Потом была атака "панцерной" пехоты и танков. Красивое зрелище. Немцы пытались их остановить. Да куда там. Разве можно остановить три десятка прикрывающих друг друга танков, самоходок и зениток на самоходном ходу, да еще в сопровождении бронепехоты. Вряд ли. Минных полей немцы не выставили. Позиции противотанкистов заранее были разведаны, а те, что пытались огрызаться, засыпались минами и пулеметным огнем. Тем не менее немцы сопротивлялись ожесточенно. Понять их было можно. Они попали в огненный мешок, отступать им было некуда. Некоторое количество попыталось прорваться через реку Начу, к мосту и к деревне Паначь, но там их ждал теплый и, главное, плотный пулеметный прием. Еще ночью, предвидя такое развитие событий, к мосту были направлены группы пулеметчиков и снайперов. Поэтому мои артиллеристы туда и не били. Зато мост нам достался целым. Немцы, закрепившись в нескольких каменных домах центра села и развернув пару "колотушек", отражали атаки танкистов и пехоты. Два моих танка уже дымили посреди улицы. Остальные, укрывшись среди домов и заборов, пытались поразить огневые точки врага. Использовать тяжелые орудия было нельзя, своих бы покрошили. Поэтому пришлось вызывать самоходки и зенитки и долбить "гадов" прямой наводкой. Вскоре все село было нашим. Наши потери составили двадцать шесть павших и около сорока раненых. Потери в основном были из числа тех, кто недавно присоединился к нам. Лишились мы и трех танков. Нашими трофеями стали два 105-мм орудия, три 76,2-мм пушки Ф-22, семь 37-мм противотанковых пушки, шесть – 81-мм миномета, восемь танков "Т-2" и "Т-3", несколько "Ганомагов" и еще куча разной техники и имущества. Еще и пленных три десятка натаскали. Очень обрадовали запасы топлива. Я, конечно, не "прапорщик Шматко", но каждому такому подарку рад. Где еще топлива для автопарка найду? Впереди Слуцк, а до него еще добраться надо. Если судить по карте, то до него надо пройти с десяток сел и мостов, где немцы нам могут устроить варфоламеевскую ночь. В скольких боях нам предстоит поучаствоват неизвестно. Так что запас карман не тянет. Правда, вот что с техникой делать, не знаю. Механиков и водителей на все трофеи не хватает, а бросать жалко. Горохов вон с тоской в глазах на все нам доставшееся добро смотрит. Понимает, что бросать придется. Он уже подходил с этим вопросом. Предлагал часть "стрелковки" где-нибудь в лесу до лучших времен припрятать и этим освободить часть автомашин. Пришлось объяснять, что нельзя. Только сегодня за пару часов почти три сотни пленных освободили, скольких еще получится освободить в других местах? А ведь их вооружать чем-то надо. Вот и придется тащить все с собой. Если не удастся взять Слуцк, то придется отступать. Лучшего места, чем Пинские болота, для укрытия от преследования я не вижу. Так что есть у меня мысль оставить здесь в селе гарнизон и часть тыловой колонны.
Вызвав Ерофеева и Горохова, поделился с ними своими сомнениями. Результатом совещания стало размещение в Синявке и Поначах наших гарнизонов. Старшим здесь оставался Ерофеев. Ему я оставлял взвод "Т-26", часть ремонтников, противотанковую батарею и несколько взводов штрафников. Оставалась и одна из наших радиостанций. Григорьеву и Сафонову пошла команда пока не уничтожать железнодорожную инфраструктуру на линии Барановичи – Лунинец.
Допрос пленных дал достаточно много информации о местонахождении близлежащих немецких гарнизонов, их силах и вооружении. Подтвердили они ранее полученную информацию о Слуцке, нарисовали схему города и расположение лагерей военнопленных. Мне повезло, что взятые в плен офицеры были из состава 286-й охранной дивизии. Именно их полки составляли гарнизон города и охраняли лагеря. Не такая уж и авантюрная задача по взятию города получалась. Мы уничтожили пехотный батальон, роту истребителей танков, роту полковой артиллерии. Плюс танковую роту, собранную из танков, отремонтированных в городских мастерских. И что там осталось? Два батальона, привязанных к охране лагерей, разбросанных в разных частях города, артиллерийский полк (точнее, дивизион), подразделения тыла, ГФП и банда местной полиции. Есть у них штатные средства ПВО и какое-то количество бронетехники, что успели отремонтировать. Все сразу противостоять они нам не смогут. Так что бой примут там, где и когда нам он будет выгоден. Имея танковый и моторизованный батальоны, насыщенные средствами ПВО и корпусной артиллерией, мы разорвем их, как тузик грелку. Лишь бы люфтваффе не помешали, но погода вроде на нашей стороне. Пасмурно. Надеюсь, что и действия Григорьева, Сафонова и Пономарева отвлекут их.
Наконец-то на связь вышел Пономарев. Его отряд, поплутав по дорогам, ворвался в Клецк и захватил город и перекресток дорог на Нежин. По пути отряд разгромил несколько групп полицейской шантрапы. Вообще у меня сложилось впечатление, что взятый Виктором в Русиновичах проводник, из местных евреев, специально их таскал по селам, дабы свести счеты с "бандерлогами". Ну да ладно, оставим это на его совести. Город взяли с ходу. Гарнизон состоял из пехотного взвода и группы вспомогательной полиции, расположенных в казармах на краю города. Заняты комендатура, биржа труда, тюрьма и полицейский участок. Из тюрьмы освобождено порядка пятидесяти человек. Часть из них пожелала присоединиться к отряду. Виктор предлагал ударить на Несвиж, благо до него рукой подать. Но я остудил его пыл. Там расположен штаб 2-й танковой группы, и у него соответствующая охрана. Не с силами Пономарева атаковать кадровую часть вермахта. Мы пойдем другим путем. Зачем терять людей, когда есть авиация? За линию фронта еще три часа назад ушла радиограмма с просьбой нанести авиаудар по штабу 2-й ТГ. Среди разведчиков лейтенанта есть группа авианаводчиков, участвовавших в ударе по Варшавскому узлу, которые не забыли, как это делается.
Ну а нам дорога на Слуцк. По дороге туда нужно было решить проблему с Филипповичами. Там располагались укрепления южного фланга Минско-Слуцкого укрепрайона "линии Сталина". Точнее, был расположен 4-й боевой участок Слуцкого укрепрайона с целой кучей орудийно-пулеметных дотов и артиллерийских полукапониров. Только на линии Филипповичи – Красная Дубрава находилось двенадцать таких укреплений. Не верилось, что немцы не постараются там нас остановить. Разведка, что туда моталась, сообщила о наличии в Филипповичах немецкого гарнизона. Но ни о численности, ни о его расположении что-либо узнать не удалось. Вот и пришлось вновь перевоплощаться в немецкого штабного офицера и в сопровождении охраны ехать разбираться на месте.
Село было похоже на растревоженный муравейник. У моста через приток реки Мажа два десятка пожилых солдат противника устанавливало несколько сорокапяток. Копошился народ и у полукапониров по обе стороны дороги на выезде из села. Увидев нашу колонну, солдаты побросали свою работу и, расхватав оружие, заняли позиции. Пришлось останавливаться и идти разбираться, что тут происходит. Меня встретил пожилой лейтенант, представившийся командиром взвода по сбору трофеев и охране укреплений, он уточнил цель нашего прибытия. Представился и я. Сообщив, что мы подкрепление, перебрасываемое к Бобруйску. Лейтенант вроде поверил. Особенно когда увидел появившуюся на дороге колонну самоходок, тягачей, бронетранспортеров и грузовиков с пехотой. Во всяком случае, он своим подчиненным дал команду продолжать работы. Его солдаты с явным облегчением выполнили команду и, отложив карабины в сторону, продолжили копаться в траншеях. По сообщению лейтенанта, его взвод готовился перекрыть дорогу на Слуцк, используя для этого имеющиеся укрепления. Большинство из них находилось в недостроенном и разоруженном состоянии, но обороняться в дотах вполне можно. Для этого решено использовать имеющиеся трофеи – станковые пулеметы и орудия. О бое в Синявке лейтенант знал из сообщения командира батальона, что там располагался. Я попросил разрешения осмотреть укрепления. Лейтенант согласился, и мы вместе зашли внутрь орудийного полукапонира. Моя охрана подъехала ближе и смотрела, как трофейщики восстанавливают траншеи. Экскурсия оказалась короткой. Внутри несколько солдат устанавливали пулемет "Максим". Как лейтенант собирался тут обороняться, я не успел спросить. Пистолет с глушителем, завершая путь лейтенанта и его солдат, несколько раз выстрелил. "Успокоились" и радисты, что устанавливали рацию рядом с входом. Никто не успел поднять шум или понять, что происходит.
Мое появление из дота с платочком в руках послужило сигналом к действию. Бойцы к этому времени покинули бронетранспортеры, сосредоточившись небольшими группами с разных сторон от них. Дальнейшее было ожидаемо. Короткий и жестокий бой на уничтожение. То же самое произошло и у мостов. Итог был прост и ясен. Село, склады и казармы автобата, что здесь стоял до войны, стали нашими. Мы не сильно пошумели, так, слегка, для остроты момента. Немцы просто не ожидали такого подвоха от "камрадов". Вновь пришлось оставлять гарнизон в селе, зачищать остальные укрепления и разбираться с трофеями.
В Гулевичах сработали на твердую "четверку". Почти без стрельбы захватили командный пункт боевого участка, казармы и склады. Сигнал о захвате никуда не пошел. Мы же пополнили свой арсенал рацией и другими трофеями.
Глава 27
Слуцк
Вскоре в бинокль, рассматривая Слуцк, сравнивал его с той схемой, что была у меня. Что можно о нем сказать? Небольшой городок, тысяч так на двадцать. С гарнизоном. Только с нашей наглой рожей его и брать. Тем более что тревоги или приготовлений к обороне заметно не было. Обычная гарнизонная жизнь в глубоком тылу. КПП со шлагбаумом, телефоном и парой часовых на въезде в город, пара патрулей, прогуливающихся по улицам. Даже орудий, направленных на дорогу в сторону Гулевич, нет. Только дежурный пулеметный расчет за обвалованными мешками с песком позицией.
В город мы вошли, как и положено колонне вермахта. Аккуратно, дисциплинированно, без большого шума. Правда, часть колонны по своим маршрутам отправилась, но не ставить же об этом в известность немцев. Зря, что ли, мои парни время тратили, перерисовывая схему с указанием объектов, что и где они должны захватить. Первыми были взяты посты на въезде в город и патрули по центральным улицам. Большой сложности в этом не было. Что странного могло быть в том, что колонна из нескольких крытых автомашин проехала по улице и остановилась у патруля спросить дорогу? Или сотрудник жандармерии, сопровождавший крытый грузовик, останавливал небольшие группы или одиночных солдат и офицеров и предлагал сесть в грузовик. Ничего! Как и в том, что двигатели автомашин заглушили тихие хлопки или вскрики в кузовах. Мало ли что в кузове случилось. Упал, например, на что-то. А то, что патрулю или солдату вдруг поплохело и выпрыгнувшие из автомашин "боевые товарищи" им помогли залезть в машины, заодно подобрав с тротуара выпавшее из рук оружие, так разве это кого удивит? Как не удивила и остановка колонн из нескольких танков, броневиков или автомашин напротив ворот военных городков, складов, казарм, где размещались подразделения оккупантов, ключевых объектов города. Мало ли что могло произойти с техникой?! Тем более что большинство танков были трофейные и в стандартной окраске РККА. Известно же, что русская техника ненадежная. А окраска? Так ведь краска симпатичная – зеленая. Не успели перекрасить в серый цвет! А то, что часть танкистов в русских шлемофонах и русских же комбинезонах синего цвета, так в других в этих "консервных банках" и не проедешь. Шумно, грязно и тесно! И что такого? Может, нам нравится! Не пропадать же добру. Зато форма сохраняется. Тем более у нас фельдфебель зверь! Требует сохранения народного имущества. А то, что большинство солдат и унтер-офицеров молчуны и даже словом не перекинутся с "камрадами", с кем не бывает? Может, настроение плохое, не выспался или зубы болят! Ну вспылят чуть-чуть. Ну ударят по тянущейся к трубке телефона руке или просто выстрелят из нетабельного оружия с толстыми стволами. Ну не любят они нарушать тишину и беспокоить других! Зато люди хорошие и никому не надоедают с вопросами! А то, что в каждой колонне была радиостанция, то это все технический прогресс. Может, кого из невольных свидетелей и удивили и заинтересовали все эти вопросы, так главное, что шума никто не поднял.
На полную тишину при проведении операции я даже и не рассчитывал. Нам главное было как можно ближе подойти к центру города и назначенным объектам. Стоит признать, что местное командование было радо нашему прибытию. Во всяком случае, комендант и еще несколько офицеров, вышедшие нас встречать на центральной площади, точно. А как мы были рады, что они все тут собрались! Пришлось им показать, что такое путч в отдельно взятом городе. По ракете и радиосигналу штурмовые группы захватили вокзал, станцию, мосты, комендатуру, полицейское управление, военные городки, штаб дислоцировавшегося тут охранного полка, казармы и парк артиллерийского полка. Тех солдат, что оставались в городе, едва хватало на несение комендантской службы и охрану лагерей военнопленных. Тем не менее пришлось с ними повозиться и пострелять излишне ретивых "иностранных граждан", в том числе и тех, кто мешал мне пройти в кабинет коменданта города. По мере того как петля вокруг города затягивалась, мне сюда поступали доклады о ходе операции. Требовалось мое присутствие и из-за звонков с атакованных объектов. Должен же был кто-то их успокаивать и обещать помощь. Я не обманывал, помощь шла, но не им, а тем, кто их штурмовал. Наибольшее сопротивление оказали в штабах, гестапо, казармах. Пришлось даже артиллерию применять, чтобы всех "тараканов" выкурить. Без потерь с нашей стороны, конечно, не обошлось, но у противника они были в разы больше. Вскоре город был наш. Может, мы кого пропустили, но это уже было не критично. Выловим. Меня ждали иные дела.
Никогда не думал, что в одном месте можно собрать так много пленных. Разместили их на территории военных городков. На каждый лагерь приходилось по одной охранной роте. Еще две роты находилось в резерве. Вообще глупо драться против танков и штурмовой пехоты, поддерживаемых зенитными пулеметами, на неподготовленных позициях. Среди немцев таких глупцов оказалось достаточно. Особенно тех, что стояли на вышках. За что и поплатились. Как и те, что пытались обороняться в караулках, казармах и административных зданиях, но против танков с винтовкой и ручным пулеметом особо не навоюешь. Так что бой в городских условиях длительным не был. Так же быстро были захвачены склады ГСМ и военного имущества в селе Новодворцы и Лесище. Трофеев нам досталось много. Несколько складов боеприпасов и вооружения. Почти три десятка наших "Т-26" и "БТ", частью годных к эксплуатации. Орудий тоже чуток досталось – под сотню стволов. В основном сорокапятки, но были и покрупней калибром. Например, тридцать шесть 105-мм немецких гаубиц или шесть 122-мм наших гаубиц образца 1910/30 года. Особо порадовало наличие четырех 37-мм зенитных орудий 61-К. Пополнили наши ряды и полторы тысячи лошадей. На железнодорожной станции было захвачено семь паровозов и шестьдесят три вагона, в том числе двенадцать вагонов с боеприпасами.
Свой штаб я первоначально разместил в здании комендатуры, а затем перебрался в 13-й военный городок в помещение бывшего штаба 210-й стрелковой дивизии. Сам городок в ходе боев пострадал достаточно сильно, но здание штаба сохранилось. Работал узел проводной связи не только с городом, но и с захваченными нами селами и объектами укрепрайона. Сюда стекалась информация с захваченных объектов, разведгрупп и штурмовых подразделений. Они продвинулись в сторону Старых Дорог и Уречья. Следом за разведчиками, практически не встречая сопротивления, двигались танкисты и мотопехота.
Григорьев оказался очень отважным мужиком. Со своими бойцами он нанес артиллерийский удар по железнодорожному узлу и аэродрому Барановичей. Отступая к Ляховичам, подорвав все мосты, прикрывшись от преследователей рекой Шара и болотами, закрепился на подступах к городу и удачно отражал атаки немцев.
Сафонов тоже ухитрился отметиться, нанеся артиллерийский удар по Лунинцу. Затем, взорвав мосты на железнодорожной и автомобильной дорогах Лунинец – Ганцевичи, отошел к станции Люща и закрепился на достигнутых рубежах. Вдобавок несколькими танками и десантным взводом из роты Маслова ударил на Логишин. В сам город не вошел, ограничился обстрелом постов на въезде в город, захватом и подрывом мостов на дороге Логишин – Ганцевичи. Николай успешно отражал попытки противника вернуть утраченное и строго следил, чтобы его не обошли, а то болота подсохли и уровень воды в них упал.
То же самое было и у Пономарева. Закрепившись в Клецке, он, пополнившись бывшими пленными и добровольцами из местных жителей, нанес удар в сторону Несвежа. Дальше местечка Лань пройти не смог. Немцы не зевали, контратаковали и сбили разведку Виктора. Тому пришлось отступать к мосту через реку Лань и, подорвав его, закрепиться на южном берегу реки. Все попытки немцев наладить переправу активно пресекались.
Бросать захваченные позиции все трое категорически не хотели. Их отряды пополнялись за счет местных жителей, "зятьков" и окруженцев. И это несмотря на налеты люфтваффее и обстрел артиллерией.
На фоне этих успехов мне в который раз пришлось менять свои планы. Особенно после того, как я увидел толпу пленных за колючей проволокой.
Я-то думал, что возьмем город, выпустим пленных, они частью разойдутся по лесам, частью пополнят мой и партизанские отряды. И мы спокойно пойдем по своим делам. Все это оказалось несбыточной мечтой. Народ, сидящий за колючей проволокой, был истощен, и его было слишком много. Бросать их в таком положении было нельзя.
По документам комендатуры, в городе содержалось: в отделении 337-го шталага – 10 тысяч, в 341-м – до 20 тысяч, в отделении 314-го дулага – две тысячи. В 220-м дулаге – 12 тысяч человек. Итого порядка 44 тысячи человек военнопленных! А мне втирали всего о 12 тысячах!!!
После уничтожения охраны лагерей никого из пленных мои бойцы на улицу не выпускали.
Кто бы что ни говорил, но армия держится на командном составе. Теми силами, что были у меня в распоряжении, удержать город и окрестности, поддерживать порядок было практически нереально. Кроме того, значительную часть личного состава пришлось направить в другие города и поселки Слутчины. Именно поэтому я первым делом направился в офицерское отделение 314-го дулага. Тут для дальнейшей пересылки в офлаг содержалось порядка трехсот человек нашего командного состава. Разного возраста, званий, специальностей и физического состояния. Возбужденная боем толпа за колючей проволокой бурлила и напирала на ограждение. Да так, что бойцам пришлось несколько раз пальнуть в воздух. Мое и бойцов "гвардии" появление в форме НКВД немного снизило накал страстей.