- Даже на беглый взгляд, - говорю, стараясь фильтровать излишне резкие выражения, - некомплект в полевой армии составляет не менее одной десятой части солдат. Располагаясь на зимние квартиры, офицеры больше думали о собственных удобствах и совсем не вспоминали, что зимнее время необходимо использовать для обучения вверенных полков, рот и взводов. В Воронежском полку при перестроениях конфузия сплошная. Большая часть офицеров и унтер-офицеров мест своих не знают. Ни одной команды исправно исполнить не смогли на смотре. Думаю, так не только здесь. Хуже всего две вещи…
Он поощряюще кивнул, когда я запнулся. Как говорится, не слишком ли разбежался? Поучать генералов о правильном ведении боевых действий, ни разу не участвовав в них.
- Первое: чрезмерное отягощение армии обозами, - решившись, продолжаю. Наверняка меня за такие высказывания весь офицерский состав возненавидит, но чего уж. - За командирами следуют на марше по одной, по две, а то и по три повозки со своим штатом обслуги и с необходимыми вещами для комфорта, со своим провиантом из родительских деревенек. Это крайне мешает совершать быстрые маневры и перегруппировку сил в случае надобности. Чем больше обоз, тем ниже скорость передвижения армии, тем надо больше запасов, нужен больше обоз, и так до полной невозможности.
- Пятипереходная стандартная система здесь не поможет, - обрывает меня Ласси.
Естественно. Суть системы в том, что войска таскают с собой и на себе продовольствия и фуража на десять дней, а обозы курсируют между армией и магазином: пять дней туда, пять дней обратно. Так вот, пять переходов - это не больше ста верст. А идти до Крыма много дальше, причем тащить на себе все, включая дрова для костров и воду. И с входом на чужую территорию проблемы не заканчиваются. Еще добрая сотня верст безводной степи, и самое интересное только начиналось. Местным татарам вторжение очень не понравится, и они примутся засыпать колодцы и жечь траву.
И это далеко не новость. В пути до Перекопа все те же три колодца, что и при Голицыне и Софье. То есть по-умному нужно сначала заложить крепость, затем натаскать туда припасов на целую кампанию. И только как готово будет - посылать армию. Точнее говоря, не один укрепленный пункт. Потому что при возведении остроги тоже должны на чем-то базироваться, а та крепость, в свою очередь, тоже. Мне представляется целая серия укрепленных застав на дороге в местах с водой. Уверен, там в будущем вырастут города. Заодно рассекают степь.
В том случае, если один из них падет под атакой кочевников, ничего особенного в краткосрочной перспективе не произойдет. Подтянут войска и снова заткнут дырку. А вот помеха кочевьям и набегам серьезная. Собственно, из этих же соображений они ставились и раньше, и позже в Поволжье и Сибири. Но самое смешное - идея не оригинальна. Прямо сейчас возводится российскими властями Украинская линия укреплений между Днепром и Северским Донцом. Все это произойдет, только медленно и неспешно. В том числе, правильно, из-за отсутствия денежных средств.
- Любая кампания в Крыму с точки зрения поддержания коммуникаций и бесперебойного снабжения войск, - отвечаю решительно, - окажется крайне сложной. Не обеспечив тыл, нельзя широко продвинуться и закрепиться.
Хотя по последнему условию я вовсе не уверен в поставленной задаче. Тут скорее желание подорвать материальную и демографическую базу для набегов. По мне, излишне затратный и долгий путь. Так просто не вырезать. Разбегутся.
- И здесь вступает в действие мое второе предложение.
- А именно?
- Разбить большое каре на несколько малых, - отвечаю, сознавая, что сейчас покушаюсь на священную корову европейской тактики.
Непрерывность боевого порядка важнейшая вещь. Войска строились в огромный четырехугольник, прикрываемый рогатками для обороны и малопригодный для наступления. Да и в обороне достаточно было атакующему проломить одну сторону каре, как рушился весь строй.
- Каре от батальона до полка, имеющие свои пушки, прикрываемые на флангах своей кавалерией, поддерживающие друг друга огнем. Управляемость легче, облегчается маневр, ускоряется марш. А если паче чаяния вражеская кавалерия ворвется в порядки, так с нескольких сторон от полковых стрелков будет уничтожаться. В конце концов, еще древние римляне вводили манипулярный строй!
- Ну-ну, - пробурчал Ласси неопределенно.
Хорошо еще в радикализме обвинять не стал. Пока такие выражения не в моде. Вот под конец столетия грянет Французская революция, тогда и появятся оригинальные слова. Или уже не случится на почве моих выходок? Да ну, какое отношение имеет оспопрививание в России и появление сейфов к недовольству революционными реформами широких масс в Нормандии? Крови аристократов на гильотинах быть непременно.
Феодальные пережитки так просто не отмирают. И жаль, что у нас все это затянется чуть не до двадцатого века. Ей-богу, чем раньше выплеснется, тем лучше. Франция пережила свою революцию, как и Англия, в отличие от России. И по результату они стали лидерами в Европе, да и в мире. Правда, это еще не означает, что надо толкать к свержению царизма. Моя задача - постараться сделать по возможности процесс отмирания прошлых привилегий и развития промышленности управляемым и облегченным. Лучше сверху, чем снизу.
- Про рогатки забыть. Для их перевозки и обслуживания требуется огромное количество подвод и человеческих ресурсов. Это сковывает. Вполне достаточно огневой силы и штыка. Чем быстрее совершится переход, тем меньше потребуется продуктов и фуража, - уже без особого энтузиазма повторяюсь. - Армия в шестьдесят тысяч человек…
Генерал посмотрел на меня странным взглядом. Хорош я был бы, не сумей высчитать приблизительную численность при наличии кучи проходящих через руки хозяйственных документов. Мне не требуется подслушивать сводки в штабе. И это в основном строевые. Там еще треть пес знает кого, и вся эта братия собирается жрать и пить. Одних телег под тридцать тысяч!
- …располагая шестьюстами повозками для муки, шестьюстами повозками для хлеба, вместе с трехдневным носимым запасом везет всего восемнадцатидневный запас продовольствия. Зато из тридцати тысяч положенных по штату лошадей добрая треть тянет обозные телеги. И дополнительные офицерские создают сверхплановую нагрузку. Ведь коней необходимо кормить. А это добрых десять тысяч пудов овса в сутки. Рано или поздно начнется падеж животных от бескормицы и отсутствия воды. Бесполезная трата ресурсов. Надо действовать молниеносно, используя казаков и калмыков в качестве прикрытия и отгоняя огнем татарскую конницу. Напасть внезапно, не дожидаясь, пока подготовятся и спалят всю степь перед армией, заодно отравив источники воды.
- Будем считать, я услышал, - сказал генерал-фельдмаршал после длительной паузы. - Снабжение армии в походе вещь чрезвычайно важная. И судя по моим впечатлениям, вам удалось многое совершить на данном поприще. Сумели наладить бесперебойные поставки продовольствия в хорошем темпе, впечатляющими методами, хе-хе.
Это типа шутка прозвучала. Сразу и не дошло, что смех изобразил. Или это он так оригинально веселится?
- Те же полевые кухни позволяют экономить и обеспечить горячим питанием, что в иных случаях действительно очень полезно. Посему предложение: пойдете ко мне в адъютанты? Энергичные, добросовестные и распорядительные на дорогах не часто попадаются. Заодно и приказы напишете, опыт писательства имеется.
Это подколка такая? Хотя откуда ему знать. До сих пор глупые ошибки леплю с ятями и ерами. Читать проще. Глаз выхватывает слово, а не буквы.
- Правильнее было бы в квартирмейстеры, но должность генеральская, и Дебриньи в этом качестве меня устраивает.
А вот теперь я натурально растерялся. Никак не ожидал такого. Когда-то офицер на этой должности занимался расположением войск лагерем или по квартирам, но те времена ушли, хоть название осталось. Сейчас это штабная должность с немалыми возможностями. Он составляет ведомости о чинах для раздачи жалованья и распределяет его по полкам, в его ведении также находилась вся амуниция для офицеров, унтер-офицеров и рядовых. Фактически тот же снабженец, но ранг много выше настоящего.
И все же в адъютанты попасть, пусть и без всякого военного опыта, большая пруха. Удача как девушка. Чем больше за ней бегаешь, тем меньше ты ей нужен. Я не напрашивался, само пришло. И отталкивать опасно. Второй раз не предложат. Так и просижу в глубоком тылу, сражаясь с ворами. Наверное, очень полезно, но для карьеры и будущего абсолютно непродуктивно. Альтернативный вариант гораздо лучше, чем полное отсутствие такового. Отказываться глупо.
К тому же, не будучи ответственным за боевые действия, буду находиться на глазах у командующего и неминуемо угожу в очередное сообщение о победе. Естественно, если она случится. Ну тут уж по-любому от Михаила Ломоносова ничего не зависит.
- Почту за честь, - говорю вслух, решившись. - Токмо ведь просто так уйти не имею права, а пока просьбу о переводе утвердят в Петербурге…
- Какой Петербург? - откровенно удивляется Ласси. - Я еду принимать корпус для действий у Азова.
Армия, назначенная для действий в Крыму, сосредоточивалась в лагере на реке Белозерке, в ста восьмидесяти верстах от Перекопа. Нам, стало быть, путь на Дон. Время уходит, весна - скоро начнется жара, а мы еще не собрались воевать. Неужели ближе никого в приличном звании не нашлось?
- Вы отправляетесь со мной, - как о решенном, ставит в известность. - В такой безделице главнокомандующий не откажет. Уж кого беру в штаб - мое дело и ответственность.
- Благодарю за доверие! - вытягиваюсь по стойке "смирно".
- Ну-ну, - отмахивается Петр Петрович. - И кстати, почему вы не пишете больше стихи?
Похоже, без этого никак. Серьезная часть закончена, теперь начинается культурная программа. Показывает, что и он не лыком шит. Все-таки с петровских времен в России живет. Даже по-нашему говорить научился, пусть и с отчетливым акцентом.
- Занят постоянно, - с каменной мордой отвечаю. - Ни дня без…
- Порки, - хмыкает. - Известное дело, любого интенданта после года службы можно без всяких сомнений вешать за воровство. Вы же не думаете, что в магазине не подозревали, или это первый случай?
- Я собирался заняться и приемщиком некачественного товара всерьез. После экзекуции отправить в холодную, пугануть как следует, и все бы выложил паршивец. Не он первый.
- Поручите это кому-нибудь из обер-аудиторов.
- Слушаюсь! - чеканю, сознавая, что очередное дело о коррупции снова спустят на тормозах.
Стоит ослабить пристальное внимание - и все пойдет обычным порядком. Заплатит кому надо стервец и останется на свободе. Еще и меня обвинит в превышении власти и покушении на честь и достоинство. Откуда у таких людей они могут появиться? Честное слово, я сам не прочь лишний раз в карман положить, и неоднократно это делал. И все же совесть надо иметь.
Есть определенные границы, и подсовывать картонные подметки или гнилое сукно - себя не уважать. Тем более в армию. Они люди подневольные и за тебя воюют, а ты пользуешься. Репутация создается огромным трудом, а рушится мгновенно. Не поленюсь и вроде как со стороны вытащу всю историю в газеты. Пусть вся Россия знает имя Дормидонта Крашеникова из Воронежа и что с ним дело иметь нельзя - жулик.
- О, оставьте эту официальщину. Лучше вернемся к поэзии. Ну вот это: "Вставай, страна огромная, вставай на смертный бой. С чужинской силой темною, с проклятою ордой". Очень недурно вышло. Это же ваше?
Господибожемой, ему откуда это знать? Я же не так давно чисто для знакомых исполнил. Неужели с такой скоростью расползается? Никакого телеграфа не требуется. Барабанами передают.
- Да. - Даже музыку попытался изобразить. К сожалению, в нотах ни бум-бум, просто мотив напел. Реально хватающая за душу мелодия. Во что она превратится в здешнем исполнении и, видимо, совсем на других инструментах, неизвестно.
- Сегодня актуально звучит. Советую отправить в "Ведомости", - пристально глядя мне в лицо, сказал генерал-фельдмаршал.
Ну да. В России только на Камчатке чукчи еще не в курсе, кто новую газету делал и что меня не продинамят. Любое отправленное по старой памяти письмо или статью напечатают. Патриотические стихи без малейших сомнений. Интересно, как долго мои кадры сохранят почтительность и уважение. "С глаз долой - из сердца вон" не на пустом месте родилось.
- Государыне может понравиться: "За свет и мир мы боремся, они за царство тьмы".
Опаньки! А ведь не просто так мне делают предложение. Такая занятная многоходовочка. Господин Ломоносов приближенный к верхам и пусть попал в опалу, но в щадящем режиме. Ни громкого процесса, ни конфискаций, даже в Сибирь не запаяли. А это означает что? Правильно! В любой момент фортуна может измениться, и он снова выскочит на манер пробки наверх. Хорошие отношения с таким непотопляемым человеком пригодятся. А нет - так ничего не теряет.
Причем, откровенно говоря, нам обоим ситуация на пользу. Конечно, гарантий никто дать не может, однако Петр Петрович Ласси берет под свое покровительство с дальним расчетом. Когда-нибудь придет и мой час поспошествовать. Собственно, нормальная ситуация. Все состоят в чьей-то команде и свою подбирают по мере ума. Кто из лизоблюдов, а кто и из умных людей, не стесняющихся в глаза правду высказать.
- Ну что? - настороженно спросил Гена, когда я вышел.
- Поедем под Азов воевать, - без особой радости поведал.
- Это надолго, - глубокомысленно ответил мой странный родич. - А Насте срок рожать подошел, - это он про жену.
- Так съезди в Петербург, проведай.
- Еще чего удумал. Отпустить одного на войну? Ты же беспомощный, как теленок. Одно слово - мужик. До сих пор шпагой пользоваться нормально не умеешь. Прикончат случайно, что я всем скажу?
Глава 3
ПЕРВАЯ СТЫЧКА
Еще раз прочитал черновик будущего приказа, мысленно радуюсь возможности писать карандашом, не используя чернила. Непременно все бы заляпал, да и неудобно верхом калякать. Это мне типа экзамен устроил Ласси, доверив самостоятельно трудиться. Вот и приходится стараться.
"В марше обозу идти по нижеследующему порядку: 1) дивизионным командирам по их рангам; 2) бригадным командирам; 3) полковым штабам; 4) обер-офицерам; 5) артельным; 6) лазаретам; 7) маркитантам; 8) провиантским. Наблюдать, чтобы всегда по порядку в бригадах и полках своих шли и один другого не опережал, а особливо на плотинах и мостах, через что большее помешательство и медленность делаются.
И таких своевольных, несмотря на то, чьи бы люди ни были, наказывать палками или батогами, не исключая и военных чинов от рядового до извозчика, а выше тех, хотя бы и офицер случился, взяв за караул, представлять ко мне, дабы сему по степени и штраф чувствительной сделан был.
Повозки, которые бы в марше поломались, немедленно с дороги сносить, чтобы тем других не останавливать, и их немедленно чинить, а ежели опасность от неприятеля есть, то, на них наложенное разложив по другим повозкам, бросить".
Надо потом втихую с Геной посоветоваться. Наверняка чего-то упустил. Конечно, еще добавить насчет запрета отлучения во время движения и уж тем более мародерства. Но это общие положения. Или все-таки лишний раз не помешает?
- Турки, турки! - недовольно вскричал рядом Александр Загряжский, продолжая разговор о качествах разных солдат и преимуществах той или иной системы обучения.
Странно, но идея тренировок штыкового боя была встречена с недоумением. Ничего такого до сих пор не существует нигде. Я как бы в курсе, затем и говорил. По капле пытаюсь вливать в мозги. И начал отнюдь не с генералов. Их не переубедить, как с рогатками и построениями. Миних разве открытым текстом не послал за умствования, представленные в виде доклада. Шаблоны в мозгах от возраста. И сделать ничего нельзя. Кто я такой реально, чтобы учить боевых офицеров и тем более просвещенных европейцев.
Моему знакомому по Петербургу Александру, тому самому, с польскими рукописями, не исполнилось и двадцати, но впереди ожидали недурственные перспективы. Назначенный к собственному отцу генерал-лейтенанту Артемию Григорьевичу Загряжскому адъютантом, он успел побывать в Польше и при осаде Данцига. Даже какую-то награду отхватил. Думаю, будь у меня папа большой начальник, тоже бы орден за боевые заслуги урвал. Сейчас подобных вещей никто не стесняется. Родственные связи дело святое, и по крайней мере не в столичном салоне в карты играет, рассуждая о необходимости героически сражаться с врагами.
- Чем они так ужасны? Их персы бьют, а мы не так давно тех персов колотили.
- Надир-шах удачливый полководец и сумел многое сделать для своей страны, - лениво отвечаю, наблюдая, как суетятся люди, разбивая лагерь.
Мне в этом смысле раздолье. Вещей, помимо самых необходимых, нет. Не то чтобы большой аскет, но обхожусь реально одним денщиком в виде Гены. За лошадьми он ухаживает, палатку ставим совместно, питаемся с той же полевой кухни, первыми снимая пробу. Я вроде как ее начальник и ответственный. На три десятка людей она натуральное излишество, но Ласси то ли испытания проводит, то ли действительно решил использовать по полной программе. Всучил под начало, но реально я только за расходом продуктов слежу. Все остальное делает парочка из повара и возчика. Тем и хорош самовар-переросток, что особого ума не требует, а при большом объеме экономия выходит. И по дровам, и по запасам. Всегда удобнее варить в одном общем котле, чем на нескольких кострах, и с водой проще. Кипяченая имеется. Пить из здешних грязных речушек вряд ли особо полезно.
- Народ тоже изменился? - смотрит хитро. - Вчера воевать не умел, сегодня научился?
- Откуда мне знать? Может, действительно никчемных повыгоняли.
Суннитов, судя по всему, резали массово. В этом смысле ничего за столетия не изменилось. Разве вместо "тойот" с пулеметами рассекают по тамошним горам на лошадях и ослах.
- А может, сам Надир велик и умеет правильно ставить войска в сражении. Напасть внезапно с удачной позиции - половина победы.
Это я не из пальца высосал. Прошлым летом под Карсом семидесятитысячная армия Надира разбила восьмидесятитысячное турецкое войско. Персы укрепились на вершине горы. Абдулла-паша Кепрюлю, не подозревая о близости противника, вышел к позиции и попал под обстрел вражеской артиллерии. Турки превосходили армию Надира по численности, но находились в теснине и не имели возможности развернуться и должным образом отвечать на огонь персидских пушек.
Капитан Полозов, находящийся при союзных персах в качестве наблюдателя, не поленился и отправил подробный отчет не токмо по своему ведомству в Военную коллегию, но еще и сообщение в "Ведомости". Подобные письма из первых рук становятся не просто модными, еще и замечательным дополнением от свидетелей. Я практически не правил стиль, напечатав целиком в отдельном разделе.
Надир, несмотря на упорное сопротивление турок, перешел в наступление по всему фронту и, разгромив османскую армию, захватил всю ее артиллерию (до тридцати двух орудий и много пороха), а также обоз, после чего турки стали отступать. Османские войска потеряли около пятнадцати тысяч человек убитыми и несколько сотен пленными. После этого соперников на Кавказе персы не имели. В июле 1735 года Али-паша сдал Гянджу, в августе турецкий гарнизон оставил Тифлис, в октябре открыл ворота победителям Ереван.