- Хорошо, что вы пришли! - сказал он, протягивая руку для пожатия. - Отец звонил и вчера, и сегодня. Сказал, что никто вас гнобить не собирается, если сами не дадите к тому поводов. Пойдемте в дом, мне будет нужно позвонить.
Василий не стал подниматься в свою квартиру, а позвонил со служебного телефона на первом этаже.
- Выходим и ждем машину, - сказал он Алексею. - Они приедут минут через двадцать.
Примерно через полчаса подъехал сто первый ЗИС, в котором находились два офицера ГБ.
- Михаил Старостин, - представился открывший дверцу подполковник. - Садитесь в машину. Оружие есть?
- Есть, - ответил Алексей. - Сдать?
- А вы как думали? - даже удивился вопросу Старостин. - Сдают все, исключений не предусмотрено. Товарищ генерал–лейтенант тоже сдает, несмотря на родственные связи.
- Держите, - протянул ему Василий свой ТТ.
- А это моя пушка, - сказал Алексей, передавая метатель рукояткой вперед. - Можете не соблюдать осторожность, в ваших руках все равно не выстрелит.
- Вы не шутите? - подполковник с изумлением осмотрел оружие. - У него в стволе нет даже отверстия!
- Вас как по отчеству? - спросил Алексей и, получив ответ, добавил. - Я не склонен к шуткам, особенно сейчас. Если хотите, Михаил Гаврилович, когда приедем на дачу, я вам покажу, как он работает. А сейчас, может, лучше поедем?
- Ладно, давай, Николай, - сказал Старостин сидевшему за водителя капитану. - Все равно еще будет досмотр.
Первый раз их проверили, когда машина съехала с Можайского шоссе на дорогу, ведущую к даче Сталина. Увидев знакомых офицеров, машину сразу же пропустили, не спрашивая об остальных.
- Какой‑то поверхностный осмотр, - высказался Алексей.
- Я старший сотрудник для поручений при Сталине, - сказал ему Старостин. - Раз кого‑то везу, значит, имею право. Не беспокойтесь, это не последняя проверка.
Вторая проверка была у ворот на саму дачу, и здесь их тормознули, пока не вышел помощник коменданта Лозгачов.
- Петр, это тот самый человек, о котором шла речь, - пояснил ему Старостин.
- Оружие имеете? - спросил он Алексея.
- Сдал товарищу подполковнику, - ответил тот.
- Машину на территорию, - приказал Лозгачев. - А вас попрошу на досмотр.
Досмотр происходил не на самой даче, а в примыкающем к ней двухэтажном помещении охраны.
- Что имеется с собой? - спросил Алексея майор ГБ. - Выкладывайте все, что есть в карманах.
- Это что‑то вроде микропленки, но разделенной на кадры, - пояснил Алексей, выкладывая пакет с микрофишами. - А это устройство для их просмотра. Вот так его можно разобрать на две части и осмотреть. Это оптика, аккумулятор с лампой и устройство управления. Собираю и показываю в работе. Только хочу предупредить, товарищ майор, что просматривать кадры вам или кому‑либо еще категорически не рекомендуется, если не желаете продолжить службу за полярным кругом. Все привезено лично для товарища Сталина. И устройство для чтения постарайтесь не повредить, оно такое одно.
- Учтем, - ответил майор. - Все выложили? Тогда разведите руки, вас осмотрят.
- Что под мышкой? - спросил один из офицеров, быстро прощупавший одежду.
- Кобура, - ответил Алексей. - Пистолет у Старостина.
Все запасные обоймы он оставил жене.
- Снимите!
Пришлось снимать пиджак и освобождаться от ремней.
- Все чисто, - сделал заключение проверяющий, еще раз обшарив Алексея.
- Долго вы там? - заглянул в помещение Старостин. - О нем уже справлялись.
- Можно вести, - ответил майор.
- Товарищ подполковник, - обратился к нему Алексей. - Изъятые пленки и устройство для их просмотра предназначены для Иосифа Виссарионовича, и мой визит к нему без них не имеет смысла. Кроме того, никому другому пленки смотреть нельзя. Я уже предупредил товарища майора, но считаю нелишним сказать и вам. Поверьте, это очень серьезно. Принадлежность к ГБ еще не дает право на знание всех секретов государства.
- Да, мне говорили, - сказал Старостин. - Я их заберу сам. А вы идите за майором и строго следуйте всем его указаниям. Я сейчас тоже подойду.
Одним майором дело не ограничилось: на выходе из здания к ним пристроились еще два офицера. Все прошли через ворота на территорию дачи и дальше к отдельно стоявшему большому двухэтажному зданию с верандами. Возле входа стоял еще один офицер, который отступил в сторону, пропуская их через тамбур в просторную прихожую.
- Ждем здесь, - сказал майор Алексею. - Сейчас подойдет подполковник, он вами и займется.
Старостин не заставил себя ждать и вошел следом за ними.
- Сейчас я о вас доложу, - сказал он, ни к кому конкретно не обращаясь, и, постучав, вошел в левую дверь.
Отсутствовал подполковник минуты три, после чего приоткрыл дверь и приказал Алексею зайти. Он зашел в просторную светлую комнату, в которой не было никакой другой мебели, кроме большого полированного стола, трех стульев и кожаного дивана. В одном из углов комнаты находился камин. Сам Сталин сидел за столом, на котором лежали отобранные у Алексея вещи, и с любопытством на него смотрел. Алексей в свою очередь рассматривал вождя, отметив его усталый и нездоровый вид. Уже не новый серый китель хорошо вписывался в спартанскую обстановку комнаты. Он знал, что у Сталина на даче был еще кабинет, но от этой комнаты он отличался только отсутствием камина и чехлом на диване.
- Ты сюда приехал играть в молчанку? - с едва уловимым акцентом спросил Сталин.
- Жду, когда хозяин разрешит говорить, - ответил Алексей.
- Хозяин разрешает, - заверил его Сталин. - Все, что говорил сыну, правда?
- Если он точно пересказал мои слова… Он ведь сильно волновался. Но, если хотите, я могу и повторить. Только не помешает ли нам товарищ подполковник?
- Хочешь остаться со мной наедине? - усмехнулся Сталин. - Ты еще пока такого доверия не заслужил.
- Иосиф Виссарионович, - упрямо сказал Алексей. - Лично я ничего не имею против товарища Старостина. Мне бы только хотелось знать, что из сказанного здесь станет известным его руководству?
- Ты так плохо относишься органам? - сказал Сталин. - Или испытываешь мое терпение?
- Ну как хотите! - не скрывая досады, сказал Алексей. - Мое дело предупредить. Я понимаю, что со многим из того, что я скажу и вам передам, будут ознакомлены отдельные руководящие работники. Со многим, но не со всем же! И решать, кому и что дать, должны вы, а не товарищ Старостин. У меня ведь много всего, и то, что вы получили от сына, это только десятая часть, если не меньше. И там много такого, что касается очень важных персон. А если вы опасаетесь меня, то товарищ подполковник вам от меня не защитник. Если бы я хотел причинить вам вред, меня бы и три таких подполковника не остановили. И за кобуру, Михаил Гаврилович можете не хвататься! Я сюда пришел помогать и делать дело, которое считаю для себя важнейшим в жизни, а не устраивать покушение.
- Поясни, - спокойно сказал Сталин.
- Я офицер Главного разведывательного управления Генерального штаба Вооруженных сил СССР. Боевиков с такой подготовкой и в России было немного, у вас их нет совсем.
- А почему в России? - удивился Сталин.
- Потому что через сорок лет после моего рождения СССР развалили. Стал бы я идти сюда, рискуя жизнью, и что‑то вам доказывать, если бы это не было так важно!
- Говори, что хотел, - сказал Сталин. - Михаил, спрячь ты свой пистолет! А ты не бойся: всем, что ты скажешь, буду распоряжаться я. Что там Василий говорил о ваших часах?
- Это не часы, а устройство связи. Здесь они работают не в полную силу, но с женой связаться могу. Я только хотел это сделать позже.
- Показывай сейчас. Больше будет веры твоим словам.
Алексей пожал плечами и включил коммуникатор.
- Ну что, тебя можно поздравить с генеральским чином? - пошутила жена, но по голосу было заметно, как она волнуется.
- Лида, перестань, - сказал он. - Я сейчас на даче и только начал беседу. Это Иосиф Виссарионович.
Он развернул коммуникатор так, чтобы жена могла видеть Сталина. Ее голограмма повернулась от него в сторону стола.
- Здравствуйте! - поздоровалась она. - Вы уже дали мужу свое согласие на то, чтобы я нарисовала ваш портрет?
- На эту, несомненно, важную тему мы с вашим мужем еще не говорили, - усмехнулся Сталин, с удивлением рассматривая парящую голову очаровательной женщины.
- С вашего позволения я эту демонстрацию прерву, - сказал Алексей, выключая свой коммуникатор. - Не знаю, на сколько хватит заряда батарей, а связь еще может понадобиться.
- Ты с собой принес только это, или есть еще что‑то? - спросил Сталин.
- Есть еще оружие, которое я отдал подполковнику.
- Непонятная штуковина, - сказал Старостин, вытаскивая из кармана метатель. - Похожа на пистолет, но нет отверстия в стволе и не реагирует на нажатие курка.
Сталин с интересом осмотрел оружие, держа его стволом от себя, и вопросительно посмотрел на Алексея.
- Это оружие будущего, - пояснил тот. - Действует только в моих руках. Импульс магнитного поля со скоростью пули выбрасывает небольшие стальные иглы. Весь секрет в накопителе электрической энергии, который имеет чудовищную емкость. Заряда хватает на две тысячи выстрелов, а в обойме сто иголок. Может стрелять непрерывно. Часть игл смазывают парализующим или смертельным ядом.
- Сильное оружие! - уважительно сказал Сталин. - Мы можем сделать?
- Не прямо сейчас, но сможем. У меня есть много научных данных, которые позволят со временем делать электростанции, получающие энергию из воды и накопители электричества. Я их брал для электрических автомашин, но можно делать и оружие.
- А теперь давай рассказывай сам, а я буду задавать вопросы.
- Разрешите? - Алексей подошел к столу и взял в руки устройство чтения.
Он объяснил его назначение и показал, как использовать микрофиши.
- Удобнее, конечно, все распечатать, но это не с моими возможностями. В этом конверте книги о четырех Генеральных секретарях партии. Фактически это история развития СССР почти до конца века. В последней книге описано, как он развалился. Пятая книга посвящена извержению супервулкана, который положил конец прежней человеческой цивилизации. Еще несколько книг с описанием термоядерных реакторов, накопителей электричества и всего того, что необходимо знать для их создания. Кроме того, я сам знаю много такого, чего здесь нет. И по развитию России и всего мира, и в области научных открытий, и в военной технике. Конечно, далеко не все можно сделать прямо сейчас, и многое в мире изменится, если воспользоваться этими книгами, но я постараюсь изложить все свои знания для их использования в будущем.
- Мне не ясно, как можно попасть в прошлое? - сказал Сталин. - Объяснишь?
- Мне это самому неясно, - вздохнул Алексей. - Я должен родиться в сорок девятом году, а в семьдесят восьмом непонятно как перенестись на восемьдесят лет вперед. Там узнаю, что девяносто процентов населения Земли погибло, а Россия - одна из немногих стран, сохранивших большинство жителей и промышленную мощь. Только в дни катастрофы правительство приняло слишком много эмигрантов из США и Западной Европы. По причинам, о которых долго рассказывать, будущего у той цивилизации не было. Когда я все это собрал - он показал рукой на микрофиши - меня с женой перебросили к вам.
- Так она не из твоего времени? - спросил Сталин.
- Нет, она из будущего. Влюбилась сама и влюбила меня, все бросила и ни о чем не жалеет.
- И что же она там бросила?
- Бросила отца и очень крупное состояние. Один из ученых в шутку высказался в том смысле, что меня использует бог, который хочет изменить будущее, но почему‑то не делает этого сам, а прибегает к помощи людей. Я не верю в бога, но кто‑то несомненно могучий в этом замешан.
- Об этом и многом другом мы еще поговорим, - сказал Сталин. - А теперь скажи, чего бы ты хотел?
- Нужно убрать Хрущева. Вы прочитали еще не всю книгу, и не все там для вас понятно…
- Ты считаешь меня недостаточно умным для своих книг? - прищурился Сталин.
- При чем здесь ум? - возразил Алексей. - Жизнь меняется, и чем дальше, тем больше. Появилось много новых понятий, о которых вы ничего не можете знать. А книги пишутся для современников, и никто никаких объяснений не приводит. Зачем они, если об этом и так все должны знать? Простой пример. Вы прочитали, что по инициативе Хрущева на Кубу завезли ядерные ракеты, чем вызвали Карибский кризис. И что вы из этого поняли? Почему именно на Кубу? Кто такой Фидель Кастро? Что такое ядерные ракеты и почему их туда повезли? Почему, наконец, на это так отреагировали американцы? Для моих современников все ясно и понятно, а до вас смысл написанного не дойдет, пока я не внесу свои пояснения.
- Я понял, что ты имел в виду, - кивнул Сталин. - Да, в конце того, что я прочел, были непонятные места.
- Я хотел сделать пометки на полях, но не успел, - объяснил Алексей, - точнее, поторопился из‑за жены. Она из‑за моего визита к вам вся на нервах, поэтому я не стал больше тянуть.
- Когда я спрашивал о твоих желаниях, я имел в виду не то, кого ты хотел убрать в ЦК, - усмехнулся Сталин. - Об этом я подумаю сам. Что ты хочешь сам для себя? Твоя жена что‑то говорила о генеральских погонах?
- Не нужны они мне, - ответил Алексей. - У меня звание капитана, и вот–вот должны были дать майора, вот вы майора и дайте. Генералов мало и они на виду, а майоров, как собак нерезаных. Могу даже поработать в ведомстве Абакумова, если выведут из прямого подчинения. Не откажусь от квартиры.
- А где сейчас живешь?
- А где я могу жить? Сняли комнату. Не могу же я заявиться к родителям, если еще даже не родился!
- А жена?
- Жена оканчивала Промышленный Университет и по настоянию отца два года проработала директором на одном из его предприятий. Получалось у нее прекрасно, только ей самой это ненужно. Она художник от бога, а отец рисовать запретил.
- Почему?
- Потому что в будущем этот вид искусства никому не будет нужен. Картины из музеев растянут чиновники, а новых художников просто прекратят обучать. Зачем они нужны, если есть фотография?
- Где сейчас твоя жена?
- Ждет, пока я не сообщу ей результатов своего визита.
- И что сделает, если вызова не будет? Почему ты молчишь?
- Потому что не знаю сам. Я постарался, чтобы у нее на первое время были деньги, но ей ничего не нужно…
- Кроме тебя, - закончил за него Сталин. - Успокойся сам и успокой ее. Ты мне нужен, и ты пришел сам. Никто не режет курицу, несущую золотые яйца. Генеральских погон у тебя не будет, но все остальное выполнить нетрудно. Сейчас вам найдут квартиру, и Михаил поможет перевезти туда твою жену. Он же поможет вам решить все бытовые вопросы. А с завтрашнего дня, пока тебя будут проводить по службе и оформлять вам документы, поживете у меня. Здесь пустует много комнат, а мне постоянно будут нужны твои консультации. Михаил, займись его вопросами. Позвони в исполком Георгию Михайловичу, у них есть резерв по квартирам. Идите оба и занимайтесь делом.
- Ты меня ошарашил, капитан! - сказал Старостин, когда они вышли в прихожую.
- А почему не майор?
- Потому что, по твоим же словам, у тебя капитанское звание. Вот оформим тебя майором, будешь для меня майором. Пойдем, позвоню Попову насчет твоей квартиры, а заодно в наши кадры. Имей в виду, что руководство тобой все равно заинтересуется. На моей памяти он такое делает первый раз, обычно все идет через министра. Абакумов точно будет копать.
Они вместе с ожидавшей в прихожей охраной вернулись за территорию в то здание, где его обыскивали. Старостин усадил Алексея на стул и позвонил председателю исполкома.
- Георгий Михайлович, это не мне нужно, у меня квартира есть. Да, и чтобы непременно с телефоном и хоть какой‑то мебелью. Хорошо, я передам, что все сделано. Ордер оформим потом задним числом, мне главное - это вселить людей! Записываю. А у кого будут ключи? Хорошо, спасибо!
- Морока с тобой, капитан! - недовольно сказал он Алексею. - Попробуй для тебя что‑то сделать, если у тебя нет документов! Что ты мне показываешь свою липу, ее первая же проверка расколет. Потом, кстати, объяснишь ее происхождение. Диктуй ваши данные. Так, сейчас вызову машину и дам офицера, поедешь за женой, а потом заселяться. А я поеду в министерство. Такие вопросы, как ваш, по телефону не решаются. Сегодня я в лучшем случае пробью для вас нормальные паспорта, да и то завтра потребуется ваше присутствие. Фотографии успеешь сделать?
- А черт его знает, - ответил Алексей. - Если быстро переедем, должен успеть. Я же еще не знаю, куда нас поселят, а там придется искать фотографию.
- Ладно, постарайся успеть. Паспорт - это только первоочередное. Вот когда я из тебя начну лепить майора, будет весело. Надеюсь, что министру он все же позвонит сам.
Перед поездкой в город Алексей, как и договаривались, сделал звонок Лиде. Вышел в коридор и быстро сказал, чтобы выходила с вещами. Когда они через час подъехали к скверу, жена уже сидела на лавочке, обложенная сумками. Увидев выпрыгнувшего из ЗИСа мужа, она вскочила с лавки и, растеряв сумки, бросилась к нему.
- Ну, солнышко! - успокаивал Алексей плачущую навзрыд жену. - Все закончилось хорошо, зачем плакать? Подожди, я покидаю сумки в автобус, а поговорим, когда поедем заселяться.
Он быстро все собрал и уложил в салон автобуса, а сам вместе с Лидой сел на задних сидениях, чтобы их разговор не слышал сопровождавший майор.
- Как все прошло? - спросила она. - Или еще ничего не все закончилось?
- Все заканчивается только со смертью, - сказал он. - Дали квартиру и должны присвоить майорское звание. Завтра у нас уже должны быть нормальные паспорта. А теперь слушай, что отмочил отец народов. Пока нам будут все готовить, он нас поселит у себя. Я ему объяснил, что уже через двадцать лет будет много такого, в чем сложно разобраться без моих консультаций, вот он и решил, что лучше, если я буду под рукой. Ну а ты идешь ко мне довеском. Вот тебе, кстати, возможность, его нарисовать. Очаруй и сделай кучу набросков. А по ним уже нарисуешь картину.
- А как мы будем спать сегодня без мебели? У нас нет даже ничего постелить на пол.
- Сказали, что какая‑то мебель будет.
- Ничего себе, какая‑то! - удивленно сказала Лида, когда домоуправ открыла им квартиру. - Это все наше?
- Хозяев этой квартиры уже нет, - сказала домоуправ, отведя глаза, - а вещи остались.
Квартира была обставлена красивой, хоть и излишне громоздкой мебелью, отсутствовала лишь одежда прежних жильцов, да в спальне кто‑то снял со стены ковер.