– Под видом колонны врага. В светлое время суток отряд двигался по лесным дорогам. Лишь однажды ночью мы шли по Минскому шоссе. Впереди отряда шла разведывательная мотогруппа со знающими немецкий язык бойцами в форме полевой жандармерии на мотоциклах и бронетранспортерах. Затем основная колонна, и уже потом арьергард на бронетранспортерах и двух грузовиках с зенитными установками.
– Грузовики были наши или трофейные?
– В большинстве своем полноприводные трофейные трех– и пятитонные "Мерседесы" и "Опель-Блицы". Кроме них, было несколько легковых, штабных, радиомашин, ремонтных автомобилей и санитарных автобусов. Несколько грузовиков не выдержало нагрузки и сломалось. Они ремвзводом были разобраны на запчасти.
– Вы участвовали в боях в составе отряда?
– Только в последнем. Позавчера.
– Расскажите о нем.
– Штабом отряда была разработана операция по захвату аэродрома в селе Березовка Барановичского района Барановичской области. Там базировалась группа немецких бомбардировщиков. В атаке на аэродром принимали участие все подразделения отряда. Моей танковой роте совместно с бронепехотой была поставлена задача – сразу же после завершения артподготовки атаковать аэродром со стороны леса через проходы в минных полях. Из состава роты были выделены несколько танков для организации засад на Минской трассе и дороге из Слонима.
Обстрел аэродрома начался в 3 часа 15 минут. Огонь вели все орудия и минометы отряда. Первые же залпы дали хороший результат. Были накрыты палатки летного и технического состава, связистов, рот охраны, позиции зенитчиков. В отстреле разбегающихся солдат и офицеров врага участвовали снайперы и егеря, еще ночью подобравшиеся ближе к аэродрому. Артналет длился десять минут. Затем нам поступила команда "Вперед". Под прикрытием пехоты мы двигались следом за огневым валом, давя и уничтожая огненные точки и живую силу врага. Немцы сопротивлялись, стараясь зацепиться за заранее подготовленные позиции. Отступать, кроме как на берег пруда, им было некуда. Так как мы, наступая, загоняли их на их же собственное минное поле. Отстреливаясь, они подбили два "Т-26". Один из экипажей погиб, второй удалось спасти. Гибли и пехотинцы. Три бронетранспортера были повреждены. Тем не менее враг был уничтожен. Пленных не брали.
Сразу после захвата аэродрома нашу роту Седов направил на помощь засадным группам в сторону Барановичей и железнодорожной станции Лесная. К этому времени там уже шел бой и бойцы под напором немцев отступали к перекрестку дорог. С нашим прибытием ситуация изменилась в нашу пользу. У врага там наступала пехота без поддержки бронетехники. Часть их колонн, попав в минную ловушку и засаду, были уничтожены из пулеметов и зенитных орудий. Немцев было до батальона. По ним отработали артиллеристы, а следом ударили мы, уничтожив около роты врага и отбросив его назад. По приказу Седова преследование было прекращено и мы перешли к обороне, удерживая перекресток дорог на шоссе.
– Когда и где вы получили ранение, я знаю из рапорта Седова. Но мне хотелось бы услышать об этом от вас.
– Практически сразу, как только получили приказ возвращаться к перекрестку дорог. Пехотинцы под прикрытием нашей брони стали отступать. Немцы, подтянув противотанковую артиллерию, смогли подбить передовой "Т-26", а потом принялись за нас. Одно из орудий мы уничтожили, но остальные сосредоточили огонь по нам. Снаряд повредил левую пулеметную башню. Погиб стрелок, ранение получил механик-водитель. Орудийную башню заклинило. Следующий снаряд попал в гусеницу и правый борт. Ранения получили второй стрелок и заряжающий. Были повреждены защитные экраны с правой стороны и порвана гусеница. Танк двигаться не мог. Этим воспользовались немцы, подобравшись ближе, они стали закидывать танк гранатами. Осколками брони я и был ранен. Спасли нас подошедшие пехотинцы и зенитчики. Они из счетверенной зенитной установки отбили атаку немцев. А затем смогли эвакуировать нас на аэродром. Остатками роты остался руководить Козлов. О дальнейших событиях я могу судить только из рассказов раненых, эвакуированных вместе со мной. При отступлении все подбитые танки, в том числе и мой, были взорваны.
– С ваших слов получается, что Седов был вместе с вами?
– Его КП располагался неподалеку от перекрестка дорог, откуда он мог получать необходимые сведения от всех подразделений, участвовавших в операции. Радиосвязь работала устойчиво. После захвата аэродрома указания о дальнейших действиях мы получали по рации. Перед отправкой за линию фронта Седов подошел к раненым проститься. Мне он отдал рапорта и документы, захваченные у врага.
Глава 24
Городище
Советский 63-й стрелковый корпус удерживал Рогачев и Жлобин.
В докладе главнокомандующему Сухопутными войсками генерал-фельдмаршалу В. фон Браухичу фон Бок так описывал ситуацию на своем южном фланге: "…Причины оттяжек с наступлением 2-й армии через Днепр, как, равным образом, и меры группы армий по их преодолению, общеизвестны. Сейчас армия стремится как можно дальше продвинуться в своем секторе, при одновременном выдвижении заслонов против врага, угрожающего ее южному крылу и располагающего примерно девятью дивизиями.
…Положение на южном крыле 2-й армии постепенно выправляется, так как русские части, противостоящие находящемуся в оконечности правого крыла ХХХХIII армейскому корпусу, прекратили атаки и отошли на прежние позиции. Затишье наблюдается также и в секторе LIII армейского корпуса.
В Полесье (РИ)
Подход 260-й пехотной дивизии вермахта во фланг атакующей в направление Бобруйска 232-й стрелковой дивизии заставил советские войска отойти к югу. В итоге немецкая 134-я пехотная дивизия заняла Паричи, где сразу же наладила переправу через р. Березина, через которую в направлении Щедрин прошли моторизованные подразделения 260-й пехотной дивизии. К исходу дня основные силы 260-й дивизии захватили Романище. Советская 75-я стрелковая дивизия (около 1600 чел.) вела бой за Житковичи.
Хорошо живет на свете Винни-Пух, оттого поет он эти песни вслух…
Вот так и мы, как Винни, тихо поем песни, стремясь как можно скорее и дальше убраться от места последнего хулиганства. Ведь правильно говорят, что в нашей работе главное вовремя смыться. А мы вновь затянули с этим. Слишком многое надо было успеть сделать: и трофеев набрать, и раненых за линию фронта отправить, и за собой подчистить.
Березовский аэродром нам достался с потерями. Только убитыми мы потеряли девятнадцать человек. Еще тридцать шесть бойцов получили ранения различной тяжести. Самое хреновое, что в основном пострадали люди, имеющие отношение к технике, – танкисты, зенитчики и саперы.
На Минской трассе и аэродроме немцы подбили пять моих танков – три "двадцать шестых", "двоечку" и "Т-28" Максимова. Несмотря на то что на аэродроме мы захватили в относительно неплохом состоянии два "Т-26", восполнить потери бронетехники они не смогли. "Махра" из числа нового пополнения пострадала при отражении контратаки немцев на аэродроме. Часть огневых точек артиллеристы не смогли погасить, вот и пришлось пехоте расплачиваться за все их промахи. Хорошо еще, что основную массу немцев мы не допустили к окопам, а то вообще была бы полная ж…а при их штурме. Обошлись, что называется, малой кровью. Вовремя танкистов на поле выпустили.
Зенитчики и саперы "влипли" во время отражения атаки охранного батальона из Лесной. Главное – без потерь смогли разнести двигавшуюся из Барановичей колонну, неплохо отработали на дороге, блокируя передовую роту охранного батальона из Лесной. Проблемы возникли со следовавшей в отдалении второй ротой. Они связали боем не успевших отойти саперов и прикрывавших их зенитчиков. Немцы подтянули минометы и противотанковую батарею. Одна из зениток была подбита. Пришлось срочно спасать положение, отправляя танковый взвод Максимова на помощь "засадникам". Танковой атакой и огнем "штугов" противника удалось отбросить. Увлекшиеся танкисты попали под огонь противотанковой батареи. Немцы подбили "Т-26" и танк Максимова. Третий танк взвода – легкий "Т-26" успел подавить еще одно орудие, когда на помощь танкистам подоспели зенитчики. Огнем своих установок они подавили огонь противотанкистов и отогнали остатки немецкой роты.
"Двоечку" из взвода Козлова потеряли при отражении атаки немцев со стороны Ивацевичей. В принципе это была и не атака даже. Разведка. На наш заслон выскочило несколько бронетранспортеров и грузовиков с пехотой. Саперы зевнули с подрывом фугаса. Удар пришелся по грузовикам. Голова колонны из бронетранспортеров не пострадала. Танкисты, понадеявшись на свою броню, решили атаковать, за что и поплатились. На одном из бронетранспортеров стояла "колотушка", ее расчет и подбил танк. Правда, это не спасло самих немцев. Второй танк взвода уничтожил БТР. Довершили разгром колонны ракетный удар "Горыныча" и атака пехоты из "штрафной" роты.
В чистом итоге только за один бой в течение нескольких часов мы потеряли почти всю свою ударную бронесилу – пять из восьми имевшихся танков. Из подбитых машин удалось спасти часть экипажей, а сами машины взорвать. Эвакуировать их не получилось.
На аэродроме удалось захватить целыми два десятка самолетов. Остальные были повреждены при артобстреле и бое с охраной. Сразу по завершении боя авиамеханики стали готовить самолеты к взлету. Куда лететь летуны знали. Их целью был аэродром в Кубинке. Именно туда мы отправляли ранее захваченные самолеты, и наши посылочки там были приняты. Не знаю, в каком виде, но о том, что они дошли, я узнал 11 июля из сводок Совинформбюро. В них сообщалось о налетах нашей авиации на Варшавский железнодорожный узел и успешных действиях в тылу врага подразделения "товарища С.". Выполняя приказ командования, оно захватило аэродром врага и уничтожило на нем самолеты и экипажи люфтваффе. Кроме того, пленила большую группу высших чинов германской армии. Говорилось там и о том, что данным подразделением за несколько недель войны уничтожено более тысячи солдат и офицеров врага. О других подразделениях, совершивших то же, что и мы, не знаю. Так что сказанное могло относиться только к нам. Приятно, что тут говорить. Тем более что в сообщениях говорилось и о наградах для бойцов и командиров отряда.
Но вернемся к нашим делам. От немцев удалось оторваться благодаря летунам. Вообще это занимательное зрелище, когда бомбардировщик освобождается от своего груза на голову врага. Спасибо немцам, с вечера загрузивших бомберов, а то потерь у нас было бы куда больше. Оставшиеся на аэродроме самолеты нами были уничтожены. Не оставлять же врагу. Вот и расстреляли мы их, к чертям собачьим, и еще на танке прокатились, а до чего руки дотянулись, сожгли. Трофеев набрали, еле сами в машины сели. Ехать нам было недалеко. По Минскому шоссе три километра в сторону Барановичей, а потом повернули к Павлиново. Была мысль там спрятаться, но немцы опередили. За сутки до акции разместили в дворцовом комплексе "Бохвицев" госпиталь и санаторий для раненых. Не воевать же с ними. Пришлось менять маршрут. Перебравшись через "железку" и скрывшись в лесу, слегка задержались. Оставили пару десятков сюрпризов с бомбового склада на трехкилометровом участке железной дороги. Немцы железку совершенно не охраняли. Так, иногда поезд с зенитными автоматами катался до Лесной и обратно в Барановичи. Совсем мышей не ловят. А раз так, то пара составов под откос пойдет. Войска десятка три вагонов с грузом не получат, и придется им с фронта еще пару батальонов для охраны путей снимать. Да и восстановление путей времени требует. Три километра в обе стороны – это вам не пару рельсов поменять. Их еще надо где-то найти.
Мы же продолжили двигаться дальше через леса и болота, стараясь не светиться в населенных пунктах. Направление на Слуцк мной было выбрано не случайно. Немецкие дивизии тут прошли пару недель назад. Крупных гарнизонов по дороге быть не должно, только охранные, тыловые и ремонтные части. Бои тут шли вдоль дороги Ивацевичи – Бобруйск и сейчас кое-где еще идут. Наши из Белостокского и Новогрудненского котлов, бросая по дороге тяжелое вооружение и технику, пытаются прорваться к линии фронта и в Полесье. Немецкие трофейщики все брошенное собрать явно не успели, так что нам себе еще припасов можно набрать. Запас карман не тянет. Да и личным составом пополниться не мешало бы. По дороге к фронту пара сборных пунктов пленных и дулагов имеется. Вот мы их и пощиплем.
По докладам разведчиков, немцев в лесных поселках не было. На Варшавское шоссе вышли в районе села Березки. Тут немецкий гарнизон стоял. Целых десять человек с унтером во главе и двумя десятками местных полицаев, в перешитой советской военной форме, кепи (по образцу австрийских периода Первой мировой войны) с "Ярыловским" крестом и с бело-красно-белыми повязках на руках. Так и тянулась рука к пистолету навести порядок, но нельзя. Рано. Быстро свяжут наше появление из леса и уничтожение местного гарнизона с диверсией на железной дороге и аэродроме. Пришлось тихо и мирно двигаться дальше. Тем более что эти "граждане" неприятной наружности, увидев нашу колонну, быстро освободили дорогу от шлагбаума и даже попытались воинское приветствие изобразить.
Дальше терпеть сил уже не было. Места тут были обжитые, в деревнях стояли небольшие посты из трех – пяти человек немцев или местной "шантрапы" с белыми нарукавными повязками. Трасса руками военнопленных поддерживалась в неплохом состоянии. Пришлось нарушать эту идиллию. Рек и ручейков тут хватало. Вот и нашлась работа саперам и егерям. Мосты рвать, немецкие гарнизоны, одиночные машины и небольшие колонны разорять, телефонную и телеграфную связь портить, снося столбы и собирая проволоку с собой. Ну и команды пленных освобождать. Хорошо мы так двигались. Быстро. За двое суток преодолев шестьдесят километров. Но недолго.
К вечеру 20 июля в районе села Городище, на железнодорожном переезде, немцы нас встретили. Хорошо так. С пехотой в окопах и артиллерией на железнодорожных платформах. Разведка вовремя их обнаружила и успела предупредить. Лес нас скрыл от посторонних глаз. Благодаря чему было время подумать и решить, что делать дальше. То, что немцы ждут именно нас, я совершенно не сомневался. Наша маскировка под войсковую колонну 18-й танковой дивизии вермахта могла ввести в заблуждение, но вот действия – вряд ли. По теории вероятности мы хоть кого-то в уничтоженных гарнизонах пропустили. Вот те и пожаловались дядям с витыми погонами, а те посмотрели на карты и нашли узкое место, которое нам никак не миновать. Вот и собрали сюда всех, кого нашли поблизости, – охранную роту с артиллерией на железнодорожных платформах.
Свои позиции немцы оборудовали умно. Даже очень. Они перекрыли дорогу на восток. Можно было бы попытаться обойти их. Но с севера куча местечек и пара городков, где точно есть немецкие гарнизоны. То, что мы их перебьем каждого по отдельности, даже не сомневаюсь. Вот только к цели рейда уже не пройти. Вычислят и пустят по следу погоню. В качестве загонщиков будет авиация. Мы на своем транспорте цель видная. Три десятка машин, транспортеров, танков и броневиков с прицепами просто так не спрячешь. Да и укрыться особо негде будет. Кругом поля и поселки с небольшими рощами, где укрыть колону места не хватит. Можно было уйти на юг, в Пинские болота, но нам этого не надо. Дорог там наперечет, и немцы их быстро перекроют. Придется бросать технику и большую часть трофеев. Значит, бой с превосходящим противником с неясным результатом. В том, что врага будет больше и он будет организованнее, я даже и не сомневаюсь. Они по такому поводу батальон и танковую роту с фронта снимут. Ну и без поддержки артиллерии не обойдутся – минимум тяжелый артиллерийский дивизион припрягут. Вдобавок еще пару штафелей штурмовиков для полного комплекта пришлют. Что для общей обстановки на фронте хорошо, но вот для нас чревато. Или еще проще сделают. Местную "шантрапу" из числа украинских и белорусских "нациков" пошлют нас вымотать, а потом добьют. Двигаться назад смысла не было. Сами мин наставили. Мосты за собой уничтожили. Искать броды – зря терять время. В итоге осталась нам только одна дорога на восток – через переезд. На оперативный простор. Я-то хотел по-тихому проскочить в сторону Слуцка еще километров тридцать, не получилось. Придется принимать бой. Ну да не бывает худа без добра. Тут рядышком пара неплохих крепеньких железнодорожных мостиков через речку Свидровку в районе сел Русиновичи, Гончары и Городище есть. По ним грузовые поезда по линии Барановичи – Лунинец хотят. А еще неплохой автомобильный мостик на дороге Русиновичи – Павлюковщина присутствовал. Понимая их значение и необходимость нас остановить, немцы народ и самопальный артпоезд из охраны станции Рейтанов и близлежащих сел сюда собрали. Вот только не знают они, сколько нас, и своими действиями облегчили нам задачу по уничтожению мостов.
Посланные зачищать лес от дозоров врага егеря и снайперы в лесном овраге ближе к селу Гончары нашли засадный взвод с группой местных полицаев. Дождавшись подкрепления из штурмового взвода, его на ноль помножили. Не забыв пару человек прихватить в качестве языков. От них мы и узнали, кто нам противостоит. Сборная солянка из нескольких взводов охранной роты, команды трофейщиков и ремонтников, группы вспомогательной полиции. В Городищах стояло еще несколько взводов пехоты, охранявших сборный пункт пленных и склад трофейной техники и вооружения. Должно подойти подкрепление из Ляховичей и Слуцка.
Прикинув, что к чему, отправил народ из второй роты под командой младшего лейтенанта Пономарева, в сопровождении пары танков, нескольких зениток и отделения саперов посмотреть, что к чему на мостах у Русиновичей. Заодно в селе Гончары навести порядок, разогнав остатки гарнизона. Ну и подготовить горячую встречу немецкому подкреплению из Ляховичей с фейерверком, салютом и водными процедурами.
Еще одна рота штрафников младшего лейтенанта Маслова с противотанковыми орудиями и зениткой ушла к перекрестку дорог на Городище.
Мы же занялись теми, что были поближе. На переезде. Наибольшую угрозу для нас представлял поезд с его артиллерийской батареей из двух 75-мм орудий, трех зенитных 20-мм автоматов и шести станковых пулеметов на платформах. Хорошо еще, что танки на платформу не закатили. Бронеплощадки сделали из шести обычных полувагонов, укрепив стены мешками с песком. Перекрывая трассу, немцы поставили поезд на самом перегоне. Насыпь высокая, к поезду скрытно не подберешься. Кругом открытое пространство, начинавшееся от кромки леса и железнодорожных мостов, простреливаемое пулеметами, как из поезда, так и пехотой из окопов. Пехота свою оборону построила с опорой на железнодорожную насыть. Пара полуразрушенных дзотов, окопы полного профиля и две сорокапятки довершали их фортификации. Минометная батарея за насыпью расположилась.