- Это война, а война всегда жестока, - сказал Руперт. - Но можно умереть и хуже, если живешь, как раб… Эй, а там что такое? Армия, на привале…
В кольце огня появился лагерь. Несколько человек сидели у костра - возможно, это были часовые, а возможно, они просто слишком измучились и не могли уснуть. Все небритые, грязные, на некоторых виднелись повязки; протягивая руки к тлеющим углям, они негромко переговаривались. Одеты они были в камзолы из буйволовой кожи и коротко острижены.
- Это парламентарии, - без выражения произнес Руперт. - Наши враги, наши злейшие враги…
Кольцо огня сжалось, вновь превратясь в столб, а потом став обычным пламенем костра. Дженифер коротко вскрикнула, Калибан хрюкнул от удивления, Уилл поднял мокрое от слез лицо, Ариэль спустился вниз.
Руперт оставался неподвижным.
- Вот и исчезла первая картина, мрачная, как наши мысли, - сказал он наконец. - Ну что ж, нам предстоит увидеть еще две. Выдержим и их.
Парящий в воздухе эльф всмотрелся в принца, на лице которого плясали отсветы огня.
- До чего же ты тверд духом… - сказал наконец Ариэль.
- Я солдат, - ответил Руперт и взмахнул посохом Просперо. - Теперь покажите нам совет наших главных врагов, - приказал он. - Если он не происходит в данный момент, покажите тот, что был последним. Beth.
И снова они вглядывались в центр огненного кольца… В нем появился лагерь пуритан - но это был еще вечер, не ночь. В небе светились янтарем последние отблески заката; луна едва показалась над горизонтом. Перед пятерыми наблюдателями возник сначала большой шатер, потом - его внутренность.
В свете лампы они увидели двоих, сидящих за небольшим столом, заваленным картами, депешами, записками. Один - вероятно, офицер Круглоголовых, судя по его красновато-коричневому камзолу и властным манерам. Это был крепкий человек. На его грубоватом лице немного странно выглядели усы и эспаньолка. Второй - в штатском; на коленях он держал высокую шляпу. Этот явно был старше собеседника, хотя и оставался подвижным и подтянутым. На его голове сияла обширная лысина; серые глаза постоянно мигали.
Дженифер снова вскрикнула:
- Это мой дядя… опекун!
- Шелгрейв! - рыкнул Руперт, но тут же взял себя в руки. - Не бойся его. Он далеко, и ты теперь не под его опекой, а под моей, отныне и навсегда. - Он поднял руку, призывая всех к молчанию. - Тише! Они о чем-то говорят.
Офицер, похожий на самого обычного сквайра, сказал:
- Разумеется, мы рады вас видеть, сэр Мэлэчи. Ваши мануфактуры и железные дороги так хорошо служат нашему делу, что мы можем не обращать слишком большого внимания на побег вашего пленника. - Он сухо улыбнулся. - Ну, в любом случае о нем до сих пор никто ничего не слышал, так что я подозреваю, что Горячий Руперт давным-давно валяется где-нибудь в канаве, с перерезанным горлом… да, пожалуй, он попался под руку какому-нибудь бандиту, и тот оказал нам услугу, избавив от лишних хлопот… Но, впрочем, что привело вас сюда, в такую даль, да еще и в самый день сражения?
Должно быть, Шелгрейв заранее подготовил свою речь, потому что заговорил он живо и гладко:
- То, что я должен сказать, генерал Кромвель, возможно, прозвучит странно, и может даже показаться граничащим с ересью. И тем не менее, умоляю, выслушайте меня и не забывайте при этом о Парламенте… - Он наклонился вперед. - Я готов объяснить и рассказать все с мельчайшими подробностями, и мои слова подтвердит священник с безупречной репутацией, также замешанный в это дело. Он приехал сюда со мной, но в данный момент, к несчастью, он плохо себя чувствует, его укачало по дороге. Но мы оба готовы дать показания о черной магии, использованной Рупертом. Вы и сами знаете, его всегда звали чернокнижником, и он водил дружбу с разными тварями… ну, все это правда, и более чем правда.
- Продолжайте, - коротко бросил Кромвель, потому что Шелгрейв вдруг умолк.
- Мы подадим вам, генерал, самый подробный отчет о том, как Руперт околдовал мою племянницу, мою подопечную - и склонил ее помочь побегу; и о том, как оба они получили ведьмовские перстни из рук лесных демонов; и как Руперт со своим соучастником сумел пересечь этот остров, скрывшись от охотничьих собак, и исчез; как позже оба они объявились в Тунисе в качестве гостей дворянина-паписта; и как они снова пропали, закупив предварительно кучу оборудования для неведомых целей… явно недобрых.
Кромвель прикоснулся к Библии, лежавшей на столе среди бумаг. Больше он ничем не выдал своего внимания.
- Продолжайте, - повторил генерал.
- И мы готовы подробно рассказать о том, как я обнаружил кольцо на пальце моей племянницы; как нам удалось вырвать у нее признание; как мы отправили ее на юг под присмотром священника, в сопровождении надежных солдат, в надежде перехватить Руперта; и как она заворожила одного невезучего юного парнишку, сбежала и, без сомнения, присоединилась к своему дьяволу-любовнику. Это долгая история, а время не терпит… особенно ваше время, генерал. Не примете ли вы это краткое изложение пока и не найдете ли вы возможность позже ознакомиться с подробностями?
- Я выслушаю вас.
- Все эти новости лишь недавно дошли до меня, когда солдаты, сопровождавшие мою племянницу, вернулись домой и когда пришло донесение от моего агента из Африки. А пока, в отсутствие Руперта, наша армия идет от победы к победе, громя силы сатаны…
- Поосторожнее, - бросил Кромвель. - Карл по-прежнему остается моим королем.
Шелгрейв отшатнулся.
- Но… простите, мой генерал… но разве не Карл Стюарт командует проклятым сонмом, с которым мы столкнулись сегодня и который разбили наголову? Разве он не укрылся за теми стенами на холме, и разве вы не намерены штурмовать их завтра?
Кулак Кромвеля тяжело лег на карту.
- Король - это одно, - сказал он. - А его злобные советники - другое… - Помолчав немного, он добавил: - В этом должен разобраться Парламент. Моя же задача здесь - разогнать последнее скопище сброда… Впрочем, тут остался невесть откуда собранный хлам, он разлетится при малейшем дуновении ветерка, нужен просто еще один удар… Да, еще одна атака - и Англия обретет мир. Но говорите же, сэр Мэлэчи.
- Не кажется ли вам крайне удивительным, мой генерал, что армия наших противников выбрала именно эти земли для своей последней стоянки? Кроме Тора и нескольких невысоких холмов, тут вокруг лежат совершенно плоские равнины, открытые, на них очень трудно обороняться. Почему они не отправились к Мендипской гряде или, еще лучше, к Уэльсу?
- Мы допрашивали об этом пленных офицеров. Они тоже удивлены и ничего не понимают. "Это была воля короля", - вот все, что они могут сказать. - Кромвель потер массивный подбородок. - Я думал… король ведь не слишком разбирается в войне, он мог выбрать это место потому, что здесь лежит знаменитый старинный город, центр роялизма, и отсюда ведут хорошие дороги на юг… конечно, это было ошибочным рассуждением.
- Хотелось бы мне знать, что натолкнуло его на эту мысль, - медленно произнес Шелгрейв. - Гластонбери… сердце древней Британии… старые церковные предания гласят, что именно здесь впервые на нашу землю ступило христианство, хотя и в ином, непривычном нам облике, когда Иосиф Аримафейский привез сюда святой Грааль и посох из терна, который с тех пор расцветал на каждое Рождество… и местные жители клянутся, что вот там, в развалинах аббатства, они видели в лунные ночи призрачных монахов, служивших мессу… Гластонбери, принадлежавший друидам до того, как сюда пришли христиане, да и то кельты предпочитали Рим… и еще говорят, что здесь находился Авалон короля Артура… куда переселились из других мест эльфы и феи, им и по сей день приносят тайные жертвы… Разве не странно, что король выбрал именно эти края, да еще и за два дня до равноденствия?
Кромвель нахмурился:
- Выражайтесь яснее, сэр.
- Я пытаюсь, генерал. Говорю же вам, я на личном опыте убедился, что принц Руперт - посланец Люцифера, он явился, чтобы помешать нам очистить эту землю от идолопоклонников и сатанистов. И теперь я точно выяснил, что принц жив. Не приведет ли он сюда легионы тьмы? - Шелгрейв схватил Кромвеля за рукав. - Именно это я и пытаюсь сказать вам, генерал: ударьте! Выпустите карающие молнии из ваших орудий, разбейте, разгоните, уничтожьте филистимлян! Пусть в этом прибежище троллей не останется ни короля, ни его священников, ни солдат, ни колдунов с ведьмами, вообще камня на камне, чтобы некому было встретить дьявола Руперта и прийти ему на помощь! Лишь тогда, должно быть, он сбежит в свое дымное логовище… - Голос Шелгрейва надломился, лицо сморщилось. - Сбежит вместе со своей сучкой, которую я называл когда-то моей чистой девой… - Но тут же сэр Мэлэчи взял себя в руки. - И тогда Англия будет спасена. Но вы не должны медлить.
Кромвель спокойно смотрел на него.
- Не в моих привычках бросаться в дело сломя голову, - сказал генерал. - У нас позади трудная битва, мои солдаты нуждаются в отдыхе. Завтра - да, завтра мы подойдем к городу. Ну а что касается демонов и магов, так их стрелы не страшны тем, кто закован в броню истинной веры.
Изображение в огненном кольце растаяло.
Уилл Фарвелл хихикнул.
- Наши легионы тьмы, а? Каково? - воскликнул он. - Это Калибан, что ли, наш легион? Так ведь они с Ариэлем останутся здесь. Сомневаюсь, что мой хозяин настолько искусен в магии, чтобы заставить их покинуть это местечко, это никому не по силам! Значит, мой лорд поведет за собой мощный отряд: драгуна без коня, меня то есть, да девицу в мальчишеском наряде!
- Хватит болтать, - сказал Руперт, стоявший недвижно, как отлитая из металла статуя. - Мы должны увидеть еще кое-что. - И снова взметнулся в воздух посох Просперо, набалдашник которого светился, как бледная звезда, над алыми сполохами костра. - Покажите мне моего короля. Это последний приказ. Gimel.
И вот в третий раз появилось огненное кольцо. В нем возникло изображение хорошо обставленной комнаты; из открытого окна открывался вид на Тор и Гластонбери. Вокруг стола сидели несколько человек - одни были одеты в нарядные, но потрепанные костюмы, другие - в простое солдатское платье, и все выглядели очень утомленными.
Взгляд Руперта сначала остановился на самом высоком и крупном из них.
- Мой брат… ох, Маврикий! - прошептал принц и тут же посмотрел на самого маленького. - Его величество…
Да, Карл был крохотным человечком, но, несмотря на свой рост, держался величественно, и даже сейчас его костюм был очень аккуратным. Руперт осмотрел остальных.
"Горинг, злодей… Дигби, вечный подхалим и прелюбодей… - мысленно перечислял он. - Эйтин, воплощенная алчность - что за дивные Рыцари! Я предпочел бы честного грубоватого Кромвеля. Неважно, что в этой борьбе мы по разные стороны… иначе союзники сейчас хуже врагов. Ну что ж, у нас есть мой дорогой Маврикий, и Уилл Легг, и мой горячо любимый, всегда добрый король…"
- Это твой брат? - спросила Дженифер. - Он очень хорош собой.
Он жестом попросил ее замолчать. До них донеслись голоса.
- Можно не сомневаться, утром они атакуют, - медленно говорил Маврикий. - Они прорвут нашу жалкую оборону, как они уже это делали, отбирая у нас город за городом. И Гластонбери скоро запылает в огне, как те корабли, что несли флаг Стюартов…
- Но почему ваше величество настояли, чтобы мы собрали войско именно здесь, на плоской равнине, где нас так легко разбить? - жалобным голосом спросил Эйтин.
Карл не обратил внимания на наглость, понимая, что она рождена отчаянием.
- Не знаю, - ответил он.
Все присутствующие уставились на него. Он сдержанно улыбнулся.
- Это было наитие… сон… ощущение… да, ощущение, что это - самое верное и здесь наша последняя надежда, - сказал король.
- Не иначе как ведьма наслала вам этот сон, ваше величество, - брякнул Дигби.
Карл медленно покачал головой:
- Нет, пуритане люто ненавидят даже самую невинную магию, и магия не терпит их, ведь пуритане не желают признавать даже того, что и эльфы созданы Богом… А если именно эльф позвал меня во сне? Я не отважусь думать, что это был голос кого-то из святых.
- Ну, что бы это ни было, нас оно завлекло к погибели, - сказал Горинг.
- Нет, погодите, вы несправедливы, - возразил Легг. - Не забывайте, сэры, мы не однажды держали совет между собой и согласились, что если Сомерсет и не лучший из вариантов, то другие места все равно хуже, да после Марстон Мура нам так или иначе приходится тяжко. Да и что мы проиграли, придя сюда?
- Войну! - бросил Эйтин. Горинг зловеще расхохотался:
- Ну, война все равно была уже проиграна. Мы сейчас похожи на привидения, болтающиеся в ожидании рассвета… холодного рассвета, и могилы, пожалуй, покажутся нам приятнее его.
- Что мы будем делать? - спросил король Карл. - Мне ненавистна мысль о сдаче, но еще ненавистнее - знать, что этот чудесный старый город может быть разгромлен, сожжен и бессмысленно разграблен.
- Но если ваше величество попадет в плен - что может быть хуже? - сказал Маврикий. Король поморщился:
- Ну сколько еще может вытерпеть мое жалкое тело?
- Пока вы живы и на свободе, наше дело тоже живет, - заявил Маврикий.
- Может быть, вы в свое время и не слишком стремились надеть корону, - добавил Легг, - но теперь вы - символ бесчисленных надежд.
Маврикий обвел взглядом сидящих за столом.
- Если даже мы потеряем Англию, мы не потеряем весь мир, - сказал он. - Мы еще можем переправить нашего короля через канал. Но тогда нам не следует задерживаться возле этого городка. Мы должны отправиться прежде, чем враги смогут что-либо предпринять. Впрочем, если мы окопаемся вон там, на вершине, - он указал рукой в окно, - мы сможем отбить атаку немалых сил.
- Ну а они начнут осаду, - фыркнул Эйтин. - И уморят нас голодом и жаждой.
Маврикий кивнул:
- Да. Но мы можем выиграть несколько дней, вы сами понимаете… может быть, для того, чтобы тайно увезти отсюда короля, а может, для того, чтобы поднять на борьбу крестьян и перерезать пути на юг… а может… не знаю. Скорее всего мы проиграем. Но если мы не будем ничего делать - мы проиграем куда скорее.
Взгляд Маврикия вернулся к королю. Король долго смотрел на свои лежащие на столе руки, потом наконец заговорил, вздохнув:
- Принц прав, но… глупо все это. Даже если крестьяне поднимутся и Господь допустит, чтобы они встали под наши знамена, разгром все равно неизбежен.
Он поднялся, подошел к окну и долго смотрел наружу, скрестив руки на груди.
- Настанут другие времена, - очень мягко сказал Карл. - Да, придут новые времена, друзья мои. Времена действий и побед. Мы должны верить в это. А сейчас… пустые, разбитые корабли лежат на дымящемся берегу, чернея остовами, и тени лежат на лицах изможденных вдов, идущих на улицу, чтобы накормить мрачных детей… и совсем скоро грубые, безжалостные победители украдут то малое, что осталось у них…
Видение исчезло, и костер погас.
Руперт крикнул во тьму:
- Мы должны оказаться в Англии, пока не поздно!
- Поздно - для чего? - спросил Ариэль.
- Для того, чтобы помочь ему - или умереть за него!
Глава 22
ОСТРОВ
Снова настала ночь, но она была мягче и теплее. Желтая луна ярко освещала холмы, лужайки, песчаные отмели… Воды залива загадочно мерцали. Пятеро стояли возле лодки, на которой приплыла Дженифер. Лодка все еще лежала на песке, но мачта на ней была установлена, а парус поднят.
- Настал час, и мы можем отправиться в полет, - сказал Руперт. - Что ж, поднимемся на борт. Какой сегодня длинный день!
- Но мне он показался слишком коротким, как последнее дыхание мира и счастья, в самом прекрасном из мест на земле, - сказала девушка.
В Руперте вспыхнула надежда.
- Так, может, ты все-таки останешься здесь, в безопасности, как я просил тебя?
- Отпустить тебя одного? - грустно рассмеялась она. - Нет, не получится.
- Боюсь, это просто необходимо - чтобы она отправилась с тобой, - сказал Ариэль. - Ты не слишком силен в искусстве магии, и те чары, что ты выучил, едва могут поднять корабль при лунном свете, а если Дженифер не будет на борту, твои надежды добраться до места еще уменьшатся. Вы и так едва успеете проделать весь путь до рассвета, а присутствие невинной девицы все-таки усиливает колдовство…
- Я и сам это знаю! - огрызнулся Руперт. - Довольно болтать… - Но тут же он опомнился. - Извини меня, Ариэль.
- Я хотел бы и дальше помогать тебе, принц, - сказал эльф, трепеща крыльями. - Но вдали от дома… в окружении холодного железа…
- Ты и так помог нам, и у меня не хватает слов, чтобы поблагодарить тебя. - Руперт с крайней осторожностью наклонился к Ариэлю и пожал крошечную ручку своими огромными пальцами.
- Ты следуешь Старому Пути, и меч твой обретет невиданную силу… тебе поможет весь живой мир, все, что растет и дышит. Удачи тебе!
- Прощайте…
- Прощайте!..
- Удачи вам!
Грустно и нежно прозвучали последние слова. Ариэль порхнул к Фарвеллу, коснулся его лба, а потом, подлетев к Дженифер, поцеловал ее.
- Ну, до свиданьица, - грубовато бросил драгун Калибану. - Наслаждайся тем бренди, что я тебе завещал!
Чудовище не слыхало его слов. Его жалобный, несчастный взгляд не отрывался от девушки; все тело Калибана вздрагивало от горестных рыданий.
- Ты больше никогда не вернешься сюда, Миранда? - задыхаясь, спросил он.
- Боюсь, я приду лишь в твои сны, - ответила она. Лунный луч осветил слезы, выступившие на ее глазах. - Но я всегда, всегда буду помнить о тебе, милый Калибан.
Она шагнула к монстру, поцеловала его и быстро поднялась в лодку. Принц уже стоял там, одной рукой он высоко поднимал посох Просперо, в другой руке держал открытую книгу. Как только Дженифер очутилась на борту, он воскликнул:
- Чары брошены! Невидимые течения понесут нас к цели. Zain. Прошу тебя, взлетай!
Бесшумно и очень плавно судно поднялось в воздух. Фарвелл глянул вниз, судорожно вздохнул, зажал глаза ладонями и, резко опустившись на дно лодки, скорчился там, словно желая стать как можно меньше. Дженифер на мгновение испугалась, но тут же пришла в себя и, склонясь через поручень, махала рукой оставшимся внизу, пока остров не скрылся из виду. Руперт стоял у мачты, указывая посохом на Полярную звезду.
Ариэль немного проводил лодку и вернулся на пляж. Калибан неподвижно сидел на песке.
- Эй, ты что, окаменел? - спросил эльф, но насмешка его прозвучала невесело.
- Она меня поцеловала, - прошептал Калибан.
- Ах! Ее сладкое дыхание вместе с ней скрылось уже за горизонтом!
- Ты не понимаешь, муха. Она меня поцеловала. Меня! - Калибан встряхнул нечесаной гривой и ссутулился. - Это было. Это есть. Это будет. Это всегда будет со мной, пока я не умру. Разве мне нужно что-нибудь еще? Как прекрасен мир, Ариэль!
- О да, понимаю… я очень рад за тебя. - Эльф хлопнул Калибана по спине. - Пошли отдохнем. Я тебе спою колыбельную про Дженифер.
Ариэль вспорхнул в воздух, Калибан, едва передвигая ноги, потащился следом за ним, и они скрылись в лесу.