- Ребята, - произнес он, - сейчас мы поедем через горный перевал к Черному морю, а потом вдоль его побережья до города Алупка, где расположена наша гостиница. Внимательно смотрите по сторонам. Такой красоты, как здесь, вы не то что в Кесареве, а может быть вообще нигде на Земле не встретите. Крымские горы, конечно, невысокие, но поскольку вы пока ни в каких горах еще не бывали, думаю, они будут вам интересны. Я рассчитываю устроить вам в Алупке восхождение на Ай-Петри. Но это попозже, когда вы здесь акклиматизируетесь. А южное побережье Крыма - это просто райский уголок, вы сами в этом убедитесь. Хотя тамошний климат не считается субтропическим, там, например, прекрасно растут пальмы и другие теплолюбивые растения. В городском парке Алупки павлины живут на вольном выпасе. А какие там старинные крепости! В одну из них - Ласточкино гнездо - я вас обязательно свожу, там теперь открыт ресторан. А Ливадийский и Воронцовский дворцы! Туда мы тоже обязательно сходим на экскурсии. Со многими местами здесь связаны очень красивые легенды. Я буду вам их рассказывать, когда мы станем проезжать мимо.
Каледин не был профессиональным экскурсоводом, но в Крыму бывал и в силу специфики своей журналистской профессии сумел многое здесь подсмотреть и запомнить. В Алупке, правда, ему приходилось бывать лишь проездом, и что представляет из себя та гостиница, в которой им предстояло проживать, он совершенно не знал. Ну да на месте разберемся! Вадим всю дорогу пересказывал местные легенды, его подопечные активно вертели головами, чтобы побольше увидеть, в итоге долгая поездка прошла для них как-то незаметно. Свернув с шоссе на узенькую улочку, автобус подъехал к высокому зданию современной архитектуры. Это и была цель их путешествия - гостиница "Лазурная".
Здесь их уже ждали. Мэр города Карпенко по просьбе своего старого знакомого Олесина лично оповестил руководство гостиницы о приезде необычной группы из России. Администратор "Лазурной" пообещал оказать всяческое содействие, хотя не слишком понял, в чем же состоит необычность данной туристической группы. Как бы то ни было, номера для нее были забронированы и дожидались своих постояльцев. Приехавшим детям, прежде чем получить ключи, оставалось выполнить небольшую формальность - заполнить анкеты для проживающих. Здесь-то и начались первые сложности…
Все ребята уже разошлись по номерам, а Марио все еще препирался с портье.
- Ну ты можешь, наконец, внятно сказать, кто ты: мальчик или девочка! - уже начинал выходить из себя тот.
- Я же вам внятно объяснил - в равной степени и то, и другое! - по-прежнему доброжелательно отвечал Марио, хотя и его этот разговор уже начинал напрягать.
- Так не бывает!
- Бывает! Вы что, ни разу о гермафродитах не слышали?!
- Слышал, что такие иногда рождаются. Но их всех оперируют в раннем детстве.
- А вот и не всех! Меня как раз не прооперировали!
- А чем докажешь?
- Мне что, раздеться?
Марио уже принялся расстегивать пуговицы на рубашке, но портье замахал на него руками:
- Да верю, верю!
- Тогда в чем же дело?
- Дело в том, что в анкете надо обязательно проставить пол проживающего, и вариантов там только два: мужской или женский. Выбирай, какой тебе больше нравится!
- Не хочу выбирать! А не мужчина и не женщина, я - истинный гермафродит!
- А в документах у тебя что, наконец, записано?!! - окончательно взъярился портье.
- То же самое! Нате, читайте!
Марио сунул портье под нос свой паспорт. Схватившись за голову, тот уставился на невозможную запись: "пол - гермафродит".
- Совсем в России люди сдурели… - подвел итог гостиничный работник, вывел в анкете слово "гермафродит" и уже почти жалобно глянул на Марио. - С кем тебя хоть селить-то? С мальчиками или с девочками?
- А с кем хотите! - произнес безжалостный подросток. - Я и с теми, и с другими отлично уживаюсь!
Одержав очередную победу в отстаивании собственного полового достоинства, Марио, подхватив рюкзак, двинулся вверх по лестнице. Портье даже забыл ему сказать, что в гостинице есть еще и лифт.
Обедать спустились в гостиничный ресторан. На взгляд Вадима, еда здесь могла быть и получше, но утомленные долгой дорогой ребята смолотили все без лишних слов. Послеобеденное время посвятили знакомству с гостиницей. Из развлечений здесь обнаружились лишь бильярд и настольный теннис, хотя гостиница была построена недавно и, казалось бы, не должна была страдать родовыми недостатками советского курортного сервиса. Каледин решил про себя, что данное заведение открыто очевидно только для вытягивания денег с отдыхающих, которых даже спартанские условия проживания не способны отвратить от желания побывать в Крыму. Собственного пляжа у гостиницы, как выяснилось, тоже не было, и ее администрация покупала постояльцам абонементы на городской, где не протолкнуться от обилия диких курортников. Вадим, тем не менее, пообещал своим ребятам сводить их на следующее утро на море.
На первую прогулку к вожделенному морю собирались основательно. Цивильную одежду ребята сменили на более легкомысленную пляжную. Поскольку на пляже все равно пришлось бы раздеваться, Толик с Дэви отказались прятать лишние пары рук под рубашками и спустились в гостиничный холл в маечках-безрукавках, поразив тем самым портье до глубины души. Выпучив глаза, он взирал на четвероруких подростков и спрашивал себя, не перепил ли он случаем вчера и не начинается ли у него уже белая горячка. Вадиму даже пришлось его успокаивать. Самого Вадима куда больше поразил наряд Василидиса, который нацепил на себя только какое-то странное платьице и резиновые босоножки.
- Что это? - спросил он паренька.
- Что именно? А! Это хитон древнегреческого мальчика! - ничуть не смущаясь, ответил тот.
- Откуда он у тебя?
- Купил вчера в Симферополе, там где карнавальные костюмы продавали.
- Но мы сейчас вроде бы не на карнавал идем.
- Ну и что! Мои предки же здесь так когда-то ходили. А почему мне нельзя?
- Окстись, Васенька, ты же сам говорил, что твои предки жили на Крите.
- Какая разница! Они же все там мореплавателями были, может и сюда кто заплывал…
- Да на тебя на улицах пальцем будут показывать!
- Ну и что, пусть показывают. Все равно этот хитон мне идет. Я и лук бы с собой взял, жаль, он в Кесареве остался. Ну, вам жалко, что ли?.. Я слыхал, тут ребята и в плавках по улицам ходят…
- А, иди, в чем хочешь! - в сердцах махнул рукой Вадим.
Путь к морю оказался не близким. К довершению всех неприятностей выяснилось, что их гостиница расположена в верхней части города, и на пляж надо долго спускаться по крутым городским улочкам, застроенным одноэтажными домишками. Из-за перепада высот нередко оказывалось, что крыша одного такого дома служит двором для другого. Затем им пришлось свернуть вбок и пробираться среди скопища огромных камней. Здесь их процессия изрядно растянулась, и пока Вадим подгонял отставших, голова колонны успела вступить в конфликт с местным населением. Когда идущий впереди всех Влад проходил под раскидистой кроной дерева, он внезапно услыхал за спиной:
- Эй, задохлик, сколько времени?
Мальчик в недоумении оглянулся. Оказалось, что дерево было облеплено местной пацанвой, самый нахальный из которых оседлал ветку, свисающую над пешеходной дорожкой. Он-то, похоже, и задал вопрос.
Влад догадался, что задохликом его обозвали из-за голубоватой кожи. В Кесареве ни один самый смелый пацан не рискнул бы так задевать Влада! Этот парень, видимо, думал, что раз от земли до его ветки метра два с лишним, то никто его там не достанет. Не на такого напал! Влад чуть присел, затем распрямился, как пружина, и в прыжке ухватился за ветку, затем раскачался на ней, как на турнике, закинул ноги, подтянулся и, наконец, встал на ней в полный рост. Обидчик следил за его манипуляциями, широко распахнув свои сливово-черные глаза.
- Значит, захохлик, говоришь… - даже не стараясь балансировать на ветке, Влад сделал шаг к пацану и оскалился во весь рот. Тот заорал дурным голосом и свалился с ветки прямо в заботливо подставленные руки подошедшего Петра.
Когда к месту событий подоспел Вадим, перетрусивший пацан уже всячески извинялся и клятвенно заверял, что никогда больше не позволит себе таких слов. Его приятели, оценив численный перевес курортников, не проявляли ни малейшего желания слезть с дерева и прийти к нему на помощь. С появлением Вадима пацана отпустили, и Влад напоследок придал ему ускорение коленом под мягкое место.
За каменной осыпью начинался роскошный городской парк, в котором ребята действительно увидели обещанных павлинов. Вадим также показал им трехтысячелетний тисс, от старости настолько погрузившийся в почвенный слой, что нижние его ветви торчали прямо из земли как отдельные деревья. Далее следовала центральная часть города, а точнее, две узкие улочки, застроенные магазинчиками и кафешками, по которым днями напролет дефилировала плотная толпа курортников. Появление юных кесаревцев вызвало здесь немалое оживление, причем наибольшее внимание привлекли не лишние руки Толика и Дэви и не голубоватая кожа Влада, а экстрвагантные наряды Василидиса и Петра. Василидис в своей тунике охотно позировал всем, кто желал его сфотографировать, и Каледину пришлось потратить немало усилий, чтобы, наконец, увести его с людного места. Длинный черный плащ и уникальная прическа Петра привлекали внимание только издали. Едва кто-либо из заинтересовавшихся им приближался к нему на незначительное расстояние, такой смельчак неизменно начинал чувствовать себя как-то не по себе и спешил отойти в сторону. Петр, рассекая встречную толпу подобно ледоколу, возглавил шествие кесаревских ребят и первым спустился на городской пляж.
Пляж к тому времени был уже основательно заполнен. Конечно, отыскать место для двух-трех лежаков можно было еще без труда, но найти кусок пляжа, где смогли бы разместиться два десятка ребят, было весьма затруднительно. В поисках свободного места Петр задумчиво двинулся вдоль самой кромки воды. Из раздумий его вырвал возмущенный мальчишеский крик:
- Куда прешь, не видишь, что ли, что здесь крепость стоит?!!
Источником шума был тощий темноволосый мальчуган лет десяти на вид. Оказывается, он со своей младшей сестренкой возводил бруствер из гальки на берегу моря, а Петр, который шел, не глядя под ноги, походя это укрепление раздавил. Не желая встревать в спор с нахальным малышом, Петр просто отвесил ему щелчок по лбу, но так сильно, что пацаненок не удержался на ногах и растянулся на гальке.
За всю его десятилетнюю жизнь с Витей ни разу еще не обходились так пренебрежительно. Хуже всего, что унизили его на глазах у пятилетней Леночки, которая восторженно почитала своего старшего брата как неизменно умного советчика и надежного защитника. Витя заоглядывался по сторонам в поисках мамы. Увы, именно сейчас она куда-то отошла по своим делам и отсутствовала в поле зрения. Оставалось решать: стерпеть ли прилюдное унижение или самому отстаивать свою честь, невзирая на превосходство противника в росте и силе. Витя всегда был храбрым мальчиком и потому выбрал второе. Он вскочил на ноги и бросился с кулаками на незнакомого парня в черном плаще, таком нелепом на летнем пляже. Витя был на голову ниже своего противника и вдвое его тоньше, но это его не остановило. На него смотрела Леночка, и он не мог позволить себе опозориться перед ней. Но добраться до Петра ему не удалось. Тот вдруг вытянул руку, и хотя между ней и Витей еще оставалось некоторое расстояние, младший мальчик внезапно ощутил сильнейший толчок в живот, согнулся, ноги его подкосились, и он бухнулся на четвереньки.
- Дурак! Скотина! - выкрикнул Витя, чуть не плача.
- Да ты, щенок, еще тявкаешь?! - взбеленился в свою очередь Петр. - Ну, тявкай, тявкай, собачкам положено тявкать, больше ты ни одного человеческого слова не произнесешь!
К Петру тем временем подошли еще несколько кесаревских ребят и с интересом уставились на конфликтующих. Петр немеренно медленно откинул волосы с лица и вперил в мальчугана взор своих огненно-красных глаз. Витя хотел еще что-то крикнуть, но из уст его вылетел лишь жалобный щенячий визг. Он попытался подняться на ноги и не смог - ноги отказывались его держать. Страшный парень, тем временем, стал приближаться к нему. Витя попробовал отползать на четвереньках, но отполз недалеко - позади сидела Леночка, которая почувствовала, что брат не способен ее защитить, и заплакала. Соседи по пляжу с недоумением взирали на эту сцену, но никто не рискнул вмешаться - облик Петра вгонял в трепет даже взрослых мужчин. Ужас настолько сковал тело Вити, что он не в состоянии был стронуться с места, лишь попытался зачем-то заслониться рукой. А монстр приближался - грозный, неумолимый… От парализующего страха Витя на какой-то момент перестал себя контролировать и пришел в себя, только ощутив, как намокли вдруг его плавочки и из-под них на камни струится теплый желтый ручеек. Это был конец! Он опозорился навек и перед сестренкой, и перед всеми этими людьми, которые его сейчас видят! Влад, что стоял чуть поодаль, не отказал себе в удовольствии прокомментировать:
- Гляньте, а наш герой-то обдулся! Куда тебе, сыкун, на нашего Петю лезть!
От отчаяния Витя заревел в голос. Он охотно провалился бы сейчас под землю, будь у него такая возможность. Петр готовился уже сделать последний шаг к своей жертве, как вдруг между ним и поверженным Витей встал только что подошедший Боря:
- Не трогай его! Что он тебе сделал!
Петр уперся взором в неожиданного противника. Боря не дрогнул и ответил ему тем же. Не произнося больше ни звука, они с минуту гипнотизировали так друг друга. Конечно, Петр мог бы смести Бориса с дороги с помощью одной только физической силы, но это ему как-то не приходило в голову. Вся компания кесаревских ребят притихла, наблюдая за поединком. Наконец, Петр не выдержал и отвел глаза. Развивая успех, Боря жестко сказал ему:
- И раскодируй пацана! А то он так и будет лаять и передвигаться на четвереньках!
Петр как-то устало кивнул головой и снова бросил взгляд на Витю. Мальчика пробрала дрожь, но сразу после этого он как-то успокоился и даже сумел подняться на ноги. Боря, тем временем, устроил разнос своим приятелям:
- И не стыдно вам всей толпой смеяться над маленьким?! Вас бы так! Хватит, отойдите, не смущайте человека!
Петр, а за ним и прочая компания двинулись дальше по пляжу. Подождав, пока они отойдут, Боря осторожно обхватил Витю за плечи и принялся его утешать:
- Ну хватит, кончай плакать, они больше не будут… И не терзайся ты так, ты все равно храбрый мальчик, просто против нашего Петра почти никто не может устоять, даже взрослые… И сестренке твоей я то же самое скажу, да хоть сейчас! Как ее, кстати, зовут? А, Леночка… Леночка, хватит реветь, у тебя очень смелый брат, он всегда тебя сможет защитить, если потребуется! Ты мне веришь? Вот, видишь, верит, даже плакать перестала… А мы с тобой давай пока пойдем переоденемся… У тебя запасные сухие трусики есть?
Витя слабо кивнул и пошел к своим вещичкам. Отыскав сменные трусы, он застенчиво оглянулся на Борю. Взяв Витю под руку, тот повел его к пляжной кабинке для переодевания, продолжая на ходу вести психотерапию.
- А вы одни здесь или с кем-то из взрослых? А, мамка с вами была, только отошла куда-то… Ты лучше не говори, что с тобой здесь случилось, зачем ее зря нервировать… И Леночка твоя не скажет, можешь быть уверен, я малышей убеждать умею… Тебе хорошо, у тебя сестренка есть, а я вот один у матери… А так хочется иметь младшего брата или сестру… А откуда вы? Что, из самой Москвы?!! Завидую… А мы все из маленького поселка в Тверской области, ты наверняка и названия такого не знаешь… Нет, в Москве я никогда не был, даже проездом, нас вообще сейчас в первый раз на море вывезли… Ну вот и пришли, заходи, я вместе с тобой.
В кабинке, почувствовав себя в безопасности от взоров обитателей пляжа, Витя стянул с себя подмокшие плавочки. Борю он почему-то совсем не стеснялся. Вытерев его напоследок насухо теми же плавками, Боря сказал ему надевать трусы и добавил:
- А плавки твои мы сейчас в море постираем, они вонять перестанут, так никто и не поймет, что с тобой приключилось. Скажешь, что купался.
Расставались они уже лучшими друзьями. Витя козликом скакал вокруг Бориса, все порывался познакомить его со своей мамой и приглашал в гости, но Боре надо было спешить - его группа успела отойти довольно далеко, и мальчику совсем не хотелось потеряться в незнакомом месте.
Внимательно смотря по сторонам в поисках свободного места на пляже, кесаревские ребята не смогли пройти мимо курортных развлечений, каких не было и не могло быть в их маленьком поселке. Почему-то особо их заинтересовал измеритель силы удара. В этом аттракционе надо было вдарить кулаком по горизонтальной плите, после чего на измерительной шкале взлетала вверх планка, останавливаясь на отметке, соответствующей силе нанесенного удара. К прибору время от времени подходили крепкие молодые парни, вручали его смотрителю монету в одну гривну и пробовали свои силы, возможно, на спор, поскольку рядом толпилось еще несколько длинноногих девиц, встречавших оживленными комментариями, а то и хохотом, каждую попытку. Увидев это, Влад тут же начал подзуживать Петра показать класс. Тот сперва с сомнением поглядывал на прибор, но когда к уговорам подключились другие ребята, все же решился и со вздохом извлек из кармана монету.
Петино появление у аттракциона немедленно вызвало смешки и несколько ехидных комментариев - слишком уж нелепо выглядел он в своем длинном плаще среди мускулистых парней, одетых в одни плавки, да и ростом существенно им уступал. Реплики типа: "Мальчик, а ты случаем на солнце не перегрелся?", "Эй, парень, у врача давно был?", "Смотри, кулачок не отбей!" - вызвали у Петра настолько резкое раздражение, что, когда подошла его очередь, он вложил в удар все свои силы. На глазах потрясенной публики металлическая плита треснула, а планка так круто взлетела вверх, что зашкалила, хотя прибор был рассчитан на удары силой до тонны. Даже сам Петр, не ожидавший такого "успеха", раскрыл от изумления рот. В следующий момент ему пришло в голову, что за сломанный прибор, пожалуй, заставят платить, и он поспешил скрыться с глаз долой. Развеселившаяся кесаревская компания смылась вслед за ним. Таким резвым аллюром они быстро достигли границы пляжа, где людей оказалось поменьше, и им наконец-то удалось подыскать достаточное свободное место. Здесь их и нашел Вадим, конвоировавший Василидиса.