- Видел я похожее. В Новгороде. Не на торгу, в доме одном. Хозяин баял, будто издалека привезены, чуть ли не из тех мест, где шёлк растёт. Но сомнительно мне: клейм на них нет - это наша, русских оружейников, манера.
Насчёт клейм - точно. Почему русские оружейники, за редкими исключениями, не ставят своих клейм на изделия - никто не знает. Какая-то легенда, восходящая к языческим ещё временам, к Сварогу? В остальных странах - клинки клеймёные, именные.
А вот о форме моих маломерок…
Вспомнил! Почти всё раскопанное в Новгороде оружие найдено на двух-трёх площадках. Вне их, на самих подворьях - единицы. И одна из этих единиц, с довольно нечёткой датировкой, очень похожа на мои - четырёхгранный штык с остатками рукояти и лезвия.
- Забавно… И как же ты, Иване, собираешься этими… штуками - панцири гробить?
- Артёмий, ты же сам сказал: новые мечи ныне делают с узким и острым остриём. Чтобы брони проколоть. И у меня - также. Вот смотри: кончик моего меча входит в колечко панциря. Видишь, у моего клинка ребра торчат звёздочкой. Острые, прочные. Не рубят по плоской, кувалдой битой, лицевой поверхности, а рвут изнутри. Где проволока не кованная - мягкая, да при изгибе в колечко - ещё и смятая. Просекают одно колечко, сеть слабеет, соседние сдвигаются, и в дырку входит уже лезвие.
- Мда… интересно…
- Артёмий, ты же здравый муж! Что ты его слушаешь! Он же… отрок бессмысленный! Ты ещё в его волка лае - мудрости поищи! Эта ж бестолочь!
- Мхм… Только волки-то - не лают. А правду ль говорят, Аким Янович, что светлый князь смоленский Роман Ростиславович вас со двора гнал? И что, де, кабы не этот… бестолочь - шапки бы не дали?
Я уже говорил, что лучники обладают астеническим телосложением и поэтому апоплексический удар им не грозит? Так вот - я прав. Только поэтому я не стал в этот момент снова сиротой.
Глава 247
И я продолжил:
- Как укол делать - понятно. Рубить ими нельзя - спинка широкая, в разруб не пустит. Резать - без проблем. Сам видишь - лезвие доброе. Отбоя или блока в чистом виде нет - есть… "слив". Вот идёт меч противника. Яков, помоги. Только - медленно. Вот он идёт сверху, мне в голову. Я принимаю его на боковую часть… за кончик его… Увожу вправо, сам иду вперёд и… смотри: вся эта сторона у Якова открытая. Хочу - в ямочку на затылке, хочу - в ямочку под коленкой… Сколько дотянусь.
- Х-ха… Ловок. Только ведь и я - просто стоять не буду.
- И не надо. Но, Яша, я - быстрее. И ещё: ты мои маломерки уже видел. А в реальном бою - ворог такого ждать не будет. Пока он поймет, как эти штуки работают - я уже у него за спиной.
- А если я рублю поперёк?
- Низко клинок пускаешь - подпрыгиваю. Легко. Железки не тяжёлые. Выше - падаю. На два кулака. Отжимаюсь и достаю тебя снизу. Под нижний край кольчуги прямо в… Ну, ты понял. Вот только крестовины надо, наверное, наоборот вывернуть. Чтобы они усами вперёд торчали. Тогда твой меч идёт вдоль спинки моего клинка, и я его ловлю. Как в чашку. И увожу в сторону.
Аким кипел яростью в одном углу, в другом встревожено пыхтел Ивашко: опасается, что меня обидят, ещё больше боится - что я дураком перед мастерами окажусь. А Артёмий с Яковом крутили мои микро-мечи и профессионально бурчали под нос:
- Если сверху… а вот так… надо не на боковину, а на тыльную сторону принимать… не хорошо - кисть сильно выворачивать… а - мягче, в наклон и отшагнуть…? нет, наоборот - ты ж видел, что он делает - он же всегда вперёд идёт… грудь в грудь? Не, сшибут… можно, но без удара… смотри как снизу хорошо идёт - прям в печень… и в ногу хорошо… глянь - и в правую, и в левую… а щит куда делся? - а щит у тебя слева и досюда не достанет… а если левой - меч отжать…? - не, сил не хватит… тогда - вверх, плечо вперёд и… точно - правой в глазик… или ниже - под рукой и в горло… двуручный бой… и чего? - нормально… - так на ножах! Или - два меча, или - меч с ножом, но два одинаковых ножика… - не бывало такого… не было - будет… а носить можно и на спине - короткие… точно… и спину закрывают… а выхватить? Ну-ка прикинь… ниже носить надо… ничего - натренируется… коли живой останется… и как такого бойца в войске называть? - ни лучник, ни копейщик, ни топорник, ни мечник… ножевщик?… ножики получаются как крылья… окрылённый… об-нòженный?
"Ванька обноженный"… "Обнòженный махач"… "Обнажённый махом"… Гойя, картина маслом… Вы ещё скажите - голый! Ну и прозваньице они придумали!
Ребята, вы ещё одной мелочи не знаете. Во время корейской войны американцы сообразили, что 70 % ранений попадают в корпус, причём низкоэнергетическими осколками и пулями на излёте. Как следствие, в конце 20 века широкое распространение получили бронежилеты. Из-за этого пришлось принципиально поменять технику ножевого боя. Картинки, знакомые моим соотечественникам по фильмам о войне, где храбрые разведчики снимают вражеских часовых глубокими проникающими ударами ножей и кинжалов в корпус, остались в прошлом.
Конкретно: из 9 ударов норвежским (финским) ножом, по образу которого сделан НР-40 - знаменитый златоустовский нож разведчика, описанных в учебном пособии для школ НКВД в 1940, нет ни одного, который можно было провести против омоновца в снаряжении. Все 14 основные целевые точки на теле человека, приведённые в пособии, недоступны для ножа при правильном ношении комплектного броника.
Противодействие было найдено при массовом распространении бронежилетов в армии США во время вьетнамской войны: разного рода секущие техники и уколы конечностей. Убить противника так нельзя, а вот вывести из строя - можно. Болевой шок - в первые мгновения, потеря боеспособности при рассечении связок - в последующие, гибель от кровопотери - в конце.
Здесь нет бронежилетов - просто брони. При всех различиях - есть сходство. Ножевые секущие и колющие техники рубежа третьего тысячелетия от Рождества Христова можно попытаться адаптировать на "Святой Руси". С моими короткими ножиками - можно, с длинным мечом - нет.
Аким уловил доброжелательный интерес к моим… "точёным огрызкам" опытных мечников и снова взвился:
- Да хрень это всё! Вы где такой бой видели?! Кого он с седла такими… недомерками достанет?! Он же сам сказал: рубить ими нельзя! Боярин должен на коне сидеть и с коня рубить! А у него… И будут в него… как в чучело безответное!
Яков, естественно, смолчал. А Артёмий, в том же повествовательно-наставительном тоне скромно напомнил:
- Кроме конного - ещё и пеший бой бывает. В поле, на стенах, в лодиях…
- Ну что ты несёшь! Вот поставят его на божье поле… И что тогда?
Артёмий обиженно замолк - Аким уже и с ним невежливо заговорил. Но осмелел Ивашка:
- Э, Аким Яныч, на божий суд всяк выходит со своим оружием. Со своим умением да со своей правотой. Праведному - бог и без железа победу даёт.
Ивашко прав. Не только в части божьего промысла, но и по сути: одинаковость оружия в поединках - на Руси не оговаривается.
На "Святой Руси" нет таких дуэльных традиций, как на Западе. Все эти рыцарские турниры с массой условностей, флагами, поклонами, выборами королевы турнира…, с общеизвестными и освящёнными веками правилами - на Руси отсутствуют.
Есть два варианта поединков.
"Божий суд".
В Судебниках оговаривается размер поля, право выставлять нанятого бойца, вознаграждение судье и "судьям на ринге". Оружие, продолжительность, варианты исхода… - без ограничений, "до явной победы".
Единоборство на войне.
Бой Пересвета с Челубеем, бой Кожемяки с печенежским великаном при основании Переяславля, бой Добрыни со Змеем…
Ближайший аналог дуэли - бой Ильи Муромца с Подсокольником. Но и здесь место действия - порубежье.
Это не игра в войну, как рыцарский турнир - это сама война.
"И зарезал Редедю перед полками касожскими…". А ведь там, в Тьмутаракани, русский князь грубо нарушил условия поединка: выходили-то бороться. Но на войне прав тот, кто победил.
Хочешь драться - иди в Степь. Там всегда есть возможность:
"Руку правую потешить
Сарацина в поле спешить,
Иль башку с широких плеч
У татарина отсечь"
Вот тебе Дикое Поле в тысячу вёрст шириной. И ни в чём себе не отказывай.
Дуэльные кодексы, периодически внедряемые на Руси/России, долго не держались. А пока существовали - резко отличались от современных им европейских. Жестокостью.
Там, где у французов - "до первой крови", в русских правилах - "до смерти", где у них - "обменяться выстрелами", у нас - "до невозможности направить оружие". Дуэль "через платок" - выстрел в упор, с двух шагов - получила распространение именно в России.
Или драться, или не вязаться. И нефиг глазки строить. Враг должен быть уничтожен. Или - это не враг. Вот такие мы, примитивные, двухпозиционные. С тех ещё, со "святорусских", времён.
Два эти странных меча я стал носить постоянно. Привыкая к их весу за спиной, тренируя навык выхватывать при всякой опасности. Стали они мне привычными, незаметными. Снимал только в бане да на постели. Люди говорили: скачет по Руси Святой - Зверь Лютый, за плечами у него - не крылья ангельские, но мечи смертные.
Иные умники по первости посмеивались. Однако от смешков - были быстро избавлены. Из-за мечей этих развивал я в себе умение обоеручного боя. От чего стали почитать меня воителем вельми искусстным. Из-за малости их - шёл всегда навстречу ворогу. С чего пошла слава о моей храбрости невиданной. Удары, кольчуги пробивающие, составили славу богатырскую, а множество мелких резаных ран, супротивнику наносимых - слухами о кровожадности обернулись.
Хоть с задержкой, но дошло. До меня дошло - почему Аким такой вздрюченный. Он прав в том, что мечный бой мне нужно знать. А сам себя в этом деле чувствует неуверенно - не его специальность. Вот криком и давит возможные сомнения в его компетентности.
Так надо ж пожалеть мужика!
- Аким Яныч! Ну что ж ты так разволновавши! Я ж по слову твоему… ну всё! Вперёд паровоза! Даже вперёд слова твоего родительского. Ты - только подумал, а я - уже. Аки птиц какой! Счас щит притащу.
Ну, вообще-то, почти правда. Я ж не совсем дубина стоеросовая!
Чему нас учит жизнь и творчество Пушкина? - Что даже гениальному человеку надо уметь хорошо стрелять. Я - не гений, поэтому меня будут, очевидно, бить. Бить будут больно - я ж понимаю! И заранее готовлюсь. В меру своего понимания.
Вот, как-то под настроение - щит себе сделал. Ивашко увидел - долго-долго грустно вздыхал.
- Вот, Аким Яныч, моя обновка. Тут ещё надо рисунок какой изобразить. Я так думаю - рябину. Наш, значит, родовой символ. И… может, печку с трубой?
- Итить… Яша… скажи мне - в чём я перед господом нашим всемилостивейшим столь сильно согрешил, что послал он мне на старости лет такое… убоище?
Опять не так. И чего он меня всё критикует? Я никого не имею ввиду, но непрерывный критик называется - "кретин".
Щит как щит. Оковки, умбон, размер… Я уже рассказывал о древних славянских неподъёмных круглых деревянных щитах. Сейчас круглые щиты только у степняков. Конечно, не деревянные - кожаные. Лёгкие, на плетёном из лозы каркасе.
А на "Святой Руси" - "русский миндаль во весь рост". Копейщик втыкает нижний уголок в землю и прячется за щит.
Дальше эти щиты будут расти, и вырастут в нормальную павезу. Которую таскать по полю боя - только вдвоём. В платёжных ведомостях итальянских наёмников чётко видны две разных категории: стрелки-арбалетчики и к ним щитоносцы. Толщина щитов - чтобы не пробили. Для справки: английские лучники пробивали своими стрелами дубовые ворота французских замков в четыре пальца толщиной.
Одновременно имеется и противоположная тенденция - уменьшение щита. Это приведёт к появлению рыцарского тарча и кулачного щита. Всаднику и фехтовальщику-одиночке большой щит неудобен.
Но это через века. А пока названные категории железомахателей используют уменьшенные миндалевидные щиты.
Вот и у меня такой - раза в полтора меньше "русского миндаля" по всем координатам. Соответственно, у него и вес для меня… приемлемый.
А прикол, от которого Аким плакаться начал, в том, что все нормальные люди ставят на маленьких щитах крепёж с тыльной стороны как на больших: слева - петлю под локоть, справа - рукоять под ладонь.
Вы меня ни с кем не перепутали? Я имею в виду - насчёт "нормальных людей"…
У меня петля - посередине, ниже умбона, а рукоять, тоже по вертикальной оси щита - под верхний край.
Как я щит на левую руку надел, так Аким сглотнул, закрыл лицо руками и стал сам с собой негромко разговаривать. Матерно-зоологически.
Артёмий… поперхнулся. Потом пошёл вокруг меня. Тоже про себя чего-то бормочет.
- Так… А как?… А отбой…? Интересно… А нос заточить?
Последнее - не про мой личный нос, а про носик щита. На таких маленьких щитах носик делают железным и затачивают. Применяется как колющее оружие. Есть гравюра со Святым Георгием, где он поражает дракона в глотку именно этой частью щита.
Яков смотрит со скукой - детские шалости. Не прав он, доказываем. Беру свою шашечку, держу щит, как обычно здесь держат: вертикально, носиком вниз и командую:
- Давай, Яков, потихоньку сверху.
Тот вздохнул уныло, но меч поднял и обозначил удар сверху.
А я его принял. На щит. Аккуратненько, с наклоном и отклонением. Высунул за щит свою шашечку, но не в сторону противника, а поперёк лицевой поверхности своего щита. Прижал его клинок к своему щиту, и повёл щит вниз-вправо. Поворачивая к горизонтали, чуть заваливая на меч, и продвигая шашечку по клинку. К его руке.
В первый момент он не понял. А потом психанул, рванул меч на себя и отскочил шага на четыре.
Я его понимаю: когда привык, что клинок как продолжение руки - идёт, куда надо едва только подумал… И вдруг он не идёт, вдруг его что-то держит, вдруг его кто-то другой направляет…
- Зашибленный уелбантуренный факеншит… Офигительно…
Ивашко же - нормальный святорусский человек! И вдруг такие конструкции… Поднабрался от меня всяких… словесных паразитов.
- Истинную правду глаголешь - офигивательно.
Ну вот. Уже и Артёмий. А я ведь говорил, что всякий попаданец - зараза. Вот, заражаю исконно-посконный русский язык всякими… междометиями. А какой оно даст эффект за восемь веков? А в международном масштабе? Может, и Пушкин тоже… уелбантурит что-нибудь типа:
"Мой дядя самых честных правил,
Когда не в шутку офигел,
Он уважать себя заставил
Но лучше б сразу околел".
Не дай бог! Фильтруй базар, Ванюша. А то филологи к третьему тысячелетию с ума сойдут.
Надо постоянно напоминать попаданцам, чтобы помалкивали. Из гигиенических соображений - из опасения засорения родной речи. А то ведь языкознание - точная наука. Следы попадизма должны быть видны в языках, как раковины древних моллюсков в триасовых отложениях. Не видим - потому что не ищем?
- Ну-с, уважаемые сотоварищи по мечемаханию, зарезанию и посечению, как вам мой щит?
- Мда… Ты, боярич, ещё разок можешь? Яков, иди сюда. Давай-ка повтори и медленнее.
Мы повторили. Я отделил "ловлю" меча на щит от захвата клинка шашечкой. Теперь шашка прошла позднее: через верхний край уже наклонённого к горизонтали щита.
- Тут, очевидно, ты, продвигаешь свой клинок влево, до его кисти, освобождаешь его меч и попадаешь Якову шашкой подмышку.
- Тут, Артёмий, есть ещё вариант. Яков, повтори.
Пользуясь нижней частью щита, которая оказалась вытянутой горизонтально влево от моего левого локтя, я выталкиваю её локтем вперёд и проталкиваю ею кисть руки Якова с мечом мимо себя. При этом он разворачивается ко мне боком.
Самый эффектный вариант развития - развернуться на пятке и, стоя к Якову спиной, удерживая его руку с мечом своим щитом, ударить шашкой по его спине. Такая… широко развёрнутая позиция, "душа на распашку". Правда - рискованно. Проще - укол поверх щита Якову в правый бок - от подмышки до бедра я достаю.
Потом мы попробовали варианты отклонения меча щитом влево с захватом моим клинком сверху. Тут тоже есть интересные варианты развития. Типа возвратного хода и удара локтем в лицо противника. И, пока он отшатывается - "ссечь башку с широких плеч".
А вот захват снизу тут не проходит: мне шашечкой так далеко тянуться - неудобно. Не проходит и исполнение приёма при низких "поясных" горизонтальных ударах: остановить меч при "полном ударе" - невозможно. А перенаправить его вверх - силы у меня недостаточно. Надо или успеть отскочить, или наоборот - "пасть на грудь". Тоже - успеть.
Народ начал выходить из ступора и интересоваться:
- А если по ногам? А сбоку? А прямой укол? А ежели два щита?
Сразу стало ясно - "зеркалку" Яков сделать не может: мне с короткой шашкой надо подойти слишком близко к нему, чтобы он мог не просто отбить мечом, а поймать её на свой щит. На такой ближней дистанции его полуторный меч становиться неуклюжим, неудобным. Блокируется моим щитом уже на уровне его кисти руки.
Как-то никогда не думал, что короткое клинковое оружие - настолько эффективно. Нет, я понимаю, римский гладиус, немецкий "кошкодёр"… Но где-то в подкорке сидит представление о "хорошем" мече, как о двуручнике, или, минимум, о длинной шпаге.
Артёмий задумчиво рассматривал мой щит, повторяющий, по сути, в исходном, вертикальном положении, защитную позицию левой руки в боксе. Понято, что и действия левой руки боксёра я тоже пытаюсь повторить. В форме удара, как левым кулаком, вперёд или влево-вправо верхней кромкой щита.
При обычном хвате - удары щитом тоже делается. Но только вверх. А ещё у щита есть носик. Которым я могу бить не только вниз, как Георгий - дракона, но и влево, и назад. Почти все варианты удара локтем в рукопашном бою - очень длинным и твёрдым локтем.
Ивашко - сиял. "Сияние" происходило с мощной примесью недоумения:
- Господин-то у нас… того. Снова… уелбантурил. Остальные-то мастера такого и не видали. А наш-то… Да я и сам не всё понял. Но мужи добрые, мечники славные - слова супротив сказать не смогли. Слушали рты раскрывши.
Аким переживал. Переживал за неявное, но всем видимое, поражение своего верного Якова, за собственную неправильность с наездом по поводу мечей. Как-то стало не очевидно: кто кого учить должен.
Хотя мне самому - всё прозрачно. Учиться надо мне. И их обычным приёмам, и моим вывертам. До автоматизма в любой ситуации.
Наконец, Аким перешёл к "правильным" речам.
- Ладно. С мечами - понятно. Что ничего не понятно. Но будет стыдно, если отпрыск славного сотника храбрых стрелков смоленских - из лука стрелять не сможет.
- Вот, Аким Яныч! С этого бы и начал! Ты - лучник, ты в этом деле мастер, более других понимаешь. Тут я тебе добрый и послушный ученик. Для такой учёбы я и лук себе сделал. Чтобы тебе угодить и учению поспособствовать. Ивашко, где мой лук?
Аким крайне недоверчиво посмотрел на меня: делать серьёзные луки - занятие мастеров.
Я несколько переоценил неспособность стрелков к апоплексическому удару. При виде моего изделия Аким изобразил цветом лица - "закат в пампасах". А по звукам - возвращение утопленника к жизни.