Он, не прекращая посмеиваться, ответил:
- Батя, ещё неизвестно, кто больший интуит, ты, или я. По крайней мере, все полные заправки найдены при твоём непосредственном участии. Да считай всё остальное ценное имущество тоже. К тому же, именно ты прочувствовал надвигающуюся катастрофу. Так что не будем про интуитов. Что касается меня, то я, ей-богу, ничего не чувствую. Да и вообще, я только иногда чувствую, когда дело касается существования моей бедной задницы.
После этих слов он замолк, я тоже помолчал, а потом, сказал:
- Да, жалко! Вообще-то нужно подумать, как твою трусливую задницу привязать к поискам топлива. Может быть, если отсутствует топливо на заправке, её больно наказывать, а если топливо имеется, то наоборот, поощрять. Одним словом, заняться с ней тем, чем занимался академик Павлов с подопытными собаками.
Представив волосатую попу Флюра в качестве подопытного существа, я от души засмеялся, потом, уже более серьёзным голосом, продолжил:
- Остаётся нам, Хан, надеяться только на наше могучее авось. Поэтому, вперёд! Авось помогает только смелым и решительным. А вообще-то, Флюр, пора нам заканчивать беседу, тебе там, коль ребята спят, надо быть повнимательней. Всё, пока, до связи!
После этого я замолчал и положил рацию на приборный щиток. Но буквально через минуту рация опять ожила, и опять голос Флюра монотонно оттуда бубнил:
- Алло, Батя"! Прием, приём!
Я опять взял в руку рацию и уже раздражённо спросил:
- Ну, что там у тебя, Хан? Какая муха сегодня там тебя кусает?
Из динамика донёсся голос Флюра:
- Слушай, Бать! Опять ты меня заговорил так, что основное я забыл у тебя спросить. А ты сам-то помнишь, что давал распоряжение через каждые два часа сверять наше местоположение по данным навигаторов. По моему "Джи-пи-эс" мы находимся на 540 километре трассы Москва-Астрахань. А что там твой "Глонасс" показывает? Приём!
Да! Проблемы ориентации у меня как-то совсем выпали из головы. Все мозги были забиты заботами о топливе и поиске заправки. А сама система "Глонасс" была отключена. Я судорожно её включил и буквально через три минуты ответил Флюру:
- Хан, прием! По моему навигатору находимся точно в указанных тобой координатах, так что двигаемся правильно. Слушай, у меня по этой электронной карте на 530 километре указана заправка. Ты как там, ничего не видел?
Из начавшей потрескивать помехами рации я смог разобрать слова Флюра:
- У меня на навигаторе она тоже отмечена. Но я как не смотрел - ни хрена не увидел. Да не переживай, Батя, всё равно ночью найдём какую-нибудь заправку. Ну ладно, давай, до связи!
Теперь уже он отключил рацию, я, тоже оставив её на приёме, сосредоточился на управлении вездеходом.
Монотонность движения и резкий, яркий солнечный свет, отраженный от ослепительно белой поверхности снега, неимоверно раздражал глаза. Несмотря на очень тёмные защитные очки, даже в них приходилось прищуриваться. Чтобы как-то отвлечься от этого слепящего однообразия, я начал думать о нашей дальней предыдущей поездке. Поездке два года назад в мой родной город, в Москву. На сердце сразу стало одиноко и тоскливо. Вспомнился пустой, полуразрушенный город, затопленное метро и замороженные трупы в его вестибюле.
От этих дум, я даже непроизвольно увеличил скорость и очнулся только тогда, когда до впереди идущего ТТМа, управляемого Валерой и Наташей, оставалось всего-то метра три. Это заставило меня мобилизоваться и думать уже конкретно о нашей эвакуации.
После посещения Москвы уже никто не верил в наличие где-то властных структур и больших организованных групп людей. Мы окончательно поняли, что надеяться можно только на себя, как говорится - спасение утопающих, дело рук самих утопающих. Может быть, в частности и из-за этого, было принято решение о срочной эвакуации в более тёплую климатическую зону, поближе к экватору. Как говориться, ловить в Подмосковье, было уже нечего - только собственную деградацию и, в конечном итоге, гибель.
Последним толчком к нашей срочной эвакуации послужили очередные изменения в климате. Начавшееся резкое потепление, как следствие этого, бурное таянье снега, а также участившиеся ураганные ветры. В результате одного из таких ураганов, был полностью разрушен наш ветряк. Наш единственный источник энергии, не требующий топлива. Пожалуй, это был главный ресурс, за счёт которого мы и выжили в те кошмарные времена, наступившие после взрыва супервулкана. Ветряк, ну и, конечно, мой, сделанный с любовью и умом дом, позволили нам выдержать поистине космические температуры. Когда холод достигал минус ста шестидесяти градусов по Цельсию.
После очищения атмосферы от пепла и газа, наконец, появился прямой солнечный свет. Восстановилась и радиосвязь, а также начали функционировать навигационные системы "Джи-пи-эс" и "Глонасс". Можно было уже ориентироваться в этой снежной бесконечной равнине. В среднем, толщина снежного покрова достигала шести метров. При этом снег был слежавшийся, чрезвычайно плотный, только верхний слой, толщиной сантиметров в сорок, был относительно рыхл, человек без лыж в него проваливался. Потом начиналась плотная снежная масса, по которой, по моемому мнению, можно было ездить и на обычных автомобилях.
Мои размышления прервала неожиданно ожившая рация, голос Саши от туда начал командовать:
- Внимание всем! Четыре часа прошло. Подошло время пересменки. Мы останавливаемся!
Потом из динамика рации донёсся голос Флюра:
- Всё, я торможу! Интендант, который "супер" не отдави мне зад! Граждане, кто желает, может оправиться - девочки направо, по ходу движения. Ну, а мальчики, естественно - налево. Только ради бога не перепутайте! И держитесь подальше от мощной струи малого.
Из динамика донёсся отдалённый голос Вики:
- Ну, Флюрушка, опять ты всё опошлил!
Ей ответил уже громкий голос Флюра:
- А я, что? Я просто как голос в метро, предупреждаю пассажиров. Ну ладно, могу интеллигентно. Осторожно, спасайся, кто может, сейчас из кабины выходит малой!
И из рации донесся дружный, трёхголосый смех экипажа нашего первого вездехода. Пока они так развлекались, я успел подъехать вплотную к вставшим плотной группой нашим вездеходам и встать рядом с УРАЛом, управляемым Николаем и его сыном Максимом. Когда я остановился, встрепенулся Сергей. Он непонимающе уставился на меня, потом широко зевнул и спросил:
- Батя, а, что случилось? Что-то шарабан мастера здесь стоит! Сломались, что ли?
Я похлопал его по плечу и сказал:
- Нет, мужик, не дождёшься, просто пришло твоё время потрудиться. А то ты как младенец тут уснул, всю дорогу слюни пускал.
И уже давясь смехом, продолжил:
- Слушай, Малой! Тут по радио предупреждение пришло - что у тебя струя дюже мощная, ты смотри, поаккуратней там, когда выйдешь оправляться.
Этот разговор был услышан по всем нашим рациям, поэтому из динамика донёсся разноголосый смех. Этот смех подхватил и Сергей, потом он взял рацию и прямо в микрофон, срывающимся от смеха голосом, начал вещать:
- Не иначе тут Хан выёживается! Наверное, попал, когда то под мою раздачу, всё ещё забыть не может! Ладно, Хан, не обижайся - обтекай потихоньку.
После этих слов, Сергей, с видом победителя, выскользнул из кабины ГАЗона, отошёл метра на три и начал с уханьем растирать лицо ледяным снегом. Я тоже вышел из тёплой кабины, на улице был мороз в сорок градусов, шёл небольшой снег. Из кабины соседнего УРАЛа вылез Николай, вскоре к нам подошёл и Игорь. Ещё на подходе он начал громко сетовать:
- Это ползущее недоразумение скоро меня доведёт! Слушай, мастер, нужно что-то делать с моим вездеходом, а то, боюсь, он скоро развалится. Недавно вот разогнались до скорости, чуть больше 30 километров в час, так на нём ехать стало совсем невозможно, визг стоял, как будто целое стадо свиней пустили под нож.
Коля пожал плечами, вздохнул и ответил:
- Да что тут на этом морозе сделаешь! Нужно перебирать всю гусеничную группу, а это работа не на одну неделю. Так, что Дохтур сам должен понимать - пациент находится при последнем издыхании. Поэтому тебя как опытного Дохтура к нему и приставили. Ты же раньше должен был привыкнуть к крикам умирающих пациентов. Так, что не гони волну, как сдохнет, тогда и направишься к девочкам на посиделки.
Потом, уже обращаясь ко мне, продолжил:
- Ну что, Толян, делать будем? Похоже, загибается наш ветеран. Жалко! Столько сил было на этот вездеход положено! Всё ещё, перед глазами стоит картина, как вы с Володей, в том производственном цеху в Серпухове, стоите в снопе искр, стачивая детали траков.
После этих слов он опять тяжело вздохнул. На эти слова я ему иронично ответил:
- А ты по этому поводу ещё поплачь, может, полегчает, а если нет, то иди, убейся о борт этого вездехода. Да что вы оба нюни распустили, по этой железке. Сломается, тогда придётся его бросить и нечего тут сантименты разводить. А вообще в своих выводах вы должны, обращаться к народной мудрости, а она гласит - скрипучее дерево, долго скрипит. Так, что нечего его раньше времени хоронить.
В этот момент, вставший на подножку своего УРАЛа Саша, громко крикнул:
- Ну, что все оправились и размялись? Тогда по коням!
И больше ничего не говоря, залез в кабину вездехода. Я тоже, похлопав ребят по плечу. И сказав известную присказку - бог не выдаст, свинья не съест, - направился к ГАЗону. Когда я уже собирался открывать дверь в кабину, меня опять окликнул Коля:
- Батя, постой, совсем забыл спросить. Затапливать мне печку в моём кунге, как обговаривали на прошлой стоянке? Или может, ну её, я поставил ресивер и подаю с УРАЛа электричество в будку, на полукиловаттный обогреватель. Сейчас залезал в кунг, температура там вполне приличная - плюс десять градусов.
Я повернулся к нему и ответил:
- Да нет, рано ещё затапливать, неизвестно, когда найдём заправку и встанем на стоянку. Когда встанем, тогда и затопим. В случае чего, опять придётся отогреваться в женском кунге. Так, что правильно ты всё делаешь. А, что тогда договаривались, не экономить солярку для печки, так, что не скажешь, когда сидишь в такой тесноте. А сейчас сам видишь, какой простор, да и отдохнули качественно, поэтому опять пора подумать об экономии.
Я засмеялся, а потом продолжил:
- Да к тому же, дружище, после того как ты напомнил, что у нас есть ресиверы. Что через них можно подключить: и обогреватель в кунге и дополнительные прожектора на идущем впереди УРАЛе, потребность заранее топить печку, по моемому отпала. Сам же сказал, что в кунге сейчас тепло.
В этот момент, открылась водительская дверь ГАЗона и высунувшийся Сергей, громко крикнул:
- Батя, ну скоро ты? Сейчас уже народ тронется. Саша вон уже копытом бьёт!
Я махнул рукой Коле, и чтобы перебить звук двигателя нашего вездехода, тоже крикнул:
- Всё, Мастер, пока! До следующей остановки! Дай Бог, чтобы она случилась у заправки, полной дизтоплива.
После чего я открыл дверь вездехода и с наслаждением уселся в пассажирское кресло. Как только я устроился, Сергей уменьшил обороты двигателя - стало гораздо тише. Я, повернувшись к нему, спросил:
- Ты что газуешь, Малой, топливо не экономишь? С людьми опять же не даёшь побеседовать? Тебе, что не терпится порулить? Может быть, ты фанатеешь от управления вездеходом? Так давай, я тебе с большим удовольствием уступлю свою смену. Сам хоть от души отосплюсь.
Сосредоточенно наблюдая в ветровое стекло, как Коля поднимается в кабину УРАЛа, он ответил:
- Да, ладно, Батя, не злись, тебя бы на моё место. Наш спецназ, за последние пять минут, уже несколько раз по рации вызывал. Всё узнают - все ли готовы к движению. А Флюр так, вообще психует - говорит, что спать может только при движении, когда качает. Привык, видите ли, в детстве в люльке засыпать. Когда узнал, что тебя ещё нет в кабине, кричать начал, гадина, - что мы его сна лишаем!
К моменту окончания его рулады, Николай сел в кабину, дождавшись этого, Сергей взял рацию и сообщил на первый вездеход:
- Алло, Кот, все на месте, все готовы! Можно трогаться.
После чего переключил рацию на приём. Оттуда практически сразу, раздался голос Саши:
- Малой, тебя понял, начинаю движение.
Потом, рацию взял Флюр, плаксивым голосом он продолжил:
- Батя, что же ты нарушаешь наш режим. Мы же привыкли, десять минут помёрзнуть, потом четыре часа поспать. А тут на целых семь минут, мне придётся уменьшить сон. А ты знаешь, что за семь минут, ракеты на орбиты взлетают. А какой сон я упустил за эти семь минут, вай-вай-вай! Где я спрашиваю - наш режим, где забота о личном составе?
Не выдержав, я засмеялся, потом взяв рацию, ответил:
- Где, где - в Караганде! Я тут по своему Швейцарскому хронометру, засёк - базаришь ты уже пять минут. То есть ты сам себя уже лишил сна на целых пять минут, кроме этого, ты и меня, его лишил и уже не на пять, а минимум на пятнадцать минут. Потому, что возраст у меня уже не детский, это ты можешь сразу уснуть, а мне надо подготовиться и успокоится минут десять. Так что, Хан, уймись, ты жестоко мне за нарушение регламента отомстил. Теперь-то отстань, дай поспать спокойно!
Динамик рации донёс, хриплый смех Флюра и тонкий Вики, после чего он сказал:
- Ладно, Батя, один - ноль в твою пользу! Спокойного дня тебе!
Когда мы тронулись, спать мне совершенно не хотелось, я достал большой термос с чаем и несколько бутербродов, и мы с Сергеем устроили, прямо во время движения, небольшой перекус. После чего я достал ноутбук и до начала своей смены, всё анализировал, как нам действовать и какой лучше выбрать маршрут. Чтобы наверняка добраться до Апшеронского полуострова, хотя бы с небольшим запасом топлива. По всему выходило, что единственный вариант, был тот, который предложил Саша. По моим расчётам выходило, что безболезненно мы можем отапливать наши кунги, только девять суток. После этого срока, мы уже залезаем в запас солярки предназначенной для движения. Так, что получалось, что нам можно останавливаться на длительную стоянку, только один раз. Остальные дни оставить на отдых, на льду моря и время для поиска топлива в Баку. Итак, у нас была только одна попытка, откопать топливо на заправке. Я вздохнул и произнёс:
- Пан, или пропал!
Сергей, непонимающе посмотрел на меня и спросил:
- Батя, ты что, сказился?
Я, сосредоточенно разглядывая, проплывающую снежную бесконечную равнину, продолжил:
- Да нет, Серёга, просто жизнь нам не оставляет, никакого выбора - только вперёд. И идём мы туда, постоянно на грани фола, без всякого права на ошибку. И если начнём размазывать сопли, рассуждать о судьбах человечества, жалеть себя - то дорога нам одна, уже наезженная другими в тартарары.
После этого я замолчал, а Сергей задумался. Так молча, мы и ехали до остановки на пересмену. На этот раз стояли мы совершенно недолго, все успели только выскочить, оправиться и Саша объявил о начале движения.
Когда после улицы я залез в тёплую кабину, Сергей уже дремал на пассажирском месте. Даже не пытаясь его потревожить, я потихоньку тронулся за ТТМом Валеры и Наташи. Во время движения, я периодически посматривал на экран системы "Глонасс". Она прекрасно показывала днём наше местонахождение, но под вечер навигатор, перестал ловить сигналы со спутников. Правда, по этому поводу, никаких панических сигналов с первого вездехода не поступало. Я тоже не стал тревожить рацию, в конце концов, впереди едут профессионалы, они смогут ориентироваться и по компасу. Всё равно я сделать и помочь ничем не смогу, а что-то выспрашивать по рации только отвлекать ребят. В очередной раз я подумал, что мы все-таки не зря именно Сашу и Флюра, выбрали ехать первыми и прокладывать путь для остальных. Пожалуй, из всех нас, только они могли выдержать это напряжение и крайне тяжёлые условия езды из-за этого однообразия, монотонности и отсутствия значимых ориентиров.
Когда подошло время очередной остановки для пересменки, я с большим облегчением растолкал Сергея и вылез из вездехода на улицу. На этот раз я остановился рядом с кабиной ТТМа, в большей степени из-за того, чтобы дать возможность Сергею подольше пообщаться со своей женой, едущей сменным водителем в этом вездеходе. На короткой прошлой остановке, он успел только на несколько минут выйти на улицу оправиться, перед тем как мы сразу тронулись дальше. Сейчас я увидел как он, опять выйдя на улицу, с гиканьем, растёр, свою заспанную физиономию, холодным снегом, а потом быстро, заскочил в кабину ТТМа. Ко мне в это время подошёл Валера. Вид у него был какой-то утомлённый, а глаза воспалённые, красные. Я его спросил:
- Ты что такой измученный, как будто на себе тащил всю дорогу вездеход? А может Наташка тебя пользует всё это время и не даёт спать?
Он снегом протёр глаза, потом закончив это, посмотрел на меня уже более ясным взглядом и сказал:
- Кончай, Батя, эти дебильные шуточки! А по правде говоря, это ты виноват, что я так замотался и, практически всё последнее время, не отдыхал. Кто меня озадачил - мол, Валера подумай, как нам сделать, хотя бы небольшой ветряк? Вот я на ноутбуке, всё последнее время и пытаюсь, разработать проект. И сам понимаешь, какое будет состояние, когда на коленках пытаешься сделать такую вещь. Думаю в "шарашках" люди работали в гораздо лучших условиях.
Я озадаченно, поправив шапку, ответил:
- Слушай, а кто же мог знать, что ты прямо во время дороги начнёшь это рассчитывать. Это же нужно не прямо сейчас. Ты что хочешь на сто процентов, соответствовать пословице - от работы, кони дохнут. Тогда запоминай моё новое распоряжение - когда не твоя смена, обязательно спать. Тем более сам знаешь, когда найдём заправку - придётся поработать на все сто. Долго стоять нам там нельзя, отдыхать будем только в Баку, да и то если найдём быстро дизтопливо. А может и так получиться, что там, в авральном порядке, придётся мастерить систему, для перегонки сырой нефти в солярку. Так, что, Коняга, не занимайся садомазохизмом, отдыхай, пока есть возможность.
Валера, смотря куда-то вбок и чему-то, улыбаясь, произнёс:
- Да понял я, Батя! Уже и сам решил, предстоящие четыре часа поспать. А до этого, просто сам увлёкся этим вопросом. И самое интересное знаешь, что? По моемому мнению, у меня получилось сделать проект ветряка. Конечно, не такого мощного, какой у нас был, а всего-то на пять киловатт. При этом все детали и агрегаты у нас есть в наличии, кроме, пожалуй, лопастей и стояка. Но их я, думаю, можно будет сделать в любом городе, откопав от снега вход в какую-нибудь производственную базу.
В этот момент из кабины ТТМа вылез, улыбающийся и довольный Сергей, что-то дожевав, он скороговоркой произнёс:
- Этот неуёмный Хан, опять требует закругляться и занимать свои места согласно купленным билетам. Грозит, сволочь, пустить Кота - контроллёром. Мол, он всё проверит, и если, что не так, то быстро яйца открутит. А ещё говорит - кто опоздает, он может направить и Доктора с клизмой.
Услышав это, мы с Валерой дружно рассмеялись. Потом я сквозь смех сказал: