…Наверное, он никогда не решился бы еще раз заглянуть в переулок, где столкнулся с необъяснимыми для себя вещами, но судьба распорядилась иначе. Не прошло и месяца после того случая, как в его коляске побывала лиса-оборотень, и Дун Ли вновь оказался в южных кварталах - его нанял какой-то старик, остановив возле ворот Внешнего города. Поначалу парень не узнал его - самый обыкновенный хрыч, каких полно в ремесленных районах, разве что одежда была из дорогой ткани, хоть и изрядно поношенная. С собой у него было два небольших, но увесистых тюка. Дедок не без труда залез с ними на сиденье, поместил один в ногах, другой на коленях и успокоил недовольно косящегося рикшу обещанием достойной платы за лишнюю тяжесть. Когда же он назвал адрес, Дун Ли вздрогнул, будто его ошпарили. Это же тот самый хозяин лачуги, где в сумерках вершат свои делишки всякие подозрительные личности! Первым желанием было бросить коляску и бежать сломя голову прочь. Но парень заставил себя справиться с нахлынувшим страхом. Деньги обещались немалые, а дело рикши - возить того, кто заплатит. К тому же при свете дня старик больше походил на разорившегося торгаша, чем на опасное существо, владеющее волшебством. Конечно, лисы хитры и умеют принимать самый разный облик… Но зачем оборотню, во власти которого без труда раздобыть любое богатство, прозябать на отшибе в захудалом домишке?.. Дун Ли быстро убедил себя в том, что в прошлый раз на него нашло наваждение - от холода и усталости привиделась всякая чепуха. Здравая мысль придала сил, и рикша бодро побежал, катя за собой коляску с щедрым клиентом. Уверенно ориентируясь в уже знакомых кварталах за Небесным мостом, он доставил седока быстрее, чем тот ожидал. Довольный старик заплатил сполна и даже попросил об услуге - за пару монет помочь ему с поклажей, занести во двор. Пока Дун Ли управлялся с тюками - один из них позвякивал металлом, другой же больше смахивал на обернутый мешковиной рулон ткани, - рядом словно из ниоткуда возник человек небольшого роста, в чиновничьей фетровой шапке с бронзовым шариком. Угодливо улыбаясь и беспрестанно кланяясь, посетитель тихим голосом заговорил с хозяином о каком-то обмене, но тот прервал его жестом, велев замолчать. Тут же Дун Ли получил полагающуюся награду за помощь и был выставлен за ворота.
Желая понять, чем же промышляет загадочный старикан, парень снова залез на свою коляску и заглянул во двор. Увиденная картина походила на ту, которую он наблюдал и ранее - посетитель стоял перед дедом и держал на покрытой тряпицей ладони кусок серебра. При ярком дневном свете Дун Ли даже разобрал, что это не просто слиток, а некая фигурка. Что именно она изображала, парень рассмотреть не успел - пришедший завернул вещь и снова заговорил с хозяином. Тот слушал и время от времени разводил руками. Чиновник принимался говорить настойчивей - но по-прежнему негромко, для пытавшегося подслушать Дун Ли его слова звучали словно шелест сухой листвы. Старик мотал головой и шипящим шепотом в чем-то убеждал гостя. Вытащив из рукава какую-то бумагу, тыкал в нее пальцем и кивал на предмет в руке визитера. Затем извлек из-под полы халата небольшой мешочек, развязал тесьму и, не вынимая содержимого, предложил чиновнику заглянуть внутрь. Тот, по-птичьи склонив голову, всмотрелся. На лице его отразилось сомнение, но поразмыслив, он удовлетворенно закивал.
Стоять на крыле коляски было неудобно, и Дун Ли решил не дожидаться окончания переговоров. И так стало ясно - старик не прост. Хочет таким казаться, но вовсе не таков. И в доме у него наверняка найдется, чем поживиться…
…Кромешная мгла царила в коротком кривом переулке, и лишь цепкая память бывшего рикши помогла ему отыскать нужную постройку. Пытаясь справиться с волнением, Дун Ли одной рукой толкнул ворота, проверяя их на прочность. Судя по всему, они едва держались на хлипкой щеколде, и молодой человек смог без труда отворить их, наддав посильнее плечом. Опасаться было нечего - даже он сам не расслышал треска из-за погодной свистопляски. В крохотном дворике, где старик имел обыкновение принимать посетителей, ветер не так свирепствовал, но темнота казалась еще гуще из-за висевшей в воздухе пыли. На сером фоне стены едва различался прямоугольник входной двери. Дун Ли решил с ходу вышибить и эту преграду. Но, к его удивлению, дверь оказалась из толстых, проклепанных болтами досок. Впрочем, это лишь утвердило парня в предположении, что старик отнюдь не беден. В хитрости хозяину странного места отказать было нельзя - дом лишь на первый взгляд выглядел как лачуга. На деле же это оказалось приземистое сооружение со стенами из каменной кладки, для маскировки обмазанными глиной. Во внутренний двор смотрела пара узких темных окошек, в которые невозможно пролезть даже щуплому человеку. Но и это хозяин посчитал недостаточным - в середине каждого виднелся толстый железный штырь.
Дун Ли озадаченно потер скрытый под тряпкой подбородок. Хотя такое укрепление и наводило на мысль о возможной весьма богатой поживе, но зато начисто разрушало предыдущий план легкого проникновения в жилище старика.
Борясь с колотившим ознобом, горе-грабитель провел во дворе более четверти часа, понимая, что удача оказалась не на его стороне. Ветер, и без того почти ураганный, усиливался с каждой минутой, снова полетело колючее ледяное крошево, похожее на мелкие осколки стекла - так больно секло оно незакрытую часть лица. Ног парень не чуял вовсе, казалось, они превратились в два промерзших чурбака. Пальцы на руках тоже сильно озябли. Он безуспешно пытался согреть их дыханием. Спрятанный в рукаве металлический прут теперь превратился в бесполезную холодную тяжесть, мешавшую движениям. Дун Ли собрался уже избавиться от него, выкинув за ограду, как вдруг ему почудилось, что входная дверь, возле которой он сидел, неизвестно на что надеясь, слегка дрогнула. Волна страха окатила парня с головой, но тут же на смену пришло возбуждение. Он вскочил, сделал шаг в сторону и прижался к стене. Сердце бешено стучало, разгоняя кровь по онемевшему было телу, и даже ногам вновь вернулась чувствительность. Правда, с нею пришла и дрожь в коленях, а также затряслись руки. Дун Ли с трудом достал из рукава дубинку и едва не выронил ее.
Нет, ему не показалось - дверь явно толкали изнутри. Приоткрыв ее на ширину ладони, невидимый наблюдатель пытался рассмотреть дворик. Дун Ли понял, что внимание отворившего привлекли выбитые ворота - сорванные с одной из петель, они теперь болтались на ветру и хлопали о глиняный забор. Спустя некоторое время - для парня прошла целая вечность - из проема высунулась обмотанная тряпьем голова, в темноте больше походившая на кочан белой капусты. Чувствуя, что страх вот-вот лишит его сил, Дун Ли отчаянно замахнулся и обрушил прут на выглянувшего старика - в последний миг перед ударом он разглядел знакомую жидкую бородку, пепельным лоскутом развевавшуюся на ветру. Однако тот не упал. Замерев, словно в недоумении, хозяин дома вцепился в дверь и повис на ней, пытаясь скорее притворить. Дун Ли встрепенулся и заполошно, закусив губу и борясь с желанием зажмуриться, опустил дубинку на голову жертвы еще несколько раз. Пальцы старика разжались, и он кулем рухнул на высокий порог. Чувствуя, как закладывает уши от оглушающего стука сердца - так сильно оно не билось, даже когда случалось бежать с тяжелой поклажей в гору, - Дун Ли рванул дверь на себя, перешагнул через распластанное тело и нырнул в дом.
Внутри было так же темно и холодно, как и снаружи, но зато безветренно. Поначалу Дун Ли ринулся шарить в поисках светильника, но спохватился и вернулся к выходу. Бросив уже ненужный прут, взял старика за ноги и перетащил через порог в дом - голова жертвы глухо стукнула, тряпки с нее размотались. Присев на корточки, протянул руку и коснулся сереющего во тьме лба старика. Пальцы увязли в липкой влаге. Парень вскрикнул, вскочил, машинально обтерев руку о халат. Запоздало опомнился и попробовал разглядеть, сильно ли вымазана одежда, но в глазах на фоне черноты плыли желтые круги. Натыкаясь на мебель, опрокидывая и роняя все, что попадалось на пути, Дун Ли принялся метаться по дому. Лампу отыскать не удалось, а если и была она, то наверняка теперь разбита. Пытаясь унять охватившую его панику, Дун Ли ощупью перебирался от стены к стене, постепенно привыкая к темноте и начиная различать очертания кана с ворохом одежды на нем, силуэт сдвинутого в угол стола и контуры невысокого шкафа.
Он приметил несколько полок, заставленных каким-то скарбом. С этого и начал обыск, торопливо ощупывая каждый кулек, горшочек, сверток или шкатулку. Но попадалась всякая ерунда - в основном скудные съестные припасы. Без церемоний рассыпая на пол бобы, рис и сушеные грибы, Дун Ли начал сожалеть о затеянном. Не может богатый человек прозябать в такой нищете! Одно дело - показная бедность, ложная, предназначенная для сторонних глаз, чтобы ввести в заблуждение. Но совсем другое - действительно унылая жизнь наедине с самим собой… Впрочем, поиски только начались. Как ни крути, но раз дом снаружи оказался с хитринкой, то и внутри него может крыться сюрприз.
Когда он взялся за очередной горшок и встряхнул его, внутри что-то увесисто стукнуло о глиняную стенку. Парень подставил руку и перевернул посудину. На ладонь упал мешочек из кожи. Вряд ли кошелек, размером слишком невелик - туда поместилось бы лишь несколько монет. Судя по тяжести и размеру, в мешочке могла лежать нефритовая пряжка или поясная подвеска - на это, по крайней мере, надеялся Дун Ли. Все его нутро разъедал страх. В глотке пересохло, в ушах звенело, колени подрагивали. Хотелось схватить первую попавшуюся ценность - если она отыщется - и бежать прочь, оставив этот проклятый дом, перепачканный кровью…
При мысли об убитом - а в том, что старик мертв, сомнений у Дун Ли не было - руки заходили ходуном, и он чуть не выронил находку. Потянул тесьму, запустил внутрь пальцы и тут же отдернул их. Что-то очень холодное… Он прикрыл ладонь полой халата и вытряхнул из мешочка небольшой, но увесистый предмет, тускло блеснувший в темноте. Разглядеть, что это такое, оказалось непросто - явно не слиток, а больше похоже на украшение. Но что именно… Дун Ли осторожно дотронулся до его. Стылый, словно лежал в леднике. Пальцы покалывало, но парень зажал ими добычу и поднес поближе к глазам. Так и есть - ювелирная штучка! Поначалу он принял ее за изображение дракона, но быстро разобрался - это всего лишь толстая ящерица. Нет, такую стыдно дарить на праздник… Впрочем, спешить рановато. Надо поискать еще. Где одна безделушка, там и другие должны быть. По привычке, приобретенной еще во времена работы рикшей, он сунул фигурку под обмотку ботинка, чувствуя, как холодит кожу ноги металл.
Деловито осмотрев оставшиеся на полке горшки и не найдя больше ничего интересного, он подошел к шкафу и потянул дверцы. Те не поддались - Дун Ли сразу не заметил висячий замок. Подергал его, хмыкнул и задумался. Вспомнив о брошенном пруте, уверенно шагнул в сторону лежащего возле порога тела. Переступив через старика, нагнулся и нащупал рядом с ним на полу железяку. Вытер ее об одежду покойника и возвратился к шкафу.
Свернуть замок с помощью ломика было пустяковым делом для сильного малого. Дверцы скрипнули и отворились. Пахнуло душной смесью запахов: лежалого белья, каких-то специй, плохо выделанной и подгнившей кожи… Дун Ли принялся сбрасывать вещи с полок и ворошить их на полу. Обычная стариковская рухлядь, но ведь недавняя находка подтверждала - искать надо повсюду.
Увлеченный осмотром, он не сразу обратил внимание на то, что страх покинул его. Движения стали четкими и спокойными, сердце унялось. Руки перестали дрожать, ушла и слабость из колен. Ум работал ясно - парень не тратил время на суету. Присев на корточки, хладнокровно ощупывал все, где могло быть припрятано что-либо ценное. Вскоре ему попался под руку увесистый бумажный сверток, перевязанный бечевой. Дун Ли разодрал его, но разочарованно вздохнул - внутри находилась лишь пачка сшитых листов, покрытых трудно различимыми в темноте рисунками и надписями. Напрягая зрение, он сумел разобрать несколько картинок. Силуэты птиц, животных и даже насекомых - особенно хорошо виднелись широкие крылья бабочки. На одной из страниц парень наткнулся и на контур ящерицы - правда, не похожей на ту, что он обнаружил в горшке.
Неожиданно со стороны входа, откуда сквозило холодом и доносился лишь свист ветра, раздался слабый стон.
Дун Ли отложил найденную тетрадь. Протянув руку к лежавшему неподалеку пруту, крепко сжал его и поднялся, внимательно вглядываясь в темноту. Ни страха, ни волнения, ни даже удивления - лишь холодное спокойствие, готовность оценить обстановку и действовать.
Стон прозвучал вновь.
Значит, старик не был мертв, как первоначально полагал Дун Ли. Но это понимание не вызывало в нем удивления, досады или, наоборот, облегчения. Ум лишь отметил факт и сразу же нашлось решение.
Парень пружинистым шагом подобрался к распластанному на ледяном полу телу. Нагнулся и присмотрелся. Старик лежал на спине, задрав потемневшую от крови бороденку. Из черноты приоткрытого рта слышалось сипение. Веки были сомкнуты. Дун Ли пальцем оттянул одно из них, но зрачка не увидел - лишь едва различимая серость глазного яблока.
Бывший рикша за время своей работы много раз наблюдал, как приводили в чувство потерявших сознание возниц. Никто особо не церемонился с ними - обольют водой да надают по щекам. Искать кувшин Дун Ли посчитал напрасной потерей времени, а вот хорошенько похлопать по лицу и потрясти как следует - стоит попробовать. Жалко, нет под рукой уксуса - окатить бы им, так мигом этот хрыч очухается.
Энергичные встряски возымели успех. Сиплые стоны прекратились, кадык на тощем горле дернулся, глаза открылись. Старик пошевелил руками, ногти его проскребли по полу.
- Эй, живая дохлятина! - ровным голосом произнес Дун Ли, ухватив его за бороду. - Лучше тебе показать, где что припрятал! Или собрался в могилу с собой все унести?
Хозяин дома тяжело задышал и вдруг потянулся костистой рукой к парню, сумев взяться за край халата. Лицо его искажала гримаса ужаса и боли.
Дун Ли без труда высвободился из слабой хватки. Подхватив жертву за подмышки, оттащил от входа и усадил на пол, привалив спиной к едва теплому кану.
Среди лоскутов ткани, валявшихся под ногами, выбрал неширокий и длинный и обмотал им, наподобие бинта, голову старика, но неплотно - так, чтобы у затылка можно было просунуть палец. Вместо пальца он поместил за тряпку принесенный с собой прут.
Старик безвольно сидел, вытянув ноги. Половина лица его была в крови, другая же половина заметно выделялась в темноте своей бледностью.
- В-в-в… - вдруг вырвался из его горла звук.
Дун Ли, взявшись за оба конца прута, выжидательно замер.
- В-в-возьми… монеты… - с усилием произнес старик, и вдруг взгляд его остановился на брошенной тетради. - В-возьми что х-хоч-чешь… только не…
Он обессилено замолчал.
Дун Ли, не колеблясь, надавил на прут. Ткань мгновенно натянулась, сжав раненую голову хозяина дома. Тот вскрикнул, заелозил по полу ногами и вцепился ногтями в повязку, пытаясь освободиться. Мучитель налег еще, провернув прут почти на один оборот. Старик истошно заголосил, но опасаться было нечего - его крик мало чем отличался от воя ветра во дворе.
- "Только не" - что именно? - спросил Дун Ли, перегнувшись через плечо старика. - Я знаю, серебришко у тебя водится. Говори, пес плешивый, или еще закручу!
Отчего-то такая совершенно несвойственная ему хладнокровная грубость сейчас воспринималась им как должное - именно так ведь и должен вести себя заправский разбойник.
- Н-нет… Т-ты не м-можешь з-за-брать это…
Хозяин дома с ужасом всмотрелся в наполовину скрытое повязкой лицо парня и опять попытался дотянуться до него, но рука обессиленно упала. Нижняя челюсть его отвисла и мелко задрожала.
Дун Ли ослабил зажим и похлопал свою жертву по щеке. Затем несколько раз сильно ущипнул и дернул за бороду. Но, похоже, старик снова потерял сознание, или вообще душа уже выходила из него вон.
Поняв, что дальнейшие пытки ничего не дадут, а время неумолимо бежит и ночь уже на исходе, Дун Ли вытащил из-под повязки на голове страдальца прут. Оставив тело в покое, вернулся к вещам. Вскоре ему удалось отыскать в сваленном ворохе кубышку, полную меди.
На миг он задумался. Добить ли старика, вмазав ему еще несколько раз прутом? Или порыскать в кухне, раздобыть огниво и устроить в лачуге пожар, чтобы скрыть все следы? Но нет, гореть тут особо нечему… А если вдруг и займется вся эта рухлядь, то пожар всполошит округу раньше времени. Уйти надо тихо и как можно скорее. Добычу лучше упаковать поудобнее.
"Ну, вот и для свидания денежки теперь есть! - отметил про себя, пересыпая монеты на расстеленную тряпку. Завязал концы и взвесил узелок в руке. - Да здесь не на один хороший ужин хватит!"
Поразмыслив, он решил поместить украшение к деньгам, чтобы случайно не выпало оно из обмотки - ведь бежать надо через полгорода, да еще в такое ненастье.
Дун Ли извлек фигурку, так и не нагревшуюся от тепла его тела. Положил на ладонь и попытался рассмотреть получше. Странная полуящерица-полудракон. Диковинное животное с бутылочной мордой, отталкивающее своими хищными чертами, но вместе с тем завораживающе красивое - словно мастеру удалось соединить и передать в металле две противоположности. Пожалуй, он поначалу ошибся в оценке, и Орхидея таким подарком будет довольна. Эх, спросить бы у всезнающего дядюшки Чженя, что же это за зверь такой… Но как объяснить, откуда это украшение взялось? Хозяин точно знает, что даже на простой кусок серебра денег у его помощника нет, а тут - целое искусное изделие!
Дун Ли развязал узелок и спрятал диковинку в кучу медных монет. Стягивая концы тряпки, он вдруг почувствовал, как в груди похолодело, а пальцы, утратив ловкость и силу, вновь принялись дрожать и едва справлялись с задачей. Мысли потеряли ясность и бестолково кружились в голове, точно мусорная куча, подхваченная ветром. Он - грабитель и убийца, и жизнь его никогда уже не станет прежней… Исправить ничего нельзя.
Страх объял каждую клеточку тела. Стараясь не смотреть на распластанное тело, Дун Ли поднял тяжелый узелок, сунул его за пазуху и бросился к выходу.
Выскочив из двора в переулок, он на миг замер, ловя незакрытой частью лица снежные зерна - ветер рвал на части невидимые в черноте ночи тучи и щедро разбрасывал над городом их содержимое. Обрадовавшись, что еще до рассвета его следы возле проклятого дома будут скрыты, Дун Ли припустил в сторону Небесного моста, придерживая у сердца туго набитую тряпицу с добычей.