* * *
Одна дуэль у Игоря все же состоялась. Повод был, по его мнению, самый дурацкий – попаданец споткнулся о выступающий из мостовой булыжник и ругнулся по-венгерски, а проходящий мимо военный-венгр принял это на свой счет. Да настолько близко принял, что и сам обложил улана венгерскими ругательствами из самых грязных – по матушке, да по не по "абстрактной", а конкретной… Возможно, обиженный "таракан" (как мысленно назвал его парень – очень уж нелепые усы были у Ласло Дьердя) и пожалел об этом, но… слова прозвучали. Решено было стреляться из пистолетов на двадцати шагах – оружие выбирал Ласло, как вызванная сторона.
Стрелялись поутру, уже на следующий день после нелепой ссоры. Встретились в большом саду, принадлежащему одному из расположенных близ Вены мужских монастырей. Два дуэлянта, два секунданта…
– Желают ли стороны примириться? – звучит дежурный вопрос Репина. Игорь бы желал… но после длительного и эмоционального посыла "по матушке" нельзя – не поймут.
– Примирение невозможно, – суховато отвечает Русин, нехорошо поглядывая на делано спокойного венгра. Настроение препаршивое, мало того что можно погибнуть или стать калекой, так еще и за нарушение закона о дуэлях можно влететь вплоть до поселения в Сибири.
Проверка оружия, выбор пистолетов по жребию… Попаданец невольно аж залюбовался. Ну до чего красивая дуэльная пара лежала в шкатулочке!
– Расходитесь!
Чуточку деревянными шагами отмерять десять шагов в свою сторону и ждать. Первому, по жребию, выпало стрелять венгру. Русин становится правым боком и надевает "маску", проваливаясь в привычный рукопашнику медитативный транс – иначе он просто не сможет стоять под выстрелом спокойно, а это позор! Дьердь тщательно целится…
– Бах! – Выстрел звучит на удивление глухо. Мимо. Но рядом – пуля оставила отметину на стволе старой яблони, пролетев в десятке сантиметров от головы.
В голове рождается какое-то спокойствие. Игорь с легкой усмешкой смотрит на побледневшего противника и… стреляет в сторону венгра, но вверх, не целясь. На голову Ласло падает крупная ветка, поцарапав тому нос.
– Кровь пролита, – ернически сообщает Рысьев, с трудом сдерживающий хохот. И нет, это не издевательство, а положенная формула для такого случая. Но звучит, да…
История быстро стала достоянием Вены, проговорился секундант венгра, да и Рысьев не молчал. В слова Игоря, что он не делал этого специально, никто не поверил – попаданец хоть и не любил огнестрельное оружие восемнадцатого века, но стрелял с редким мастерством, о чем сослуживцы прекрасно знали. Да и мастера, способные устроить этакую каверзу, в военной среде встречались не так уж редко.
Дело закончилось формальным выговором командира полка, не удержавшегося от напутственного хихиканья после оного.
* * *
Расплатились за съеденное и выпитое австрийцы, долго расшаркиваясь, так что пришлось уступить. Вышли в самом благодушном настроении и влезли на коней.
– А все-таки можно было шугануть тех австрияков, – сурово заметил Федот.
– Да полно тебе, – необидно засмеялся корнет, – мы за сегодня еще не в одну кофейню зайдем. Тут в каждой есть что-то свое – кофе исключительное или пирожные.
– Да, я таких сладостей не едал, – мечтательно заметил поручик.
– И вряд ли где найдешь, – наставительно приподнял палец Игорь, – насчет чего иного – по-всякому бывает, а вот насчет пожрать – тут сильней австрийцев не найти!
Посмеиваясь, компания двинулась по улицам австрийской столицы, время от времени останавливаясь и выслушивая лекции попаданца о истории, архитектуре… Что делать, если "немецкие каникулы" с отцом чаще всего он проводил именно на экскурсиях…
Глава 6
История в кафе имела продолжение, кирасиры Модены прибыли к уланам в гости. Разумеется, не сразу, сперва завязалась переписка, затем начались редкие визиты друг к другу в гости, и наконец, кирасир пригласили в полном составе.
– Разорение, конечно, – вздохнул Рысьев, – но куда деваться – политес… мать его.
– Да ништо, – успокоил его один из офицеров, – вон, боярину поручить.
Взгляды дворян с надеждой скрестили на попаданце.
– Да можно, – не задумываясь, ответил тот, – если только помощников дельных, да чтоб все мои распоряжения выполнялись бегом, без вопросов.
– Гхм, – кашлянул Арсеньев, – по мне, так здраво. Среди нас никто светской жизни не знает, так что…
На том и порешили.
Игорь не боялся испортить дело – бывал на приемах часто, да и участвовать в организации приходилось. Отчим с матерью для друзей-аристократов, отец – для компаньонов, чуть погодя – тусовки спортсменов (поскольку опыт-то уже имелся), так что нахватался.
Копировать местные обычаи он даже не пытался – этикет австрийского двора недаром считался одним из самых запутанных. Мало того что есть прописанные правила, так нужно учитывать еще и всевозможные "полутона", изменявшиеся от массы условий. На фиг!
– Ну точно, провалим, – уныло провозгласил командир полка, увидев накрытые столы.
– Да с чего бы? – удивился попаданец.
– Да так все… по-простому! – широким жестом секунд-майор показал на заставленный продуктами стол. – По-русски!
– Успокойся, Прохор Михайлович! – засмеялся корнет. – Все нормально. Поверьте, русская кухня очень хороша. Да и чем мы их удивили бы? Венской выпечкой да колбасками? Они их и так каждый день есть могут! А вот кулебяки да блины… Тут и экзотика для них, да блюда лакомые.
– Ну если ты так считаешь… – Рысьев ожил буквально на глазах. – То все – командуй сам, а то я тут панику наведу!
Кирасиры приехали не всем полком, были офицеры и унтер-офицерский состав, заслуженные ветераны из рядовых… Молодняк же остался в казармах.
– Ну все как у нас, – умилился попаданец, – такая же дедовщина.
Вообще-то это было понятно и оправдано – у австрияков тоже хватало вчерашних крестьян или выходцев из нищих кварталов, так пока не вдолбишь таким элементарнейшие основы этикета… Хреновато будет смотреться. Крестьяне – это еще что, разве что высморкаются демонстративно или рыгнут со смаком, а вот вчерашняя австрийская беднота… Эти могли и ложки со стола спереть – бывали прецеденты. Именно поэтому молодняк держался "в черном теле" до тех пор, пока не выучатся да делом не докажут, что достойны большего.
Начались было взаимные расшаркивания, но Русин решительно их прервал:
– Без чинов, господа, по-простому. Никаких титулов, званий и должностей – мы собрались здесь как боевые товарищи. Все – люди бывалые и достойные, так что этикет отставим для других случаев.
– Разумно, – слегка поклонился кирасирский полковник, улыбаясь в усы, – тогда я – просто Отто.
– Просто Игорь, – улыбнулся в ответ попаданец.
Обстановка быстро стала непринужденной, офицеры и в самом деле серьезно восприняли пожелание "без чинов". Правда, если русские были совершенно естественны, то у австрийцев такое поведение отдавало налетом фестиваля.
– Это и есть знаменитые русские блины? – с интересом спросил один из кирасиров и, услышав подтверждение, осторожно куснул.
– А вкусно, – с легким удивлением констатировал он.
– Это еще повара не слишком умелые, – сообщил ему Игорь, – солдаты, что вы хотите. У настоящего кулинара – шедевр.
Затем начался долгий и интересный разговор о кухнях народов мира – оба собеседника оказались знатоками. Но если австриец брал тонкостями, то попаданец – широтой познаний. Время от времени брови его собеседника слегка приподнимались – столько интересной информации он получил.
Ну для примера, когда собеседник сообщает тебе, что какое-то блюдо он ел в Испании – для Европы восемнадцатого века это еще ничего, но когда он говорит об Индии или Африке, вставляя подробности, которые мог знать только тот, кто бывал в тех краях… Впечатляло.
Самолетов-то пока не придумали, так что по всему выходило, что уланский корнет успел совершить уникальное по сложности и опасности путешествие, причем еще в детском возрасте.
Подобные… ляпы были у Русина не в первый раз. Первоначально, в самом начале попаданства, он просто не следил за языком – не понимал множества нюансов. А теперь и вовсе бесполезно, уланы-то давно в курсе, что их сослуживец – настоящий странник. Так что махнул рукой на подобные казусы и просто подредактировал некоторые моменты.
Вечеринка удалась – понравилась еда, понравилась музыка (хотя видно было, что большинству, скорее, как экзотика), танцы и песни (вот тут искренний восторг), развлекательная программа (метание топоров в цель, трюки с кнутом и тому подобное). Через неделю уже кирасиры пригласили улан в свои казармы…
Ну и понеслось. Новгородский уланский полк уверенно "прописался" в Вене. Пока еще в военной среде, но и это немало, австрийцы известные снобы. Кстати, из-за того, что принимали в уланы исключительно новгородцев, псковичей и выходцев из восточных немецких земель, за полком закрепилось прозвище "варяжский".
Появились знакомцы среди полковников и генералов, представителей высшего света. Уланы тоже осмелели и начали общаться с иноземцами без прежней зажатости. Были приемы (тут уже приглашали только офицеров и дворян) в особняках и дворцах знати, но…
– Опаньки, – растерянно сказал распечатавший письмо Рысьев, – нас приглашают в Шеннбрунский дворец.
Резиденция австрийских монархов – это уже серьезно… К счастью, уланы не слишком нервничали, пообтесавшись в блистательной Вене, они с удивлением обнаружили, что вполне себе котируются как "светские львы". Чрезвычайно неторопливый и вальяжный русский этикет пусть и подвергся европейскому влиянию, но все равно – офицеры выглядели очень достойно. Помогли и уроки танцев от Игоря – искусство, важнейшее для дворян. В общем, волновались, но в меру.
– Ух и громадина! – воскликнул непосредственный Лисьин, медно-рыжий и зеленоглазый молодой дворянин из-под Киева. – И красив до чего!
– Красив, этого не отнять, – согласился попаданец, – а внутри еще лучше.
– Бывал? – вырвалось у Рысьева.
– Конечно, много раз, – ляпнул парень и только потом понял, чего же он ляпнул. – Ээ, забудьте, что я сказал.
– Постараемся, – с явственным смехом в голосе произнес командир.
Пусть Игорь бывал здесь и раньше, но антураж был несколько другой, так что приставленный к ним лакей (или кто он там?) оказался кстати. Общество собралось не в одном зале, а заняло сразу несколько залов, так называемый "Большой прием". Улан узнавали и улыбались. Встретилось неожиданно много знакомцев, были и представители русского командования в Вене, посол.
Танцы были не слишком интересными – пресными, по мнению Игоря. Ну что говорить, если женская мода сейчас такая, что не очень-то попляшешь. Так что корнет оттанцевал несколько обязательных танцев и отошел к группе знакомых, веселящихся в углу.
– Господа, – слегка поклонился он. Ответные поклоны и представления нескольким доселе незнакомым людям. Травили байки и рассказывали анекдоты, затем к их компании незаметно присоединились девушки и женщины. Красивые, с нежными голосами… Как же от них пахло!
Мытьем здесь не увлекались, зато увлекались всевозможными ароматическими веществами, особенно женщины. Если сквозь плотные камзолы мужчин запах пота особо не пробивался, то вот женская одежда была более открытой, ну и попахивало. Не то чтобы очень уж резко, да и попаданец уже притерпелся… Но вот сближению это препятствовало – как и бегающие по дамам вши. Кстати, это одна из причин, почему молодой корнет не рвался танцевать и до сих пор не обзавелся подходящей по статусу любовницей.
Дамы активно строили глазки и щебетали, щебетали…
– Господин улан, правда ли, что по Петербургу бродят медведи, – с патокой в голосе спросила одна.
– Истинная, – не моргнув глазом, ответил тот, – вот пару лет назад мы с секунд-майором Рысьевым завалили одного прямо под окнами дворца. Точнее – завалил он, кинжалом, я же просто отвлекал медведя, матерый попался, на дыбы вставать не стал.
Охи-ахи, восхищение храбростью, глаза с поволокой…
Игорь прекрасно осознавал, что на местном фоне смотрится непривычно. Крепких мужчин с широкими плечами здесь хватало, особенно в армейской среде, а вот талия к ним прилагалась редко, поесть здесь любили и ничего страшного в лежащих на плечах щеках не находили. В общем, худощавый, но мускулистый и рослый улан смотрелся как профессиональный культурист на сельском пляже.
Женщины вешались на него со страшной силой, но бедолагу от них буквально мутило. Попытки же объяснить, что надо мыться, заканчивались истериками – в моде были "естественные соки организма" и… Проще говоря, слово "мыться" они воспринимали как обвинение в непривлекательности и болезненности – как-то так…
– Фанты! Давайте играть в фанты! – запрыгала одна из дам, хлопая в ладоши. Будь ей лет двенадцать, такое смотрелось бы довольно мило, а так – упитанная невысокая дамочка, которой не помешало бы сбросить килограммов двадцать, Игоря не впечатлила. Впрочем, только его, остальные же мужчины смотрели на нее с… аппетитом.
Вот интересно, раньше такое Игорю вряд ли бы понравилось, а сейчас он с удовольствием участвовал в игре.
– Барон, вам выпала честь изобразить кошечку, – давясь от смеха, сказала молоденькая, слегка косоглазая графиня Ирби немолодому, заметно уже облысевшему барону, которому пришлось парик снять из-за тех же фантов несколько минут назад. Барон и сам хихикал не хуже, пытаясь мяукать, а после того, как не получилось (из-за хохота), стал на четвереньки и начал тереться о ноги графини.
– Корнет, вам выпала честь изобразить скомороха, – объявили ему. Недолго думая, Игорь снял мундир, после чего легко встал на мостик, а оттуда на руки. Походив так немного и поболтав ногами (под восхищенные визги дам), он встал, раскланялся, посылая всем воздушные поцелуи.
К этому времени уланы подтянулись к попаданцу, на светских мероприятиях они почему-то непроизвольно держали его за старшего. Подтянулись и другие зрители и участники – очень уж забавно получалось. Играли не строго по очереди – имя следующего выбиралось большинством голосов, причем у женщин здесь было преимущество. Ну и неудивительно, что красавец-улан чаще других выполнял пожелания.
– Корнет, вам выпала честь нарисовать портрет, – начала ведущая, затем зажмурила глаза, покружилась немного и ткнула пальцем, не открывая глаз. Открыла и… – Ваше величество, – склонилась девица в реверансе. Поприветствовали Марию-Терезию и остальные, правительница подошла незаметно, сделав окружающим знак не прерывать веселье. Чванливой ханжой она не была, так что подобные сценки встречались достаточно часто.
– Рисуй уж, – улыбнулась великая правительница, – раз выпало.
Быстро нашлись карандаши, бумага и планшет, после чего Игорь забыл обо всем на свете, не рисовал он больше года, и сейчас его прорвало. Взгляд на эрц- герцогиню – и снова на бумаги. Карандаши летают, обрисовывая скупыми чертами портрет все еще красивой женщины. Та стояла терпеливо, негромко беседуя с неизвестным Игорю придворным и с каким-то жадным любопытством поглядывая на художника.
– Ваше величество, – протянул он ей портрет. Взяла, вгляделась…
– Да вы талант, юный воитель, – улыбнулась она, – видно, что художник не профессиональный, но за такое время… Да и манера рисования – не встречала такую… Хорош, хорош.
С этими словами она протянула ему руку для поцелуя. Попаданец склонился – честь высокая.
– Я слышала, ты еще и танцор именитый? Только вот что ж здесь не танцуешь? – с интересом спросила женщина.
– Да под настроение, ваше величество, – пожал тот плечами, – да и вообще, мне по душе более подвижные танцы.
– Да, мне докладывали мои кирасиры, – лукаво блеснула она глазами, – про ваш уланский танец. Продемонстрируете? Ноты моим музыкантам записали.
Оглянувшись на остальных улан, Игорь почувствовал, как его отпускает, – товарищи смотрели на него без страха и с абсолютной готовностью на что угодно.
– Только повелите, ваше величество!
– Повелеваю! – весело сказала Мария-Терезия и махнула рукой, подавая знак музыкантам.
Очистилось пространство, и простонародная музыка джиги впервые послышалась под сводами дворца. Попаданец вышел вперед на середину и стал отбивать ритм с прямой спиной – только ноги мелькали. Затем в круг вышел Лисьин, Рысьев, другие офицеры и дворяне. Начали танцевать, причудливо перемещаясь, но вскоре присутствующие здесь военные опознали имитацию конных перестроений. Наконец, уланы встали в одну линию и станцевали, сцепив локти.
– Браво, – тихонько сказала правительница, когда все закончилась, – это один из самых красивых воинских танцев, что я видела.
Затем добавила с улыбкой после короткой паузы:
– И уж точно – самый кавалерийский!
Уходя, она сказа негромко:
– Я всегда буду рада видеть вас при своем дворе… князь.
Глава 7
Обращение Марии-Терезии на балу будто прорвало что-то. Игорь наконец-то понял, представителем какой аристократической фамилии его считают. Грифичи-Грайфены-Грейфы – так называемая Померанская династия. Власть они потеряли больше века назад в результате "Большой политики". Были попытки вернуть, но… Стать вассалами сильного правителя Грифичи в свое время отказались, самостоятельную политику "не вытянули", и в результате у бывших родовых владений оказались иные хозяева.
Поскольку добрая половина владений Грифичей была приобретена не совсем законным путем, то новые хозяева по отношению к старым были настроены весьма негативно. Никакого "Всеобщего заговора" вроде бы не было… но были покушения на наиболее активных представителей семьи, вызовы на дуэли, волокита в судах и прочее в том же духе.
В результате последние представители династии вроде как утонули во время морской прогулки чуть меньше десяти лет назад. Ну а теперь внезапно "выяснилось", что наследник, то есть Игорь, спасся. Наследника звали как раз Игорем Владимировичем, так что "детективы" дружно решили: "Замаскировался парнишка, но неумело – мал еще был".