Товарищ полковник из планшета достал карту, но не знал, где её расстелить.
- Везде мокро или грязно,- проворчал он. Потом скомандовал.- Положите двух фрицев рядом друг с другом, чтобы на их спины я мог бы положить карту.
Равиль и Сашка выполнили приказ, а товарищ полковник осуществил своё желание и подозвал меня. Я подошёл с Ермошкиным и услышал просьбу:
- Покажи линию фронта.
Я глазами быстро пробежался по карте и ответил:
- На вашей карте нет Украины.
- Ты сюда попал из Украины?!- удивился товарищ майор.
- Так точно, товарищ майор. Я сюда попал из Украины. И если быть точным, то из Киевской области.
- Хм. Оказывается, что этот тоннель не только вход в прошлое, но и можно в нём телепортироваться на несколько сот километров западнее. Слово "телепортироваться" я никогда не слышал, но понял, что оно означает мгновенное перемещение как… На самолёте. Нет. Даже быстрее, чем на самолёте. Как на пуле. Нет. Пули на такие расстоя- ния не летают.
- Поступим так,- сказал товарищ полковник.- Этого,- показал на Ермошкина,- срочно в санчасть. Если там не смогут извлечь… Что там у тебя - осколок или пуля?
Наконец-то обратил внимание на Кольку. А то я подумал было, что мой однополчанин истечёт кровью и умрёт.
- Пуля,- тихо и хрипло ответил Колька.
- Так вот, если в санчасти не смогут извлечь пулю, то пусть солдату перевяжут ногу и срочно отвезут в госпиталь. Этого,- показал на меня,- накормить, переодеть в современ- ную форму и выдать ему: автомат, каску, бронежилет, три гранатомёта и десять полных обойм. Здесь оставить БэТээР и несколько солдат. Пусть контролируют выход из тоннеля. Ты, майор, свяжись по рации с экипажами и пусть сюда приедут два БэТээРа и отвезут убитых на КП.
"Пока я здесь харчуюсь,- думал я, уплетая перловую кашу с подливкой и запивая еду компотом,- мои однополчане или убиты, или стонут от ран. Или отступают, отстре- ливаясь, если, конечно, есть чем отстреливаться. Хлопцы голодные и, возможно, без чистой воды. А я тут жру и пью".
После таких мыслей аппетит пропал сразу. Потом я помылся в офицерской душевой и обратил внимание на то, что все, в чьё поле зрения я попадал, очень вниматель- но меня разглядывали как какого-нибудь марсианина. Неужели люди сильно изменились за последние семьдесят лет? Да нет же. Такое же строение тела. Но вот техника… Если бы у нас на фронте вместо винтовок были бы автоматы, а вместо "коктейля Молотова"- гранатомёты, да хотя бы одного снайпера на взвод, чтобы сбивать самолёт, летящие на бреющем полёте. Да не было бы особистов, которых боялся даже командир полка. А если бы еще... Да что там говорить. Всё - если бы, да кабы… Мечты. Мечты. Мечты. Но я хотел, чтобы они осуществились.
Я получил бронежилет, о котором мечтали, сидя в окопах, и который не был ещё изобретён. Также мне выдали автомат Калашникова, а своё лично оружие - винтовку Мосина я отдал на хранение в оружейную комнату. Из формы мне больше всего понравился головной убор, потому что козырёк не позволял солнцу слепить, когда прицеливаешься. А вот высокие ботинки с непонятным названием "берцы" мне пришлись не по душе. Эта обувь при ходьбе давила на основания моих пальцев и поэтому по разрешению товарища полковника мне оставили сапоги, но трофейное оружие изъяли, сказав,- зачем тебе МП-40, если есть АК-103? В вещевой мешок, который какой-то остряк назвал "Сидор", я положил полные автоматные обоймы, пять "лимонок", прибор ночного видения ( оказывается и такая штуковина изобретена), сухой паёк на сутки и две пласти- ковых бутылки воды на полтора литра каждая. Фляжку я тоже наполнил, но компотом. Мне подарили газовую зажигалку на всякий случай. Курить во время похода на немцев, было строжайше запрещено, поэтому в диверсионный отряд отбирали некурящих, не спрашивая их желания, попасть в прошлое.
БТР стоял напротив выхода из тоннеля, направив ствол на кусты.
- Тоннель очищен от трупов,- доложил товарищ майор товарищу полковнику, который возглавил наш отряд.
- Майор, ты останешься здесь и будешь контролировать выход из прошлого,- отдал распоряжение товарищ полковник.- Только смотрите внимательнее, чтобы нас, когда будем возвращаться, не перестреляйте. Мы свистнем, когда будем выходить.
С нами были ещё два человека лет по сорок с маленькими кинокамерами. Такой миниатюрной аппаратуры я ещё не видел. На них были надписи на иностранном языке, а так как латинские буквы я знал, то прочитал: "сони".
Меня из светлого будущего тянуло в своё родное настоящее, но мы чего-то ждали. Или кого-то. Ко мне подошёл Равиль и тихо спросил:
- Ну как там в прошлом? Очень трудная жизнь.
- А разве может быть легко во время войны?
- А до войны вы как жили? Я имею в виду вашу семью.
Я начал вспоминать и эти воспоминания не очень-то меня радовали. За что соседа дядю Васю забрали в НКВД и объявили врагом народа? И в сплетни, которые распускали о Василии Михайловиче, я не верил. А за ЧТО его дочку – красавицу Ларису исключили из комсомола и выгнали из школы? Девочка уехала к своей родне в деревню, а в деревне разве легче? Бесплатный труд в колхозе не облагораживает человека.
- Трудностей очень много, но стараемся со всем справляться,- уклончиво ответил я. Если расскажу правду, то самого могут объявить врагом народа и отравить в заключение на каторжные работы, или даже расстрелять. Но может, времена как-то изменились и за правду и по ложному навету уже не расстреливают? Надо всё поподробнее узнать.
- Равиль, а сейчас в Советском Союзе много заключенных по пятьдесят восьмой статье?
- Тебя как звать?
- Антон.
- Антон, Советский Союз развалился на республики двадцать лет назад. А пятьдесят восьмая статья за что осуждает?
- Как Советский союз развалился?- я задрожал от такой новости.- Фашисты победили?
- Нет. Фашистов мы победили, а потом по-пьяни первые секретари России, Украины и Белоруссии развалили СССР.
- Так они же враги народа. Я надеюсь, что их арестовали и расстреляли. Так ведь?
- Никто не арестован и не расстрелян.
- А НКВД почему никак не отреагировала на такой факт?
- А-а, растяпы,- махнул рукой Равиль и в это время к нам на машине "УАЗ" подъехали ещё два человека лет по тридцать и один лет тридцати пяти.
- Это профи из армейского спецназа,- сказал нам товарищ майор.- Я прошу вас… Нет. Я приказываю вам их слушаться и выполнять все их распоряжения.
"Профи"- это интересное слово, но в тысяча девятьсот сорок первом году в свою речь это слово мы не вставляли.
Спецназовцы были экипированы так же, как и мы, за исключением вещевых мешков. У профи ( что за слово такое?) были огромные рюкзаки, причём, туго набитые. Товарищ полковник о чём-то тихо переговаривался со вновь прибывшими и объявил нам:
- Вот этот офицер - майор Тареев и в его команде будут: ты, гость из прошлого ( вот те раз. Я-то думал, что Серёга и Генка гости из будущего, а, оказывается, это я - гость из прошлого), ты,- показал на Мусина,- ты и ты. С вами пойдёт один кинооператор.
- Товарищ полковник, а разрешите мне войти в эту группу, - попросил Равиль.- Мой дед под Москвой погиб, и я хочу за него отомстить. Поэтому я не буду думать - стрелять в немцев или не стрелять.
- Под Москвой?!- вскрикнул я от удивления.- Фашисты дойдут до Москвы?! Но мой командир роты сказал, что враги смогут продвинуться вглубь Советского Союза не более, чем на пятьдесят километров и то не на нашем участке фронта.
- Твой командир роты наивный парень,- сказал Сашка.- Фашисты дойдут до Москвы, но не возьмут её. Дойдут до Волги, но не перейдут её. Доберутся до Кавказа, но не…
- Отставить разговоры!- рявкнул товарищ полковник и обратился к Равилю.- Солдат, я понимаю твои чувства, но ты член экипажа этого БэТээРа и поэтому у тебя другая задача - контролировать выход из тоннеля и никаких врагов в наше время не пускать. К тому же, ты куришь?
- Курю, товарищ полковник.
- Вот ещё и поэтому я тебя с собой не возьму.
- Но, товарищ полковник, я воздержусь от курения.
- Знаю, что не сможешь воздержаться, а табачным дымом запросто подставишь товарищей под удар. Были такие случаи во время войны, когда из-за одного курящего погибла вся группа. Всё. Отправляемся.
- С Богом!- воскликнул товарищ майор и я очень удивился, что военный в таком звании вдруг вспомнил о Боге. Но ещё сильнее удивился, когда товарищ полковник сказал:
- Спасибо на добром слове. Ну, в святой час.
Да за такие слова во время войны сразу бы исключили из комсомола или партии, а, возможно, даже разжаловали бы до рядовых или отправили бы в дисциплинарный батальон. Стоп. Если СССР развалился на республики, то зачем пойдём бить немцев на Украине, если мы находились в России, а я родом из Белоруссии? Где родился, там и пригодился. Военные пошли в подземный ход, а я остался в раздумьях о территориальной целостности СССР. Мы отправлялись бить врагов для того, чтобы они не захватили нашу землю. А первые секретари трёх республик безо всякой войны развалили страну. Для чего? Или в интересах кого? А как отреагировали на это событие секретари других республик? Ко мне подошёл Равиль и приобнял.
- Чё за дела, брат? Почему грустишь? Не хочешь возвращаться в своё прошлое?
- Нет. Я хочу вернуться в своё настоящее, но стоит ли бить немцев, если Советский Союз развалился?
- А как же не бить врагов?- Равиль отстранился и посмотрел на меня, как на человека, который сделал какую-то глупость.- Если ты боишься возвращаться на войну, то, давай я за тебя пойду.
- Я тебе пойду,- крикнул товарищ майор.- Тебе что приказали делать? Контролировать выход из тоннеля. Вот и контролируй. А ты, товарищ красноармеец, догоняй группу.
- Есть догонять группу,- я козырнул и, на ощупь, поспешил в своё настоящее. Эх, надо было бы надеть прибор ночного видения, как это сделали все хлопцы нашего диверсионного отряда. Ну, не полезу же я в темноте в "Сидор". Да и узнать интересно - как видно в темноте через прибор ночного видения? Как днём? Или как в ранних сумерках и на сколько метров?
Фашистские танки всё так же продолжали гореть, а похоронные команды, созданные из наших военнопленных в одну кучу складывали убитых врагов, а в другую кучу погибших сослуживцев. Вражеские автоматчики контролировали работу и что-то на своём родном покрикивали на пленных. Судя по интонации, слова бы угрожающими.
Мы находились возле кустов и только наблюдали за обстановкой.
- Товарищ полковник,- зашептал я,- разрешите посмотреть в ваш бинокль.
Офицер выполнил мою просьбу, и я стал разглядывать красноармейцев. Вон Матвей Седых с кем-то несёт погибшего фашиста. Младший сержант Арсланбек Тугаев с красноармейцем Витькой Зенчуком несли… Кого-кого несли… Так это же Женька Ручкин. То ли он от раны скончался, когда мы в будущее удирали, то ли его потом пристрелили. Командира роты и начальника разведки нигде не видно. Может, им удалось отступить, и они остались живы? Или их накрыло во время артобстрела в блиндаже и где они погибли, там и похоронились. Версия правдоподобная, но арт-выстрел не бомба и навряд ли разнесёт блиндаж. Мой командир отделения ефрейтор Георгий Кекелидзе шёл с лопатой, в сопровождении автоматчика. Всё понятно. Будет закапывать убитых в наших окопах.
- Немцев мало,- прошептал товарищ полковник. - Надо сейчас всех перестрелять. Похоронить наших и… Кажется, вон там дорога. Надо будет выдвинуться к ней и разгромить фашистскую автоколонну. Вопросы есть?
Я посмотрел туда, куда указывал товарищ полковник и увидел вереницу автома- шин, въезжающих в лес. Вопрос никто не задал.
- Вопросов нет,- продолжал товарищ полковник.- Тогда распределитесь по сек- торам обстрела. Стрелять по моей команде.
Мне "достался" немец, конвоировавший Кекелидзе. Я прицелился и ждал сигнала. Первым выстрелил товарищ полковник, и сразу же раздались короткие очереди. "Мой" фашист сделал шаг вперёд и ткнулся своей иностранной мордой в нашу советскую землю. Я вскочил и замахал своему командиру отделения:
- Георгий, привет!
Я подбежал к ефрейтору. Тот, стоя с лопатой, положенной на плечо, устало на меня смотрел и вроде бы не узнал. И только когда я был метрах в пяти от него, Кекелидзе воскликнул:
- Часовщиков, где ты быль?
- В будущем. Я был в будущем. Видишь, форма какая. А с таким оружием быстро немцам Кузькину мать покажем.
- Какой такой - будущий? Где он?
- Да там,- махнул я в сторону тоннеля.- Кто из командиров жив?
Георгий отрицательно замотал головой.
- И никто не отступил?
- Куда отступиль? Бегать, как трусливый шакаль? Показать немцам свой зад?- при этих словах ефрейтор похлопал ладонью по своей правой ягодице.- Кто там?
- Это наша помощь из будущего. А ты бери оружие у этого немца и пошли к товарищу полковнику.
Я находил своих ребят из нашего взвода. Обнимался с ними и хвастался, что побывал в будущем. Никто мне не верил, но объяснить - откуда у меня такая форма и такое оружие, не могли.
Ион Чеботарь сидел возле трупа начальника разведки и пытался прикурить. Пальцы хлопца дрожали, а пламя зажигалки плясало возле папиросы. Слёзы текли по щекам бойца.
- Ион, ты чего хнычешь? Ты живой и не раненый.
- Поэтому и хнычу, что живой. А мёртвые не плачут. Убитых жалко. Ещё пацаны, а уже погибли. А ты чего такой чистенький и в иностранной форме? Оружие не наше.
- Эта форма не иностранная, а наша. Только её будут носить в будущем. Лет через шестьдесят. Автомат тоже наш.
- Брешешь.
- Это собака брешет, а человек нагло врёт.
- Значит, ты врёшь.
- Как я могу врать, если вот форма, вот автомат, а вот гранатомёт. Между прочим - очень эффективное оружие против танков. Говорят, что некоторые модели стреляют почти на два километра. Если у каждого пехотинца будет по пять гранатомётов, то, представляешь, сколько танков может уничтожить один взвод?
- Дай-ка посмотреть.
Чеботарь аккуратно и нежно, как большую вазу из хрусталя, взял оружие и начал внимательно его рассматривать.
- И что? Одна такая штука подобьёт танк?
- Как нефиг делать. Сам видел действие этой штуковины. Вон там, - я показал пальцем, - танк без башни стоит, так это его из гранатомёта подбили.
- Но там два танка без башен.
- Ах, ну да. Серёга обоих разнёс вдребезги.
- Часовщиков,- крикнул Мусин и я обернулся.- Хватит трендеть. Идём на дорогу.
- Я с вами, - дёрнулся было Ион, но товарищ полковник его остановил.
- Тебе, солдат, отдохнуть надо, умыться, принять пищу и переодеться. К тому же тебе нужно выдать каску, бронежилет и оружие.
- Но товарищ… Чеботарь замолчал. Он ещё не умел по звёздочкам на погонах определять звания.
- Полковник,- шепнул я.
- Но, товарищ полковник, у вас такая форма, что наши, если встретят вас в лесу, могут убить. Даже красноармейца Часовщикова пристрелят, хотя я его очень хорошо знаю.
Кекелидзе услышал слова Иона и подбежал к нам.
- Товарищ полковник, я тоже с вами пойду. Я мужчина и должен драться. Я смелый и умею стрелять.
- А отдыхать? К тому же вы голодны.
- Потом будем отдыхать. Вместе.
Хм. А Георгий смелый и выносливый малый. Неужели у них в Тбилиси все такие?
- Так. У кого есть сухпайки - поделитесь с товарищами из прошлого,- приказал товарищ полковник.- И ты, солдат, прав. У нас новая форма одежды и ёё могут посчитать за вражескую. Ладно, побыстрее ешьте и пойдём к дороге. Правда, одна колонна уже проехала, но я уверен, что появятся ещё машины с пехотой или танки.
- Как бандиты с большой дороги будем? Да?- спросил младший сержант Арсланбек Тугаев.
Все засмеялись, и даже товарищ полковник улыбнулся и произнёс:
- Бандиты те, кто на нас напал, а мы защищаем свою землю от врагов. И будем её защищать до тех пор, пока на ней не останется ни одного фашиста. Я прав, товарищи бойцы?
- Правильно, товарищ полковник,- одобрили хлопцы.- Так и надо действовать.
Майор Тареев сказал:
- Моя группа, в разведку за мной шагом марш. И ты с нами,- показал на Чеботаря, чему тот был очень рад.- Извини, боец, но сухой паёк потом поешь.
- Идём бить фашистов,- довольно проговорил Ион, успевший вооружиться немец- ким автоматом и двумя гранатами. А потом будто спохватившись, чуть не крикнул,- Антон, ты же был в будущем. Как это можно туда попасть? Как там люди живут? Когда мы немцев победим?
И только я хотел ответить на данный вопрос, но меня опередил Мусин. Он подо -шёл поближе к нам и тихо спросил:
- Спрашиваешь, когда мы фашистов победим?
- Да, я хочу узнать - нам ещё долго воевать?
- Сначала победа будет в сорок пятом, а потом не знаю. Наверное, никогда не победим.
- Как это - никогда не победим фашистов?- не понял сослуживец и я тоже не понял этого выражения и подумал, что Сергей сбрендил. Ели фашистов победили, значит, победили. Если не победили, значит, не победили. Сначала сказал, что победили в сорок пятом году, а потом то ли усомнился в своих словах, то ли имел в виду что-то другое. Вот об этом другом я поинтересовался.
- Сергей, а что ты имел в виду под словами "наверное, никогда не победим". Немцы нас потом опять захватят?
- Нет. Немцев мы, вернее, вы разобьёте, но их идеология очень живучая. К нам подходил парень, вроде бы с Кавказа, ну, который ещё о бандитах с большой дороги говорил.
- А-а. Это младший сержант Арсланбек Тугаев,- сказал Ион.
- Так вот, - продолжал Мусин, - этого младшего сержанта в моё время в Москве прирезали бы, или пристрелили. Или забили бы ногами до смерти.
-За что?- не понял я.
- За то, что он Арсланбек Тугаев.
- Ну и что, что он Арсланбек Тугаев?- спросил Чеботарь. Я - молдаванин. Арслан- бек- чеченец. Антон - белорус. И почему Тугаева могут убить в Москве? И зачем он тогда защищает Советский Союз? Чтобы после войны его убили? А кто его захочет убить? НКВД?
- И НКВД в том числе, но это другая история. Я имею в виду простых пацанов, которые называют себя скинхедами. А тебя, Ион, не убьют. Ты на русского похож. И Антона не убьют, потому что он русский, но белый.
Я понял, о чём говорил Мусин, но шутя, уточнил:
- Я не белый, я – красноамреец.
- А если бы ваш Сталин вышел из Кремля по Москве прогуляться,- продолжал Серёга,- то его сразу бы грохнули и фамилии не спросили бы.
- Товарища Сталина убили бы?- ужаснулся я.- А кто бы это сделал? Враги народа или диверсанты?
- Какие враги народа?- скривился Серёга.- Врагами народа называли нормальных людей, которым завидовали неудачники и неумехи. Вот потому немцы и прорвут фронт и двинутся на Москву. Толковых людей мало осталось, а виноват в этом Сталин и его приспешники. Я не могу понять одного - Ленин мстил царскому режиму за своего брата. Семьдесят процентов Ленинского Политбюро мстили дому Романовых за черту осёд -лости. Это исторический факт. А Сталин за что мстил всем подряд? ЧТО простые люди сделали плохого Сталину? Да ну его - раздолбая этого.
-Да я за товарища Сталина любого, - я чуть не закипел от негодования, - слышишь, любого…
- Ну и что ты сделаешь со мной,- вызывающе спросил Серёга. - Ваш хвалёный Ёська сам враг народа, а его подручного Берию сразу же после смерти Сталина расстреляли.