, - резонно заметил Роберто, возвращая друга на грешную землю. - Вдруг там клочок каменистой земли, где даже сорной травы не вырастишь?
- Поглядим. В конце концов, я ж сперва осмотрюсь, а там решим, как поступить. Если дело яйца выеденного не стоит, я тебя обманывать не стану.
Гомес хмыкнул. Подставы среди боевых офицеров не приветствовались настолько, что подобных случаев он попросту не смог припомнить. Они ведь не штабные крысы, готовые сожрать друг друга за благосклонность вице-короля и генерала. Им в бой вместе идти, тут без доверия не прожить… Но как оно ещё обернётся, если им придётся делить асиенду? Бывало, из-за куска земли, на котором и отхожее место грех устроить, насмерть ссорились даже родные братья.
- Ладно, подожду твоего возвращения, - кивнул он. - Оно, может, всё к лучшему. Ты там как знаешь, а моим детям и впрямь мать нужна. Да ещё землица, которая их кормить станет.
- А это, дружище, никогда лишним не было и не будет. Никому…
…Индейцы-пуэбло, почему-то не желавшие умирать от голода, шли на смерть от пули и доброго испанского клинка. Бунт за бунтом, войска едва успевали гасить эти пожары. Аурелио же, не в пример иным высокопоставленным военачальникам из Мехико, прекрасно знал, чем всё это кончится.
Войной.
И когда священник этого захудалого сельского прихода с паперти призвал свою паству объединяться против захватчиков, Аурелио ничуть этому не удивился. А загодя предупреждённые им солдаты благоразумно выразили сочувствие и поддержку восставшим.
Что ж, да здравствует Пресвятая Дева Гваделупская[Дева Гваделупская была символом борьбы Мексики за независимость в 19 веке, но и раньше (с 16 века) мексиканцы почитали её своей небесной покровительницей.]! И помилуй нас, Боже…
6
- Заварилась каша. - Когда Галка вскрыла и прочла письмо от дона Хуана о мексиканских событиях, это было первое, что она сказала. - Что ж, остаётся от души поздравить испанскую королеву: она потеряла ещё одну колонию.
- Да, но что приобрели мы? - спросил Джеймс. Он, поначалу просто боявшийся брать своего сына на руки, не без труда поборол этот страх, и держал ребёнка так осторожно, словно малыш был сделан из хрусталя.
- Дорогой, ты рассуждаешь как политик, - улыбнулась Галка. И тут же согнала улыбку со своего лица. - Честно сказать, мы приобрели большую головную боль на много лет вперёд. Но пусть лучше голова поболит у нас, чем у тех, кто придёт нам на смену.
- Ты задумалась о смене, - теперь улыбнулся Джеймс. И улыбнулся он невесело. - Мальчишки?
- Да, я говорю о Хосе, дорогой, - Галка аккуратно взяла малыша на руки. - Билли, Геррит, Жан, Дуарте, даже Влад - они отличные капитаны, и в достаточной мере сволочи, чтобы резать чужие глотки. Но ни один из них не настолько сволочь, чтобы быть политиком.
- А Хосе - настолько?
- К сожалению. Правда, если дать ему нормальное воспитание, из него получится неплохой общественный деятель. Он умеет "работать с людьми", и в нём есть масса обаяния. Но Сен-Доменгу нужен будет генерал, который не побоится вести собственную игру. А для этого… Для этого ему придётся кое-чем пожертвовать, как это сделала я.
- Я бы на твоём месте не стал решать это за него, - помрачнел Джеймс.