ГЛАВА 10
До входа в Луару, порт Сент-Назер, мы добрались благополучно, погода приятствовала, правда, все время пришлось латать течи, но на скорость это не повлияло. А вот и Нант, вотчина бретонских дюков, то бишь герцогов. Еще один независимый оплот против Паука, держатся еще, и похоже, собираются держаться дальше. Но, подозреваю, как только Луи справится с Бургундией, бретонцам станет весьма тяжко.
Не так давно, я уже навещал Нант и дюков, так сказать, поработал "почтальоном", выполняя секретные поручения Великого бастарда Антуана, хрен бы ему в печень, предателю такому. Веселое путешествие случилось: потопленное корыто франков, сгоревший бордель, бегство от стражи по крышам, блуждания по катакомбам и прочие скромные увеселения… А еще, по пути в Нант, я потерял своего пажа Иоста, очень близкого мне человека… Но не будем о скорбном, вся жизнь сейчас такая, жизнь и смерть всегда рядом.
Тогда, в Нанте, я не только выполнял поручения, здесь я нашел прямого убийцу своего отца, Пьера Ле Горджиа, маскировавшегося в городе под личиной кабатчика. Нашел, но не убил - просто не успел, в ад его отправил старый слуга отца. И он же, передал мне часть фамильных сокровищ Арманьяков, после чего отправился убивать Паука - считал своим долгом отомстить за своего господина. Послу Клере, ни о каких покушениях на Луи, не было известно, так же как о схваченных заговорщиках, так что у меня теплится надежда, что Базиль еще жив.
На данный момент, в городе расположен филиал моей торговой компании, склад и даже причал для торговых нефов. Я как-то глянулся дюкам, свою роль сыграли рекомендации Антуана, да и вообще, по совокупности заслуг, и они предоставили некоторые торговые преференции. Ну а Исаак воспользовался этими преференциями по полной, опять же, взяв в долю герцогского эконома. Читай, самих герцогов. И тут же, мои морские разбойники сбывают награбленное, конечно через Исаака и пройдоху-эконома, принося казне дюков неплохой доход.
Словом, в Бретани у меня все нормально, даже пару раз удалось обменяться писульками с дюшесой и послать ей подарки. Именно с ней, а не с Франциском, ее мужем. Ибо, в данном случае, поговорка про "шею и голову семьи", как никогда верна.
А для чего я рванул сюда сейчас? Говорил же, встретиться с Хоттабычем и семьей Земфиры, вон, уже стоит на рейде басурманин, но это не главное. Совсем не главное…
Итак, распорядок дня на сегодня, у меня очень простой. Луиджи и Пьетро уже отправились уведомлять капудана, что я готов с ним увидеться. Встреча, скорей всего, состоится на том же месте, где мы встречались прошлый раз - не дело христианскому кабальеро, пятнать себя посещением басурманской посудины. Вот как бы и все. Но это только для меня. Веренвену же, предстоит устроить нашу лоханку на ремонт, в этом ему поможет представитель компании Исаака. Ну а личный состав, попеременно, начнет посещать местные бордели. Заслужили.
Ну а завтра… Завтра…
- Мой господин…
Я обернулся.
- Мой господин… - повторила, потупившись, Земфира. - Встреча все-таки состоится?
- Да, сегодня.
- Вы будете со мной?
- Да. Прими достойный вид.
- А никак нельзя…
- Нет.
- Как прикажет мой господин… - сирийка с опущенной головой скрылась в своем закутке.
Я чертыхнулся про себя и опять уставился на карту. Вот черт знает что. Девка вбила себе в голову, что я ее разлюбил и собираюсь от нее отделаться. Пробовал объяснять - не поняла. И больше не хочу. Нет желания. Но насильно отдавать родителям, все равно не собираюсь…
- Сир… - в каюте появились близнецы. - Капудан с радостью принял ваше предложение встретиться и…
- Где и когда… - прервал я Луиджи.
- Там же, три часа пополудни… - парень резко сократил ответ. - Со стороны магометан будут девять человек, среди них пять вооруженных воинов.
- Передай Альмейде, пусть со своими готовится - пойдет со мной. Питеру прикажите складывать в баркас подарки, он знает что. Этот пройдоха Лебо, прибыл? Давай сюда…
Еще час ушел на разговор с Рупертом Лебо, главой нантского филиала компании Исаака, и по совместительству моими глазами и ушами в этом городе. Пройдохой я его называю не зря, помимо торговых талантов, которые отмечает сам Исаак, этот плешивый толстячок имеет удивительную способность запоминать все, что где-то слышал, ну и собственно, находиться там, где о чем-то интересном говорят. Вот и сейчас, быстренько отчитавшись по торговым делам и получив указания, он состроил таинственную рожу и приступил к главному.
- Ваше сиятельство… - почтительно выдохнул он и стал по стойке смирно. - Его высочество Франциск, весьма увлекся дамой де Веллекье, Антуанеттой де Меньеле…
- Давно увлекся… - недовольно буркнул я, ломая триумф соглядатая. - Плохо работаешь, Лебо…
Тоже мне секрет, дюк связался с оной дамой, когда еще был просто графом, а не дюком. До второй своей свадьбы. Это я давно знаю, как и то, что дама де Веллекье, в свое время побывала в постели Паука, а это значит, вполне возможно, стучит королю франков. Хотя вот тут я не уверен, ибо Франциск, явно не дурак и подобного терпеть бы не стал. Да и вообще, пока, никакой пользы мне от этого знания нет. Пусть любятся на здоровье. На то он и дюк, чтобы любовниц иметь. В прямом и переносном смысле.
Руперт лилейно расплылся мордой, отвесил мне глубокий поклон и хитренько улыбаясь, добавил:
- Ваше сиятельство, вы как всегда великолепно информированы, однако же, к данным сведениям, я могу добавить некоторые существенные детали. Оная дама, давеча, заложила у Вельзеров многие свои драгоценности, что весьма странно, при таком-то благоволении к ней, его высочества…
- Это уже что-то… - буркнул я ему. - Продолжай…
А сам задумался. На самом деле, с какого такого перепуга дама заложила свои побрякушки? Она на полном пансионе при бретонском дворе, статус ее никто не оспаривает, дюк благоволит, даже дюшеса мирится с ней… Хотя… Дюк сейчас вертится как петух на сковородке, дабы утихомирить Луи, даже заключил с ним мирный договор. А потом атаковал Нормандию и Пуату. При явной недостаточности сил и средств, для такой компании…
- Что говорят о военной компании в Нормандии и Пуату? - перебил я Лебо.
- Давеча, граф Генгам обмолвился, что никак… - поспешил ответить Лебо. - Ни туда - ни сюда. Половину захваченного франки уже отбили, а сейчас затишье…
- Источник сведений?
- Дык раненых в городе полно, а им роток не закроешь… - ухмыльнулся Руперт. - К тому же, портной оного графа, захаживает к моей племяннице, вот и…
- Молодец. Дальше…
Ну что же, при небольшом допущении, можно предположить… Черт, неужели она заложила свои драгоценности, чтобы помочь герцогу? Не, бред…
Ободренный похвалой, Руперт заливался соловьем, а я старался вычленить из этого потока сплетен хоть какие-то полезные сведения для себя. Млять, какое мне дело, кого дрючит бастард - сын оной дамы де Веллекье, от герцога Бретани? Хотя, все в кассу пойдет, может и пригодится…
- … и был принят оный кондотьер … - продолжил доклад Лебо. - На службу принят…
- Стоп! - услышав знакомый термин, я остановил Руперта. - Какой кондотьер?
- Дык, ломбардец же… - почтительно повторил Лебо. - Николя де Монфор. Прибыл давеча со своим отрядом. Обласкан самим дюком, ибо оный воин присутствовал при кончине Карла Смелого, прикрывая собой от вражеских пик его тело, а тако же доблестно отказал Луи, на предложение служить ему…
- Vot suka!!! Где он сейчас?!
Руперт перепуганный моей реакцией, шарахнулся в сторону и зачастил:
- Людей его поместили в казармы городской стражи, а сам ломбардец квартирует в доме купца Люсьена Бижона…
- Руперт… - я поймал его за шнуровку колета и притянул к себе. - О каждом шаге этого ломбардца, я должен знать. О каждом, ты слышишь меня? Справишься - награжу…
- Будет сделано, ваше сиятельство!!! - торжественно пообещал толстяк. - Даже в клозет без присмотра не отлучится. И это… - Лебо таинственно округлил глаза. - А может… того-этого… есть надежные людишки…
- Нет… - я отпустил его и вернулся в кресло. - Никаких, "того-этого"… Только слежка…
Мля… похоже, для меня становится доброй традицией встречать своих врагов в Бретани. Ох, как много вопросов, накопилось к макароннику. Очень много… Вот же сука, и здесь хочет втереться в доверие… А вот хрен тебе…
- Ваше сиятельство…
- Выйди пока и постой за дверью… - прогнал я купца. - Луиджи, живо сюда шевалье ван Брескенса…
Логан немедленно явился, он по случаю прибытия в порт, даже побрился, но все равно, с разбитой скулой (прилетело булавой во время штурма посольской галеры), смотрелся довольно подозрительно.
- Ну и рожа у тебя, Sharapov…
- Рожа как рожа, монсьор… - Тук пригладил рукой замызганную полу колета и вопросительно уставился на меня. - Чего изволите, сир?
- Братец, мне надо, чтобы ты немедля отправился к Вельзеру, банкиру и выяснил возможность…
Инструктаж много времени не занял, Логан кивнул, угрюмо выслушал пожелание переодеться, опять кивнул, на этот раз еще угрюмей и испарился из каюты.
Так… первый шаг сделан, теперь надо побыстрее развязаться с сирийкой…
Додумать не смог, пригласили на торжественную мессу , по случаю благополучного прибытия. Капеллан Бромель, вновь рьяно взялся духовно окармливать личный состав, в том числе и меня, успев уже наложить на господина шаутбенахта легонькое покаяние, за богохульные слова… Вот же стервец. Ну да ладно, с таким сейчас не шутят, отстою, благо служит он великолепно. Проникновенно и громко, ревет псалмы аки медведь весной…
Время пролетело быстро, и в назначенное время, наш баркас пристал к берегу. Как и в прошлый раз, там дымились мангалы, суетились повара, бдительные бодигарды в ламмилярах и чалмах, накрученных поверх шишаков, таращились по сторонам, выискивая опасности. Вот только теперь, рядом с капуданом, сидело еще двое мужчин, богато одетых по восточному обычаю, но без тюрбанов; их головы прикрывали цветные длинные платки, наподобие тех, что в современности носят арабы. Родственники сирийки? Похоже, так и есть, один постарше, с длинной ухоженной бородой, второй совсем юный, только с намеком растительности на подбородке.
Земфира облачилась в наряд своей страны: глухое белое платье сплошь шитое жемчугом и серебром, и прикрыла голову с лицом, газовым покрывалом, прихваченном тяжелой золотой диадемой. Она все дорогу молчала и не выпускала мою руку, словно боялась потеряться. Да и выглядела, краше в гроб кладут, бледная словно снег. Не пойму, чего она так боится?
Капудан встретил меня как старого друга, широко раскинув руки, словно для объятий.
- Приветствую, моего брата, почтенного и благородного эмира Жана, радости моей нет границ…
- Я тоже рад тебе, почтенный Хасан Абдурахман ибн Хоттаби… - тепло ответил я, приметив, что гости при виде Земфиры порывисто вскочили, потом так же быстро плюхнулись на подушки обратно.
Кидаться в объятия капудана, я не стал. Невместно с басурманином обниматься. При всех моих добрых к нему чувствах, приходится соблюдать обычаи времени. Свои же люди не поймут вольностей. Как его - так и мои.
- Друг мой… - Хасан воспринял мой сдержанный поклон как должное, ответил тем же и показал на своих гостей. - Позволь представить тебе моего собрата по ремеслу, Гассана ибн Зульфикара…
Мужик с бородой, прижав руку к своей груди, отвесил сдержанный поклон.
- …и его сына Самира…
Поклон младшего, был более вежлив. А вообще, довольно приятный парень: высокий и статный, лицо открытое, черты больше европейские, чем арабские.
- Приветствую, Гассана ибн Зульфикара… - ровным тоном ответил я. - Согласно моему обещанию, я привез его дочь. Земфира, это твой отец?
Девушка едва заметно кивнула. Ее отец, стоял и не спускал глаз с нее, со странным выражением лица, в котором в равных пропорциях была соединена печаль и радость, нетерпение и… а черт его знает, что там намешано. Короче, волнуется мужик. И неудивительно. А сын более сдержан, я по его лицу так и не смог ничего прочитать. Впрочем, физиономист из меня всегда был хреновый.
Пока мы обменивались с капуданом приветствиями, довольно долго, восточный этикет обязывает, Земфира и ее родственники, не подходили друг к другу, так и стояли неподвижно, обмениваясь лишь взглядами. Впрочем, нет… Земфира не смотрела на отца с братом - она опустила голову и напоминала неподвижное изваяние, укутанное в парчу.
- Я никогда не сомневался в твоем благородстве и честности, мой друг… - искренне, с чувством сказал капудан, прижимая руку к сердцу.
- Пусть, наконец, состоится воссоединение семьи… - через паузу сказал я. - Но… но, почтенный Хасан, на тебе гарантии того, что к девушке не будет применено насилие и принуждение. Я очень тепло к тебе отношусь и совсем не хочу, чтобы наши отношения омрачились…
- Да будет так… - важно кивнул капудан. - Я гарантирую, что Земфире не причинят вреда…
- Иди, моя девочка… - я склонился к сирийке. - Ничего не бойся, я рядом…
- Да, мой господин… - едва слышно ответила девушка и сделала неуверенный шаг вперед.
Капудан что-то ободряюще ей сказал, взял под руку и подвел к отцу. Тот, уже не скрывая слез, порывисто обнял ее и прижал к себе.
- Велик Аллах… - растроганно прошептал Хоттабыч. - И он простер свою щедрую длань, над этими страдающими сердцами. Брат мой, Жан, воистину, ты совершил богоугодное дело.
Я так и не нашелся, что ему ответить в тему и буркнул:
- Меня направлял Господь… И хватит об этом, мы делаем то, что должны. Идем, Хасан, покажу что…
- С радостью, мой друг, к тому же, у меня тоже есть кое-что для тебя… - капудан загадочно подмигнул мне и ткнул пальцем на орден на моей груди. - Я смотрю, у тебя появилось другое золото. Что оно означает?
- Мелочи, Хасан… - я приподнял пальцем цепочку. - Всего лишь орден. Он называется Орден Золотого Руна и его удостаиваются только…
- Брат мой… - капудан неожиданно остановился и почтительно поклонился мне. - Ты удивишься, но я о нем слышал. Ты оказываешь мне честь…
- Пустяки, Хасан. Смотри… - я показал на мелкокалиберный длинноствольный фальконет на корабельном вертлюге, богато изукрашенном бронзовой лепниной в китайском стиле. - Это подарок тебе, мой друг…
Я оглянулся и увидел, что счастливые родственники, так и стоят обнявшись. Ну ладно…
Капудан провел пальцем по загогулине на фальконете, изображавшей лапу дракона и с каменным лицом, еще раз поклонился мне. Только его глаза, выдавали, что он неимоверно доволен. Еще бы, такая пушченка, только гораздо хуже качеством, сейчас стоит, как полный комплект доспеха в готическом стиле. Исаак чуть ли не плакал, когда я изымал фальконет из его загашника. Хитрый еврей, задумал продать пять таких, задорого, своим соотечественникам в Кастилии, которые, в свою очередь, намеривались ими задобрить самого рея.
- Брат мой… - Хасан несколько раз хлопнул в ладоши и тут же, рядом с ним возник слуга с большой бархатной подушкой в руках. - Прими, в знак глубокого уважения к тебе, вот эту мелочь…
Тут настал уже мой черед раскланиваться. Угадал, басурманин…
- Этот клинок кован в Хиндустане … - капудан бережно взял с подушки длинную слабоизогнутую саблю, с богато изукрашенным эфесом и снял с нее ножны, - великим мастером Чоурдаром, для почтенного эмира Алибека не менее ста лет назад. Подобная сталь у нас называется "пулад" или "фаранг", сами хинды ее называют "вуц" … - Хасан с легким поклоном выручил мне клинок. - Но этот меч особенный, он сделан из розового пулада, секрет производства которого был утерян, со смертью мастера Чоурдара…
Я поймал мечом луч заходящего солнца и едва не охнул от удивления. На клинке проступил сложный булатный узор, действительно, слегка розового оттенка из-за мельчайших вкраплений красного металла. М-да… вот ты какой, литой тигельный индийский булат…
Сабля, а скорей всего даже меч с полуторной заточкой, оказался непонятной мне конструкции: клинок, с ярко выраженной елманью , практически прямой на всем протяжении и лишь в своей первой трети, слегка изогнутый - удобный как для колющего, так и для рубящего удара. С волнистым долами и крестовидной гардой, один ус которой загибался к рукоятке. Червленое серебро, грубо ограненные рубины, стиль обработки… судя по всему, даже для нынешнего средневековья, меч изготовлен очень давно. Да, по сравнению с европейским оружием, восточное изначально проигрывает, но вот, иногда, встречаются такие уникальные образцы, преимущественно индийского происхождения. Угодил пират, явно угодил…
- Мы, с почтенным, ибн Зульфикаром… - капудан слегка улыбнулся, разглядев на моем лице удовольствие от подарка. - Долго думали, чем обрадовать тебя, Жан… - и, не удержавшись, похвастался. - За этот меч давали два его веса в золоте, но мы решили, что только ты достоин его.
- У вас получилось, почтенные… - я вложил клинок в ножны, и передал его Луиджи. После чего опять кинул украдкой взгляд на Земфиру и ее родственников. Она сидела, держа в своих ладонях руки отца и что-то ему рассказывала. Ее брат, немного в стороне и ждал своей очереди на общение. О… подошел, лицо растроганное, плачут с отцом, уже даже не стесняясь. Нормально, ну а как себя вести, после столь долгой разлуки?..