После ночного нападения на крепость Гарута авторитет подразделения Чайки, несмотря на потери, только вырос. Так что он без труда навербовал себе в отряд новых бойцов, которых, правда, еще следовало обучить. Зато теперь его взвод разведки состоял из тридцати пяти человек, и из них десять являлись лучниками.
Взяв с собой дюжину, Федор провел на холмах весь вечер, но никаких кораблей больше не показывалось, и, дождавшись, пока солнце сядет, он вернулся в лагерь. На следующее утро армия двинулась дальше.
Солдаты Ганнибала шли по дороге, что следовала изгибам берега до тех пор, пока, холмы не стали превращаться в низменность, отчетливо пахнувшую влагой. Спустя еще сутки эта низменность превратилась в настоящее болото, в котором стали увязать сандалии пехотинцев и копыта коней. И вскоре полки африканцев повернули, круто забирая в сторону от берега моря. Огибая возникшие на пути болота, армия уходила в глубь континента.
С пологого холма Федор бросил последний взгляд на зеленые волны Средиземного моря, предчувствуя, что теперь не скоро увидит его снова.
- Впереди река, - сообщил ему всезнающий Урбал, когда Чайка подивился бесконечным болотам, попадающимся у них на пути, - большая река, разделяющаяся на десятки рукавов. Мы будем долго ее обходить.
"Это он про Рону, наверное, - Федор на этот раз уточнять не стал, - вроде тут других крупных рек не протекает". Морпех, порывшись в памяти, пришел к выводу, что сейчас эта река называлась как-то по-другому, Родан, кажется, но для себя решил обозначать ее привычным названием.
Эту ночь африканцы Атарбала провели в лагере, разбитом на плоском холме, таком низком, что он едва выдавался из болота. После того, как солнце нырнуло в топи, над высокой травой поднялся туман. Комары, совершенно отсутствовавшие в горах, теперь всю ночь досаждали Федору, из-за них старавшемуся заснуть очень долго. Вдобавок лежанки в палатке пропиталась водой, и утром морпех обнаружил, что спит почти в луже. Урбал и особенно Летис с разнывшейся от такой погоды свежей раной, ощущали себя не лучше.
Следующую неделю карфагеняне плутали среди болот, в которых вязли кони и телеги с амуницией и провиантом. Осадный обоз, шедший следом, вообще застревал на каждом повороте. Десятки раз Федор с товарищами принимал участие в операциях вызволения из вязкой грязи застрявших телег с разобранными орудиями и другой амуницией. А дважды с удивлением и даже восхищением наблюдал, как слоны помогали вытаскивать тяжелые повозки, наполовину ушедшие в топь. Они ревели, сами уходя в трясину, но работу свою выполняли.
- Какие полезные животные, - похвалил их Федор, наблюдая одну из таких сцен, - не только топтать пехоту да конницу, оказывается, умеют.
- Да, - подхватил Урбал, беззаветно любивший слонов, - не то слово, Чайкаа. Я однажды видел, как их грузили на квинкеремы, чтобы перевезти на другой берега моря. Умнейшие животные, но если их обидеть…
- Да что слон! - не удержался Федор, с руганью проваливаясь в очередную лужу, - Вот если даже меня обидеть, то я способен на многое. А если Летиса…То, вообще, лучше не представлять.
Летис, шагавший рядом, прихрамывая на одну ногу, самодовольно ухмыльнулся.
Такое издевательство над людьми и животными продолжалось до конца недели. Хорошего в этом было только то, что на болотах жило мало людей, и никто не нападал на сильно растянувшуюся армию испанцев и африканцев, загнанную сюда волей одного человека. Хотя партизанская война даже малыми силами могла нанести здесь финикийцам большой урон.
Наконец, в один из дней, показавшихся Федору счастливым, дорога постепенно стала забирать вверх, и к полудню они поднялись на холмы, откуда открывался чудесный вид на окрестности. Остановившись на вершине небольшого, поросшего кустарником и невысоким лесом холма, после недели непрерывных болот и ручьев показавшегося Федору едва ли не горой, морпех заметил блеснувшую далеко внизу извилистую водную гладь. А присмотревшись, увидел довольно большую реку, петлявшую среди лесистых берегов и несшую свои воды к морю.
- Вот она, Рона, - выдохнул Чайка.
Достигнув первых сухих мест, армия Ганнибала остановилась, получив приказ строить лагерь. Инженерные части немедленно принялись за дело, на радость Федору, с ужасом вспоминавшему службу у римлян, где ему приходилось самому ежедневно заниматься строительством частокола и копанием рвов. Римский солдат, как в далеком будущем российский, был не только солдатом военной части, но и параллельно стройбатовцем, принужденным выполнять любую прихоть начальства. Чего только не строили римские солдаты в свободное от службы время - и дороги, и акведуки, и мосты, и дома. Здесь же, в испанской армии, его заставляли только служить, а к хозяйственным работам привлекали по крайней необходимости. И такое случалось не часто. Для строительства лагеря и наведения переправ существовал специальный отряд.
Местность вокруг начиналась холмистая и лесная, напомнившая сентиментальному Федору среднюю полосу России. Насколько хватало глаз росли березы да ели, вперемешку с другими лиственными деревьями, уже слегка подернутыми желто-красным цветом. По прикидкам Чайки на дворе стоял конец лета, и скоро, по всем прикидкам, полагалось наступить теплой осени. Климат за две с лишним тысячи лет не сильно изменился.
- Елки-палки, - пробормотал себе под нос Федор, присев на поваленное разошедшимися строителями дерево в ожидании, пока его солдаты притащат из отставших повозок шатры и палатки, - это же я в южную Францию забрался. Всю сознательную жизнь рвался, даже язык начал учить, а попал только в другом времени. Вот какой компот получился.
Но от нахлынувших воспоминаний его отвлек подошедший командир спейры.
- Чайкаа, - подозвал его к себе Магна, - бери своих бойцов и осмотрись у реки. Проводники рассказывают, что места здесь недобрые. Местные вожди с Ганнибалом не договорились, а ночевать здесь придется. Да и переправу наводить, наверное, тоже где-то поблизости. Так что, понюхай там.
- Вас понял, - усмехнулся Федор.
Скорые на руку строители уже успели возвести первую линию обороны из привезенных с собой кольев, когда Федор, прихватив с собой пятнадцать солдат, Урбала и одного из сопровождавших армию проводников, отправился на разведку.
Летис по состоянию здоровья остался в лагере - морпех возложил на него миссию командовать установкой шатров и палаток. Как ни уговаривал сын владельца гончарной мастерской из Утики взять его с собой, как ни убеждал, что нога в порядке, Федор настоял на своем.
- Мы быстро, - сказал Чайка, - до реки сбегаем и назад. Тут недалеко. А кинжалы твои нам еще успеют сослужить службу.
И разведчики, подхватив щиты и дротики, - мало ли что! - направились вниз с холма в сторону заросших лесом берегов. По дороге им попались нумидийцы, вероятно, получившие свое задание, поскольку, покинув огороженную территорию, чернокожие всадники ускакали в другом направлении, быстро рассеявшись среди окрестных холмов.
Глава одиннадцатая
Переправа через Рону
Войдя в лес, примерно через час они добрались до реки без происшествий. Федор, отвыкший за последние месяцы жизни в Италии, Африке и горной Испании от лесных массивов, наслаждался. Ему нравилось переступать через стволы поваленных ветром деревьев и торчавшие корни, прыгать с кочки на кочку, пригибаться, когда низкие ветки мешали пройти, вдыхать лесные запахи и всматриваться, не затаился ли где враг. И хотя его африканцам, выросшим среди песков или гор, сие занятие нравилось меньше, ему все это напомнило о прошлой жизни на просторах далекой Руси, где леса и поля встречались повсеместно.
Не встретив опасности, разведчики карфагенян оказались на самом берегу реки, холмистые берега которой плавно спускались к воде. Спрятавшись за сосной, Федор впился взглядом в блестевшую под неярким солнцем водную гладь. На светило то и дело набегали облака, отбрасывая на землю причудливые тени. Река, несущая свои воды на юг, оказалась в этом месте довольно широкой, метров триста, никак не меньше. Ее струи текли вальяжно и неторопливо. Лодок Федор не заметил. Другой берег тоже зарос лесом, но дальше за ним опять начинались холмы.
- Что там? - спросил Чайка у стоявшего неподалеку проводника, вытягивая руку в сторону источника своего интереса. - Такое впечатление, что там еще одна река.
- Ты прав, - кивнул проводник, удивленный острым глазом Федора. - Там вдалеке, за холмами, есть излучина еще одной небольшой реки, почти соединяющейся с этой, но затем уходящей в сторону. Вторую реку мы называем Изер, а землю между этими реками Островом.
- Значит, там почти везде вода? - осведомился Чайка. - Но пройти-то можно?
Проводник, имевший странный вид - в живописных лохмотьях, надетых на голое тело и с амулетом из зубов волка, украшавшим шею - быстро кивнул.
- Ну, что ж. Это не так плохо, - рассудил вслух Федор. - Главное - найти переправу и преодолеть эту реку, а вторая послужит скорее защитой, чем преградой. Если, конечно, из этого Острова есть выход по суше.
Он вопросительно посмотрел на проводника. Тот промолчал, видимо, не все поняв. Этот парень с лохматыми волосами и хитрой физиономией, происходивший, судя по виду, не то из местных кельтов-охотников, не то из странствующих гадателей или мелких торговцев, обучившихся где-то азам финикийского, вызывал у Чайки непреодолимые подозрения. Но других проводников у него не было, а этот с собратьями, как ни крути, довел их армию через болота до самых берегов Роны.
Чуть выше по течению Рона делала изгиб и немного сужалась, во всяком случае, так показалось Федору. Но разведчики не должны ошибаться, и это предстояло проверить. Никаких селений они пока не встретили.
- Идем вверх по течению, - приказал Федор. - Смотреть в оба.
Вперед устремились пятеро лучников. За ними передвигались мечники, готовые в любой момент пустить в бой свои дротики и взяться за клинки. Но пока случай не представился. Очень скоро они обнаружили тропу, что петляла меж деревьев, вдоль берега.
- Много здесь жителей по окрестностям? - спросил морпех, когда, пробежав несколько километров вдоль реки по тропе, они обнаружили небольшое костровище и следы недавней стоянки.
- Нет, - махнул рукой проводник, - здесь только охотники. Дальше есть поселки. Вверх по реке два дня идти. И вниз по течению есть. А здесь тихо.
Морпех, уже поднаторевший в горной войне, хоть и не стал еще опытным следопытом, но даже ему бросилось в глаза, что тропа утоптана старательно. Создавалось впечатление, что народ по ней ходит довольно часто. И не только в количестве двух или трех человек.
- Странно, - удивился Федор, почему-то стараясь высказываться осторожно. - Видать, много тут охотников.
Проводник опять пропустил слова Федора мимо ушей. Примерно пару часов они продвигались по реке вверх и, наконец, дошли до излучины. Здесь холмистый берег становился почти пологим, лес редел, и подходы к реке просматривались хорошо. Земля тут отличалась твердостью, кое-где на берегу даже попадались скальные выступы или валуны. А еще дальше русло немного сужалось.
Некоторое время Федор осматривал противоположный берег, тоже довольно низкий, в который раз жалея, что продал Магону свой бинокль. Но и без него было видно, что здесь самое лучшее место для переправы огромной армии.
- Что скажешь? - спросил Федор, обращаясь к подошедшему Урбалу.
- А что, подходы широкие, берега пологие, - поделился наблюдениями финикиец. - Лес для строительства лодок и плотов есть, а мост здесь все равно не построить.
- Да, - согласился командир разведчиков, - да и вброд не перейти. Больно широко. Хорошо еще, что течение плавное. Или есть здесь поблизости пеший брод?
Он обернулся к проводнику, маячившему за спиной.
- Нет, - тот отрицательно замотал головой, - только вплавь.
- Ну, вплавь так вплавь, - согласился Федор, поглядывая на уже склонившееся к холмам солнце. - Идем обратно. А то в лагерь засветло не успеем.
Обратный путь до уже почти возведенного на холме лагеря Федор и его бойцы успели завершить перед самым заходом солнца. А когда стемнело, морпех уже стоял в палатке у Магны и докладывал об увиденном.
- Говоришь, брод недалеко, - задумчиво произнес Магна, выслушав сообщение, - и течение плавное. Это хорошо.
- Да, - кивнул Федор. - От лагеря полдня пути, даже меньше. Река широкая, но спокойная. Не то, что в горах.
- Ладно, доложу Акрагару, - подытожил Магна, - а там, как решат. Думаю, что начнем готовиться к переправе.
Командир спейры поднялся со скамейки, стоявшей у походного стола.
- А как вообще обстановка? Заметил что-нибудь?
Федор помолчал немного, но все же доложил о своих подозрениях.
- Да вроде бы все тихо, спокойно. Поблизости врагов нет. Но мне этот проводник что-то не нравится. Темнит.
- Это ты про Истмара? - уточнил Магна.
- Да. Про того, что со мной ходил, - ответил Федор. - Убогий такой, я даже не спросил, как его зовут, и откуда он взялся.
- Нам всех троих подыскали испанские купцы, что торговали с Нарбоном и Эмпориями, - ответил Магна. - Говорили, что они из охотников, и торговлей промышляют. Места здешние знают. По Родану вверх ходили не раз на лодках и пешком. А что? К реке они нас вывели.
- Да это понятно, - кивнул Федор, - но больно уже нервничает парень. Присмотреть бы за ним надо.
Магна задумался.
- С другой стороны, римские лазутчики в этих местах тоже частые гости, - произнес он, нарушив молчание. - А переправа - дело серьезное. Да и нумидийцы на холмах недавние стоянки нашли. Так что, присмотри. Хуже не будет.
Чтобы проверить свои подозрения, Федор отрядил одного из бойцов наблюдать за не понравившимся ему Истмаром и остальными проводниками, но те вели себя вполне привычным образом. Жили в отведенной им палатке в расположении лагеря и без повода его не покидали. Хотя, в течение нескольких последующих дней, случаев покинуть лагерь у них возникло предостаточно.
Обследовав окрестности, Ганнибал принял решение перейти Рону здесь. Немедленно на обнаруженном Федором месте был выстроен укрепленный палаточный городок - форпост армии на самом берегу Роны - где сразу же началось строительство тысяч лодок и плотов для переправы. Стремясь осуществить все это, как можно быстрее, Ганнибал отправил на первых построенных лодках гонцов в ближайшие селения вверх и вниз по реке с тем, чтобы купить все имеющиеся у местных жителей суда. Его гонцы вернулись спустя несколько дней, приведя с собой целую флотилию лодок. К этому моменту уже были готовы плоты для переброски людей и повозок, а также огромные плоты для слонов.
- Эх, жаль, больших кораблей нет, - сокрушался Федор, глядя на грандиозные приготовления, развернувшиеся на левом берегу Роны. - Все прошло бы гораздо быстрее и безопаснее.
- Ничего, - отмахнулся Летис, уже снова находившийся в строю. - Ты посмотри, какие плоты понастроили. Зачем нам тут корабли? И так справимся.
Федор бросил взгляд на великое множество разнокалиберных плотов. Все они выглядели крепко. Каждый мог нести человек по двадцать-тридцать, был огорожен бортиком и снабжен обычными веслами по бокам и длинным рулевым веслом сзади. Рядом, у выстроенных в мгновение ока грандиозных причалов, виднелась пришвартованная флотилия лодок.
- Да, - глубокомысленно изрек Федор, разглядывая созданное за несколько дней хозяйство, - когда мы уйдем, местным жителям целый поселок останется. И далеко не худший в этих местах. Готов поспорить.
- Не жалей о нем, Чайкаа, - сказал стоявший рядом Урбал, - мы ведь идем на Рим. Когда возьмем его, можем и сюда вернуться. Все равно все будет наше.
- Тоже верно, - кивнул Федор.
Наконец, пришел день, когда африканцы получили приказ готовиться к форсированию Роны. К этому времени переброска частей испанской армии уже шла полным ходом. За первый и второй день на другой берег Роны переправилось почти четыре тысячи иберийских пехотинцев, создав там плацдарм для приема основной части армии. Погода благоприятствовала, ветер не буйствовал, но течение Роны все равно сносило лодки и плоты вниз, разбрасывая их по большой территории. Несколько лодок перевернулось, попав в водовороты, и часть солдат утонула. И все же, невзирая на неизбежные неприятности, переброска войск, начинавшаяся ежедневно с рассветом, заканчивалась, только когда солнце садилось за холмы.
Построив свою спейру, Магна направил ее из лагеря по уже изрядно разбитой дороге к месту строительства флотилии, где и происходила переправа. Остальные африканские части к тому времени маршировали впереди. Двадцатая хилиархия покидала лагерь последней. Здесь оставались только кельты и испанская конница. И среди них тенью проскользнул и бросился вдогонку за своими один из людей Федора, следивший по его приказу за Истмаром. Он догнал отряд, приблизился к Магне и Федору, шепнув им: "Истмар пропал".
- То есть, как пропал? - удивился Федор.
- С утра должен был находиться в палатке, - пояснил шепотом наблюдатель, - за проводниками только что прислали человека. Атарбал приказал переправить отряд с проводниками на другой берег, чтобы армия начала двигаться дальше. Но его в палатке не оказалось.
- А остальные? - напрягся Федор.
- На месте, - сказал солдат. - Уже шагают к переправе.
- Не нравится мне все это, - заявил Федор, посмотрев на командира спейры.
- Уже поздно, - ответил Магна. - Переправа началась. Даже если он и лазутчик, что бы он там ни задумал, ничего не изменить.
- А ночью ты куда смотрел? - сверкнул глазами Федор на своего солдата.
- Я все время рядом был… - пробормотал финикиец - ну… пару раз отходил… по нужде.
- Ясно, - процедил Федор сквозь зубы. - Становись в строй.
Бодро дошагав до места погрузки, седьмая спейра замерла на берегу в ожидании своей очереди. В это время заканчивалась перевозка слонов. Животных загоняли на плоты и, как могли, крепили веревками к настилу, привязывая за притороченную к спине каждого слона корзину для людей. Огромные африканские слоны дергали большими ушами и размахивали хоботами из стороны в сторону, выражая свое недовольство, но терпели. Все остальное зависело от мастерства погонщика, сидевшего на шее животного и обязанного удерживать слона на месте, пока они плывут по реке. Хотя, глядя на этот цирк, даже Федор понимал - если слон занервничает, то удержать его на плоту будет невозможно.
Насмотревшись на погрузку слонов, он перевел взгляд с реки, где уже маячили высокие спины двух десятков животных в окружении сотен лодок, заполненных солдатами, на берег. Здесь, на ближайших холмах, виднелись пехотные спейры иберийцев, прикрывавших переправу армии Ганнибала от возможных неожиданностей. У воды солдаты грузились на лодки и отплывали. Все шло своим чередом, но внезапная пропажа или бегство проводника не давали Федору возможности успокоиться окончательно. Он постоянно смотрел по сторонам в ожидании нападения неизвестного противника или даже римлян, хотя представить, что они обогнали армию Ганнибала, прошедшую форсированным маршем сквозь южную Галлию, было трудно.
"Кто там у них теперь консулом? - пытался определить Федор, наблюдая, как невдалеке чернокожие всадники взбираются с мелководья прямо на плоты. - Кажется, Публий Корнелий Сципион и брат его Гней. Им предстояло вторгнуться в этом году в Испанию, но они не подозревали о походе Ганнибала. Боюсь, ребята опоздали".