Но, Чайка больше не обернулся и не ответил. Он зашагал вниз, застучав подкованным подошвами башмаков по доскам деревянного настила. Федор и сам не знал еще, как назвать эти вести. На хорошие они не тянули, а быть вестником, приносящим плохие новости, не очень хотелось. Впрочем, выбора у него теперь е было. "Сначала к Юлии, а там будь что будет", ─ решил бравый командир хилиархии.
Уверенным шагом он прошел мимо удивленных чиновников, не обратив на них никакого внимания и не выказав особого почтения. Скользнув по лицам, Федор решил, что никого из них не знает и не стал выяснять, зачем они здесь собрались. Явно не его встречать.
Пройдя мимо них, Чайка направился к выходу из военной гавани, где был вынужден назвать себя начальнику караула из морпехов. Тот отлично знал героя римской кампании и даже был наслышан о том, что Федор отплыл куда-то в сторону Испании.
─ С возвращением, ─ ухмыльнулся офицер, оглядывая единственный потрепанный корабль, возвышавшийся за спиной Чайки. Видимо, он также помнил, что отплывало из Тарента таких кораблей великое множество. Целый караван, который сгинул где-то за морями. И заранее посочувствовал Чайке, не выглядевшему триумфатором. Впрочем, Федор не выглядел и побитым, а потому не нуждался в сочувствии нижестоящих офицеров.
─ Ганнибал в городе? ─ поинтересовался он.
─ Да, ─ кивнул офицер, ─ говорят, с утра был в своем дворце. А что это за суматоха началась у нашей гавани?
─ Римляне, ─ коротко бросил Федор и, миновав караул, зашагал по узкой улочке, уводившей его меж складов и лавок в сторону кварталов местной знати, возвышавшихся на скалистых холмах.
─ Римляне? ─ переспросил командир морпехов с таким удивлением, словно впервые слышал это слово, ─ давненько их здесь не было.
Но, Чайка уже не слышал его. Едва не переходя на бег, он проскочил припортовые кварталы и оказался на широкой улице, что вела ко дворцу верховного главнокомандующего, разветвляясь перед ним на несколько улочек поменьше, застроенных особняками зажиточных купцов. Здесь на перекрестке, он повстречал отряд из африканских пехотинцев, маршировавших от дворца Ганнибала. Отряд направлялся в порт, но не к кораблям, а в направлении стены, защищавшей город с моря, где уже шла нешуточная драка. Командир был знаком Федору и даже отсалютовал ему, но в разговор вступать не стал. Слишком торопился выполнить какой-то приказ. Чайка его за это не винил, он и сам торопился. Только в другую сторону.
Однако проскользнуть домой незамеченным ему так и не удалось. Как ни крути, а жил он по соседству с военачальниками, каждый из которых знал его в лицо. Если дворец самого Ганнибала он еще смог обойти стороной, то особняки командиров хилиархий, тянулись вдоль всей улицы и почти у каждого из них сейчас толпились офицеры, с которыми Федор был вынужден здороваться и раскланиваться. А в конце улицы он едва не столкнулся нос к носу с самими Атарбалом, успев буквально на минуту разминуться с командиром африканских пехотинцев и его свитой. Дошагав до собственного особняка и нырнув в пространство между колонн, Федор в изнеможении опустился на ступени лестницы, дававшие благословенную тень.
─ Отлично, полгорода скоро узнает, что я прибыл, ─ усмехнулся он, вытирая пот со лба, и прислонившись спиной к одной из прохладных колонн, ─ не удивлюсь, что кто-нибудь доложит и самому Ганнибалу и для него мое появление не станет неожиданностью.
За спиной остановилась какая-то тень.
─ Хозяин? ─ раздался робкий мужской голос, говоривший по-финикийски, но с греческим акцентом, ─ вы здесь?
Федор обернулся не вставая. Это был грек-переводчик, которого Чайка сам нашел перед отплытием для Юлии. Прекрасная римлянка изъявила тогда желание немедленно перестроить половину дома, для чего ей требовалось посещать лавки купцов, где она покупала все необходимое, даже не зная языка.
─ Да, это я, ─ кивнул Федор, поднимаясь во весь рост над тщедушным слугой.
─ Вы вернулись, ─ обрадовался грек, по лицу которого Чайка понял, что все это время активная хозяйка не давала ему роздыха, а он предпочел бы ходить на рынок с Федором, который не тратил на это занятие полдня, да еще лишая его удовольствия поторговаться, ─ хозяйка будет рада.
─ Где она? ─ уточнил Федор и оглянулся назад, услышав топот копыт по камням. Из верхнего города к морю спускался отряд конницы Магарабала.
Не дождавшись ответа, он шагнул внутрь, оказавшись в обширной прихожей, совмещенной несколькими широкими ступенями мраморной лестницы с парадным залом. Юлия явно не теряла времени даром. Сломав одну из стен еще до отъезда Федора, она разрушила стену соседней комнаты, отчего и без того не маленький зал для приема гостей стал еще больше. "Теперь здесь можно разместить на постой целую спейру, ─ ухмыльнулся Федор, остановившись на ступенях и разглядывая рисунок, изображавший цветущее поле на стенах парадного зала. Он понимал, как скучно было здесь его любимой женщине, раз она развернула такую активность. ─ Хорошо еще, что снаружи дом не сильно изменился. Впрочем, я еще не все видел".
Позади него послышался шум проскакавшей конницы и почти сразу вслед за этим с верхнего этажа раздался высокий голос, от которого у Федора побежали мурашки по коже.
─ Клеопп, ты не знаешь что это за шум в гавани? ─ громогласно вопросила римлянка, появляясь на верхней площадке лестницы, что вела в спальню, ─ мне кажется, там идет настоящее сражение.
Юлия была великолепна в своем невесомом платье из зеленой матери, облегавшей ее стан и оставлявший открытыми руки и плечи. Тонкая золотая цепь на шее оттеняла ее рыжие кудри. Хотя она старалась одеваться как знатная финикийская женщина, в ее манерах по-прежнему сквозили привычки дочери римского сенатора. Порывистая, смелая и очаровательная. Именно такой образ навсегда отпечатался в памяти бывшего опциона. Именно он и свел его тогда с ума, заставив совершить безумный поступок. Но, Чайка ни о чем не жалел. Ради этого стоит жить.
─ Хозяин вернулся, ─ робко заметил из-за спины Федора грек.
Услышав это, Юлия опустила глаза вниз и, вскрикнув от радости, хотела броситься вниз. Но у Федора были другие планы. Он сам в два прыжка взлетел по лестнице и сжал ее в объятиях, не дав вымолвить и слова. А затем подхватил на руки и понес в спальню, толкнув ногой дверь.
Когда та отворилась, вернее, отлетела в сторону, из-за нее послышался визг испуганной служанки. Та поливала цветы в комнате своей хозяйки и была удивлена неожиданным появлением Федора не меньше Юлии. Едва увернувшись от массивной двери, служанка отпрыгнула на несколько шагов назад и, прислонившись к стене между двумя вазами с раскидистыми цветами, замерла от страха. В этом доме никто не позволял себе такого, и она решила, что ворвался грабитель. Но, рассмотрев запыленного воина в доспехах, который держал на руках ее госпожу, постепенно оттаяла.
─ Выйди! ─ приказал Федор, кивнув на дверь. Он был не в силах больше сдерживать свои эмоции, едва завидел пастель.
Служанка, все поняв, мгновенно испарилась, прикрыв за собой дверь. А Федор, с грохотом опрокинув одну из ваз на пол, добрался по черепкам до кровати и рухнул на нее вместе с хохотавшей во все горло Юлией.
─ Какой ты нетерпеливый! ─ ласково проворковала она, когда он принялся сдирать с нее зеленое платье, не тратя время на лишние разговоры, ─ ты же разнесешь весь дом!
"Станешь тут нетерпеливым, когда столько месяцев провел без женщины", ─ подумал Федор, но вслух сказал другое.
─ Я скучал, ─ проговорил он, припадая губами к ее обнаженному плечику, показавшемуся из-под приспущенного платья, ─ а дом, ерунда! Ты его отстроишь заново.
─ Может быть, стоит приять ванну с дороги, ─ предложила Юлия, слегка поморщившись от прикосновения запыленных губ, но не отстраняясь. Она и сама ужасно соскучилась по его рукам, Чайка ощутил это сразу. А потому продолжил гладить ее стан, сжимая все крепче, и Юлия быстро таяла.
─ Некогда, ─ отмахнулся Федор, присев на краю кровати и сдергивая с себя панцирь с помощью Юлии. Ножны фалькаты уже валялись в углу. ─ Меня ждет Ганнибал. Я только что сошел с корабля и должен был сразу отправиться к нему на прием. Но…
Юлия молчала, позволив ему выговориться. Только прилегла на бок, как бы давая Федору вдоволь налюбоваться своей обнаженной фигурой. Золотые волосы разметались по хрупким плечам. Скомканное платье бесформенным куском материи лежало на полу. Чайка, лишь увидев эти соблазнительные обводы, позабыл обо всем на свете.
─ А будет ли Ганнибал доволен тобой? ─ подзадоривала его римлянка, ─ я слышала, начался приступ и ты, вероятно, должен быть там.
─ Война подождет, ─ нашелся, наконец, Федор, отбрасывая в сторону тунику и словно лев на добычу бросаясь на Юлию, ─ я слишком долго воевал и жил без тебя. Больше не могу.
Они предавались неистовой страсти почти полчаса. Да так, что кровать издавала натужные скрипы, слышные во всех концах огромного дома. То и дело Юлия пыталась унять своего мужчину, нашептывая ему на ухо, что слуги услышат все эти звуки.
─ Да и пусть слышат, ─ отмахнулся Федор, которого было не остановить, ─ пусть завидуют. Мне до этого нет дела.
И, снова повалив римлянку на пастель, вошел в нее.
Затем они провели в объятиях еще несколько сладостных минут и теперь расслабленно лежали, отдыхая и глядя в потолок. Легкий ветерок прошелестел по комнате, потревожив листья многочисленных растений, которыми так любила украшать свое жилище Юлия. Только сейчас Федор заметил, что окна в комнате были открыты во внутренний дворик, где вся прислуга могла спокойно наслаждаться "радиопостановкой "Возвращение хозяина".
"Ну и пусть", ─ вновь усмехнулся Федор, осознав, сколько веселых минут доставил своим слугам. Он погладил по волосам утомленную любовными ласками Юлию, что положила свою головку ему на плечо и дремала со счастливым видом.
Когда с улицы донесся стук копыт очередного отряда кавалерии, проскакавшего мимо, Федор понемногу пришел в себя. Штурм, похоже, продолжался. Пора было и наведаться к Ганнибалу, пока его не опередили.
Осторожно высвободившись из объятий, Федор разыскал исподнее и стал одеваться. Когда он натягивал обратно свою грязную тунику и потрепанный панцирь, Юлия очнулась и попыталась задержать его взглядом.
─ Мне нужно много тебе рассказать…─ пробормотал Чайка, борясь с новым искушением, ─ но… об этом после. Расскажу когда вернусь.
Юлия молча улыбнулась.
─ Где Бодастарт? ─ поинтересовался Федор, осознав, что еще не видел сына.
─ Учится верховой езде, ─ проговорила римлянка, с трудом возвращаясь к обычной жизни, ─ он в полях у городских стен вместе с тремя слугами.
Парень был еще не таким взрослым, чтобы осваивать эти премудрости, но Чайка не стал спорить с женой. Чем бы дитя ни тешилось, как говориться. Впрочем, теперь он вернулся и сам проследит за тем, как идет воспитание будущего воина.
Кое-как одевшись, Федор шагнул к двери и под его ногой хрустнул глиняный черепок от разбитой в порыве страсти вазы.
─ Скажи служанке, пусть приберется тут, ─ бросил он на прощанье, усмехнувшись, и загрохотал башмаками по лестнице.
У выхода стояло несколько слуг, в том числе и переводчик Клеопп. Поправив с помощью грека амуницию, Федор старался не замечать улыбок, которые едва сдерживали служанки.
─ Скоро ли госпожа прикажет отправиться на рынок? ─ набрался смелости поинтересовался Клеопп, ─ перед вашим приходом она как раз собиралась туда.
─ Не знаю, ─ отмахнулся Федор, выходя сквозь дверной проем, украшенный статуями героев, ─ она сама тебе скажет, когда захочет.
Поправив фалькату, он надел шлем, сбежал по лестнице и едва не столкнулся с группой из трех всадников, как раз подъехавших к портику. На одном из коней, перед слугой с гордым видом восседал Бодастарт в серой тунике, державшийся за гриву животного.
─ Отец! ─ закричал мальчуган, едва завидев широкоплечего воина.
Федор остановится посреди улицы, как вкопанный, вновь позабыв про визит к главнокомандующему. Слуга, коренастый ливиец, спустил ребенка с коня и тот, едва оказавшись на мостовой, с разбегу запрыгнул на шею отцу, обняв его.
Прижав к себе сына, Федор позволил себе несколько секунд нежности, и лишь потом оторвал его руки от себя, поставив обратно на камни.
─ Я должен идти, ─ объявил он сыну, ─ ступай к матери и жди меня вместе с ней. Я скоро вернусь.
─ А ты не уплывешь опять от нас так надолго? ─ обескуражил его вопросом черноволосый мальчуган, глядя прямо в глаза.
─ Нет, ─ ответил, немного растерявшись, Федор, ─ я только что приплыл и никуда не собираюсь. Беги в дом.
А когда обрадованный Бодастарт с воплями ворвался в особняк, Федор посмотрел на лошадей, пробормотал "это очень кстати", и приказал слуге, который привез его сына спешиться.
─ Я возьму твою лошадь, ─ сообщил он, запрыгивая в седло, ─ а вы двое поедете со мной во дворец Ганнибала. Нужна же мне хоть какая-то свита.
Глава шестая
"Крепость на холме"
С полуобвалившегося борта пылающей квинкеремы до палубы биремы, притертой к ее борту, было на глаз чуть меньше трех метров, но Ларина это не остановило. Не дожидаясь пока сбросят канаты и спустят лестницы, адмирал первым спрыгнул вниз, увлекая за собой людей. Приземлился удачно, перекатился через плечо и, подняв щит, отбил им пущенную с берега стрелу. Пригнулся, спрятавшись за невысоким бортом, осмотрелся. Греки не стремились атаковать скифских морпехов на палубах многочисленных лодок и бирем, запрудивших гавань, а предпочитали встречать их градом стрел, поджидая на берегу. Там они выстроились в линию и ждали, прикрывшись щитами.
─ Быстрее! ─ подгонял своих солдат Ларин, размахивая мечом, словно жезлом, и уворачиваясь от стрел, ─ быстрее на берег, пока нас тут не перестреляли!
Впрочем, была еще перспектива сгореть заживо. Костер за спиной разгорался первостатейный, да и ветер разгулялся. Дул с реки аккурат вдоль протоки, тянувшейся между двумя рукотворными насыпями чуть ли не до горизонта, который был ограничен лишь холмами. Но, Ларина это не слишком беспокоило. Он не собирался отсиживаться среди этих обломков кораблекрушения.
Большинство скифских морпехов, хлынувших по сброшенным сходням вниз, ручейками уже перетекали с палубы на палубу связанных вместе кораблей, уворачиваясь от стрел. Правда, удавалось это не всем. То тут, то там, слышались стоны раненных и убитых, плеск от падавших в воду тел.
Многие следовали примеру бравого адмирала, и сигали вниз на палубы вздыбленных после удара квинкеремы суденышек. Рядом с Лариным уже приземлилось человек семь из таких морпехов. Они остановились в нерешительности, поглядывая на затянутого в панцирь командир, который не спешил к берегу, разглядывая посреди начавшейся драки протоку. Она уходила далеко и терялась меж плоских холмов, по хребтам которых, кажется, шли две дороги.
На том берегу, что они обогнули, стояла крепостица, ─ несколько башенок, соединенных невысокой каменной стеной, с одной большой башней посередине. Из нее то и дело выплевывала ядра баллиста, пытаясь сдержать атаку скифов.
"Ерунда, ─ подумал Леха, заметив Каранадиса, все еще толкавшегося на палубе объятой пламенем квинкеремы, ─ пробьемся. Главное, чтобы Аргим вовремя появился со своими ребятами или подошли наши корабли. Остальное дело привычное".
Каранадис никак не мог влиться в поток морпехов, перемещавшихся по сходням, а прыгать подобно своему хозяину он боялся.
─ А ну-ка спустите сюда мне этого умника! ─ крикнул морпехам Ларин, и недвусмысленно указал на Каранадиса, ─ а то он там и сгорит. Да поживее!
Двое морпехов, пригибаясь, вернулись к борту и прокричали что-то своим сослуживцам, еще остававшимся на палубе. Те, не раздумывая, схватили запаниковавшего оружейника, обвязали его канатом вокруг пояса и мгновенно спустили, а точнее сбросили вниз, придерживая за конец веревки. Оказавшись на палубе рядом с Лариным и не получив стрелу в бок, грек был несказанно рад. Но освободившись от пут, первое, о чем он напомнил Ларину, была погибшая в огне "Катюша".
─ Эх, жаль сгорела наша установка, ─ проговорил Каранадис, поглядывая на полуразвалившийся корабль, ─ зато какой был взрыв.
─ Да, залп вышел отличный, хвалю, ─ не задержался с похвалой Ларин, невольно вспомнив недавние события у моста, ─ ну да ничего, новую построишь.
─ Да где же я…─ начал было выдвигать требования грек, но адмирал оборвал его, пригнувшись под очередным ядром и, заставив пригнутся изобретателя.
─ Если выживешь, ─ закончил мысль Ларин, разгибаясь, ─ ладно, после поговорим.
И обернувшись к морпехам, которые все еще ждали его приказа, добавил, указав на тщедушного Каранадиса.
─ За мной, воины! Этого стеречь и охранять. Головами отвечаете.
И словно позабыв про оружейника, бросился к берегу, прыгая с лодки на лодку. Когда до земли оставалось метров пять, он услышал звон оружия, ─ это скрестились мечи скифов и греков, сгрудившихся у самой кромки. Берег здесь был высокий и обрывистый, но к счастью не совсем отвесный. Да и заполнявшие канал суда служили естественным мостом, по которому скифы, хоть и не плотными рядами, но добрались до земли. Они спрыгивали на траву и карабкались по ней вверх, нападая на гоплитов. А подразделения лучников, остановленные командирами заблаговременно на палубах нескольких бирем, поддерживали их "огнем". И все равно морпехам приходилось туго. Греки уже изрубили не один десяток солдат, а пробить оборону все не удавалось. Но другого выхода у них не было. Позади бушевало подбиравшееся пламя.
Увидев, как греческий гоплит мощным ударом по шее едва не отделил голову от тела его солдата, Ларин пришел в бешенство и, оказавшись впереди своих людей, сам напал на того грека, рубанув его мечом. Гоплит легко отразил выпад адмирала. Но Ларин в ярости наносил удар за ударом по щиту, ногам и рукам противника до тех пор, пока не достал таки грека в бок, когда тот раскрылся на секунду. Гоплит согнулся от боли, а Ларин, подскочив, добил его коротким ударом в шею снизу, ─ почти также, как минутой раньше тот сам разделался со скифом. Грек выронил щит и рухнул вперед, прямо на Леху. Но адмирал успел отскочить в сторону и вклиниться в образовавшуюся брешь, вонзив меч еще одному гоплиту в бок.
─ Вперед! ─ заорал он, чувствуя, как ему в затылок дышат морпехи, ─ Не отставать!
Заколов еще нескольких оборонявшихся, скифы расширили проход в первом ряду и вклинились в него, развивая успех. Чуть в стороне, на правом фланге морпехам под командой своего собственного командира удалось также прорвать оборону и потеснить гоплитов с берега, приблизившись к главной башне. Совсем близко бился Токсар, прикрывая спину своего адмирала.
Умело орудуя мечом и отбиваясь от ударов противника щитом, Ларин продвигался вперед по холму сквозь строй греков и не мог не заметить, что серьезные силы против них выставлены только в первых рядах фаланги. Ее задние ряды, те, что примыкали к небольшой крепости, состояли из легковооруженных воинов копейщиков. Их видели и скифские лучники, продолжавшие посылать стрелы через головы своих соплеменников.
"На первый взгляд их тут человек двести, ─ размышлял Ларин, скрещивая свой клинок с мечом очередного гоплита, в шлеме с белым плюмажем, ─ не так уж и много, нас почти столько же. Прорвемся".