– Хорошо, идем, – махнул рукой Пашка. – Я просто проверял вас…
– Да, сэр, конечно, – невозмутимо ответила амазонка. – Надеюсь, все в порядке?
– Да, все оперативно и по правилам, – буркнул он.
Проснулся Пашка из-за шума и возни вокруг себя. Он открыл глаза и удивленно принялся озираться. Дверь в номер была нараспашку, а в его комнате находились какие-то мрачные люди в темно-серых робах, переносившие с места на место столики, стулья, коробки, кабели… Рядом с ними стоял Тунгус и деловито командовал:
– Так, стол сдвиньте левее… левее, говорю! Вон ту балабушку подсоединить сюда, а системник сбоку поставьте – розетку, что ли, не видите? Только кабель не этот, а вон тот! Эй, ты; ты, тебе говорю – куда ты пошел, мать твою?! Господи, ну что за работники… Я вас точно всех когда-нибудь транквилизирую.
– Что тут такое? – спросил Пашка охрипшим от сна голосом.
– О, Пахан проснулся. – Фаронов заметил его и махнул рукой. – Как спалось, чувак?
– Нормально… – Паша протер глаза, пытаясь рассмотреть происходящее вокруг. Кажется, ему делали рабочий кабинет. Прямо в номере.
– А ты красавчик… Давай-ка, поднимайся, брат, приводи себя в порядок, быстренько похаваем – и в бой, а то уже почти десять часов. Ты как, в состоянии? Голова не болит?
– Все хорошо, – ответил Пашка и принялся одеваться. Мужики на него не обращали никакого внимания.
– Любитель поспать… – подмигнул Тунгус и отвернулся, продолжив управлять молчаливыми рабочими.
Пашка, протиснувшись между ними, пробрался в ванную.
– Долго там не задерживайся! – крикнул ему вдогонку Тунгус. – Нас уже ждут.
…Они сидели в том же ресторане и завтракали. Кроме томно улыбающейся Милославы присутствовала еще маленькая светловолосая девочка лет четырех.
– Здравствуйте, дяденька, – обрадовалась она, завидев Пашку.
– Привет, – улыбнулся он ей. Кто это – сестричка Тунгуса? Милославы? Нет, это их дочь! Хотя вряд ли, она же светленькая…
– Меня зовут Марина, – радостно сообщила девочка. – Мариша. А вас?
– Павел, – с трудом проглотив комок в горле, ответил Пашка. Марина, четырех лет. Неужели она – дочка того самого Алексея Михайлова? Михайлова, ныне господина Людоеда? Получается, они держат ее при себе… Или это просто совпадение?
– О, Павел – значит, Паша, да? – спросила девочка, размазывая по тарелочке сметану насаженным на вилку сырником.
– Паша, – согласился Пашка, пододвигая к себе плошку с тушеными овощами и мясом. Завтракали тут, походу, плотно. – Можно и так.
– Или Соломон, – вставил Фаронов, заговорщицки наклонившись к девочке. – Знаешь, Маришечка, кем был Соломон в глубокой древности?
– Нет, – заинтересовалась Марина. – А кем?
– Царем! Мудрым и справедливым царем, прозорливым политиком и бесстрастным правителем древней и далекой страны, – начал рассказывать Тунгус, будто читая сказку и при этом хитро посматривая на Пашку, мол, слушай-слушай, это я тебе намеки делаю. – Сам Бог ему поначалу помогал, дав лучшее, что только можно было пожелать – мудрость.
– А он был добрым царем? – пропищала Марина.
– Он был очень добрым царем, – подтвердил Тунгус. – Ведь Соломон означает "миротворец". Он лишь в самом начале устранил своих конкурентов, когда взошел на престол, это правда, но потом этот великодушный человек никого и пальчиком своим не тронул. Всё уже делали за него другие . – Глаза Фаронова на мгновение злобно сверкнули, направленные прямо на Пашку. Хотя это, возможно, тому и показалось. – А женился наш герой на дочери настоящего египетского фараона, представляешь? Это было очень, очень круто.
– Настоящего фараона?! – сделала круглые глаза девочка. – Как в мультике?
– Настоящего. Самого что ни на есть настоящего! Круче, чем в мультике.
– О… – пораженно выдохнула Марина.
– Были у него потом и другие жены, много жен из разных стран, например, царица Савская из Аравии. В те далекие времена это считалось нормальным, не то что сейчас. – Подмигивание в сторону Пашки. – Интернационал такой, понимаешь? Ведь он был так богат, так богат, что о царе этом начали складывать легенды. Копи царя Соломона – это не сказка, это что ни на есть быль. Золото, алмазы, серебро – горы всего! И народ его не бедствовал, каждому доставалась своя кроха. – Снова взгляд на Пашку. Тот невольно поежился. – У Соломона были сильная армия, глубокий почет и искреннее уважение. Он был справедливым судьей, он был авторитетом! И никакого дефицита бюджета, между прочим. Соломон построил Храм, а помогали ему в этом настоящие ангелы: стены сами собой строились – камни-кирпичи самостоятельно летели к месту строительства и устанавливались там в правильном порядке… Это было чудо, но чудо это было реальным. – Очередной взгляд в сторону Пашки. – А еще у него имелся волшебный перстень, открывающий ему любые тайны мира, и ковер-самолет, на котором можно было облететь весь мир. Говорят, будто царь Соломон пользовался магией: знаешь, собирал по всем своим землям колдовские книги, рукописи по ворожбе и прочее и хранил их у себя, и никто, никто, – взгляд в сторону Пашки, – не мог их больше прочитать…
– А что случилось потом? – замерев, спросила девочка.
– А потом… – Тунгус горько усмехнулся. – Зажрался и возгордился наш царь Соломон, пошел он путем неправедным и неблагочестивым. Увлекся, видишь ли, слишком женами своими, культами языческими, иноземными, забыл заветы прежних мудрецов и правителей страны своей. И потому потерял этот царь веру великую в сердце своем, а затем и силу. Понимаешь, девочка моя?
– Да, – серьезно ответила Марина, да так и осталась с открытым ртом.
– Стал он немощен, беден, порочен. Отвернулся от него Бог. И пришел тогда демон в обличье этого царя, и сел на трон он, а бедному Соломону пришлось скитаться по стране, не узнаваемому никем и презираемому при этом каждым… Не было у него больше власти, ну нисколечко. Был он, короче, низвергнут.
"О чем это он?! – думал Пашка, мрачно ковыряясь в овощах и стараясь больше не смотреть на Фаронова. – Это намек? Он знает, он догадывается?!" – Впрочем, Пашка с детства интересовался древней историей и потому знал, что Фаронов все рассказывал о библейском царе довольно точно и ничего нового по сути не привнес. Однако по иронии судьбы это так все совпадало с нынешней их ситуацией, что… Он даже не знал, что и подумать.
– А потом, потом-то что? – взволнованно спросила Марина. – Кто его спас, дядя Максим?
– Ну, закончилось все хорошо, как и положено в сказках, – обычным голосом сообщил Тунгус. – Он сам себя спас, одумавшись и вернувшись к своим истокам. Сила конечно же снова была дарована ему, и правда восторжествовала – как и принято в хороших историях. Ведь Соломон наш был мудрым человеком, поэтому и статус-кво его был восстановлен. В общем, лучше поздно, чем никогда.
"Все-таки намекает, гадина", – подумал Пашка.
– Статус… что? – не поняла Марина.
– Статус-кво. Это означает – положение дел "до того", то есть прежнее, как было раньше. Да ты ешь, ешь, а то и не вырастешь так никогда.
– Да я ем, ем, – засмеялась девочка и запихнула сырник в рот.
– Занимательная история… – томно протянула Милослава. – А я и не знала, Максимка, что ты такой сказочник замечательный!
– Сказочник? – хмыкнул Тунгус. – Кто это здесь сказки рассказывает? Только истинная правда.
– А папа мой тоже ски… скитается, да? – спросила вдруг Марина. – Путешс… путешев…
– Путешествует, – подсказала Милослава, погладив ребенка по голове. – Он просто путешествует. По делам, очень важным делам, детка. Скоро вернется. Но ведь ты не скучаешь у нас, тебе ведь весело?
Марина, не раздумывая, кивнула, слизывая с губ сметану.
– Папа твой – да, герой, – вставил Фаронов, покосившись на Пашку. – Он много путешествует и пока не может к нам прийти. Ну, хватит уже. Ты уже покушала?
– Нет еще, – деловито ответила Марина и насадила на вилку очередной сырник.
"Ясно, – подумал Пашка. – Она и вправду дочь Михайлова. А тот орк-электрик, значит, "путешествует"! Ну-ну. Гастрономический тур, блин!.."
– Ты, Паш, что-то совсем погрустнел, – заметила Милослава. – Тебя что-то тревожит?
Первым желанием Пашки было заорать на них благим матом и кинуться на Фаронова прямо через стол с вилкой в руке, но он сдержался.
– А, нет… – пробормотал он. – Просто вспомнил, что дел невпроворот. Время-то уходит, а многое еще совершенно непонятно.
– Вот-вот! – обрадовался Тунгус. – Это точно. Слова не мальчика, но великого деятеля компьютерных искусств. Узнаю старого Соломона! Ну, значит, все в порядке.
Пашка молча смотрел на маленькую Марину, беззаботно болтающую под столом ножками и с нескрываемым удовольствием жующую сырник, и его сердце все сильнее сжималось и холодело.
– А вот и твое рабочее место, – торжественно объявил Тунгус, обводя рукой номер Пашки, превращенный за время завтрака в настоящий компьютерный центр. Под столами гудело несколько системных блоков, перемигиваясь друг с другом разноцветными лампочками, три широкоформатных монитора показывали заставку из плавающей надписи "Hello, Multiverse!", а рядом с ними громоздились какие-то устройства, толстые бронированные провода от которых уходили прямо в стену через наспех прорубленное отверстие.
– Потом нормально заделаем, – пообещал Фаронов, показывая на него. – Так, они тут хоть мусор подмели? А… подмели; ну ладно. Так… Слушай, ты посиди тут, освойся малек, настрой все себе как раньше, ну и вообще… А потом мы с тобой уже займемся серьезными делами, хорошо? Я отойду ненадолго, ну на час-полтора, а ты работай, не отвлекайся. О’кей?
Пашка кивнул, стараясь не выдать своего волнения. Почему ему поставили компьютер прямо здесь? А как же скафандры и гермодверь № 301, ну, где находится главный интерфейс Машины? Уже не доверяют?
– А триста первая? – выпалил он.
– Давай позже, – поморщился Тунгус. – Ты сначала разгреби свои старые дела, а там и до триста первой дело дойдет.
– Хорошо, – немного разочарованно ответил Пашка.
"Странно, – подумал он. – Может, вчера все эти скафандры были шуткой? Хотя нет, не похоже, за гермодверью находится что-то явно серьезное". Фаронов вышел, а Пашка уселся за стол, с интересом разглядывая мощные, почти угрожающего вида системные блоки и мониторы, выполненные в своеобразном красно-черном дизайне, стремительном, с острыми углами и выступами. На самом деле ничего особенного, такое вполне мог собрать себе любой компьютерный фанат или гик – подобного добра в магазинах просто завались. Но что скрывается там внутри, какая начинка, операционная система, программы? Пашка шевельнул мышкой. Заставка плавно растворилась, и возникла предсказуемая надпись "Войдите в систему" без всяких имен пользователя и паролей. "Ну, это мы уже умеем, – решил он. – Куда тут пальцами тыкать-то?" – Биометрический датчик оказался на своем положенном месте. Пашка приложил палец, и появился легко узнаваемый рабочий стол, усеянный ярлыками программ. Это была самая обычная, банальная "Windows 10"! Хм. Пашка нахмурился. Удивительно несолидно! "Не ожидал, – несколько обескураженно думал он, рассматривая длинное меню программ. – Как-то несерьезно, чуваки: не, ну правда! Да тут как минимум должна быть какая-нибудь специализированная "Unix", а еще лучше – своя собственная операционка, написанная полностью с нуля. Может, даже позаимствованная в этих… далеких параллельных Вселенных у дархан или разумных дельфиноидов. А тут – тьфу ты… прости господи. Нет, ну это жесть!.. Ладно, не в системе дело. Что у нас тут с программным обеспечением?"
Некоторые из приложений сразу же требовали пароль, но Пашка, как ни старался, ничего подобрать не мог, другие выводили монструозные окна с сотнями настроек и графиков, перед которыми утилита Соломона просто меркла. Помня, какой эффект в последний раз та произвела, он сразу закрывал их, боясь сейчас напортачить еще больше. Были здесь и программистские среды разработки – Пашка снова пытался прочитать исходный код, но, как и раньше, мало чего мог понять. Комментариев там кот наплакал, а те, что он находил, изобиловали мудреным специфическим сленгом, понять который ему было сложно.
Для изучения снова оставались одни документы – то, что он не успел отыскать в домашнем компьютере Соломона, теперь можно было изучить здесь, причем "легально"! И вот на этом этапе Пашку ожидали настоящие сюрпризы. Чего тут только не было: карты неизвестных местностей, много карт, заумные блок-схемы с сонмом стрелок всевозможных типов и цветов, заковыристые химические формулы с многоступенчатыми реакциями между ними, длинные списки людей с необычными именами и фамилиями и с еще более странными адресами в виде буквенно-цифровых индексов, планы и спецификации разнообразных зданий, фабрик, портов и аэродромов, чертежи миниатюрных устройств и по-настоящему грандиозных установок, средств передвижения наподобие гравилетов и конечно же оружия: пистолеты, автоматы, бластеры, массивные приземистые танки, пушки с забавно закрученными стволами и, что удивительно, римские колесницы и греческие катапульты. К несчастью, многие документы оказались на совершенно незнакомых Пашке языках, лишь отдаленно напоминающих русский, польский, английский, шведский… Встречались и вовсе странные иероглифические письмена. Кто это писал? Жители отдаленных районов Мультиверса? Хранители? Колонии разумных муравьев?
Конечно, он снова далеко не все мог понять, связать в логическую цепочку и тем более что-либо запомнить, но в огромной груде папок, в этой плохо систематизированной куче файлов он также обнаружил огромное количество фотографий и видеоматериалов. Здесь были многочисленные пейзажи странных местностей, как прекрасных и притягательных, эдакие картинки рая, так и тоскливых, мрачных, демонстрирующих "прелести" преисподней. Одни виды будто сошли с экрана фантастических фильмов о далеком прошлом планеты, населенной кровожадными динозаврами, другие демонстрировали постапокалиптическое будущее с разрушенными городами, загубленной природой и бесчинствующими на зараженных радиацией просторах автомобильными бандами.
Там оказались также фотографии диковинных животных и прочих существ, в том числе и прямоходящих, одетых в костюмы и даже попивающих утренний кофе. Кем они являлись? Разумными жителями параллельных Земель? Или искусственными порождениями этой непостижимой Машины? Потом Пашка откопал фотографии Хранителей и даже несколько, как он понял, учебных фильмов с их участием. Вот дархане тушат грандиозный пожар с помощью огромного летающего блюдца, извергающего на пламя тяжелый желто-зеленый дым, а вот – тренируются в стрельбе по мишеням из лазерных пистолетов и небольших стационарных пулеметов, превращающих толстые бетонные конструкции в мелкую крошку. Здесь Хранители состязаются в мастерстве акробатического пилотажа на маленьких одноместных гравилетах: многочисленные зрители на арене долго аплодируют и выставляют какие-то оценки, а возбужденный диктор что-то постоянно каркает на их странном языке. К сожалению, никаких титров с переводом в этих фильмах не оказалось.
Было также очень много роликов с самой обычной видовой съемкой, насквозь любительской, будто ее делал какой-нибудь заезжий турист: Питер, Москва, Лондон, Таиланд, Австралия, сельская местность где-то под Вологдой или Костромой… Но может быть, это какая-нибудь параллельная Вселенная, а вовсе не та Земля, на которой родился Пашка? Различия здесь заключались, наверное, в очень мелких деталях, а времени разбираться уже не оставалось.
И потом Пашка наткнулся на фотографии Тунгуса и Соломона, лежащие в папке с названием "Хроники Лаборатории". Вот они стоят в обнимку на фоне раскидистых пальм, держат по большому бокалу пива и задорно смеются, а здесь, погруженные в себя, программируют друг напротив друга в тесной, темной комнатушке. На стене рукописный плакат: "Можем – значит, сделаем!", а с потолка свисает клетка со спящей внутри летучей мышью. Вот они едут в открытом розовом лимузине по ночному Лос-Анджелесу, на ходу распивая шампанское, тут – прыгают с парашютом над каким-то тихоокеанским атоллом, а здесь – бесятся в ночном клубе среди скопища полуголых девчонок. Вот они, одетые в строгие серые спецовки, собирают таинственную установку, похожую на аппарат для снятия электроэнцефалограммы, а на другой фотографии уже знакомая гермодверь, правда, лежит она на полу ангара, а Соломон, явно дурачась, стоит рядом и ерошит себе волосы, мол, как теперь это тащить на место установки… Вот Тунгус сидит за штурвалом гравилета, показывая знак победы, а вот он же стреляет из бластера по высоким кактусам, разлетающимся рваными зелеными ошметками. А это Соломон, а рядом с ним… еще один Соломон, точнее, какой-то параллоидный Пашка. Они были сфотографированы на фоне каких-то странных, испускающих красноватое свечение лиан – глупо ухмыляясь и привстав на цыпочки, параллоиды держали друг друга за руки, словно участвуя в танце маленьких лебедей. А вот рок-концерт, и Тунгус на сцене с гитарой в руке. Вокруг – тысячи беснующихся поклонников, протягивающих к нему руки и что-то кричащих в полнейшем экстазе…
Дальше – еще интереснее. Соломон держит на руках кошку и показывает на конструкцию, похожую на титан для кипячения воды. Сбоку маленькая дверца. Что это? Машина времени? Система телепортации? Увеличитель? Размножитель? Или конвертер в золото? Это было неизвестно, но на следующей фотографии Пашка, чуть ли не плача, сидит на корточках перед тазиком, в котором скрючился находящийся на последнем издыхании непонятный монстрик, покрытый синими пятнами, о двух безглазых головах, с кривыми лапками и длинным раздвоенным хвостом. Следующие фотографии: черная большая крыса в клетке, засовываемая в аппарат, и крыса же, вынутая оттуда. Правда, этот кусок окровавленного мяса уже мало походил на бывшего еще несколько минут назад грызуна. Потом – ворона. На выходе – нечто лупоглазое, облезлое, злобное, с двумя клыками вместо клюва и крокодильим гребнем на спине.
Да что это еще за опыты такие?! Что они вытворяли с животными? Подобных фотографий оказалось порядком – многие сотни, если не тысячи, кроме жалости и омерзения, ничего не вызывавших. Для чего они это делали? Может быть, готовились к созданию орка из компьютерной игры? Но тогда получается, что Соломон тоже причастен ко всему этому?! Потом нужно будет разобраться! Пашка пропустил несколько папок – уже прошло больше двух часов, и Тунгус мог вернуться в любой момент.
Следующие материалы поразили его еще больше, заставив обо всем забыть. На многочисленных фотографиях был изображен Колизей, точнее, его копия, слегка осовремененная, в прекрасном состоянии и… функционирующая. Много мужчин и женщин, детей, цветов, плакатов, шариков, симфонический оркестр на подмостках и собственно шоу. Но не цирк с клоунадой и танцорами, а… гладиаторские игры, кровавые гладиаторские игры, и на имитацию это вовсе не походило! Более того – в них участвовали не только люди и обычные животные, но и действительно жуткие монстры, какие могли присниться лишь в кошмарном сне. Они жестоко крошили друг друга топорами, протыкали пиками, вспарывали животы мечами, расплющивали головы булавами и просто пожирали, если природа наградила их клыками и широкой пастью.