- Еще как! - резко клюнул носом воздух лорд Филдинг, словно из солидарности с военным на мгновение растеряв свое хладнокровие. - Уничтожил весь наш запас товара, а право на торговлю стал выдавать лишь тем, кто соглашался на подписку об отказе провозить контрабанду. Большинство предпринимателей решили продолжать коммерцию, не обращая внимания на указы чиновника. Весьма непростой человек, доложу вам, джентльмены, этот уполномоченный Линь! Мы не сразу оценили его непреклонность и решительность. Поначалу приняли его за очередного подхалима маньчжурской династии, проходимца, купившего должность, как большинство китайских чинуш. Жестокая ошибка! Он оказался ревностным слугой и пылким радетелем государства. К тому же, как мы разузнали, увлекается философией и является основателем одного из поэтических обществ… Ну скажите на милость, кто мог ожидать от человека, склонного к рифмованию и раздумьям об отвлеченных материях, таких решительных и жестких действий! К лету он оттеснил и блокировал наших представителей в Макао и не просто вставил палки в колеса своими запретами, а расколол всю налаженную систему торговли окончательно. У китайского императора от успехов его наместника взыграл боевой дух, и этот Сын Неба объявил о закрытости своей страны для коммерческой деятельности британцев. Нынешней зимой нашим кораблям пришлось покинуть Гуанчжоу. Только тогда в Лондоне наконец-то осознали всю серьезность положения дел и принялись готовить новую экспедицию. К концу марта или началу апреля корпус будет сформирован и выслан.
- Насколько я знаю, осознали они не до конца, - подал голос полковник. - Собираются силами четырех полков и двумя ротами артиллерии произвести впечатление на тамошнюю публику. Это у них получится, но ровно до тех пор, пока мы будем на воде. Капитан Линдсей еще несколько лет назад на своем корабле тайно обследовал ключевые порты: Фучжоу, Сямэнь, Нинбо и Шанхай. Взять их под контроль не составит особого труда. Но что дальше? Как можно рассчитывать обойтись тремя тысячами человек - не представляю… Император у них - крепкий орешек…
Траутман прижал кулак к губам, сдерживая кашель, - от волнения говорить дальше он не смог.
Мистер Кинзи в очередной раз посмотрел на часы и озабоченно обратился к собеседникам:
- Однако, время позднее, господа. Наш гость задерживается. Опасаюсь, не размыло ли дорогу, в такую-то непогоду…
- Ерунда! - фыркнул полковник. - Британский офицер обязан преодолевать любые препятствия, встань хоть сам дьявол на его пути. Впрочем, я слышал, этот ваш гость еще совсем молокосос, простите великодушно за грубость…
Едва вояка закончил раздраженную тираду - остальные отнеслись с пониманием к словам человека, чье здоровье подорвано тяжелыми условиями службы ее величеству - как раздался негромкий стук и в двери курительной комнаты шаркающей походкой вошел дряхлый дворецкий.
- А, старина Хоуп, вы весьма вовремя! - оживился Филдинг. - Распорядитесь насчет освещения, уже совсем стемнело, а мы с минуты на минуту ожидаем важного визитера.
Дворецкий склонил голову, словно раздумывая над услышанным, затем выпрямился по-военному и, важно шевеля седыми усами, доложил:
- Лампы принесут сейчас же, сэр.
И действительно, трое слуг возникли из-за спины старика и расставили керосиновые светильники. Комната озарилась теплой желтизной, проступили золотые узоры тяжелых портьер, матово заблестела отменная кожа кресел, стал виден густой ворс широкого ковра под ногами джентльменов. Облик мистера Кинзи принял сдобный и лоснящийся вид, под глазами лорда Филдинга обозначились темные полукружья, а на лице полковника Траутмана проявились еще сохранившиеся следы тропической экспедиции - не до конца сошедший загар сливался с болезненной желтизной кожи.
Дворецкий, убедившись, что освещения вполне достаточно, повернулся к дверям. Постоял минуту, будто размышляя над чем-то. Его внимательный взгляд из-под кустистых бровей уловил движение за неплотно прикрытыми створками, а крупное ухо, поросшее седым волосом, распознало негромкие голоса. Несмотря на возраст, Хоуп мог дать молодым сто очков вперед в наблюдательности и чутье. Старость изрядно подпортила его кости и суставы, но пощадила голову - та до сих пор ясно соображала, а зрению и слуху дворецкого могли позавидовать самые заядлые охотники графства.
Он повернулся, попытавшись сделать это по-военному браво, но слегка покачнулся. Удержав равновесие, принял торжественный вид и объявил:
- Сэр Генри Уинсли только что прибыл в замок и испрошает аудиенции!
Филдинг всплеснул руками:
- Боже мой, Уильям, молодой человек проделал такой путь и томится за дверями! Да еще и, как вы изволили выразиться, "испрошает"!
Одна из бровей лорда Филдинга иронично дрогнула. Однако дворецкий, не изменившись в лице, важно подтвердил:
- Именно так, сэр!
- Зовите его скорее, Хоуп! - заерзал пуще прежнего Кинзи и протянул руки к журнальному столику перед собой. - Ну наконец-то!
Дотянуться до стоявшей на полированном дереве плоской шкатулки ему не удалось. Тогда толстяк соскочил со своего места, сцапал ее, открыл, тут же захлопнул, сунул под мышку и запрыгнул обратно в кресло, явив необычайную для своей комплекции ловкость и резвость. Шкатулку он положил на свои круглые колени и принялся наглаживать украшенную орнаментом крышку.
Лорд Филдинг умело скрыл улыбку, наблюдая за суетой собеседника, а полковник Траутман недоуменно подвигал бровями, выражая свое отношение к штатским лицам.
Седой Хоуп набрал воздуху во впалую грудь и, придав лицу торжественное выражение, объявил надтреснутым старческим голосом:
- Сэр Генри Уинсли, капитан флота ее величества, по особому приглашению его лордства…
Неожиданно голос дворецкого осекся и рассыпался мелким кашлем.
- Оставьте, Уильямс, оставьте! - махнул рукой Филдинг и крикнул в сторону дверей: - Сэр Уинсли, входите же скорее, мы вас заждались!
В курительную быстрым шагом ворвался молодой человек в синем двубортном кителе с белыми лацканами и обшлагами, на которых виднелись разводы второпях оттертой грязи. Тщательно вымытые сапоги еще влажно блестели. На плечах визитера красовались эполеты с серебряным якорем, что говорило о небольшой выслуге лет. Лицо его было невозмутимо, глаза смотрели твердо, и лишь голос, зазвеневший чуть громче, чем положено, да румянец на бледных щеках выдавали волнение вошедшего:
- Джентльмены, приношу извинения за возникшую задержку! Дорогу развезло совершенно. В пяти милях от Мортлейка наш экипаж перевернулся, и остаток пути пришлось проделать пешком. Но британский офицер обязан преодолевать любые препятствия, встань на его пути хоть сам дьявол! И вот я здесь!
Последние слова капитан Уинсли произнес уже тише, с недоумением глядя на собравшихся в комнате - мистер Кинзи заливисто расхохотался, лорд Филдинг, улыбаясь одними глазами, сохранял невозмутимость на лице и поглядывал на полковника Траутмана, который в смущении принялся откашливаться в кулак и покачивать головой.
- И вы нас извините, Генри, - по-свойски обратился Филдинг к замершему неподалеку от дверей капитану. - Мы как раз обсуждали свойства военного человека перед вашим прибытием. Вы подтвердили и наши догадки, и правоту полковника Сэмюэля Траутмана. Вот он, кстати, перед вами.
Военные обменялись быстрыми прощупывающими взглядами и сухими кивками.
- Меня вы знаете достаточно давно, - посерьезнев, продолжил лорд. - А это, позвольте представить, мистер Джордж Кинзи, о котором вы наверняка слышали, а теперь имеете возможность познакомиться лично.
Толстяк приветственно улыбнулся. Шкатулку он не выпускал из рук и продолжал ее поглаживать, будто на коленях у него расположилась кошка.
- Прошу садиться, Генри, - Филдинг повел рукой в сторону свободного кресла, поставленного к камину ближе остальных. - Здесь вы наверняка согреетесь. Плед, виски?
- Благодарю вас, лорд Филдинг, я в порядке! - Капитал сел и знаком дал понять дворецкому, что ни в чем пока не нуждается.
Тот чинно качнул подбородком и направился к выходу.
- Распорядиться подать чаю, сэр? - уже на пороге обернулся Хоуп и, по-старчески часто моргая, посмотрел на лорда.
Филдинг почесал нос и кивнул.
- Белый индийский, сэр? - угадывая настроение хозяина, спросил дворецкий
- Нет-нет, Уильямс, сегодня впору будет какой-нибудь китайский сорт. - Филдинг впервые за все время нахождения в курительной комнате улыбнулся, растянув узкие губы. - Позаботьтесь о молочном улунедля нас, и пусть принесут пуэрдля полковника и капитана - военные люди любят сорта покрепче!
Траутман и Уинсли одновременно едва заметно кивнули в знак согласия.
Хоуп наморщил лоб, важно пошевелил усами, учтиво склонил седую голову и вышел, заметно подволакивая ногу.
- Сколько же ему лет? - поинтересовался Кинзи, глядя вслед дворецкому. - Помню его еще с тех пор, когда я был строен и носил кэмбриджский плащ!.. А он уже тогда был стариком!
- Наш Уильям действительно весьма почтенного возраста, - согласился Филдинг. - Их семейство служит Ордену не одно поколение. В частности, его внук - камердинер в Эшли, откуда мы все с нетерпением ждали сегодня нашего гостя и наконец дождались.
- Так точно, джентльмены. Энтони Хоуп - превосходный слуга, не имеющий нареканий! - отчеканил капитан Уинсли не без некоторой гордости за родное имение.
Румянец на его чуть удлиненном породистом лице медленно угасал, взгляд серых глаз стал внимателен и сосредоточен.
Сэр Филдинг откинулся на высокую спинку кресла, опустил кисти рук на острые колени и забарабанил по ним длинными пальцами. Встреча с молодым капитаном явно вызвала в нем возбуждение и азарт, как у охотника.
- Время действовать пришло, джентльмены. Оставим в стороне всю эту предварительную болтовню. Перейдем сразу к главному. Мистер Кинзи, вам слово!
Услышав слова Филдинга, толстяк оживился. Бережно лелея шкатулку, он взглянул первым делом на Траутмана и голосом, полным значимости, сказал:
- Наш дорогой полковник сомневался, достаточно ли хорошо понимают в Лондоне ситуацию с Китаем. Смею заверить - осознают превосходно. Именно потому наш Орден получает карт-бланш на…
Кинзи выдержал недолгую паузу, во время которой прикрыл глаза и пожевал губами, как бы подбирая слово по вкусу.
- На проведение, скажем так, некоторых особых мероприятий в Китае и прилегающих к нему территориях, - выдал наконец коротышка и весомо хлопнул по крышке шкатулки. - На начальном этапе основную работу проделывают морские силы ее величества, расчищая территориальные воды от сил туземцев. Флотилия из сорока кораблей уже готова к отправке из Индии. Эскадра адмирала Эллиота с экспедиционным корпусом займется блокировкой устьев рек и высадкой на архипелаги. Надеюсь, трудностей на этой стадии возникнуть не должно. Как считают господа военные?
В этот момент двери комнаты распахнулись и трое слуг под предводительством Уильяма Хоупа вошли с подносами в руках. Споро расставив по столикам чашки и чайники, они взглянули на дворецкого. Тот, окинув комнату взором полководца, удовлетворенно кивнул и преданно посмотрел на лорда Филдинга. Желая быстрее освободиться от помехи для разговора, хозяин изящным движением пальцев разрешил прислуге удалиться.
- Прошу, джентльмены! - сказал лорд Филдинг, едва створки дверей затворились. - Угощайтесь, и жду ваших мнений.
- Их так называемый флот - это всего лишь сборище рыболовецких шхун. Один британский корабль может пустить на дно как минимум десяток китайских, - заявил полковник, с удовольствием глотнув крепкого чая.
- Позвольте не согласиться, сэр! - неожиданно ответил Генри Уинсли и поставил свою чашку на блюдце.
Траутман кашлянул и с недоумением посмотрел на молодого капитана. Остальные джентльмены переглянулись и выжидающе замерли.
- Вы сомневаетесь в силе британского флота? - оправился от удивления полковник, но по его голосу было понятно: старый вояка возмущен до глубины души.
Генри Уинсли выпрямил спину и отчеканил:
- Сэр, если бы я хоть на миг сомневался в могуществе королевских сил, я не имел бы права носить офицерскую форму. Но мое убеждение таково - один британский корабль способен уничтожить весь китайский флот.
Полковник Траутман благосклонным кивком оценил ответ молодого офицера. Однако в разговор неожиданно вмешался лорд Филдинг:
- Джентльмены, я восхищен вашим патриотизмом и верой в победу. Однако позвольте кое-что пояснить. Китайцы - это народ, наделенный обостренным чувством справедливости. И они верят, что вся жизнь должна быть посвящена борьбе за достижение этой самой справедливости. А такая вера способна разрушить любой боевой корабль. Она готова противостоять всей нашей мощи, как военной, так и торговой.
Джентльмены внимательно слушали. Лорд воодушевленно продолжал:
- Мы уже испытали значительные трудности с реализацией товара - именно из-за убежденности туземцев в несправедливости британской коммерции. Позвольте вас ознакомить с депешей, отправленной в Запретный город ранее упоминавшимся императорским уполномоченным в Гуанчжоу. Больших трудов стоило нашей агентуре перехватить этот документ…
Филдинг протянул руку к столику. Ему, в отличие от Кинзи, не составило труда взять, не вставая с кресла, нужную вещь, а именно - листок бумаги. Развернув его, лорд откашлялся и, придав голосу нотки сарказма, зачитал:
- "От наместника Линь. В столицу, срочно! Небесная империя под ударом! Беспечное пользование опиумом становится серьезной угрозой. По моему мнению, наше бездействие губительно. Если сейчас же не принять мер, меньше чем за десяток лет случится истощение и падение династии Цин. Иностранцы могут завоевать нашу нацию, даже не используя силу". Вот такой крик китайской души. От себя добавлю - так бы и случилось, не вздумай этот Линь и ему подобные сорвать торговлю. Что скажете, джентльмены?
Филдинг обвел взглядом сидевших в креслах.
- Десяти лет у нас в распоряжении нет, - хмуро обронил полковник Траутман.
- Боюсь, мы не располагаем и половиной этого срока, - взял слово мистер Кинзи. - Русские, американцы, французы дышат нам в затылок. Следовательно, мы вынуждены форсировать события.
- Устроить славную заварушку внутри страны теми силами, что выделены правительством, - решительно невозможно! - весомо заключил Траутман и досадливо нахохлился, став похожим на обиженного индюка.
- Национально-освободительная борьба… - словно в раздумье произнес Генри Уинсли. - Нужно заставить забродить всю эту массу изнутри…
Кинзи кинул на него восхищенный взор и переглянулся с Филдингом.
- Совершенно верно, Генри, - сказал лорд, не скрывая довольной улыбки. - И миссию вложить закваску в самую сердцевину Китая наш Орден возлагает именно на вас.
Хотя капитану и удалось сохранить бесстрастное выражение лица, но глаза его лихорадочно заблестели. Осознание важности предстоящих дел и его роли в них окрыляло молодого военного.
- Собственно, с высадкой нашей экспедиции и начинается второй этап мероприятия, - продолжил мистер Кинзи и щелкнул замком.
Приоткрыв шкатулку, он наклонил ее так, чтобы сидящим стало видно, что находится в середине. Серебристое свечение озарило внутреннюю сторону крышки и, подобно лунному свету, упало на лицо капитана Уинсли, сидевшего ближе всех к толстяку.
- Наша агентура активно - вопреки крайне неблагоприятым условиям - работает на материковом Китае с потенциальными лидерами будущего восстания, - с гордостью заявил лорд Филдинг, оторвав взгляд от содержимого шкатулки и переведя его на Уинсли. - Отмечено несколько перспективных кандидатур. От вас же, Генри, в дальнейшем зависит выбор конкретного предводителя и, соответственно, одного из предоставляемых Орденом артефактов. Остальные должны остаться при вас и затем быть возвращены в срок, который мы оговорим позже. Разумеется, я имею в виду фигурки, а не туземцев.
Собравшиеся рассмеялись. Полковник Траутман вновь закашлялся, и, когда его надсадное "кхах-кха-хах!" стихло, мистер Кинзи плотоядно облизнул губы и добавил:
- Самое сильное оружие китайцев - а это, как нам поведал знаток их жизни лорд Филдинг, чувство справедливости - надо обратить против них самих. Вернее, против захвативших их страну иноземцев - жестоких маньчжуров, поработивших свободолюбивый народ Поднебесной. Одно унижение национальной гордости чего стоит! Виданное ли дело, насильно впихивать людей в чуждые им одежды и обривать полголовы под страхом отрубания оной! В то время как технический прогресс и свобода торговли шествуют по земному шару рука об руку, правящая династия захватчиков держит Китай в мировой изоляции, заставляя народ страдать! Такое положение вещей недопустимо!
Увлекшись собственной речью, мистер Кинзи сунул шкатулку под мышку, чтобы освободить правую руку, которую он поэтически вознес к потолку. Его совиные глаза возмущенно моргнули несколько раз подряд. Казалось, толстяк воспринял угнетение коренного населения далекого Китая весьма близко к сердцу.
Однако воодушевление покинуло его довольно быстро. Опустив руку, Кинзи хлопнул себя по колену и деловито добавил:
- Следует преподать всему миру хороший урок. Иначе вслед за китайскими наглецами выстроится целая очередь из желающих показать кукиш британской короне. Примерное наказание вразумит остальных.
- Именно так, - подхватил лорд Филдинг. - Как гласит их пословица: "Убей петуха, чтобы испугать обезьяну!"
- Итак, Генри, вы лично доставите артефакты на место, - важно заявил Кинзи. - За вами и выбор подходящих фигур. Досье на лиц, кому будут оказаны доверие и честь возглавить борьбу против циньской династии, вам выдадут по прибытии. Рекомендуем прислушаться и к устным характеристикам нашей агентуры - сведения пополняются ежедневно. Артефакты вы заберете прямо сейчас у меня и с момента получения отвечаете за их сохранность.
Договорив, Кинзи вытянул вперед короткие руки. На пухлых ладонях лежала заветная шкатулка.
Уинсли легко вскочил с кресла и сделал пару шагов в сторону восседавшего рядом толстяка.
Передача прошла быстро и обыденно, без торжественных фраз и протоколов.
Капитан расстегнул ворот кителя, убрал шкатулку во внутренний карман и вернулся на место, как ни в чем не бывало. Словно возле его сердца не покоились в резном ящичке, размером чуть больше обычного портсигара, предметы, способные перевернуть мир.
Лорд Филдинг, оценив самообладание молодого и перспективного члена Ордена, коснулся пальцами лба. Будто вспомнив о чем-то, взглянул на полковника и осведомился:
- Какая-нибудь дополнительная информация об артефактах противника у нас появилась?
Траутман покачал головой:
- На след Дракона мы пока не напали. Тигр предположительно находится у одного из менял в Пекине, мы ищем выходы на него. На территории Китая могут храниться еще несколько фигурок. Вероятно, даже Цилинь. Хотя доподлинно мы не знаем. Что касается императорского дворца, внедрение туда на данный момент не представляется возможным. Остается силовой вариант.
- Третий этап мероприятия, - с энтузиазмом подхватил мистер Кинзи. - Взятие китайской столицы и непосредственно Запретного города. Подготовленные люди проникнут за стены с повстанцами или нашими войсками и проведут тщательнейшее расследование. Не исключено - могут "всплыть" артефакты, считающиеся утерянными. Вы знаете, такое случается, особенно в восточных деспотических государствах. Контроль Ордена за перемещением Предметов там осложнен.